Кейстут: непростая, но славная судьба великого князя литовского

Государственный переворот

Дуумвират Ольгерда и Кейстута стал уникальным явлением в истории Великого княжества Литовского. Однако в 1341 году расклад был иным — каждый из Гедиминовичей имел собственный удел, а великокняжеский престол в Вильно занимал младший сын Гедимина, юный Евнут.

Тевтонский орден, отношения с которым у Великого княжества уже давно складывались весьма непросто, не преминул воспользоваться слабостью соседа и стал собирать силы для удара. Сразу после смерти Гедимина Ливонское отделение ордена возобновило наступление на Псковскую землю. А заключённый в 1343 году Калишский мир вывел Польшу, потенциальную союзницу Великого княжества, с арены военных действий в этом регионе.

Крестоносцы тем временем укрепляли свои восточные рубежи. Ежегодно в Орден прибывали завербованные воины и приглашённые паломники из Германии. В 1345 году в Пруссию приехало как никогда много знатных гостей из Европы: чешский король Ян, венгерский король Людовик, герцог Карл Люксембургский (будущий император Священной Римской империи Карл IV) и другие рыцари. Планировался крупный крестовый поход на соседей-язычников.

В этой ситуации было ясно, что отпор крестоносцам смогут дать лишь объединённые силы наследников Гедимина во главе с решительным руководителем. Очевидно, что юный Евнут был не в состоянии справиться с этой задачей. Князь кревский и витебский Ольгерд и князь трокский и городенский Кейстут решили взять дело в свои руки. В январе 1345 года они со своими дружинами выступили на Вильно.

По договорённости, братья должны были действовать совместно: в один день войти в город и захватить великокняжеский замок. Однако в назначенное время Ольгерд не явился, и Кейстут был вынужден захватить столицу самостоятельно. После этого он отправил в Крево гонца, и Ольгерд спешно прибыл в Вильно, где Кейстут встретил его и как старшего брата объявил великим князем, обещав действовать всегда с ним заодно.

Соправитель, но не великий князь

Этот эпизод задал тон всем последующим отношениям двух Гедиминовичей. Несмотря на то что в литературе популярна трактовка их отношений как образца братского взаимопонимания, в течение всей жизни Ольгерд стремился использовать Кейстута в своих политических интересах. Находясь в постоянном противостоянии с Тевтонским орденом, обороняя Жемайтию и Аукштайтию от наступления крестоносцев, Кейстут по первому слову брата покидал западные границы Великого княжества и мчался на восток, где Ольгерд пытался объединить русские земли под своей властью.

При этом, далеко не всегда Кейстут мог рассчитывать на такое же поведение со стороны брата — зачастую ему приходилось давать отпор ордену, опираясь лишь на свои силы. Дальнейший ход событий покажет, что и сам Кейстут не был лишён великокняжеских амбиций, однако в середине XIV столетия перевес сил был на стороне Ольгерда, владевшего этнически однородными землями, население которых было преимущественно православным. Это объединяло войско Ольгерда и значительно укрепляло его власть. Владения же Кейстута состояли из двух частей — славянских Берестейской и Городенской земель, жители которых исповедовали православие, и Трокского княжества, населённого преимущественно балтами-язычниками. В итоге Кейстут, проявив трезвый политический расчёт, уступил верховную власть добровольно. В ином случае, вероятно, ему пришлось бы сделать это под угрозой силы.

В свою очередь, Ольгерд не мог не понимать значения позиций своего брата, бывшего главной опорой Великого княжества Литовского в противостоянии с Тевтонским орденом. Братья заключили союз, согласно которому Кейстут стоял наравне с Ольгердом. Оба обязались хранить между собой согласие и дружбу, а в случае приобретения новых земель и городов делить их поровну. Формально великим князем был Ольгерд, однако в летописях этим титулом называются оба Гедиминовича. В княжестве сложилось своеобразное двоевластие: Ольгерд сосредоточил свои силы на востоке, где боролся с Московским княжеством за русские земли, а Кейстут отвечал за отношения государства с западным соседом — Тевтонским орденом и его Ливонским отделением.

О жизни Кейстута в те моменты, когда он не был занят военными действиями, известно не много. Родился он ориентировочно в 1297 г., был сыном Гедимина от второго брака. В 1341–1345 гг. носил титул князя трокского и городенского, после государственного переворота 1345 г. стал соправителем Ольгерда. Дал жизнь четырём дочерям и шестерым сыновьям, среди которых был Витовт, прозванный ещё при жизни Великим.

С именем Кейстута связана красивая история любви к жмудинке Бируте, ставшей матерью его детей. По легенде, юный Кейстут встретил на побережье Балтийского моря девушку, чья красота ослепила князя. Однако девушка была вайделоткой — жрицей языческой богини Праурми — и дала обет безбрачия. Решительного Кейстута это обстоятельство смутило мало, и он, получив от жрецов отказ, просто выкрал Бируту из святилища и отвёз в родные Троки. Гнев богов обрушился на влюблённых через много лет: оба погибли насильственной смертью, увидев перед этим крушение всех своих надежд.

На страже западных рубежей

В 1381 году Кейстут займёт великокняжеский престол, однако до этого было ещё далеко. Пока его внимание полностью приковано к западным рубежам, где отряды Тевтонского ордена и Великого княжества наносят друг другу вооружённые визиты. Объединённые силы братьев в 1345 году смогли не только отбить нападение крестоносцев на Аукштайтию, но и сами ворвались в Пруссию, а застигнутые оттепелью войска Ордена и его европейских гостей еле выбрались из владений Кейстута. На некоторое время крестоносцы вернулись к тактике «рейзов» в земли Княжества, параллельно продолжая приглашать для участия в них европейских рыцарей.

К 1348 году в Пруссии собрались паломники из Германии, Франции, Англии. С местными отрядами набралось 40-тысячное войско, которое под предводительством нового великого магистра Генриха фон Дуземера выдвинулось в поход. Семь дней рыцари беспрепятственно продвигались к Трокам, разоряя по пути аукштайтские земли.

Лишь на восьмой день Ольгерд присоединился к дружинам Кейстута. Братья встретились с войсками Ордена на реке Стреве недалеко от Ковно. Объединённое литвинско-жемайтское войско Гедиминовичей потерпело поражение. При отступлении за Стреву под тяжестью тысяч людей проломился лёд, и сотни воинов ушли под воду. Крестоносцы не отважились переправиться через реку и отступили в Пруссию.

По разным данным, в этой битве князья потеряли убитыми от 6000 до 18 000 воинов, потери Ордена оцениваются в некоторых источниках в 4000 человек. «Подвиг» рыцарей на Стреве получил широкую огласку. Но пока крестоносцы праздновали победу над «язычниками», Ольгерд внезапно ворвался в Пруссию и, прежде чем магистр успел опомниться, опустошил земли и вывел множество пленных.

Тевтонский орден вновь вернулся к тактике «рейзов»-набегов, с которыми трокский князь вполне справлялся самостоятельно. Однако появилась новая забота: польский король Казимир ІІІ овладел Волынью и вторгся в земли Кейстута. В 1350–1355 гг. Великое княжество Литовское сражалось с Польшей за галицко-волынские земли.

Кейстут вступил в переговоры с польским королём, обещая тому принять христианство. Папа римский Климент VI даже предложил князю-язычнику королевскую корону в обмен на крещение, что дало Кейстуту некоторую передышку в военных действиях и позволило собрать силы. Когда же объединённые польско-венгерские войска вновь захватили Волынь и Галицию, Кейстут переправился через Буг, явился к венгерскому королю Людовику и предложил тому мир, вновь обещая креститься и привести в католичество всё своё княжество.

Причём на этот раз всё выглядело серьёзно: по языческому обычаю Кейстут клянётся, обмыв руки и лицо кровью убитого им вола. С трудом веря в свою удачу, Людовик Венгерский отправился вместе с князем-язычником в Венгрию для крещения. Однако Кейстут, дождавшись подходящего момента, сбежал из венгерского войска, которое уже ушло достаточно далеко от места боевых действий.

Кейстут вообще довольно активно использовал в переговорах со своими западными соседями своё язычество, давая обещания креститься и выигрывая таким образом время. Несмотря на честность, благородство и прямолинейность, которые отмечали за князем немецкие хронисты, Кейстут вполне мог пуститься на хитрость, когда того требовали государственные интересы.

В июне 1358 года он возглавил посольство Ольгерда, прибывшее в Нюрнберг к императору Карлу IV. Послы заявили, что великий князь желает примириться с Орденом и принять католичество в обмен на некоторые уступки. Эти уступки оказались слишком велики: Ольгерд желал вернуть себе все земли, завоёванные Тевтонским орденом, переселить Орден на юг для обороны Европы от татарского нашествия и, как свидетельствует хроника Германа Вартберга, «чтобы Орден не удерживал за собой никакого права на русских, чтобы вся Русь принадлежала Литве». Естественно, ни император Священной Римской империи, ни Тевтонский орден на такие условия не согласились. Впрочем, никто этого от них и не ожидал. Зато таким образом братья смогли выиграть пару лет мира.

Крестоносцы продолжали совершать набеги на Аукштайтию и Жемайтию. Во время одного из них тевтонский отряд совершенно случайно наткнулся на выехавшего на охоту Кейстута. Князь был взят в плен и доставлен в Мариенбург, к великому магистру Винриху фон Книпроде. В замке Кейстуту отвели надёжную темницу и приставили к нему тюремщика по имени Альф, который проникся сочувствием к судьбе князя и смог организовать для того побег. Одетые в белые рыцарские плащи, верхом на лошадях из конюшни магистра, беглецы спокойно миновали стражника, открывшего им замковые ворота. Вскоре великий магистр получил письмо, в котором Кейстут благодарил его за тёплый приём и обещал позаботиться о более надёжном помещении для Винриха, если тот окажется у него «в гостях». В следующем году, во время очередного похода в Пруссию, Кейстут вновь попал в плен к крестоносцам, однако смог бежать из лагеря, не дожидаясь прибытия в замок.

Удары судьбы

1361 год был омрачён взятием Ковно (Каунаса) орденскими войсками, которые сравняли замок с землёй и захватили в плен сына Кейстута Войдата. В последующие годы набеги Ордена не прекращались, Кейстут и Ольгерд по мере сил отвечали тем же. Самый же болезненный удар был нанесён князьям со спины: Константин Ольгердович и Бутовт, сын Кейстута, тайно обратились к Ордену и предложили рыцарям помощь в овладении Вильно. Бутовт привёл тевтонцев в земли Княжества. Они разграбили окрестности столицы, однако сам город не сдался. Руководство Ордена поняло, что пользы от Бутовта не будет, и тот отправился искать счастья при дворе Карла IV.

Кейстут при всём желании не мог дать Тевтонскому ордену достойный отпор. Не имея серьёзной помощи от Ольгерда, который был занят противостоянием с московским князем Дмитрием Ивановичем, трокский князь был вынужден наблюдать, как Жемайтия и Аукштайтия истекают кровью. 18 февраля 1370 года войска Кейстута и Ольгерда потерпели поражение в Рудавской битве недалеко от Кёнигсберга.

Ещё тяжелее пришлось Кейстуту после смерти брата в 1377 году, когда к внешней угрозе добавилась внутренняя смута, вылившаяся в гражданскую войну в Княжестве. Своим наследником Ольгерд назначил старшего сына от второго брака Ягайло. Кейстут признал власть племянника и поддерживал его, однако был озадачен тем, что тот не спешил прийти на помощь соправителю отца во время очередного «крестового похода» Ордена. Ягайло же заключил сепаратный договор с орденскими сановниками, стремясь установить свою единоличную власть в Великом княжестве.

Остеродский командор Куно Либштейн лично сообщал Кейстуту: «И ты того не ведаеш, что князь великий Ягайло (…) уже записался с нами, как тебя лишить твоих мест, чтобы они достались ему». Тяжело было Кейстуту поверить в предательство племянника и долго отказывался в это верить сын князя Витовт, питавший к двоюродному брату самые тёплые чувства. Решив окончательно прояснить этот вопрос, Кейстут в 1381 году напал на Вильно и захватил Ягайло в плен. В канцелярии князь обнаружил тайные грамоты Довидишковского договора с Орденом. Проявляя благородство, Кейстут отдал вероломному племяннику земли его отца Витебск и Крево, а тот с готовностью поклялся в верности старшему родственнику.

Великокняжеский трон, темница и погребальный костёр

Так в 1381 году Кейстут стал великим князем. В центре его внимания по-прежнему находились военные действия с Тевтонским орденом. Ягайло же в это время вступил в переговоры с Орденом, разбил дружину Витовта и, войдя в Вильно, объявил себя великим князем литовским.

Кейстут надеялся найти поддержку у своего зятя мазовецкого князя Януша, однако тот отправился воевать берестейские земли своего родственника. В Берестье в это время находилась жена Кейстута Бирута, организовавшая оборону города. Жемайты также не поддержали своего князя. Помощь Кейстут получил лишь от Витовта и его 5-тысячного войска, с которым князь соединился возле Ковно. По их следам двигались крестоносцы, с другой стороны к Трокам подходили ливонцы, а войско Ягайло выступило из Вильно.

Находясь в такой непростой ситуации, Кейстут принял посольство племянника, приглашавшее его на переговоры. Переговоры закончились пленом: Витовта посадили в замковую темницу в Вильно, а Кейстута повезли в Крево. Кревский замок стал последним, что видел в своей жизни старый воин. 15 августа 1382 года в темницу вошли слуги Ягайло, набросились на князя и задушили его шнурком. Такой способ казни применялся, как правило, только к простолюдинам.

Опасаясь обвинений в клятвопреступлении, Ягайло разыгрывает спектакль с самоубийством Кейстута и его торжественными похоронами. Рядом с мёртвым князем легли убитый слуга, конь и два породистых пса, которые должны были служить своему хозяину на том свете. Все они исчезли в огне погребального костра.

Самые же близкие и родные были в это время от князя далеко: Витовт сидел в виленской темнице, Бирута защищала Берестье, где-то в Жемайтии скрывались от приспешников Ягайло сыновья Товтивил, Патрикий и Жигимонт. Слуги Ягайло уже мчались в Берестье, получив приказ утопить Бируту в реке. По другой версии, после смерти мужа Бирута вернулась в покинутое некогда святилище и продолжила служение языческим богам.

Проживший долгую и насыщенную жизнь, Кейстут в нелёгкое время покинул свою страну. Он так и не увидел победы войска Великого княжества над Орденом, зато видел предательство и лицемерие. Единственным утешением для отца могла стать та слава, которую суждено было стяжать его сыну, Витовту Великому.