Трудовая повинность на передовой Варшавского договора

В предыдущей статье мы раскрыли масштабы участия Вооружённых сил СССР в различных хозяйственных работах в интересах гражданского сектора экономики и самообеспечения. Они были так велики, что разрушали процесс боевой подготовки войск, нередко превращая его в имитацию. К сожалению, эти негативные явления поражали и те группировки войск, которые находились на передовой в Европе и считались наиболее боеспособными в Советской армии. Данная часть нашего цикла — о том, как это происходило в войсках Варшавского договора, расположенных вдоль «железного занавеса».

«Заводские войска»

Многие полагают, что служба в группах войск за пределами СССР выгодно отличалась от службы внутри страны. В целом, это правда (кроме службы в Афганистане и Монголии, где выгоды от заграницы были сомнительные). Однако группы войск в Восточной Европе участвовали в «битве за урожай», свиноводстве и строительстве хозспособом точно так же, как гарнизоны во внутренних округах. Командиры частей и соединений в группах войск тоже стремились получить хорошие оценки командующих за решение проблем обустройства своих гарнизонов. Для многих офицеров было важно, чтобы после их ухода на новое место службы в гарнизоне осталось побольше объектов, связанных с их именами — новые казармы, клубы, хранилища… Чем больше, тем лучше. Оборотной стороной этого, казалось бы, позитивного стремления оказалось постепенное превращение боевых командиров в предприимчивых завхозов.

В группах войск за границей этому способствовал тот факт, что на территориях, где располагались войска того или иного советского соединения, их командирам вместе с политорганами предоставлялась известная самостоятельность в решении вопросов с местными властями. Командиры частей проявляли чудеса смекалки и изворотливости, чтобы добыть всё необходимое для строительства и внештатной хозяйственной деятельности. Это необходимое выменивали в местных учреждениях и предприятиях, рассчитываясь различными услугами — прежде всего, предоставлением солдатской рабочей силы. На этом скользком пути скандалы сотрясали войска за границей точно так же, как и во внутренних округах. Приведём пару примеров.

В 1975 году попал под следствие командующий войсками Центральной группы войск (ЦГВ) генерал-полковник И.И. Тенищев. Это был активный участник Великой Отечественной войны, в бою заслуживший звание Героя Советского Союза, и он же стал образчиком вырождения советского генералитета. Тенищев держал целые подразделения советских солдат на чехословацких заводах, изготавливавших хрусталь. Прямо с призыва солдаты направлялись на завод и увольнялись из армии непосредственно с завода. Можно говорить о том, что каждую субботу двенадцать батальонов в ЦГВ отправлялись на неделю на полигоны. При этом нельзя забывать и о том, что, по свидетельству современника, Тенищев посвящал львиную долю своего времени наблюдению за работой «заводских войск», получению вознаграждения «натурой» за их труд и распределением этой «натуры» между нужными людьми. Всех, кто приезжал в ЦГВ с инспекциями или иными заданиями, он задаривал хрустальными люстрами, вазами и сервизами. Поэтому непонятно, насколько можно доверять оценкам боеспособности войск ЦГВ по результатам этих инспекций.

Более того, курьеры и загруженные самолёты посылались в Москву. Командир 28-го армейского корпуса генерал-майор Г.Г. Арменополов вспоминал, что когда осенью 1975 года он следовал на самолете Ан-24 командующего ЦГВ из Миловице в Москву на совещание руководящего состава у министра обороны А.А. Гречко, то на аэродроме Чкаловское самолёт встречали две «Волги» и четырнадцать УАЗ-469 с адъютантами начальников, которым предназначались подарки. Салон Ан-24 был буквально забит этим грузом, и Арменополов едва протиснулся на своё место.

Завершилось всё тем, что в том же 1975 году Тенищев затребовал у начальника артиллерии 28-го корпуса участника войны полковника А.А. Варенко 100 тысяч чешских крон за то, что подпишет ему представление к званию генерал-майора артиллерии. Так как у Варенко таких денег быть не могло, Тенищев предлагал отработать их трудом артиллеристов 28-го корпуса у чехов. Командир корпуса Арменополов обратился с докладом о поведении Тенищева к начальнику Главного управления кадров Министерства обороны СССР генералу армии И.Н. Шкадову, но тот сухо ответил: «Это ваш внутренний вопрос. Решайте его с командующим, всего доброго».

Следствие по деятельности Тенищева длилось более года, в результате его «спустили на тормозах» совместными усилиями московских получателей «богемского стекла». В Советской армии того времени оскандалившихся членов военной номенклатуры ссылали в военно-учебные заведения, систему гражданской обороны или на должности военных советников за рубеж, чтобы выждать, пока улягутся страсти. Генерала Тенищева определили первым заместителем начальника Военной академии имени Фрунзе и через два года — в возрасте всего лишь 57 лет! — досрочно уволили в запас.

Второй пример — из жизни советских войск в ГДР. В 1983 году по приказу Главнокомандующего ГСВГ генерала армии М.М. Зайцева (активного участника войны, добровольца 1941 года) вся группа войск занялась переукладкой стен танкодромных вышек, директрис, стрельбищ и хранилищ красивой «чешской» кладкой. Кроме того, велось бетонирование дорог и строительство хранилищ для техники. Чтобы рассчитаться за стройматериалы, командиры направляли солдат на заработки к немцам — в основном, тоже на стройки. Боевая подготовка отошла на второй план. На одном из разборов министр обороны Маршал Советского Союза С.Л. Соколов отметил: «Только в 20-й армии личный состав не направляется на работы к немцам». Спустя много лет бывший командующий 20-й армией генерал А.М. Макашов в своих воспоминаниях написал о той оценке Соколова: «Этим я до сих пор горжусь».

Лучший солдатский рацион в Варшавском договоре

Вслед за Советской армией тянулись и её союзники. Покажем это на примере Болгарии. При сравнительно небольшой численности Болгарской народной армии (БНА) мирного времени (167 тысяч человек на 1985 год) в её составе имелись многочисленные копии советских вспомогательных войск. В частности, строительные войска в Болгарии включали 7 строительных дивизий, электромонтажную бригаду, бригаду строительной механизации, специализированную бригаду жилищного строительства, автошколу, школу монтажных кадров и военно-строительное училище. На них возлагались значительные задачи по гражданскому строительству. В 1969-1989 годах в Болгарии силами военных строителей было построено 134 крупных промышленных предприятия и масса других объектов. Так, Софийская строительная дивизия со штатной численностью личного состава 1200 человек построила в болгарской столице 43 тысячи квартир (в среднем, по 2 тысячи в год) и 40 значимых объектов, одним из которых в 1984 году стал софийский зоопарк. В 1978 году при помощи Болгарии и по болгарскому образцу были созданы строительные части Молодёжной трудовой армии на Кубе.

Болгарский аналог советских железнодорожных войск находился в подчинении министерства транспорта и связи. На 1986 год это было 6 бригад и 2 отдельных полка («полк контактных сетей» и полк железнодорожного строительства при гражданском строительно-монтажном управлении «Марица-Восток»). Они выполняли плановые задачи по строительству, расширению и электрификации железнодорожных путей. В сентябре 1986 года отдельные полки развернули в бригады в связи с правительственными планами по развитию путей сообщения в стране. Личный состав был перераспределён за счёт сокращения призыва в боевые соединения.

Отличительной особенностью БНА стало уникальное для Варшавского договора стремление к автономному самообеспечению продовольствием. Например, БНА ежедневно потребляла 100 тысяч буханок хлеба и производила их самостоятельно, хотя экономические расчёты показывали, что дешевле заказать хлеб на современных гражданских предприятиях, чем выпекать в гарнизонных печах. Но военная контрразведка была против этого — считалось, что выдача таких заказов гражданским пекарням несёт риск допуска посторонних лиц к информации о действительной численности войск.

Cтремление БНА к самообеспечению было связано с неприятным инцидентом во время учения «Щит-82». Чтобы обеспечить участников этого учения хлебом, прошёл мобилизационное развёртывание полевой хлебозавод 3-й общевойсковой армии. При этом дрожжи для выпечки хлеба в Болгарии производило только одно гражданское предприятие в Русе, и оно не могло обеспечить БНА, так как в момент учения оказалось загружено собственными производственными задачами. В стране с единым государственным планированием социалистического производства из-за секретности подготовки учения никто не подумал, что кратковременно увеличится потребление дрожжей, и в нужный момент их будет негде взять.

Как следствие, личный состав БНА массово направлялся на различные хозяйственные работы по производству продовольствия для собственных нужд. В армии имелось более 340 войсковых хозяйств, где содержалось более 70 тысяч животных, а также 6-7 пчелиных хозяйств. Они обеспечивали потребности в мясе в ВВС, ПВО и флоте на 100%, в сухопутных войсках — на 80%. Например, мясокомбинат и ферма в селе Генерал-Кантарджиево под Варной принадлежали болгарскому ВМФ и позволяли обеспечить мясопродуктами весь флот и часть нужд Варны. Однако при общей численности флота в 6-8 тысяч человек выделение нескольких сотен штатных единиц на животноводческий комплекс ставило под вопрос возможность немедленного применения частей и кораблей ВМФ по их прямому предназначению.

Надо сказать, что в БНА смогли добиться своей цели и обеспечили питание военнослужащих на хорошем уровне, сняв это бремя с государства. Заместитель начальника тыла БНА подполковник И. Йорданов в своих воспоминаниях не без гордости говорил, что стол болгарского солдата был одним из самых богатых в Варшавском договоре: 18-20 видов основных блюд и около 15-16 видов супов и десертов в месяц. На Новый год, присягу и День армии на каждого военнослужащего даже полагалось 200 г вина, пока министр обороны не запретил эту практику из-за злоупотреблений алкоголем (в праздничные дни большинство солдат уходило в увольнение, а оставшиеся «прикладывались» к их доле вина). При этом даже ценой превращения множества солдат в пахарей, животноводов и пекарей не удалось достичь уровня обеспечения турецкой армии — самой бедной в НАТО. Как признавал тот же Йорданов, турецкому солдату полагалось больше мяса, чем болгарскому, хотя в составе ВС Турции не имелось предприятий по производству говядины и баранины (свинины на довольствии турецкой армии не было вовсе).

«Горнорудная бригада»

Румыния к концу 70-х годов погрузилась в глубокий экономический кризис из-за стратегических управленческих ошибок, которые руководство страны допустило двадцатью годами ранее. Поэтому были сокращены затраты на боевую подготовку, а практика привлечения военнослужащих к хозяйственным работам превзошла даже советскую. В 1982 году на таких работах было занято около 50% личного состава Румынской народной армии. В Министерстве национальной обороны Социалистической Республики Румынии даже создали Управление работ в народном хозяйстве, отвечавшее за применение военнослужащих в гражданской экономике.

Это была самая разнообразная деятельность. Десятки тысяч военнослужащих ежегодно участвовали в уборке урожая, строительстве каналов Дунай — Чёрное море и Порта-Альбэ — Мидия, возведении тепловых электростанций, курорта Нептун и мелиоративных объектов. Наиболее тяжёлым проектом оказалось строительство в 1970-1974 годах высокогорного Трансфэгэрашского шоссе (151 км) — эта дорога была важна для переброски грузов и войск через горы между Валахией и Трансильванией. На её строительстве побывала вся румынская армия. Сводные отряды от войсковых частей отправлялись в командировки на 3-6 месяцев, а 1-й и 52-й инженерные полки работали в течение всего строительства. Кроме того, в 1984-1989 годах военнослужащие сухопутных войск внесли большой вклад в строительство в Бухаресте здания Народного дома (ныне — парламент страны) — второго по величине административного здания в мире. Длина и ширина этого объекта составляют 270 м, высота — 86 м, а глубина подземной части — 92 м. Значительную часть из задействованных в строительстве 700 инженеров и 20 тысяч рабочих составляли военнослужащие.

Вершиной всего стало формирование в 1977 году 54-й отдельной горнорудной бригады — около 1200 военнослужащих. Пожалуй, ни в одной другой армии Варшавского договора аналогов такого соединения не было (во всяком случае, автору они неизвестны). К этому времени большинство добываемой в Румынии нефти и природного газа шло на экспорт. Для выработки тепла и электроэнергии требовался уголь, но гражданские шахтёры отказывались работать на шахтах высокогорной долины Джиу, поэтому туда направили военных. Первая горнорудная часть формировалась из бойцов 5-й зенитно-артиллерийской бригады. Затем туда направляли личный состав из других соединений. Солдаты работали шесть дней в неделю, а седьмой посвящали боевой подготовке (в Джиу имелись склады со стрелковым оружием и боеприпасами). Из-за тяжёлых условий работы и быта в Джиу личный состав регулярно менялся, и к концу 1989 года через эти шахты успело пройти 100 тысяч солдат и офицеров. 80 из них погибли в несчастных случаях на производстве, 299 остались инвалидами, 14 528 временно потеряли трудоспособность.

Можно возразить, что всё было не так плохо — страны Варшавского договора проводили большие манёвры, а в НАТО нас боялись. Это одновременно и правда, и неправда. Для участия в больших учениях соединения и части доукомплектовывались за счёт соседей, а затем полтора-два месяца специально «натаскивались» на выполнение задач, с которыми им предстояло столкнуться на учении. По-другому и быть не могло, поскольку даже итоговый документ с разбором ошибок готовился к учению заранее. Гораздо более информативными были «тихие» окружные командно-штабные учения и оперативно-тактические учения в масштабах «армия-дивизия», на которых отрабатывались реальные задачи на случай войны. Такие учения не носили звучных наименований, на них не было корреспондентов и иностранных наблюдателей. В НАТО же своих восточных соседей боялись ровно до той поры, пока те делали ставку на взлом обороны противника тактическим ядерным оружием. Результатами ядерных ударов смог бы воспользоваться тот, у кого окажется более длинный конвейер резервов для восполнения потерь. И здесь многочисленные «трудовые армии» Варшавского договора оставались вне конкуренции до тех пор, пока активное насыщение армий НАТО ядерным и высокоточным оружием не привело к патовой ситуации.

В 1982 году министр обороны СССР Д.Ф. Устинов предложил союзникам временно увеличить боевой состав Объединённых вооружённых сил государств-участников Варшавского договора и нарастить военные расходы в среднем на 20%, чтобы за счёт увеличения численности вернуть межблоковый паритет и компенсировать возросшую эффективность оружия противника. Все, кроме ГДР, отказались это сделать, так как уже достигли предела своих экономических возможностей. Что же касается Румынии, то она заявила, что уже находится за этими пределами, потому с 1984 года начинает сокращение вооружённых сил в одностороннем порядке. Через несколько лет «сдался» и Советский Союз, согласившись на процессы разоружения до «уровня оборонной достаточности». Холодная война подходила к концу, продолжая снимать с войск задачи боевой подготовки в пользу «помощи» народному хозяйству.