Водятся ли на Кавказе «волосатые змеи», или Загадка «ц-бля»

В-третьих, и самих по-настоящему четко документированных наблюдений немного: куда меньше, чем, например, случаев недавних встреч с алмасты, реликтовым гоминоидом (рука не поднимается использовать журналистский термин «снежный человек»!) Кавказа. И, наконец, очень уж непонятен зоологический статус этого существа: змея (да и вообще любая рептилия), покрытая ШЕРСТЬЮ, — разумеется, полный нонсенс с точки зрения биологии.

 Местные жители, разумеется, такими вопросами не задаются. Почти во всех местах, где отмечены встречи с этими странными рептилиями (?), для них существует название, которое в переводе с местных языков — лингвистическая карта Кавказа в этом смысле чрезвычайно пестра! — означает как раз «волосатая змея». В кабардинском варианте (а на территории Кабарды как раз и отмечено наибольшее число наблюдений) это звучит весьма колоритно, хотя и не очень благозвучно: «ц-бля».

Впервые упоминания о волосатых змеях были зафиксированы криптозоологами первого поколения Ж. И. Кофман и А. А. Машковцевым во время исследований в Кабардино-Балкарии 1960—1962 гг. Опираясь на их материалы, в 1985—1993 гг. определенную работу в этом направлении проводили А. Сидоренко и Г. Панченко. Отметим: во всех случаях это был попутный объект — основные усилия прилагались в направлении изучения алмасты.

Тем не менее свежесть данных и их относительная плотность позволяет говорить о волосатых змеях как о не только реальном объекте, но и о вполне перспективном для изучения криптовиде. Посмеем даже предположить, что продолжение исследовательских работ может привести к одному из наиболее интересных открытий в области герпетологии (?).

Вот как выглядит типичный опросный материал по кабардинским волосатым змеям:

«Татроков Тода Туранович, ок. 70 лет, кабардинец, пенсионер, проживает в с. Сармаково, ул. Ленина, 59. Видел цъ-бля (ц-тет-бля) в 1949—1950 гг. на сенокосе в Камлюко (Камлюко переводится как «камышовая балка»). Там есть болото, возле которого он косил траву с товарищами Коцовым и Маркуловым. Змея укусила Коцова в подъем ноги выше чувяка, когда он наступил на нее. Он схватил ее, оторвал от ноги и бросил в пшеницу. Ему перетянули ногу над щиколоткой и выше колена, затем начали искать ее, чтобы убить, но не нашли. Коцова на повозке отвезли в Каменномост, в больницу. День был понедельник — повезло, т. к. в воскресенье больница была закрыта. Врач был азербайджанец, он вскоре уехал из Каменномоста. Коцов лежал в больнице 10—12 дней. Нога сильно опухла. Длина змеи была около 70 см. Цвет черный. Шерсть жесткая, — один увидел, другой ощутил рукой. Нога была перетянута, учитывая время поездки в Каменномост, не менее 45 минут, м. б. несколько часов».

(Безусловно, сам по себе этот факт не может свидетельствовать ни о ядовитости укуса, ни, строго говоря, даже о непременной принадлежности данного вида к змеям. От такого «лечения» — основным элементом которого являлась двойная перетяжка ноги жгутом — в любом случае придется выздоравливать долго, не меньше, чем от укуса, например, гадюки.)

«Абузет Закураев, кабардинец, 55 лет, колхозник колхоза «Сармаковский». Закураев рассказал, что встречал волосатую змею (ц-бля). В 1989 г. в нижней части ущелья Кутутуюко, у фермы, он косил траву у берега ручья. Увидев змею — отошел в сторону. Голова змеи красная, уши желтые, шерсть «мягкая, как пух», длиной не менее 1 см, белая, доходя до хвоста кончается, т. е. не по всей длине змеи. Шерсть растет как грива. Вела она себя спокойно. Куда уползла, он не видел. Время было обеднее, погода теплая, месяц июль. Длина ц-бля как у обычной змеи. Присутствовавший при беседе старший чабан сказал, что об этих змеях знают в Сармаково и называют их «красноголовиками».

Вышеупомянутые «уши» — это всего лишь заушные пятна, характерные для многих змей (прежде всего можно вспомнить самого обыкновенного ужа, который как раз «желтоухий»; да и для некоторых полозов это характерно). А вот оценка змеиной «шерсти» — на взгляд, не на ощупь! — как «мягкой», видимо, ошибочна: другим наблюдателям (не только цитировавшимся выше) она кажется скорее жесткой, иногда даже щетинистой. Зато локализация волос (?) вдоль хребта, причем, видимо, не по всей его длине, — верно отмеченная особенность: ее фиксируют многие. Один из очевидцев даже начал свой рассказ следующим образом: «А, волосатая змея! знаю. Два ряда щетины вдоль спины, да?». Впрочем, это наблюдение относится к территории Балкарии — что, по нашим данным, почти исключительный случай. Практически все остальные встречи происходят в Кабарде.

Закир Куфанов, скотник, 32 года, живет в с. Сармаково. Запись показаний:

«Волосатые змеи водятся на Джинале. Я убил ее зимой 1972 г. Змея была бурого цвета, длиной 60 см. Волосы до 2 см на шее и спине. Этих змей много в небольшой балке, которая впадает в реку Малку напротив Экипцоко. Балка эта маленькая, но волосатые змеи посещают ее часто».

Указание очевидцами конкретных мест наблюдения «ц-бля» — балок, сенокосов, урочищ — позволило нанести на карту практически каждое известное наблюдение, каждую зафиксированную встречу. Получается привязка к вполне конкретному району, локализующемуся в среднем течении р. Малка, преимущественно на левом ее берегу. Теплые, слабоизрезанные и среднерассеченные предгорья, сугубо сельскохозяйственная местность. Южная граница ареала «ц-бля», видимо, очерчивается р. Кюнделен, так как живущие здесь балкарцы о волосатых змеях уже не знают. Не известна она и в соседнем южном Ставрополье.

Впрочем, повторим: может быть, эти «ненаблюдения» — отчасти дефект статистической выборки. Ведь ни одна криптозоологическая экспедиция не занималась этим вопросом специально! Упомянутый выше единичный случай наблюдения в Балкарии (конкретно — у Голубых озер) тоже попал в поле зрения криптозоологов случайно, как «побочный результат» сбора сведений об алмасты. Собственно, единичным он является потому, что речь идет именно о случае наблюдения, конкретной и недавней встречи. Потому что, например, в среднем и верхнем течении р. Баксан зафиксировано несколько случаев, когда балкарцы «что-то слышали» о волосатых змеях. Чаще всего, правда, это не привязанные к конкретной местности и очень давние воспоминания о рассказах стариков — которые, возможно, встречали таких змей за пределами балкарского высокогорья.

Сведенья о волосатых змеях эпизодически приходят и из более восточных регионов: к примеру, из Казахстана. Во всяком случае, приходили оттуда ранее: разрушение природы в Средней Азии идет гораздо более ударными темпами, чем на Кавказе. Но существа, о которых идет речь (один из вариантов их казахского названия — «акжилан», т. е. «белая змея», хотя по описаниям они как раз черные) весьма отличны от скромных кабардинских ц-бля. Это гораздо более крупные и агрессивные рептилии (?)! Очень похоже, что данные описания, дошедшие до нас через вторые-третьи руки (непосредственные очевидцы нам пока, увы, не попадались), изрядно мифологизированы — а вдобавок подверглись «гибридизации» с рассказами о другом крипто-виде: очень крупной удавообразной змее, у тюркских народов именующейся обычно «аждарха». Так это или нет — мы, к сожалению, пока сказать не можем.

(Конечно, можно бы обратиться к себе самим со словами строгой критики. Но, наверно, это будет уже некий перебор. При тех условиях, в которых работали советские, а потом и постсоветские криптозоологи — на голом энтузиазме, абсолютно без финансирования, без транспорта и т. п. — до многих вещей объективно руки не доходили. Теперь же ситуация только усугубилась: между нами и объектами изучения раз за разом встают все более непроницаемые рубежи государственных границ...)

Ц-бля предпочитает луга с высокотравьем, в котором она защищена от нападений как частых здесь пернатых хищников — орлов, змееядов, коршунов, сов, — так и со стороны четвероногих врагов: барсуков, лис, шакалов. В то же время эти угодья богаты мышевидными грызунами, мелкими птицами и беспозвоночными, так что любая змея рискует умереть здесь скорее от ожирения, чем от недоедания.

На ц-бля натыкаются обычно косари. Для некоторых из них такие встречи столь часты (или, по крайней мере, были часты два–три десятилетия назад), что на вопрос, как выглядела встреченная ими ц-бля, они раздраженно отвечают: «Ну, обычная грубошерстная змея»…

Какую роль в жизни ц-бля играют ее волосы — сказать весьма сложно. Волосоподобные образования имеются у ряда тропических амфибий, но там это производные кожи, помогающие усваивать кислород из воды. Мы же в нашем случае определенно имеем отношения с наземным животным, а скорее всего именно со змеей, сухопутным пресмыкающимся. Никакая шерсть (в отличие от перьев!) на коже рептилии развиться не может в принципе; волосы млекопитающих имеют совершенно иное происхождение, а «шерсть» древних птерозавров, как теперь выясняется, скорее всего, «ошибка наблюдения» (реально это — остатки пронизывавших кожу коллагеновых волокон).

Выбор невелик: речь может идти либо о млекопитающем, принимаемом за змею, — либо, что более вероятно, о рептилии с шерстевидной чешуей. Вероятно, именно поэтому шерстный покров характеризуют как «жесткий», «грубый», «щетинистый». С другой стороны, если предположить, что «волосатые змеи» более теплокровны, чем змеи подлинные — то, возможно, гребнеобразный волосяной покров играет роль в терморегуляции организма, в защите от переменчивой горной погоды, когда тепло внезапно сменяется наползающим холодом. Но на нынешнем уровне знаний строить такие гипотезы бессмысленно, поэтому функции волос ц-бля, ее генезис и видовое положение продолжают оставаться загадкой.