Красота в нашем понимание: от древности до современности

Пропорциональность или нежность?

Древние греки были всерьез озабочены достижением гармонии повсюду, искали они ее и в наружности своих сестер, жен и дочерей. Греческие ученые постоянно пытались «поверить гармонию алгеброй», и скрупулезно высчитывали пропорции, характеризующие истинное совершенство. И если у дамы расстояние между бровями не равнялось размеру ее же глаза – не бывать ей королевой античной красоты. Вообще, лицо считалось идеальным, если его можно было условно разделить на три или четыре равных горизонтальных части. Гречанка признавалась красавицей, если имела также светлую кожу, голубые или серые глаза и белокурые волосы. Последнее доставляло обитательницам античного мира много хлопот, поскольку от природы большинство из них были брюнетками. Приходилось осветлять локоны, для чего использовались самые разные средства от кислого молока и лимона до овечьего навоза и золы.

Существовали строгие каноны и для женской фигуры. Например, расстояние от талии до края пяток должно было относиться к длине тела как 2:3. Гармоничная талия гречанки в два раза превышала окружность шеи, которой в свою очередь полагалось равняться толщине голени. Интересно, что женская ступня считалась тем красивее, чем больше она была. Дело в том, что, как и у многих других народов, земля олицетворяла для греков изначальное могущество. И чем больше женщина соприкасалась с почвой при ходьбе, тем мощнее оказывалась ее связь с этими божественными силами.

Миновали столетия, и в древнем Китае сложился прямо противоположный образ дамского очарования. В основе его лежало создание искусственного существа, подобного кукле. Всякая естественность считалась вульгарной и оставалась уделом низших классов китайского общества. Красавица-китаянка обязана была выглядеть как хрупкая фарфоровая статуэтка, иначе никто не счел бы ее привлекательной.

Лицо ее в любой ситуации оставалось бесстрастным, словно маска, полностью исключались смех, показывающий зубы, громкий голос и властные интонации. Дамы брили волосы на лбу, чтобы овал лица был более удлиненным, использовали белила и румяна, рисовали брови в форме плавных черточек, а губам с помощью помады придавали вид алого кружка. Ногти на руках китаянки старательно отращивали, чем они становились длиннее, тем более соответствовали идеалу. Чтобы эти идеальные коготки не ломались, на них надевали золотые наперстки, служившие одновременно защитой и украшением.

Для создания «гармонии прямых линий» женской фигуры, девочкам уже в 10 лет начинали туго бинтовать грудь, чтобы прекратить ее рост. Самая же большая жертва ради красоты приносилась китаянками ради обретения знаменитых «лотосовых ножек» - крошечных деформированных копытцев, не превышающих в длину 8 сантиметров. Для того чтобы получить желаемое, малышкам с трехлетнего возраста особым образом бинтовали ножки, и в результате спустя десятилетие выросшая девушка могла щеголять изогнутыми в виде лука треугольными стопами, на взгляд европейца – совершенно искалеченными. Передвигаться на таких конечностях можно было только очень медленно и плавно, что также считалось в Поднебесной весьма изысканным. Интересно, что жестокая традиция бинтования ног оставалась популярной среди состоятельных китайцев до середины XX столетия.

Ангел или вакханка?

Средние века подарили человечеству еще один вариант идеальной наружности – созданный христианством. Женщина, как Евина дочь, была назначена в эту эпоху сосудом греха и средоточием соблазна для мужчины. Единственная возможность избежать порицания от церкви и общества заключалась в соблюдении абсолютной скромности и стыдливости.

Ухаживать за телом не полагалось, даже обычное мытье считалось грехом, и дамы выходили из положения по-разному. Сохранилось, например, свидетельство одной монахини, которая пришивала в подмышки мешочки с ароматными травами, чтобы избежать запаха пота.

Абсолютным идеалом женской красоты считался образ Богоматери с продолговатым ликом, неправдоподобно высоким лбом, большими глазами и узким маленьким ртом.

Многочисленные же средневековые трактаты о красоте представляли слабый пол цветами – хрупкими и нежными растениями, нуждающимися в заботе и руководстве со стороны мужчины.

Каноном красивой фигуры стали пропорции подростка: стройное тело, узкая талия и бедра, небольшая грудь (которую в случае необходимости, как и в Китае, бинтовали плотной тканью), округлый, выступающий живот, как бы намекающий на плодовитость дамы.

Лишние волосы безжалостно уничтожались: красотки европейского Средневековья брили лбы, затылки и даже брови, чтобы приблизиться к совершенству. А чтобы воспрепятствовать дальнейшему росту волос, на кожу наносили мази, в состав которых могли входить сок цикуты, зола, уксус, кровь мышей или лягушек и другие жутковатые ингредиенты. Насколько эти мази были действенны – история умалчивает.

К началу XV столетия на смену суровости Средневековья, помышляющего лишь о совершенствовании духа, пришло Возрождение, уделяющее много внимания телу. Женщина перестала считаться дочерью Дьявола и воплощением соблазна, напротив, красоте снова поклонялись, как божьему дару. Свидетельством тому служат полотна и скульптуры Леонардо да Винчи, Микеланджело, Рафаэля и многих других мастеров, воспевающих женское очарование.

Вместо чахлых девиц, скрывающих признаки своего пола, сделались популярными роскошные зрелые дамы, неоднократно познавшие радость материнства. Стало модно быть здоровой, с удовольствием предаваться плотским излишествам и демонстрировать все богатство подаренной природой красоты. Весомую грудь, обширные бедра, пышные шею и плечи женщины Возрождения не скрывали – одежда стала более откровенной, и скорее щедро раскрывала, нежели прятала фигуру.

Подобно античным философам, поэты новой эпохи снова принялись рассчитывать параметры гармоничной внешности. До наших дней сохранились их труды, где изложены формулы идеала: площадь ушной раковины равнялась открытому рту, длина носа и губ должны были совпадать, высота головы ни больше, ни меньше, как восемь раз помещалась в высоте тела. Наряду с сухими вычислениями имели хождение также куда более поэтические расчеты. Считалось, что у красавицы всякий признак повторяется трижды: «три вещи белые – кожа, зубы, руки; три черные – глаза, брови, ресницы; три длинные – тело, волосы, пальцы; три короткие – зубы, уши, ступни», и так далее.

Поклонение внешним достоинствам было настолько всепоглощающим, что отодвинуло на второй план оценку душевных качеств женщины и ее ума. Главным было тело и только тело, которое выставлялось напоказ как роскошь, способная вызвать не только восхищение, но и зависть.

Лилия модерна или Товарищ?

Идеальную даму Прекрасной эпохи (или La belle epoque, она продолжалась с конца XIX века до начала Первой мировой войны) в Средние века непременно сочли бы ведьмой и посланницей Дьявола. Дело в том, что коллекция идеалов красоты обзавелась в это время любопытным экземпляром – роковой женщиной, вечно таящей в себе опасность для мужчины. Как минимум, она часто оказывалась хозяйкой собственной судьбы (типичными предеставительницами Прекрасной эпохи были Вера Холодная, Лина Кавальери , а так же Мата Хари.

Эта загадочная особа уделяла много внимания не просто уходу за собой и поддержанию модного стиля – она ежеминутно создавала свой магический роковой образ. Идеальная фигура такой соблазнительницы к началу XX века была почти девической и полностью исключала искусственное подчеркивание форм, так свойственное прежним временам. Наряды тоже совершенно изменились – они ниспадали волнами, струились оборками, и лишний раз подчеркивали прямой, плоский силуэт очаровательницы.

Цвет волос также был призван дополнить образ роковой искусительницы: таинственный рыжий или мрачный черный либо доставались счастливицам от рождения, либо появлялись благодаря новейшим краскам для волос.

Популярнейшей из идей рубежа столетий была теория о равенстве полов. И красавица эпохи модерна с блеском подтверждала ее, она не только была способна равняться с сильным полом своим умом и силой характера, но иногда подчиняла мужчину и тогда имела полное право смотреть на него свысока.

Прошла всего пара десятилетий, и в молодой Советской России появился до того неведомый тип женской красоты, впервые в мире созданный не природой и религией, а политической идеологией.

Идеальная советская женщина стала частью молодого государства, ставила его нужды выше личных интересов, она впервые стала совершенно равна мужчине, не только в семье, но также в труде и в политической жизни общества. На картинах художников гражданка страны Советов выглядит по-античному соразмерной, крепкой, с сильным, гармонично развитым телом. Праздность и самолюбование были ей чужды, потому ее обычно изображали за работой или занимающейся спортом. Такова уж была советская эпоха, общество целиком поглотила идея строительства нового мира, и оно объединилось ради воплощения идеи в жизнь.

За тысячелетия мировой истории на пьедестале идеала красоты побывали самые разные женские образы. А сегодня отдельные их черты можно угадать в наших современницах. И это означает, что красота вечно будет радовать и восхищать людей, какую бы форму она ни приняла.