Кровь воительниц: почему скандинавским девушкам феминизм к лицу?

Исключение — жительницы скандинавских стран, им феминизм идет также, как красные платья испанкам или туфли на каблуках россиянкам.

Думается, тут все дело в истории. Взять, к примеру, США. Женщинам путь к недосягаемым карьерным вершинам в Америке был фактически закрыт до конца 60-х годов прошлого века. Приличная дама в первую очередь должна была стать заботливой матерью семейства, что отлично высмеяли в «Стэпфордских женах».

В том числе и поэтому американские феминистки так неистово активны, память о временах, когда женщина могла рассчитывать максимум на место старшей секретарши еще очень и очень жива. Кстати, равноправие полов в Америке принесло женщинам не только радости, но и кучу проблем, к примеру, теперь в делах об опеке над ребенком мать и отец имеют равные права, что скорее мешает женщинам, чем помогает.

Современной американской индульгенцией нежеланию заводить семью и запирать себя на кухне принято считать сериал «Секс в большом городе», героини которого стали ролевыми моделями для большинства девушек вне зависимости от возраста и страны обитания. Но четыре верные подружки за исключением экстравагантой во всех отношениях Саманты тоже приходят к простому женскому счастью, пусть и на протяжении своего крестового похода ножки их были обуты в туфельки Jimmy Choo или Christian Louboutin.

В СССР, наоборот, женщина была товарищем и братом, а Валентина Терешкова полетела в космос в далеком 1963-м году, когда американским дамам приходилось довольствоваться ролью хозяйки дома. Наши бабушки и мамы работали на стройках наравне с мужчинами (после войны, кстати, нехватка мужских рук была очень ощутима), руководили отделами разнообразных НИИ, вкалывали на фабриках, при этом воспитывали детей, неустанно кашеварили, стирали-убирали и далее строго по списку. Разве что машины не водили, но в Союзе их и на мужчин не хватало.

В девяностых же, когда железный занавес окончательно пал, а по телевизору начали транслировать незабвенную «Санта-Барбару», российские девушки сразу принялись мечтать о сладкой жизни домохозяйки. Поменялось ли что-нибудь сегодня? Да, в целом нет. Процентов 20 наших девушек, действительно, жаждут карьерных высот и самореализации, 80 же хотят иметь крепкий тыл, любящего мужа, заниматься семьей, работать для удовольствия «себе на булавки», путешествовать и жить припеваючи. Плохо это? Конечно, нет, это, пожалуй, самые естественные женские желания.

С южной Европой же получилось совсем смешно. C середины 50-х, когда европейская экономика была на подъеме, и до восьмидесятых годов прошлого века женщина, став матерью, часто посвящала себя дому, а прекратилось это, по большей части, по банальным экономическим причинам, просто зарплаты одного члена семьи сегодня в Европе зачастую не хватает на достойную жизнь.

Феминизм же в его современной ипостаси привел к самоликвидации у мужчин хороших манер, причем случилось в девяностых, то есть почти через полвека после того, как даже во Франции женщин стали пускать на избирательные участки. Сегодня это выражается в следующем: тяжести носить вам помогать не будут, пока вы сами об этом не попросите, дверь не откроют, пальто не подадут и далее по списку. Одна моя знакомая итальянка после переезда в Москву была шокирована тем, что незнакомый мужчина помог ей донести до метро комнатную батарею, которую она, гордо водрузив себе на спину, тащила на новое место жительства, в Италии, говорит, такой случай — редкость, как яйца Фаберже.

Кстати, данные проявления невнимания поначалу шокируют наших соотечественниц, решивших закрутить роман с европейцем. Правда, к чести европейских мужчин, они быстро вспоминают галантные манеры своих дедушек, если, конечно, не стесняясь озвучивать им свои претензии. При этом в южной Европе женщины по большей части тоже ориентированы не на активную общественную жизнь, а на простое-женское «был бы милый рядом», правда, с одним отличием, тут часто заводят детей, не вступая в официальный брак, впрочем, система финансового обеспечения детей в Европе очень продумана, и матери ничем не рискуют, а совместные кредитные узы при покупке дома иногда оказываются куда более крепкими, чем брачные.

Из всех стран Европы феминизм, на мой взгляд, органичнее всего вписался в представления о женском счастье в скандинавских странах. После посадки в аэропорту Рейкьявика обращаю внимание, что все девушки без исключения тут лихо управляются с тяжеленными сумками, а мысль о сильных мужских руках, похоже, им и в голову не приходит, то же самое отмечаю и в Дании, и в Норвегии; в Швеции же на фестивале викингов вижу, как красивые белокурые фемины неистово бьются на мечах наравне с мужчинами, а любимое хобби многих моих знакомых исландок — охота, ходить с ружьем на диких зверей.

Впрочем, не сумками и ружьями едиными. Главное, в отличие от тех же итальянок, для жительниц Скандинавии общественная жизнь не менее важна, чем их личная, да и интересы социума зачастую могут перевесить персональные желания и стремления. Скандинавская женщина — сильная женщина, и сила, которую они источают вне зависимости от того, чем занимаются в данный момент — главное составляющее их сексуальности.

Думается, дело тут в тех самых исторических корнях. Как известно, викинги всегда строго отделяли «войнов» от «не войнов», к примеру, для тех, кто не пал на поле брани, даже был отведено другое царство мертвых, менее престижное, чем легендарная Валгалла. Судьба женщины в обществе викингов тоже могла быть вариативной, но тихими и забитыми они никогда не были, если, конечно, не принадлежали к рабам. Именно женщина, даже если ее удел ограничивался лишь заботами о хозяйстве, была в доме хранительницей ключей, а значит, именно она считалась в доме хозяином и зачастую принимала ответственные решения, от которых напрямую зависело выживание ее семьи.

Женская сила не порицалась, напротив, превозносилась, вспомним хотя бы «Песнь о Нибелунгах» или легендарную воительницу Лагерту, вступающую в бой наравне с мужчинами. Да и женское избирательное право в той же Швеции было впервые введено аж в 1718-ом году, правда, распространялось оно лишь на женщин, состоящих в гильдиях и платящих налоги.

Думается, секрет органичности скандинавского феминизма в том, что женщины тут не просто стремятся быть сильными и социально активными, потому сейчас этого требует от них общество, а в том, что эта роль для них не менее естественна, чем роль матери и жены, ведь, если в детстве ты слушала сказки о том, как прекрасная дева разрубает мечом войнов, то мысль, что после битвы меч ей поможет донести домой поклонник, просто нелепа.