Первые учителя Александра Пушкина, Льва Толстого и других русских классиков

Беспорядочное образование Пушкина

До поступления в Царскосельский лицей Пушкин воспитывался дома. В семье никто всерьез не занимался образованием детей. Юрий Лотман писал, что «Из домашнего обучения Пушкин вынес лишь прекрасное знание французского языка».

В дом приглашали гувернеров из Европы, которые сменялись один за другим. Среди них был француз граф Монфор, он много общался с детьми на родном языке: рассказывал детям истории о рыцарях, играл с ними в шарады и другие словесные игры. Благодаря этому Пушкин выучил иностранный язык в совершенстве, даже свои первые стихи писал на французском. После Монфора латинский и французский в семье Пушкина преподавал учитель по фамилии Русло, его сменил Шедель, затем — Лодж. Английскому языку учила гувернантка мисс Бейли. Русским языком и математикой с детьми занимался священник Мариинского института Александр Беликов. Он был одним из лучших учителей того времени, несколько раз удостаивался наград императрицы Марии Федоровны, занимался переводами на русский язык проповедей зарубежных духовников, принимал участие в издании русско-латинского словаря.

Несмотря на беспорядочность домашнего обучения, юный Пушкин хорошо сдал вступительные экзамены в Лицей. А его друг Иван Пущин даже удивлялся кругозору товарища: «Все мы видели, что Пушкин нас опередил, многое прочел, о чем мы и не слыхали, все, что читал, помнил». Такую начитанность биографы объясняют обширной отцовской библиотекой, в которой будущий поэт проводил много времени, читая книги на русском и французском языках.

Целый класс для удовольствия Лермонтова

Михаил Лермонтов провел детство в фамильном имении Тарханы Пензенской губернии. Его воспитывала бабушка Елизавета Арсеньева. К образованию внука она отнеслась серьезно: оборудовала в усадьбе классную комнату для занятий, наняла лучших учителей, среди которых были как российские, так и европейские педагоги. Первым гувернером-учителем стал француз Жако, он был и «дядькою», то есть воспитателем будущего поэта. Позже Арсеньева пригласила Жана Капэ — французского учителя из Петербурга. Помимо них, в усадьбе жили ученый Леви, гувернер Винсо и немка Христина Ремер, религиозная женщина строгих правил, которая занималась с мальчиком немецким языком.

Лермонтов любил учиться. В одном из своих писем тетушке он сообщал: «Я думаю, что вам приятно будет узнать, что я в русской грамматике учу синтаксис и что мне дают сочинять; я к вам пишу это не для похвальбы, но, собственно, оттого, что вам это будет приятно; географию я учу математическую; по небесному глобусу градусы, планеты, ход их и прочее; прежнее учение истории мне очень помогло».

Современники вспоминали, что «в доме Елизаветы Алексеевны все было рассчитано для пользы и удовольствия ее внука». Чтобы Лермонтову не было скучно, бабушка стала приглашать в дом и учеников среди соседей-ровесников Лермонтова. В итоге получился почти целый класс — вместе с внуком уроки посещали примерно 10 мальчиков. Вместе они занимались грамматикой, историей, математикой, географией, иностранными языками. Также Лермонтов рисовал, играл на скрипке и фортепиано. Всех учителей оплачивала Арсеньева.

Продолжил учиться Лермонтов в Московском пансионе. К поступлению его готовили основательно: почти год с 12-летним мальчиком занимались университетские педагоги. Один из них, Алексей Зиновьев, преподавал ему русский и латинский языки, историю и географию. Своему наставнику молодой поэт показал первые стихи.

Домашние уроки Лермонтову давал и Алексей Мерзляков — профессор и декан отделения словесных наук Московского университета, литературный критик, поэт и переводчик. Мерзляков всю жизнь посвятил изучению и преподаванию словесности. В начале XIX века он открыл публичные бесплатные курсы, на которых любой желающий мог послушать лекции об истории и теории поэзии. Эти лекции были очень популярны в Москве: их посещали не только студенты, но и светская общественность.

Неоспоримый авторитет Сен-Тома: первый гувернер Толстого

Толстой рано осиротел: мать умерла, когда ему было полтора года, отца не стало, когда мальчику исполнилось девять. Его, братьев и сестру воспитывали тетушки, которые не поскупились на образование детей, пригласив 11 домашних учителей.

В детстве будущего писателя окружали учителя-иностранцы. В пять лет Толстой начал заниматься с теми же преподавателями, что и его старшие братья. Позже он признавался своей жене Софье, что дома учился плохо: мешала разница в возрасте между учениками — старшие дети получали больше внимания со стороны учителей и гувернеров.

Первым гувернером Толстого стал француз Сен-Тома. Приехав из Франции, он не знал русского языка, но освоил его буквально за год. Француз был влюблен в Россию: его интересовал русский быт, он мечтал путешествовать по городам, изучать традиции. В работе Сен-Тома был строг. Устраиваясь к Толстым, он оговаривал условия, среди которых было и такое требование: «Я должен иметь полную власть и неоспоримый авторитет в такой мере, чтобы при словах «об этом будет сообщено господину Сен-Тома» — восстанавливался порядок». С мальчиками гувернер занимался французским языком и латынью, а старших братьев Николая и Сергея водил на уроки гимнастики и верховой езды.

Толстой не проникся к педагогу симпатией. Литературовед Павел Басинский в книге «Лев Толстой: бегство из рая» описывает такой случай. Однажды Сен-Тома решил наказать маленького Льва за плохо выученный урок, заперев его в чулане, и пригрозил ему розгами. У будущего классика это вызвало шок: «Едва ли этот случай не был причиною того ужаса и отвращения перед всякого рода насилием, которое испытываю всю свою жизнь».

Совсем иные чувства у мальчика вызывал другой учитель — немец Федор Россель — прототип Карла Ивановича из повести «Детство», немец «с добрым лицом». Человеку с несчастной судьбой Толстой сочувствовал с самого раннего возраста. Этот немец пошел на военную службу вместо брата, попал в плен, бежал из страны и был вынужден покинуть свою родину. «Бедный, бедный старик! Нас много, мы играем, нам весело, а он — один-одинешенек, и никто-то его не приласкает», — писал Толстой.

Воодушевляющийся преподаватель Достоевского

Федор Достоевский происходил из знатной, но небогатой дворянской семьи. Для его родителей было важно дать детям хорошее образование. Федора и его старшего брата Михаила воспитывали и учили вместе: они родились с разницей в один год. Первые уроки детям давали родители: обучали детей грамоте, основам счета и иностранным языкам. Братья вспоминали, что мама Мария Достоевская учила их чтению по книге «104 священные истории Ветхого и Нового Завета», а отец занимался с мальчиками латынью.

Позже в семью пригласили домашних учителей — педагогов Драшусовых из петербургских училищ. Николай Драшусов преподавал французский язык, его старший сын Александр обучал Достоевских математике, а младший Владимир — словесности.

Николай Драшусов был французом по происхождению, служил титулярным советником, содержал пансион для мальчиков, где и сам был педагогом. Сын Александр впоследствии стал одним из первых русских астрономов, работал директором Московской обсерватории, которую сделал полноценным научно-исследовательским учреждением. Его младший брат Владимир стал известным издателем и редактором, работал в газете «Московский городской листок», где публиковал статьи Герцена, Григоровича, Островского и других.

Младший брат Достоевских Андрей вспоминал, что к ним в дом приходил еще приглашенный учитель — дьякон, преподававший братьям Слово Божье. Дьякон был прекрасным рассказчиком и, бывало, часами рассказывал сюжеты Святого писания так, что даже «маменька, оставив свою работу, начинала не только слушать, но и глядеть на воодушевляющегося преподавателя».

Уроки истории у выдающегося поэта: учителя Тургенева

Иван Тургенев родился в богатой и знатной семье. С детства его окружали французские и немецкие гувернеры. Большое влияние на образование и воспитание будущего писателя оказала мать Варвара Тургенева. Она отличалась строгим нравом и вспыльчивым характером. Тургенев вспоминал: «Меня наказывали за всякий пустяк — одним словом, муштровали, как рекрута».

Мать была образованна, читала иностранные романы в оригинале, общалась с детьми преимущественно на французском языке. Отец Тургенева даже сокрушался, что дети мало пишут на русском: «Вы все мне пишете по-французски или по-немецки, — обращался к ним в письме отец, — а за что пренебрегаете наш природный — если вы в оном очень слабы, — это меня очень удивляет».

С девяти лет Тургеневы жили в Европе, но позже вернулись в Россию, чтобы сын мог получить образование. Для Ивана Тургенева наняли домашних учителей по русскому, латинскому и французским языкам, математике и танцам. День у Тургенева был расписан, уроки шли один за другим: русские и иностранные языки, география, история, алгебра, рисование. В 12 лет будущий писатель прекрасно говорил на нескольких языках и читал европейских философов в оригинале.

Поступив в Московский пансион Вейденгаммера, он продолжил домашние занятия с педагогами, большинство из которых трудились в пансионе. Один из них — Иван Клюшников — преподавал мальчику русскую историю. Клюшников был известным поэтом и членом литературного кружка Станкевича. Белинский ставил его творчество в один ряд с поэзией Лермонтова и Кольцова, считая одним из выдающихся поэтов эпохи. Тургенев с большим уважением относился к своему учителю и продолжил общаться с ним, уже повзрослев.