Чем кормили японских солдат в годы Второй мировой

Стандартизация питания вооружённых сил Японии началась с 1873 года, когда была создана призывная армия и установились первые нормы продовольственного снабжения призывников. Принципиальное влияние на развитие системы военного питания оказал морской врач Такаки Конехиро.

В начале XX века основой рациона японской армии и флота по вполне понятным причинам был японский рис. Использование очищенного риса в качестве главного элемента питания таило в себе серьёзную опасность — риск возникновения авитаминоза В1, который вёл к развитию заболевания бери‑бери.

Доктор Канихеро подметил, что бери-бери появлялась у японских моряков, и в то же время отсутствовала у моряков военных флотов других держав.

В то время бери-бери считалось инфекционным и эндемичным для Японии заболеванием, но доктор Такаки предположил, что причина болезни — в разнице используемых диет. Опытным путём он установил: если включить в рацион японских моряков «западные» продукты, такие как хлеб и ячмень, это приведёт к исчезновению заболевания. За десять лет до определения конкретных причин возникновения бери-бери Христианом Эйкманом (получившим за своё открытие Нобелевскую премию) эта болезнь была побеждена на японском военном флоте путём изменения диеты.

Консервативное японское мышление противилось подобным переменам — попытка заместить рис хлебом вызвала ряд «хлебных бунтов» среди моряков, и в конечном итоге выходом стало введение в структуру питания обязательных гарниров к рису. К слову, армейская медицина отказалась признавать верными доводы Канихеро и изменять структуру питания, в результате чего вспышки бери-бери продолжали косить солдат сухопутной армии.

В ходе русско-японской войны 1904–1905 годов авитаминозом страдали до двухсот тысяч японских солдат.

В 1910 году суточная потребность солдат армии была установлена на уровне 1300 — 1700 калорий, а в 1929 году увеличилась до 4000 калорий. Бюджетные ограничения сделали практически невозможным получение такого количества калорий из традиционных нежирных продуктов питания — овощей, тофу и морепродуктов. Лучшим решением оказалось широкое распространение зарубежных кулинарных технологий, таких как тушение, жарка во фритюре и на сковороде. А также использование нехарактерных для японской кулинарии мяса, сала и картофеля.

Высококалорийные жареные блюда были дешёвым источником энергии, а также давали возможность использовать продукты сомнительного качества.

Готовилось практически всё, что можно панировать и жарить во фритюре.

Параллельно через армейское питание решалась задача модернизации сельского хозяйства. Проходившие службу мужчины привыкали к нехарактерным для своего обычного меню продуктам и затем формировали внутренний рынок, потреблявший мясо, картофель, овощи и так далее.

В милитаризированном обществе Японии было модно следовать армейским тенденциям, и вскоре необычные блюда из армейского меню стали появляться в ассортиментах ресторанов и пунктов общественного питания.

Что и как ели на японском флоте?

Специфика устройства современного военного флота позволяла обеспечивать личный состав качественным питанием. В базах и на борту крупных боевых кораблей под рукой поваров и снабженцев всегда были оборудованные кухни, холодильники и кладовые для продуктов. Немаловажную роль играл и тот простой факт, что число «ртов» во флоте было в несколько раз меньше, чем в армии.

Экипаж флагманского корабля императорского флота Японии линкора «Ямато» насчитывал 2800 человек. Обслуживали команду четыре отдельные кухни: для капитана, офицеров, прапорщиков и «всех остальных». Последняя кухня ежедневно должна была обеспечивать трёхразовым питанием две с половиной тысячи человек. Для этого кухонная команда из семидесяти поваров имела в своём распоряжении шесть стовосьмилитровых котлов для варки риса и два аналогичных котла для приготовления гарниров.

В мирное время офицеры и унтер-офицеры должны были платить за своё питание, поэтому имели возможность выбрать блюда из предлагаемого меню. «Ямато» был флагманским кораблём японского флота, так что капитанская кухня обслуживала, помимо командира корабля, главнокомандующего флотом и высокопоставленных членов его штаба.

Моряки питались за подвесными столами в своих жилых помещениях из специальной эмалированной посуды, для офицеров и унтеров были устроены отдельные столовые помещения.

Очень популярным блюдом среди личного состава было рыбное или мясное карри.

Несколько портовых городов Японии и по сей день бьются за звание первооткрывателя «правильного» флотского рецепта этого блюда.

Карри использовалось в том числе для наполнения диеты японского моряка пшеничной и ячменной мукой — эти важные для борьбы с авитаминозом ингредиенты добавлялись в состав блюда. Таким образом повара обходили нежелание матросов употреблять в пищу традиционно недолюбливаемый на флоте хлеб. Завтрак японского матроса традиционно состоял из супа мисо, обед — из тушёного мяса с гарниром, ужин — из риса с приправами.

Во время плавания на своих боевых постах японцы могли перекусить рисовыми колобками — онигири. В современной Японии довольно популярно блюдо «последней вахты „Ямато“» — два онигири в бамбуковой оплётке.

На борту крупных боевых кораблей императорского флота имелось так называемое шубо — магазин, в котором личный состав мог приобретать «неуставные» излишества. Так, например, офицеры покупали там саке высшего сорта, а наиболее популярным товаром у матросов был сладкий, прозрачный газированный напиток рамунэ. На линкорах и крейсерах его изготавливали непосредственно на борту корабля с помощью газогенераторной установки, производившей углекислый газ для заправки огнетушителей. В военное время производство лимонада было ограничено, поэтому, по воспоминаниям моряков, из-за места в очереди в шубо постоянно разгорались споры и конфликты. Особенно потому, что за закупку на каждый кубрик отвечал дежурный матрос, — в случае его нерасторопности без напитка оставались все его товарищи.

Японская этика не возражала против употребления алкоголя. В рацион личного состава Императорского флота входили саке и пиво, которые выдавались по распоряжению командира корабля во время нахождения в базе. Во время плавания от алкоголя, как правило, воздерживались. В мирное время матросы могли приобрести дополнительные алкогольные напитки в шубо на праздники и в установленные командиром корабля дни. Во время войны раздача выпивки личному составу могла производиться с разрешения командира корабля, например накануне сражения.

Известно, что запасы спиртного на «Ямато» были велики. Перед выходом в последний поход матросы невесело шутили: «когда нас потопят, рыба всплывёт не от оглушения, а от пьянства». Примечательно, что на втором этапе войны значительная часть ассортимента крепких спиртных напитков на борту кораблей императорского флота состояла из британских трофеев, взятых в Сингапуре.

Экипажи подводных лодок, как правило, пользовались льготами в отношении спиртного, еды и сигарет. В море подводники питались отварным белым рисом, маринованными овощами, сушёными водорослями, яйцами и консервами. На лодках не было холодильников — свежее мясо, рыба и овощи заканчивались примерно через неделю, после чего основным продуктом становились консервы.

Офицеры и матросы ели одну и ту же пищу, дневной рацион на подводных лодках составлял около 3300 калорий, что довольно много для Японии во время войны.

В составе японского флота было два специализированных судна пищевого снабжения: «Мамия» и «Ирако». Эти суда были способны доставить за один рейс трёхнедельные запасы продовольствия на 18 и 23 тысячи человек соответственно. Кроме того, на их борту работали специальные команды поваров, готовивших разнообразные традиционные лакомства для личного состава флота, — поэтому каждый заход этих кораблей на военно-морские базы воспринимался как праздник. Оба судна были потоплены в 1945 году американскими подводными лодками.

Как ели в армии

Реформа армейского питания стартовала в начале 20-х годов по инициативе службы продовольственного снабжения, так как участие крупного контингента японской армии в интервенции в Россию вскрыла массу проблем в организации питания войск.

В рамках реформ разработали и издали стандартизированные сборники армейских рецептов, на 100 и более человек, с указанием состава и калорийности порции тех или иных блюд. Солдатам предлагались такие блюда, как никумэси (отварной рис, смешанный с говядиной, корнем лопуха и луком-пореем, сваренный в соевом соусе с сахаром), хикинику абураяки (говяжий фарш, смешанный с нарезанным луком и солью, в форме плоских кнедликов, обжаренных на сале), фураи фри (рыба, приправленная перцем и солью, пропитанная мукой и яичным желтком, покрытая панировочными сухарями и обжаренная во фритюре на сале), бута карени (свинина и побеги бамбука, загущённые крахмалом, приправленные солью, сахаром и порошком карри с картофелем, морковью, луком или сушёным горошком). (Рецепты из военной поварской книги «Рикугун рёмацу хонсё» 1924 года).

Армейские повара проходили ежегодные 45-дневные сборы, специальные курсы проводились для работников общепита.

Полевое питание армии было организовано на уровне батальона. Каждый пехотный батальон имел две военно-полевые кухни на конном ходу. Кухня была разборной, при необходимости можно было снять колёса и разместить её в кузове грузовика или на палубе транспортного судна.

В 1937 году для армии создали кухонный автомобиль «Тип 97» на базе шестиколёсного грузовика «Тип 94». Он готовил рис с помощью вырабатываемого двигателем электричества, делать это можно было без дыма и на ходу.

Производительность автомобиля составляла 400 порций риса в час во время движения.

Эти машины были отправлены в Китай и приданы 1-й отдельной смешанной бригаде. Кухня «Тип 97» оказалась очень удачным решением для обеспечения войск питанием в походе, но из-за высокой стоимости было изготовлено всего несколько экземпляров.

По опыту войны в Китае японские военные пришли к выводу: полагаться на полевые кухни в полной мере нельзя, бойцы должны уметь готовить себе еду самостоятельно, используя котелки и подручные средства. Для чего разработали индивидуальные и групповые походные рационы, а также несколько вариантов специальных сухих пайков.

Стандартным пайком японской армии был так называемый групповой рацион на 40 порций. Его содержимое упаковывалось в жестяную тару внутри деревянного ящика. Впоследствии из-за дефицита металла упаковку заменили на водонепроницаемую вощёную бумагу. Каждая порция содержала 300 грамм шлифованного белого риса, 15 грамм обезвоженного мисо, пасту с витамином B, таблетки витаминов A и D и порошкообразный витамин C. В составе рациона было 20 банок сухого спирта; одной банки было достаточно, чтобы разогреть две порции. В армейских рационах использовался именно шлифованный рис, поскольку он дольше хранился и для его приготовления было нужно меньше воды.

В попытках снизить вес и, главное, увеличить сроки хранения сухих пайков японцы обратились к обезвоженным продуктам. Рацион «Ассаку Коре» состоял из обезвоженного варёного риса, маринованных слив, вяленой рыбы, соли и сахара.

Для специальных подразделений и морских пехотинцев, а также лётчиков флота был создан высокоэнергетический сухой паёк «Нэцуре Секу», состоявший из энергетических батончиков на основе кунжута и арахиса, каждый из которых был обогащён витаминами и содержал большое количество калорий.

В качестве «железного» рациона — неприкосновенного запаса, употребление которого было возможно только с разрешения непосредственного командира, — японские солдаты получали наборы канпан — судовые морские галеты из хлебной муки.

Стандартные галеты выпекались картелем из тридцати двух хлебопекарен, расположенных по всей Японии. Рецептура галет всё время была одинаковой, однако в ходе войны изменились их форма и весовое содержание — канпаны сделались более мелкими, чтобы обеспечить лучшую твёрдость продукта: мелкие галеты были в меньшей степени подвержены выкрашиванию. Такие хлебцы можно было грызть или варить из них кашу на воде. В годы войны хлебные галеты из-за их более высокой, чем у риса, калорийности начали внедрять в рацион гражданского населения страны. Реклама этого продукта базировалась на том, что канпаны высоко ценятся в Вооружённых силах Японии. Военное — значит хорошее!

Обычной практикой была отправка в войска подарочных наборов от благодарного гражданского населения. Такие наборы, называемые имонбукуро, содержали в себе сладости, лакомства, сигареты и письма защитникам родины.

Главным источником белка в рационе японского солдата было мясо. В полевых условиях это были консервы. Японцы называли их «яматони», и это название подразумевало именно «военные консервы». Их особенностью было то, что более половины выпускаемых для армии и флота банок содержали китовое мясо. Основным продуктом китобойной отрасли Японии был китовый жир, отправляемый на экспорт. Дешёвое китовое мясо не допускалось на внутренний рынок страны, поскольку правительство опасалось, что конкуренция с ним задушит производство говядины и свинины. В то же самое время армия и флот нуждались в дешёвых источниках белка — для них китовое мясо оказалось настоящим подарком судьбы.

Как и во флоте, в армии не было строгого запрета на спиртные напитки. Пиво и саке входили в рацион японского солдата на регулярной основе. В выходные дни и в праздники алкоголь можно было приобретать в полковых лавках. Часто выдача пива служила в качестве поощрения личного состава.

Вступление Японии во Вторую мировую войну едва не погубило индустрию изготовления национального напитка саке. Весь рис, из которого традиционно делали саке, уходил на армейские нужды. Оставшиеся на плаву пивоварни спасались исключительно поставками в армию. Для гражданских нужд изобрели крепкое эрзац-саке, которое тем не менее прижилось в Японии, — теперь там есть две разновидности этого напитка.

Смотри не перепутай!

Снабжение армейских подразделений водой в походе осуществлялось с помощью специальных секретных помп, оснащённых фильтром. Эти помпы позволяли подавать воду без дополнительной санитарной обработки. Разработал это устройство, к слову, печально известный доктор Исии — будущий командир   «отряда 731».

Что ели японцы на практике?

Патриотический ланч-бокс: японский рис и маринованная слива — цвета флага

В теории японская система организации питания войск была продуманной и гармоничной. На практике всё упиралось в нехватку продуктов и, главное, в логистику. В 30-е годы японские крестьяне в метрополии обеспечивали до 80% потребления риса. Однако после начала войны в Китае ситуация с питанием неуклонно ухудшалась. Мобилизация крестьян в армию, тяжёлое положение с удобрениями, возрастающее потребление риса вооружёнными силами привели к тому, что уже в 1939 году японский рис был исключён из продажи гражданскому населению. Его заменил корейский, худшего качества. При этом, несмотря на то, что в период с 1940 по 1945 год количество японского риса, поставляемого вооружённым силам, выросло со 161 000 до 741 000 тонн, войска постоянно испытывали его нехватку.

Даже «неторопливая война» в Китае оказалась непосильным бременем для системы японского снабжения.

В 1938 году в Квантунской армии было учтено не менее полутысячи смертей по причине недоедания.

Вступление Японии в активные боевые действия на огромном театре Юго-Восточной Азии немедленно вскрыло слабость логистики. Наступавшие японские войска, как правило, обходились подножным кормом.

Флот мог доставить запасы продовольствия до портовых баз, однако дальнейшая логистика в основном обеспечивалась за счёт двуногих носильщиков, крайне ограничивавших возможности по снабжению войск.

В ходе наступления на Сингапур японские солдаты регулярно голодали. «Мы видели, что едят обезьяны, и ели тоже самое», — так в шутку комментировал сержант японской императорской гвардии репортёрам ситуацию с питанием своих солдат в ходе марша на английскую крепость. Шутки шутками, но далеко на подножном корме не уедешь. Операции японских войск в Бирме регулярно упирались в неразрешимые логистические проблемы.

Эти проблемы усугубились усилиями противника. Перед началом боевых действий на острове Трук у гарнизона были запасы в восемь тысяч тонн риса, но у командования возникла дилемма — хранить его в подземных хранилищах, где он быстро портился, или на открытых складах, где его уничтожала американская авиация.

В попытках решить проблемы доставки продовольствия, командование японской армии приказало гарнизонным частям, занимавшим острова на Тихом океане, перейти на самообеспечение. Возможности войск в этом случае сильно зависели от производительной способности территории, на которой они располагались.

Японцы самостоятельно высаживали огороды, ловили рыбу, занимались охотой и собирательством. Зачастую на эти работы было отвлечено до 2/3 личного состава подразделений.

Часть гарнизонов, например на Рабауле, вполне смогли обеспечить себе сносное существование. Однако бо́льшая часть японской армии страдала от хронического недоедания.

В ходе боёв отмечались ситуации, когда казалось бы успешные атаки японской пехоты прерывались из-за того, что оголодавшие солдаты начинали искать еду на захваченных позициях противника. Согласно современным японским исследованиям, до 2/3 безвозвратных потерь японской армии во Второй мировой войне пришлись на смертность из-за недоедания или его последствий.