Изабель Баррето де Кастро - женское лицо конкистадоров

Большинство европейских женщин XVI–XVII веков, которым случалось пережить своих мужей, становились отнюдь не весёлыми вдовушками. Однако Изабель Баррето де Кастро вопреки траурному мейнстриму можно назвать не просто горячей испанской штучкой, но и сеньорой весьма неробкого десятка.

Будучи из тех женщин испанских селений, кто и морскую экспедицию на ходу подхватит, и пару смутьянов вздёрнет, и вообще сама себе йохохо — она не стала долго лить слёзы по некстати усопшему супругу. Вместо «положенной» печали и затворничества приняла и лихо продолжила семейное дело, благодаря чему и вошла в историю как женщина-конкистадор. Так ведь, а чего дома сидеть? Паэлью можно и на захваченных островах приготовить. А рецепты авантюристского успеха пишутся, как известно, чернилами на основе пороха и вражеской кровушки. Вот так-то, амигос!

Мореходный институт брака

Сведения о нашей героине скудны, даже происхождение — загадка. Большинство историков придерживается версии, что она была родом из не очень солнечной Галисии, что на крайнем северо-западе Иберийского полуострова. В исторические хроники сеньорита Изабель попадает после изначально (весьма удачного) замужества с сеньором Альваро Менданья де Нейра.

Её суженый занимался модным, инновационным и перспективным стартапом: конкистадорингом.

То есть, открывал новые земли и при удачном раскладе делал их владениями испанской короны. В миролюбивом штатном расписании королевского двора он значился под титулом «аделантадо» — «первопроходец»; причём стоит подчеркнуть, что это титул конкистадора, направленного самим королём.

В 1567 году, когда Изабель ещё, как говорится, ходила под стол, дон Альваро открыл Соломоновы острова. Terra nova нарекли их — с явным намёком на несметные богатства. Короче, нужно было в срочном порядке застолбить там колонии.

Привыкшие к пафосным обещаниям искателей всяческих «эльдорад», мадридские Габсбурги отнюдь не рвались осыпать своего подданного деньгами на круизы под устные гарантии. К тому же, из-за непрекращающихся войн Испании у её христианнейших королей, золотого запасу было, мягко говоря, мало. Даже с учётом старательного разграбления сокровищ разных безбожных язычников за океаном.

Пока песо выбьешь из госбюджета, можно и свой личный капитал безнадёжно разбазарить. Пора и жениться с горя. А где? Ну, конечно, в древнем Перу, куда в поисках бравых капитанов наверняка съезжалось со всех Пиренеев много-много разных Изабелл. Там, томясь в ожидании приказа о старте экспедиции, Менданья и нашел спутницу жизни.

Портрет на фоне стартапа

Если говорить о чертах характера нашей героини, нельзя не упомянуть властность и капризность. Может, это и зацепило гордого аделантадо? Впрочем, всё могло быть куда прозаичнее: Изабель 1567 года рождения, а он — 1541-го. По многим известным причинам нам женщины все хороши и… молоды? Согласится и легко подпоёт любой моряк в наши дни, что уж говорить о мореходах отчаянного XVI-го века.

Пока Альваро Менданья де Нейра налаживал семейное гнездышко, испанская корона-таки отвалила денег на экспедицию. Естественно, молодую жену наш герой не рискнул оставить на берегу, кишащем страстными креольскими мачо, и взял с собой в путешествие.

В 1595 году его небольшая эскадра — 4 судна с 280 душами на борту — наконец стартовала. Учитывая, что навигационные приборы того времени не могли похвастаться точностью, золотую жилу Тихого океана — Соломоновы острова — предстояло практически открывать заново. А помня о сверхзадаче (позолотить ручку испанскому суверену), нашему дону Альваро приходилось теперь в поиске обещанных короне богатств, образно говоря, кричать «Ау!» аборигенам каждого острова с борта своего флагмана.

Менданьо везло и не везло одновременно. Были открыты Маркизские острова, но задача стояла найти ранее открытые Соломоновы. Менданья был уже немолод, и упорно ползли слухи, что старик выжил из ума и не помнит, где эти острова находятся. Может быть, он вообще их выдумал. Назревал бунт.

Положение ненадолго стабилизировалось открытием острова Санта-Крус, где испанцы и основали колонию. Однако, на острове ряды участников экспедиции стали выкашивать болезни, порождённые климатом и общим истощением; а также аборигены, отношения с которыми, мягко говоря, не заладились.

Одним из первых упокоился сам Менданьо, оставив в наследство Изабель чины «аделантадо», адмирала и всё, на что они давали право в той ситуации.

Сеньора не стушевалась и подставила свои хрупкие плечи под всё это валящееся счастье. Приняв титул «аделантадо» Изабель автоматически становилась конкистадором с королевской «аккредитацией», пам-пам. Стало быть, женщиной-конкистатодором. А что ещё делать? Хочешь жить — умей быть главной. Даже на просторах Тихого океана.

Для начала Изабель приструнила главного навигатора экспедиции — Педро де Кироса. Потом, спешно собрав оставшихся в живых, покинула враждебный остров.

Эх, носы не вешать, когда вас будут вешать!

Всё-таки экспедиция эта была отнюдь не прогулка за хлебушком. За время путешествия экипаж по тогдашнему обыкновению понёс изрядные потери (эскадра лишилась 2 кораблей, запасы были на исходе), да и вообще личный состав был измучен. А тут ещё и баба у руля — хватит это терпеть, даёшь бунт!

Но наша героиня не растерялась. При малейшем неповиновении наиболее недисциплинированные и буйные матросы отправлялись по её приказу прямиком на виселицу, чтоб остальным неповадно было.

Жестоко, но справедливо.

Впрочем, возможно, именно эта жестокость спасала жизни остальным подчинённым. В планах Изабель изначально значилось возвращение в Перу для пополнения запасов, но до земли игривых лам было далеко. Поэтому она решила взять курс на Филиппины (колония Испании). Куда —не без помощи Педро де Кироса — успешно привела остатки экспедиции.

После вышеописанных событий Изабель стала даже ещё более завидной невестой. Поэтому уже на Филиппинах ей ничего не стоило вновь обзавестись сеньором — генералом Фернандо де Кастро, от которого она и получила вторую часть своей фамилии.

Само собой разумеется, что главной заслугой Изабель было не личное мужество и не второе замужество, а то, что всю полученную в ходе экспедиции информацию она представила Испанской короне.

Так на карты впервые попали Маркизские острова и остров Санта-Крус.

А Соломоновы острова, куда мечтал вернуться её первый супруг, были повторно найдены только в 1767 г. — англичанином Филиппом Картеретом.

О том, как окончила свои дни единственная в истории женщина-конкистадор, достоверных сведений нет. Одни историки придерживаются версии, что она нашла покой в 1612 году в Перу. Другие считают, что примерно в то же время — в Испании, куда вернулась за подтверждением своего права на владения в Тихом океане. Как бы то ни было, история знает не так уж много таких отважных и жестоких женщин, не растерявшихся перед вызовом судьбы.