Как казаки захватывали Африку

В январе 1889 года растерянные французы с удивлением наблюдали как отряд русских казаков высадился на побережье Таджурского залива, которое они считали своим. Не объявляя войны, он спокойно забрал эту территорию себе, объявив ее частью Российской империи.

Атаман мифического казачества

Как вообще казаки оказались в далекой Африке, в которой Россия на тот момент никак не присутствовала? Все благодаря «атаману вольных казаков» Николаю Ашинову.

Ашинов был личностью неординарной. Начнем с того, что никаким казаком он не был. Сын крестьянина, Николай Иванович родился в 1856 году в Царицыне, в городе на Волге, который менее чем через сто лет станет известен миру под именем Сталинград.

Однако в небольшом Царицыне амбициозному Ашинову было тесно. Склонный к большим аферам, не боящийся ничего на свете, он отправился в Санкт-Петербург, тогдашнюю столицу империи.   

Здесь Николай Ашинов выдал себя за казачьего атамана, однако вовсе не из традиционных казачьих областей Дона и Кубани. Казаки, которых он представлял, якобы проживали на землях враждебных соседей России - Персии и Османской Империи.

Волей судеб, говорил Ашинов, они оказались на чужой территории - Анатолии, Курдистана, Турецкой Армении. Однако будучи истинными патриотами, казаки готовы в любой момент вернуться в Россию, чтобы верой и правдой служить царю и отечеству. Для этого им всего лишь требуется отдать во владение черноморское побережье в районе Кавказа, а также предоставить финансовую поддержку со стороны государства.

Упорно Ашинов обивал пороги влиятельных особ и требовал аудиенции у императора Александра III. Он даже угрожал тем, что ведет переговоры с британцами, и может увести своих казаков на службу «владычице морей».

Несмотря на то, что практически все смотрели на «атамана» как на афериста, ему все-таки удалось найти несколько могущественных особ, поверивших в его историю. Им он и предложил созревший у него куда более амбициозный план, чем просто переселение на Кавказ. Теперь Ашинов замахнулся на казачий поход в Африку.

Братская Абиссиния

«Атаман вольных казаков» предлагал России утвердиться в Абиссинии (Эфиопии). Эта древняя христианская страна, в постоянных войнах отстаивающая свою независимость от соседей-мусульман и западных колонизаторов, была очень симпатична российскому обществу. Был и совершенно практичный интерес - установить на побережье Красного моря военно-морскую базу российского флота.

Николай Ашинов побывал в Африке в начале 1888 года, где разведал обстановку и, как он утверждал, установил полезные знакомства с местными правителями. Так негуса (эфиопского императора) Йоханныса IV он фамильярно называл «нашим дружком Царем Абиссинским». 

«Он (Ашинов) конечно, авантюрист, но в настоящее время он служит единственным русским человеком, проникшим в Абиссинию...По всем признакам оно может иметь для нас немалую важность, и, по всей вероятности, в таких делах удобнейшим орудием бывают подобные Ашинову головорезы», - писал государственный деятель Константин Победоносцев.

В дорогу

В конце концов император Александр III дал согласие на проведение экспедиции к берегам восточной Африки для установления контактов с Абиссинией и возможном основании там казачьего поселения.

Вся эта авантюра носила неофициальный характер, поскольку вступать в открытый конфликт с действовавшими в том регионе Италией и Францией самодержец отнюдь не планировал. В случае каких-либо проблем Санкт-Петербург был готов полностью отречься от сумасбродного «атамана».

Когда в декабре 1888 года «казачье» воинство Ашинова отправилось в путь, в нем не было ни одного казака. Все 150 человек были случайным образом завербованы Ашиновым в Одессе. Некоторые из них взяли с собой семьи. Кроме того, в экспедиции участвовало несколько священников, надеявшихся на установление тесных связей с африканскими христианами.  

Поскольку российские военные корабли не могли просто так появиться в Красном море, Ашиновская экспедиция передвигалась тайно на зафрахтованных иностранных судах. В конце концов, 7 января 1899 года австрийский пароход «Амфитрида» с «казаками» на борту бросил якорь в Таджурском заливе у побережья будущего Джибути. 

«Новая Москва»

Николай Ашинов быстро нашел общий язык с местными «султанами», все имущество которых составляло лишь несколько огороженных шалашей. Они предоставили ему для заселения брошенный египетский форт Сагалло с обширной территорией. 

«Казаки» быстро облюбовали место. Над фортом зареял российский флаг, а вся земля была окрещена Ашиновым как «станица Новая Москва».

Однако спокойная жизнь российской колонии продлилась недолго. Дело в том, что владения местных «султанов», в которых высадился «атаман», находились под протекторатом Франции, а форт Сагалло вообще был куплен французами за несколько лет до появления русских. 

Но почему же французы позволили незваным пришельцам так спокойно распоряжаться в их владениях? Исследователь биографии Ашинова Андрей Луночкин предполагает, что французское правительство, будучи осведомлено о планах России наладить связи с Абиссинией, считало, что «казаки» продолжат свою путь вглубь африканского континента. Против религиозной миссии, пусть даже и в сопровождении большой охраны, французы ничего не имели. Поэтому кратковременное пребывание русских на их территории по пути в Абиссинию не представлялось им опасным. (А. Луночкин. Атаман вольных казаков Николай Ашинов и его деятельность, Волгоград, 1999) 

Однако люди Ашинова, которым так полюбился теплый берег, не собирались никуда уходить. Когда французы поняли, что русские пришли сюда навсегда, они начали действовать.

Конец авантюры

30 января к форту подошли три французских военных корабля. Один из офицеров отправился к Ашинову с просьбой явиться к коменданту города Обок (там располагалась французская администрация всего региона), а также спустить флаг и отказаться от претензий на эту территорию. В ответ на это «атаман» дерзко заявил: «Мы русские подданные и спускать флаг перед кем бы то ни было считаем унизительным». 

Поведение «казаков» обескуражило не только Париж, но и Санкт-Петербург. Разозленный Александр III, дал французам карт-бланш поступать с зарвавшимися авантюристами, как им заблагорассудится.

Пятого февраля французская эскадра обстреляла форт, в результате чего погибло шесть человек: две женщины, трое детей и только один «казак». Вскоре гарнизон форта капитулировал.

Николай Ашинов вместе со своими людьми были переданы русской стороне и незамедлительно отправились в многолетние ссылки. Российское руководство было раздражено инцидентом даже больше французского и как можно быстрее наладило двусторонние отношения. 

12 февраля «Правительственный вестник» писал: «Императорское правительство полагает, что не представляется основания возлагать на французские власти в Обоке ответственность за происшедшее в Сагалло кровопролитие и что ответственность за это должна всецело пасть на Николая Ашинова, решившегося нарушить спокойствие в пределах территории, подведомственной державе, находящейся в дружественных отношениях с Россией».