Как на фасадах Москвы появились маскароны и где их можно увидеть

Маскароны – выпуклые лепные фигуры в виде человеческих (чаще всего, женских), а также звериных либо мифических лиц и масок – в дореволюционные времена довольно часто помещали на дома в качестве архитектурных украшений. Их до сих пор можно увидеть на некоторых зданиях в верхней части облицовки окон, дверей, под балконами и много где еще.

Первые маскароны стали появляться в России в петровские времена. Например, лепные головки ангелов можно было встретить в конце XVII века на стенах нескольких московских храмов, затем в моду вошли изображения львиных морд (иногда – с человеческими чертами) и, наконец, нежных женских головок.

Особенно часто лепили такие маски на московских домах именно в XVII и ХVIII веках, но на рубеже прошлого и позапрошлого столетий они тоже встречались. Маскароны в Москве пережили разные стили: барокко, классицизм, ампир. Даже тогда, когда вначале XX века в моду уверенно вошел модерн, маскаронам снова нашлось место – например, их можно было увидеть на особняках, выстроенных по проекту талантливого архитектора Федора Шехтеля.

Архитектурная мода в Москве менялась, но украшать свои здания лицами-масками богатые горожане не переставали, и только в советские годы увлечение маскаронами у заказчиков и самих зодчих по понятным причинам (борьба с архитектурными излишествами) пошло на спад.

До революции же владельцы будущих зданий заказывали художникам и архитекторам такие «маски» из желания показать свою важность, социальную значимость, материальный достаток, удивить публику, и иногда это шло даже в ущерб изяществу и красоте зданий.

Впрочем, были среди таких дореволюционных архитектурных произведений и очень интересные, выполненные с тонким вкусом. Ну а в наше время, пожалуй, любой такой маскарон – уникальный «экспонат».

Смотришь на такую маску, пытаешься разгадать ее настроение, которое хотел передать автор, и начинает казаться, что у дома есть душа. А, может, так оно и есть?

В Москве маскароны можно чаще всего обнаружить в центре города. Большая часть этих работ – дореволюционные, и это придает каменным лицам и самим зданиям особую таинственность.