Как в начале ХХ века русский гонщик Андрей Нагель объездил полмира и почему считал, что африканские дороги лучше, чем в Европе

В начале ХХ века в Российской империи бурно развивалась промышленность, а отечественные инженеры проектировали новые корабли, самолеты, автомобили. В 1908 году на мощностях Русско-Балтийского вагонного завода в Риге открылся автомобильный отдел и уже на следующий год дебютировал первый серийный «Руссо-Балт». Легковые автомобили моделей С, К, Е выпускались небольшими сериями и, в основном, попадали высоким чиновникам и в армию. Отечественные «Руссо-Балты» отличались надежностью и имели большой запас прочности. А престижные модели «Лимузин» удовлетворяли потребности таких людей, как великий князь Константин Константинович, великая княжна Мария Павловна, премьер-министр Витте, князь Голицын,

Но, несмотря на столь высокие имена, общественности намного более известны более простые машины А.П. Нагеля. Андрей Платонович – один из фундаторов русской автомобильной журналистики, долгие годы он был редактором и издателем таких изданий, как «Автомобиль», «Двигатель», «Спорт», «Аэро», «Аэро и автомобильная жизнь», «Спорт».

Нагель – один из первых российских гонщиков, уже в 1900 году он принял участие в гонке «Луга – Санкт-Петербург». Вплоть до начала войны Нагель участвовал в гонках, совершал длительные автопробеги по России и за границу, посетил Париж, Берлин, Рим, Венецию. В 1912 году за рулем Руссо-Балт С24/30 он финишировал девятым (из 87 участников) на престижнейшем ралли Монте-Карло, затем занял 2-е место на ралли Сан-Себастьяна (Испания). Поразительно, но до места проведения гонок российский автомобилист добирался из Санкт-Петербурга своим ходом, преодолевая несколько тысяч километров.

Именно Нагель стал организатором первого в России автошоу. Роль Нагеля как популяризатора моторного транспорта в Российской империи сложно переоценить. Издатель был отмечен императором Николаем II, который пожаловал автомобилисту орден Святой Анны III степени.

Одним из наиболее ярких, но до сих пор мало изученных, является путешествие А.П. Нагеля с товарищами-журналистами по Северной Африке в 1913 году. По словам самого спортсмена, он уже долгое время составлял маршруты для автомобильных путешествий и, в конце концов, решил посетить Черный Континент, где ранее не было еще ни одной машины из России:

«Далекая Африка представляется нам каким-то мифом, овеяным знойными дуновениями тропической легенды. И впервые за все существование африканского материка и его жаркой Сахары по ней пронесется русский автомобиль.

Наш маршрут был следующий: Петербург-Псков-Рига-Тильзит-Кенигсберг-Берлин-Франкфурт-на-Майне — Мец — Париж — Лион — Авиньон — Ницца — Марсель — Препиньян — Барселона — Валенсия — Карфаген — переправа на Оран, несколько поездок в его окрестности, Тунис — Алжир — Бужи — Константина — Бискра (оазис в Сахаре, самый южный пункт поездки) — Батна — Филипвиль — Тунис — переправа морем в Неаполь — Рим — Флоренция — Пиза — Генуя — Монако — Ницца — Марсель — Лион — Париж.»

За рулем собственного «Руссо-Балт» С24/30 (машина № 14 в 3-й серии 1910 года выпуска) Нагель проехал в этой поездке 20 000 километров, а всего этот автомобиль преодолел 80 тысяч верст (85 тыс. км) по дорогам России, Европы, Африки.

Для столь дальнего маршрута машина была существенно переделана. На «Руссо-Балт» установили кузов, сделанный по чертежам самого Нагеля, два бензобака по 250 литров каждый, дополнительные фары. Электрические фонари запитывались от бортовой сети автомобиля, а ацетиленовые – от газового генератора. Также на машине предусмотрено место для вещей, запчастей и инструмента, а традиционные в то время деревянные колеса заменили на дисковые, ведь на них меньше налипает грязь.

Для понимания особенностей автомобиля будет не лишним привести некоторые из его характеристик, а также некоторые особенности конструкции:
– двигатель 4-цилиндровый объемом 4,5 литра;
– максимальная мощность 30 л.с. при 1200 л.с.;
– 3-ступенчатая коробка передач;
– масса в снаряженном состоянии 1900 кг;
– максимальная скорость 90 км/ч;
– расход топлива 13…16 литров на 100 км.

В отличии от Германии, Франции, Испании, Италии, где Нагель ранее был, причем не один раз, африканский опыт был для него абсолютно новым и во многом неожиданным:

«Самое интересное а Африке, конечно, Сахара, вопрос о её непроходимости — миф, усиленное движение караванов приуготовило нам хороший путь. Тем не менее хозяева этого пути — верблюды, «корабли пустыни», — шарахались в сторону, когда наша машина обгоняла караваны. Во всяком случае автомобиль в пустыне производил довольно своеобразное впечатление. Шоссейные дороги в Африке великолепные. При поездке по грунтовым дорогам пахнуло чем-то родным, русским.

Удачный исход поездки по дорогам Африки придал нам смелость попытаться пройти в самую глубь страны, к сожалению упершись через некоторое время в песчанные дюны, мы принуждены были отказаться от осуществления этого плана, таким образом все-таки не вся Сахара оказалась доступной для культурного «auto».»

После Черного Континента в, казалось бы, культурной Европе Нагеля неприятно удивило качество местных дорог:

«К стыду Европы, а в особенности её дорог, не могу не отметить, что менее всего страдала наша машина на дорогах Африки, во время пути же в Италии и Испании нам нередко приходилось с раскаянием вспоминать о нашем отношении к плохим, но все же более терпимым русским дорогам. В особенности тяжко приходилось автомобилю на узких улицах, вымощенных щебнем и представляющих настоящие лестницы.

Впрочем, известный рекорд, в смысле плохого состояния дороги, побила все же Италия: во время пути Рим-Неаполь-Флоренция нам пришлось познакомиться с прелестями оригинальных принципов дорожного строительства итальянцев. Эти последние, как оказывается, чинят свои дороги следующим образом: насыпают щебень и предоставляют ему самому впитываться в землю? не желая быть варварами по отношению к нашим шинам, мы принуждены были ехать почти шагом.»