Кнут и пряник для Чукотки

XVIII век стал беспрецедентным для России в расширении её территорий. Это касалось не только западных границ, где за счёт Польши, Турции и Швеции империя смогла получить выход к двум важным морям, Балтийскому и Чёрному — на Дальнем Востоке продолжалась экспансия, начатая ещё в те времена, когда Романовы не были императорами. Наверное, каждый хоть что-то слышал об экспедициях Семёна Дежнёва или Витуса Беринга, в результате которых русские получили представление о восточных рубежах своих земель и о народах, их населявших.

Закрепление за Россией Чукотки связывают прежде всего с именем Екатерины II. Императрица проводила успешную экспансию не только на западных и южных рубежах страны — усиление контроля над далёкими восточными окраинами также входило в её политические планы. В 1779 году бескрайние просторы северной тундры официально стали частью России, однако этому предшествовали несколько десятилетий тяжёлых экспедиций, а зачастую и кровавые столкновения с местным населением.

Освоение Сибири — долгая дорога на Восток

Историю освоения бескрайних просторов Дальнего Востока стоит начать ещё со времён Ивана Грозного — именно при нём отряд казаков под руководством Ермака Тимофеевича нанёс сокрушительный удар по Сибирскому ханству, фактически открыв для России путь для экспансии далеко на Восток. Буквально за несколько десятилетий русские первопроходцы достигли Тихого океана — первым это сделал казак Иван Москвитин в августе 1638 года. Примерно в то же время для контроля над присоединёнными территориями, сбора ясака с местного населения и в качестве баз будущих экспедиций основываются многочисленные остроги: Якутск, Охотск, Иркутск, Анадырь.

Южная граница на Дальнем Востоке оказалась определена довольно быстро — в 1689 году между Русским царством и китайской Империей Цин был заключён Нерчинский договор. Что же касается северо-восточных просторов матушки-Родины — то о них ни в Москве, ни, впоследствии, в Петербурге, толком ничего и не знали. Приходят оттуда пушнина да моржовые кости — уже хорошо. Лишь Пётр I, увлечённый естественными науками, в том числе и географией, начинает лично курировать экспедиции на Дальний Восток, самыми известными из которых стали знаменитые походы Витуса Беринга, открывшие для картографов уже фактически присоединённую к тому времени Камчатку.

Русские первопроходцы столкнулись с чукчами в XVII веке — первое упоминание об этом северном народе относится к 1642 году. Тогда они оказали сопротивление сборщикам ясака: «и встретили нас, холопей твоих, в Алахейской реке многие алазейские люди, князец Невгоча и Мундита. А с ним, государь, были с тундры чукчи мужики с своими роды и с улусными людьми». Через 2 года более подробное описание этой народности даст казак Михайло Стадухин, совершивший путешествие по реке Колыме: «…а по той-де реке Чюхче живут <…> чухчи <…>. А тех-де чухчей соболя нет, потому что живут на тундре у моря…».

Анадырский острог стал главным опорным пунктом для русского влияния на Восток в XVII — XVIII веках. Почти сто лет Москва не обращала внимание на коренных жителей Чукотки, главным образом занимаясь организацией географических экспедиций. Первые серьёзные попытки присоединить жителей тундры относятся уже ко второй половине XVIII столетия.

«Огнём и мечом»: первые попытки присоединения Чукотки

Политика петербургской имперской администрации по отношению к коренным народам, проживавшим в Сибири и на Дальнем Востоке, отличалась непоследовательностью. С одной стороны, провозглашалось невмешательство во внутренние дела аборигенов и делались попытки воздействовать на них с помощью «ласки», подведя, таким образом, к добровольным выплатам ясака. С другой стороны, заинтересованность в постоянном пополнении казны из своих восточных «колоний» диктовала Петербургу возможность проведения силовых акций: «А которые будет новых землиц люди будут непослушны и ласкою их под государеву царскую высокую руку привесть ни которыми мерами немочно… и на тех людей посылати им служилых людей от себя из острошку и войною их смирити ратным обычаем». Столица требовала с местных чиновников увеличения населения, выплачивавшего ясак. Это, несмотря на декларирование мирной экспансии, приводило к жестоким столкновениям с местным населением. Чукчи не стали исключением.

30-е годы XVIII века ознаменовались началом серии вооружённых конфликтов между русской администрацией и народами севера, в том числе и чукчами. В начале десятилетия казаки А. Ф. Шестакова, а затем отряд под руководством капитана Д. И. Павлуцкого попытались принудить аборигенов выплачивать ясак, что вызвало серьёзное сопротивление. В 1730 году атаман Шестаков был убит в стычке с чукчами, а солдаты Павлуцкого перенесли несколько тяжёлых битв с местным населением. Несмотря на большие потери аборигенов, они отказывались подчиняться русским властям. Провалы силовых попыток заставили Петербург на время изменить тактику, показывая народам Севера свои миролюбивые намерения: императрица Анна Иоанновна призвала окраинных чиновников избегать любых конфликтов с аборигенами, а тех же, кто ослушается этих инструкций, жестоко наказывать.

Тем не менее, передышка длилась недолго. Уже в 1740 году начинается серия военных конфликтов с чукчами, растянувшаяся по меньшей мере на десятилетие. Они начались с инициативы местной администрации: казачий сотник В. Шипицын с отрядом лояльных людей встретился с многочисленным чукотским войском на берегах реки Анадырь и прибег к хитрости — вызвал чукотских тойонов (вождей) на переговоры. Когда предводители аборигенов оказались достаточно далеко от своих соплеменников, Шипицын попросту перебил их. Одной из причин перехода к насильственному подчинению стали также войны чукчей с коряками: можно было без серьёзных последствий реализовать древний принцип «разделяй и властвуй». Вице-губернатор Иркутска так определял политику по отношению к аборигенам: «на оных немирных чюкч военною оружейною рукою наступить и искоренить вовсе; точию которыя из них пойдут в подданство Е. И. В, оных, так же жен их и детей взяв в плен, и из их жилищ вывесть и впредь для безопасности распределить в якуцком ведомстве по разным острогам и местам между живущих вероноподданных, где пристойно».

Активная фаза «войны» продолжалась до 1747 года и была связана с уже упоминавшимся Павлуцким, теперь уже майором. Вместе с несколькими сотнями казаков и ополчением из лояльных российской короне коряков, он периодически подвергал разорению стоянки чукчей, в ответ на это аборигены развернули против колонизаторов настоящую партизанскую войну. Апогеем столкновения стала битва на реке Орловой 14 марта 1747 года, в ходе которой русские потерпели поражение от превосходящих в 5 раз в численности чукчей. Сам Павлуцкий вместе с ближайшим окружением был убит.

«Мягкая сила» — закрепление Чукотки за Россией

После разгрома отряда Павлуцкого конфликт вошёл в холодную фазу — чукчи не решались на открытые столкновения, а русские отряды действовали только вблизи баз снабжения, не заходя глубоко на территорию аборигенов. С течением времени в Петербурге пришли к выводу, что военные кампании на Чукотке стоят для казны слишком дорого. Помимо этого, большие надежды связывались с развитием колоний в Америке — Чукотка значительно проигрывала в сравнении с Аляской. Таким образом, уже во время правления Екатерины II, Петербург отказался от насильственного присоединения этого края.

Десятилетие русские потратили на то, чтобы восстановить в глазах аборигенов свою репутацию. Большую роль в этом сыграл крещённый чукча Николай Дауркин, ещё в детстве взятый в плен отрядом Павлуцкого. Воспитанного в русских традициях, императорские чиновники на фоне отказа от насильственного присоединения Чукотки стали использовать его в качестве переводчика в переговорах с аборигенами. Помимо политических акций, он участвовал и в научных экспедициях. Кульминационной точкой биографии Николая стало участие во встрече коменданта Гижигинской крепости Тимофея Шмалева и тойона Омулята Хергынтова в марте 1778 года. Вопрос о присоединении был вновь поднят за два года до этого: Екатерине показалось подозрительным появление британских кораблей на побережье Чукотки.

Переговоры прошли успешно. Чукчам даровались широкие права: сохранялась независимость во внутренних делах, аборигены освобождались от ясака на 10 лет. Вплоть до крушения империи Чукотка являлась одной из самых привилегированных областей империи со своим судом и внутренним укладом. Таким этот край оставался вплоть до 30-х годов XX века: на смену советам старейшин пришли сельсоветы, а кочевое хозяйство объединили в колхозы.