Почему в Советской армии звание ефрейтор считалось позорным

Итак, ефрейторы. В русскую армию они попали из прусской (немецкой) еще во времена правления императора Петра I. В переводе с немецкого «Gefreiter» обозначает что-то вроде «Освобождённый». С момент появления данное звание присваивалось самым квалифицированным рядовым, которые обладали какими-то полезными для армии навыками. В качестве привилегии ефрейторы освобождались от части нарядов. После революции 1917 в феврале 1918 года звание ефрейтора исчезло из армии как «пережиток царского режима», однако, когда революционный запал в обществе остыл, ефрейторов в армию вернули в 1940 году. Давали ефрейтора в Красной и Советской армии наиболее способным и дисциплинированным рядовым.

Так почему же ефрейторов не любили? На самом деле не любили не самих ефрейторов, а звание ефрейтора. Более того, данное предубеждение скорее актуально для позднего СССР и «лихих 90-х», а также дня сегодняшнего. Предубеждение растет из того самого афоризма, о котором речь пойдет чуть позже, и из того, что звание ефрейтора для солдата это что-то непонятное, «неполноценное»: вроде уже и не рядовой, а командирских полномочий, как у сержанта, нет. При этом люди, служившие в СА 1960-1980-е годы, по большей части рассказывают о том, что никакого предубеждения к ефрейторам со стороны остальных солдат или сержантов не было.

В Советской армии после Второй мировой войны ефрейторов – «старших солдат» главным образом давали разного рода специалистам в подразделениях. Например, данное звание получали санинструкторы, механик-водители, старшие пулеметчики, радисты и т.п. Дать ефрейтора могли и обычному солдату-стрелку в зависимости от его отношения к службе, деловых качеств и результатов нормативов по воинской и физической подготовке.

Теперь что касается известного афоризма, то он с годами был изменен. Изначально он звучал примерно так: «Лучше иметь живую дочь-проститутку, чем мертвого сына-ефрейтора». Даже без расшифровки контекста появления данного выражения, становится совершенно очевидно, что смысл у афоризма совсем другой. Дело в том, что появился он в годы Афганской войны. Очень часто погибшим при исполнении интернационального долга рядовым посмертно присваивали ефрейтора. Поэтому в действительности крылатое выражение отражает трагедию советского народа и семей воинов-интернационалистов, которые в поздние 1980-е годы уже откровенно не понимали, что их дети делают в далекой азиатской стране, почему и за что должны умирать где-то там.