Вождь Каваон и первое серьезное поражение Вандальского королевства

Внешняя благодать

Ослабление и падение римской власти в западной части Средиземноморья в V веке порождали на имперских обломках самые разнообразные формирования. Не стала исключением и Северная Африка, где возникло весьма мощное Вандальское королевство. Однако вандалы со временем обнаружили, что слом сопротивления местных берберских племён оказался делом едва ли не более сложным, чем раздача пощёчин ослабевшим римлянам.

Пока был жив Гейзерих, величайший король вандалов, берберская проблема особо не стояла на повестке дня. Однако преемники Гейзериха оказались где-то менее талантливыми, а где-то — менее удачливыми. Не стал исключением и его внук Тразамунд.

Этот король, правивший с 496 по 523 годы, был достаточно любопытным персонажем. Так, будучи арианином, он посчитал, что представителей других течений христианства на свою сторону надо обращать не кнутом, а пряником. За переход в арианство человек мог возвыситься вплоть до королевского двора. В крайнем случае, назвав себя арианином, можно было спастись от смертной казни за тяжкое преступление.

Но даже отказавшихся от арианства жителей он не казнил и не пытал, а просто сознательно игнорировал.

Удавалось Тразамунду поддерживать хорошие отношения и с римлянами. Восточный император Анастасий даже считался хорошим другом вандальского владыки. Хоть Тразамунд и не был великим воином, некоторые считали его едва ли не величайшим королём — если не брать в расчёт Гейзериха.

Внутренний раздрай

Однако внешний лоск правления Тразамунда сильно омрачался проблемой взаимоотношений с берберами. Те либо создавали вокруг вандалов свои «мавро-римские королевства», либо сосредотачивали усилия на весьма болезненных набегах на вандальские города и веси.

Одним из таких любителей забегов на вандальскую территорию стал вождь по имени Каваон, обладавший незаурядным умом и немалым опытом. Он со своим племенем укрепился где-то на территории Триполитании (совр. северо-запад Ливии) и стал жить-поживать да добра наживать. Конечно же, Тразамунда такой бардак на востоке его королевства не устраивал, поэтому он отослал войско, чтобы разделаться с Каваоном и подобными ему налётчиками.

Стоит отметить: Каваон весьма своеобразно относился к христианству. Сам он его не исповедовал, однако, зная о противостоянии разных групп христиан на вандальской территории, отослал шпионов, чтобы те следили за возможными бесчинствами ариан.

Предчувствия не подвели Каваона: вандалы действительно превращали неарианские церкви в конюшни на время своих стоянок и всячески оскорбляли священников. Но как только они шли дальше, люди Каваона старательно исправляли весь ущерб, который нанесли германцы, а затем, обгоняя вражеское войско, возвращались к Каваону с подробными отчётами о случившемся.

Делалось всё это не из благотворительности, а из-за веры Каваона в то, что он сможет задобрить Бога, который не потерпит такое оскорбление своих церквей и встанет на сторону берберов.

Наконец вандалы прибыли к лагерю берберов — и увидели там весьма странную картину: в поле возвышался круглый вал с палисадом, а вокруг него стояли верблюды. Между животными расположились берберские воины, прикрытые щитами.

Подобная защитная тактика сильно озадачила вандалов, поскольку верблюды одним своим видом сильно нервировали вандальских лошадей, а пехотинцев и стрелков у прибывших оказалось явно недостаточно, чтобы проломить этот «верблюжий круг». Каваон же, видя беспокойство воинов, спокойно отдал приказ расстреливать врагов стрелами и дротиками, находясь на безопасном от противника расстоянии. Смятение вандалов оказалось столь велико, что бóльшая их часть погибла от стрел, так и не успев вступить в бой. Остальные попытались сбежать, но почти всех старательно вырезали триумфаторы. Лишь немногие оказались в плену или смогли вернуться домой.

Когда происходили все эти события, в точности не известно, хотя предполагается, что это могли быть 520-е годы, поскольку неудачная экспедиция произошла незадолго до кончины Тразамунда (523 год). До этого берберы снова напали на вандальскую территорию, причинив последней немалый урон.

Значение оплеухи, коей Каваон удостоил Тразамунда, кажется неопределённым. С одной стороны, для берберов гибель вражеского войска стала ошеломляющим успехом, а для вандалов — оглушительным провалом, равного которому они не знали очень давно. С другой же, кроме этого случая никто и никогда больше не слышал о Каваоне — язычнике, который защищал христианские храмы.

Что же до вандалов, то их королевство продолжало существовать вплоть до 530-х годов, когда римская власть стараниями знаменитого Велизария и его воинов возвратилась на североафриканские земли.