В советское время было принято рисовать благостную картину первых лет революции. «Великий и мудрый подставить любую фамилию вёл народ и партию большевиков от победы к победе». За рубежом, особенно в среде эмигрантов, обычно говорили и писали обратное: «злодей-узурпатор подставить любую фамилию обманул народные чаяния и коварно сбил Россию с предначертанного пути». Попробуем разобраться, как обстояли дела в реальности.
Большевики за мир
На протяжении всей Первой мировой большевики последовательно выступали за немедленное прекращение войны. Даже когда летом 1917 года попытки социалистических партий организовать мирную конференцию в Стокгольме окончательно провалились, коммунисты продолжали стремиться к миру.
Арест Временного правительства. Художник А. Лопухов
Седьмого ноября большевики свергли Временное правительство и пришли к власти. Настало время выполнять обещания.
Как показали выборы в Учредительное собрание 25 ноября, новую власть поддерживали рабочие Петрограда, столичный гарнизон и матросы. Но надолго ли?
Необходимо было выторговать приемлемые условия мира.
Начало переговоров
Третьего декабря в Брест-Литовске начались мирные переговоры Советской России с Четверным союзом (Германией, Австро-Венгрией, Османской империей и Болгарским царством).
Прибытие немецкой делегации в Брест-Литовск
Глава русской делегации Адольф Иоффе изложил требования новой власти: вывод войск со всех оккупированных территорий, никаких аннексий и контрибуций, свободные референдумы для завоёванных наций.
Немцы согласились на определённых условиях. Во-первых, все члены Антанты также должны были принять требования большевиков. Во-вторых, судьбу подчинённых народов каждое государство решает в рамках своей конституции.
То есть неприятель получил бы право распоряжаться захваченными землями Российской Империи, как сам того захочет.
Благо народы этих земель, по мнению немецкой делегации, в едином порыве желали отделиться от России.
Мирные переговоры в Брест-Литовске. Прибытие русских делегатов. В середине А. Иоффе, рядом с ним секретарь Л. Карахан, А. Биценко, справа Л. Каменев
Условия были явно неприемлемыми. Что делать? Воевать? Но представители фронтов, включая главнокомандующего Николая Крыленко, заявляли: армия в лучшем случае способна организованно отступить. И то с потерей артиллерии. А продолжения войны никто не хочет.
Выпуск военной продукции уже за время работы Временного правительства упал в разы. Революция в Германии, на которую так надеялись большевики, явно откладывалась, и Антанта мириться не спешила.
Воевать нельзя мириться
Однако часть видных большевиков Петроградского комитета (например, В. Володарский), надеясь на госперевороты в Европе, утверждала: предлагаемый мир опозорит большевиков перед мировым революционным движением. Нужно воевать.
Владимир Ленин, напротив, больше не делал ставку на близкую европейскую революцию, в которой ещё недавно был уверен.
Воевать «за освобождение Польши, Литвы и Курляндии» первая в мире социалистическая республика пока не могла — интересы сохранения собственного режима были выше. Троцкий был в целом согласен с Лениным, но верил, что Германия неспособна идти в наступление. Поэтому делегат предлагал объявить, что Россия считает войну оконченной и распускает армию.
Л. Троцкий, А. Иоффе и контр-адмирал В. Альтфатер едут на заседание. Брест-Литовск
Тем временем для давления на Советское правительство немцы вступили в переговоры с украинской Центральной радой (которая претендовала на присоединение к Украине ряда оккупированных земель).
Несмотря на это и в Петроградском комитете, и в ЦК партии большевиков сторонники войны во главе с Николаем Бухариным набирали явное большинство. Плюс в Финляндии, Австрии и Германии вроде бы началась революция. Троцкий бросил на стол знаменитое — «ни мира, ни войны» — и вместе с остальной делегацией уехал, думая, что обхитрил немцев.
Однако немцы отреагировали просто: начали наступление по всему фронту. С передовой шли доклады: «в некоторых случаях безоружные немецкие солдаты разгоняли сотни наших солдат»…
«Похабный мир»
В партийных кругах тем временем развернулась настоящая драма. 23 февраля Ленин на заседании ЦК партии поставил ультиматум. «Для революционной войны нужна армия, её нет», — сказал он. Значит, нужно принимать любые условия немцев. Если ЦК не согласен, Ленин выходит из правительства и из ЦК. Партия большевиков оказалась на грани полного раскола.
Воевать или принимать навязанные условия мира, решили голосованием. В итоге большинство отдало голоса за принятие условий Четверного союза (Ленин, Стасова, Зиновьев, Свердлов, Сталин, Сокольников и Смилга), против проголосовали четверо: Бубнов, Урицкий, Бухарин и Ломов. Столько же воздержались: Дзержинский, Иоффе, Крестинский и Троцкий. Проголосуй кто-то из их числа по-другому, и раскол партии был бы неизбежен.
Причём тогда на кону стояла не только судьба большевиков: на Петроград шёл неприятель и останавливаться не собирался, а в стране уже разгоралась гражданская война.
Трудно себе представить, что могло бы произойти, если бы Советская Россия тогда поступила иначе… Вероятно, весь мир был бы сейчас другим. Однако Ленину удалось фактически шантажом продавить свою точку зрения — и «похабный мир» всё же подписали.
Советская делегация
Германия не смогла получить ощутимой пользы от выполнения унизительных для нашей страны условий договора. Попытки наступления сил Четверного союза на Западном фронте провалились. Уже осенью Антанта, одержав победу, вынудила немцев расстаться со всеми захваченными землями, в том числе и на востоке.
А Советская Россия, хоть и приняла, казалось бы, неприемлемые условия мира, сумела сохранить государство и в кровопролитнейшей гражданской войне обойти остальных конкурентов.
