В Советском Союзе его считали предателем, а в Европе коллаборационистом: Серж Лифарь - киевлянин эмигрант, который смог достигнуть мирового успеха в балете

При рождении он получил имя Сергея Михайловича Лифаря. Будущий танцовщик появился на свет в 1904 г. под Киевом, вероятно в селе Пирогово. Основы балетного искусства он постигал в киевских балетных секциях, а его судьбу как танцовщика решило поступление в труппу к сестре знаменитого Вацлава Нижинского. В 1922 г. Бронислава Нижинская эмигрировала во Францию, а вскоре позвала за собой и своих лучших учеников, в числе которых оказался Сергей Лифарь. Через границу он перебирался нелегально, в него стреляли и ранили, но ему удалось бежать. Он добрался до Парижа практически без денег, но там его принял в свою труппу Сергей Дягилев, который увидел в нем новую звезду балета.

Дягилев не ошибся в своем фаворите: в антрепризе «Русский балет» он прошел путь от артиста кордебалета до первого солиста и балетмейстера, а в 24 года, после смерти Дягилева, Лифарь возглавил балетную труппу Гранд-Опера Парижа. Он был очень строгим руководителем, его новшества многих шокировали: он запретил пускать опоздавших в зал после начала представления, отменил выходы артистов на бис и не разрешал дарить артистам цветы – чтобы успех одного из них не вызывал зависти у других, и из-за того, что «за грацию своих 20 лет дебютантка могла получить цветы, сладости и даже драгоценности от почитателя, который не удостоил балерину-солистку даже обыкновенным букетом». Серж Лифарь стал новатором и реформатором французского балета, по сути возродив его и освободив от устаревших канонов. Лифаря называют основоположником неоклассицизма в танце.

Во время немецкой оккупации в 1939 г. парижская труппа под руководством Лифаря продолжила работу, что стало причиной дурной славы, распространившейся о танцовщике в Европе. В военное время, в 1943 г. Лифарь презентовал премьеру балета «Сюита в белом». В результате французское Движение Сопротивления в Лондоне обвинило танцовщика и балетмейстера в коллаборационизме. Лифарь был приговорен к смертной казни. Ему пришлось покинуть Фарнцию, и с 1944 по 1947 гг. он скрывался от приговора в Монте-Карло, где возглавил труппу «Нового балета».

После войны дело Лифаря было пересмотрено, обвинение признали сфабрикованным, и приговор отменили. Танцовщик и балетмейстер смог вернуться в Париж и занять прежнюю должность. Он поставил больше 200 балетов, его постановки («Сюита в белом», «Вакх и Ариадна», «Икар», «На Днепре») вошли в репертуар многих театров мира. Серж Лифарь стал звездой мирового масштаба, но при этом никогда не забывал о своих корнях. «Даже прекрасный блестящий Париж не смог заставить меня, киевлянина, забыть широкий, величавый Днепр», – писал он в своем дневнике.

Более того, когда президент Франции Шарль де Голль предложил танцовщику и балетмейстеру стать гражданином Франции, учитывая то, что он сделал для этой страны не меньше, чем кто-либо другой из знаменитых французов, Лифарь отказался: «Искренне благодарен, господин президент за ваше предложение, но я никогда не был и не буду французом, так как родина моя – мой любимый Киев».

Дарование Сержа Лифаря было многогранным: помимо таланта танцовщика, у него были способности к живописи. В 1972-1975 гг. прошли выставки его картин в Каннах, Париже, Монте-Карло и Венеции. Кроме того, артист балета увлекался коллекционированием редкостных книг. Из личного архива Сергея Дягилева ему достались сборники театральной живописи и декораций, сам он собрал большую коллекцию старопечатных книг XVI-XIX вв., которую его наследники передали в дар Украине. Лифарь занимался и преподавательской деятельностью: он вел курс истории и теории танца в Сорбонне, был автором трудов по истории и теории классического танца.

Серж Лифарь ушел из жизни в декабре 1986 г. в Лозанне в возрасте 82 лет. Его имя было на долгие годы вычеркнуто из истории отечественной культуры, так как в СССР его считали изменником родины. Побывать в Киеве ему удалось только спустя 40 лет после отъезда за границу. Об этой поездке он написал в своих воспоминаниях: «Я снова увидел Киев, который существенно отличался от моих воспоминаний, но так же купался в мягком свете… Я снова увидел родной дом. Он выглядел мрачно. Темные ступеньки. А наверху в моей памяти воскресает мама –не в праздничный вечер, когда она была такая красивая, в венке из цветов, в намысте и вышитой сорочке, а во время прощания, когда улыбается сквозь слезы, а я иду навстречу своей судьбе. Ее, как и отца, забрала холера. Я побывал на кладбище, где они почивают рядом. Кладбище запущено: бесконечный пустырь, на нем я отыскал две могилы. От горечи и боли я упал на колени. И сказал им: «Это я, ваш Сергей, ваш Сергунчик. Я танцевал во всем мире, но вы, самые близкие люди, никогда не видели этого…».