Завещание Петра I: как мечты русского царя о мировом господстве придумали в Европе

Самые ранние сведения о тайной последней воле российского императора связаны с именем французского авантюриста шевалье д’Эона. Этот странный персонаж, секретный агент Людовика XV, в зависимости от необходимости и собственных прихотей, щеголял (а) то в мужской, то в женской одежде, выдавая себя то за драгунского капитана, то за мадемуазель де Бомон. Именно в девичьем обличии в 1755 году он посетил Петербург. Шевалье-мадемуазель планировал (а) втереться в доверие к императрице Елизавете и каким-то образом расстроить русско-австрийский союз. План удался лишь частично. Девица де Бомон целый месяц ежевечернее читала Елизавете сочинения Монтескье, но политических последствий это не имело. Зато д’Эон, по его собственным словам, нашел в секретном архиве Петергофа тайное завещание Петра Великого и скопировал его.

История такая же мутная, как и её главный герой. Если д’Эон и привез в Париж копию некоего важного документа, то более полувека он оставался неизвестным широкой публике. Сам Шевалье не упомянул о нём в первом издании своих мемуаров в 1779 году. Захватывающая история о копировании завещания Петра в тёмном кабинете императрицы появилась только во втором, сильно приукрашенном издании, вышедшем в 1836 году, через четверть века после того, как патологоанатом, вскрывавший тело усопшего шевалье, окончательно установил, что тот был мужчиной.

За 57 лет, разделяющих два издания мемуаров, произошли важные события. Во второй половине 1790-х годов Париж наводнили польские эмигранты — их страна оказалась разделена между Россией, Пруссией и Австрией. Поляки жаждали отмщения и хотели заразить идеей освобождения Польши и отпора России правительство постреволюционной Франции. Генерал Михаил Сокольницкий сочинил меморандум, в котором пытался представить внешнюю политику России в самом черном цвете. В 1797 году он отправил свое сочинение в Директорию, но не дождался ответа.

Прошло еще 15 лет. В 1812 году в Париже вышла книга чиновника Министерства иностранных дел Шарля-Луи Лезюра «О росте русской державы от ее возникновения до начала XIX в.». Говорили, что издание редактировал лично Наполеон, уже задумавший вторжение в Россию. Европейское общественное мнение следовало убедить, что это не акт агрессии, а защита цивилизованного мира от диких орд с Востока. В примечаниях к книге Лезюра появился следующий текст: «Уверяют, что в домашнем архиве русских императоров хранятся секретные записки, писанные собственноручно Петром I, где со
всей откровенностью сообщаются планы этого государя, на которые он обращает внимание своих преемников и которым многие из них следовали, можно сказать, почти с религиозной настойчивостью. Вот сущность этих планов:

1. Ничем не пренебрегать, чтобы придать русскому народу европейские формы жизни и обычаи, и с этой целью приглашать из Европы различных людей, особенно ученых, которые, или ради выгод, или из человеколюбивых принципов философии, или же по другим побуждениям, способствовали бы достижению этой цели.

2. Поддерживать государство в системе непрерывной войны для того, чтобы закалить солдата в бою и не давать народу отдыха, удерживая его во всегдашней готовности к выступлению по первому знаку.

3. Всевозможными средствами расширять свои пределы к северу, вдоль Балтийского моря, и к югу, вдоль Черного моря…

4. Поддерживать в Англии, Дании и Бранденбурге недоброжелательство к Швеции, вследствие чего эти державы будут сквозь пальцы смотреть на захваты, которые можно будет делать в этой стране, и на окончательное ее покорение.

5. Заинтересовать Австрийский дом в изгнании турок из Европы; под этим предлогом содержать постоянную армию и основывать по берегам Черного моря верфи и, постоянно подвигаясь вперед, достичь Константинополя.

6. Поддерживать анархию в Польше, влиять на ее сеймы и особенно на выборы королей, раздроблять ее при каждом удобном случае и, наконец, покорить.

7. Заключить тесный союз с Англией и поддерживать с нею прямые отношения посредством хорошего торгового договора; позволить ей даже пользоваться некоторого рода монополией внутри страны, что незаметным образом послужит к сближению между английскими и русскими торговцами и моряками, которые со своей стороны всеми мерами станут благоприятствовать усовершенствованию и увеличению русского флота, при помощи которого тотчас же надлежит добиться господства над Балтийским и Черным морями, — это существенное условие для успешного и скорого выполнения этого плана.

8. Индийская торговля есть торговля мировая, тот, у кого исключительно она будет в руках, станет и истинным властителем Европы, поэтому не следует терять ни одного удобного случая для возбуждения войны с Персией и для ускорения ее вырождения; надлежит углубиться до Персидского залива и озаботиться восстановлением прежней левантской торговли через Сирию.

9. Вмешиваться, невзирая ни на что, силою или хитростью, в распри Европы и особенно Германии.

10. Заискивать и поддерживать союз с Австрией, убаюкивать ее любимой ее мыслью о преобладании, пользоваться малейшим на нее влиянием для вовлечения ее в разорительные войны, с целью постепенного ее ослабления, временами даже помогать ей, а между тем, втайне создавать ей врагов в Европе и особенно в Германии, возбуждая в государях к ней зависть и недоверие. Nota: Этого тем более легко достигнуть, что этот надменный дом уже не раз являл претензию господствовать над всеми древними государствами Европы, и каждый раз, когда он будет пытаться это осуществить, мы будем занимать по несколько прекрасных провинций, окружающих Венгрию, и, наконец, включим последнюю в нашу империю в качестве эквивалента.

11. В супруги русским монархам избирать германских принцесс и путем родственных отношений и выгод умножать союзы для увеличения русского влияния в этой империи.

12. Пользоваться религиозным влиянием на греко-восточных отщепенцев или схизматиков, распространенных в Венгрии, Турции и южных частях Польши, привлекать их к себе всевозможными прельщениями, навязываться в их покровители и добиваться над ними духовного главенства. Под этим предлогом и этим путем Турция будет покорена, и сама Польша, не имея уже возможности поддерживать себя ни собственными силами, ни своими политическими связями, точно так же скоро попадет под иго.

13. Тогда каждая минута будет дорога. Необходимо втайне приготовить все средства для нанесения сильного удара, действовать обдуманно, предусмотрительно и быстро, чтобы не дать Европе времени прийти в себя. Надлежит начинать чрезвычайно осмотрительно, с отдельного предложения сперва Версальскому двору, потом Венскому, относительно раздела между собой власти над всем миром, давая им в то же время заметить, что это предложение не может казаться им подозрительным, ибо Россия de facto — уже повелительница всего Востока, и кроме этого титула больше ничего не выигрывает. Без всякого сомнения, этот проект увлечет их и вызовет между ними войну насмерть, которая вскоре сделается всеобщей вследствие обширных связей и сношений двух этих соперничающих дворов, естественно враждебных друг другу, а равно вследствие того участия, которое по необходимости примут в этой распре все другие европейские дворы.

14. Среди этого всеобщего ожесточения к России будут обращаться за помощью то та, то другая из воюющих держав, и после длительного колебания — дабы они успели обессилить друг друга — и собравшись сама с силами, она для вида должна будет высказаться, наконец, за Австрийский дом. Пока ее линейные войска будут продвигаться к Рейну, она вслед за тем вышлет свои несметные азиатские орды. И лишь только последние углубятся в Германию, как из Азовского моря и Архангельского порта выйдут с такими же ордами два значительных флота под конвоем двух вооруженных флотов — Черноморского и Балтийского. Они внезапно появятся в Средиземном море и океане для высадки этих кочевых, свирепых и жадных до добычи народов, которые наводнят Италию, Испанию и Францию; одну часть их жителей истребят, другую уведут в неволю для заселения сибирских пустынь и отнимут у остальных всякую возможность свержения ига. Все эти диверсии дадут тогда полный простор регулярной армии действовать со всей силой, с полной уверенностью в победе и в покорении остальной Европы».

Этот текст явно написан не в Петербурге, а в Париже. На это указывает хотя бы то, что его автор упоминает о Балтийском море как о северном, а не о западном. Кроме того, упомянутая в пункте 8 Левантийская, то есть ближневосточная торговля — традиционная сфера интересов Франции, мало интересовавшая Россию на всём протяжении XVIII века. Трудно представить, что православный российский император называл своих единоверцев «отщепенцами», подданных — «жадными до добычи свирепыми азиатскими ордами», а свою планируемую власть над Европой — «игом».
Скорее всего, текст составлен в самом конце XVIII — начале XIX веков, причем человеком искушенным в истории дипломатии. На это указывает то, что первые 11 пунктов в целом соответствуют внешней политике Екатерины II. Возможно, в его основу действительно лёг меморандум генерала Сокольницкого.

В 1812 году ни книга Лезюра, ни текст «Завещания» ажиотажа не вызвали. К моменту их выхода из печати Наполеоновская армия уже отступала от Москвы, и европейцам предстояло своими глазами увидеть, насколько опасны «Кочевые азиатские орды».
Всплеск интереса к завещанию случился в 1830-х годах после подавления очередного польского восстания и активизации внешнеполитической деятельности России. Очередные публикаторы пытались доказать, что Николай I свято выполняет заветы своего пра-прадеда. В очередной раз «завещание» вытащили на свет накануне Крымской войны: требовалось опять подчеркнуть, что англо-французские войска в Крыму, на Балтике и на Белом море лишь защищают Европу от страшной русской агрессии.

В конце XIX века и французские, и русские ученые убедительно доказали, что «Завещание Петра Великого» — полная фальшивка, но это мало смутило тех, кто хотел использовать его в пропагандистских целях. «Завещание» публиковали в Германии в 1914 году. Через 30 лет о нем подробно рассказывали СМИ гитлеровского Рейха. По их логике большевики, уничтожившие Романовых, продолжали выполнять императорскую волю двухсотлетней давности.

«Завещание Петра Великого» пригодилось и пропагандистам времен Холодной войны. В 1982 году британский генерал Джон Хеккет писал: «Не может быть никаких сомнений в преемственности основных целей русской внешней политики. В 1725 году царь Петр Великий незадолго до своей смерти завещал своим потомкам следующее: «Я твердо верю, что государство Российское должно установить власть над всей Европой…"
Сейчас Петр Великий мог бы признать, что узурпаторы в Кремле сделали эту работу довольно неплохо…».

Сегодня кажется, что использование фальшивок, подобных «Завещанию», в современной внешней политике невозможно, но история учит, что никогда нельзя говорить никогда. В конце концов, настолько же фальшивые «Протоколы сионских мудрецов» периодически всплывают по самым разнообразным поводам. А ведь есть версия, что буйную фантазию авторов «Протоколов» вдохновляло именно поддельное «Завещание Петра Великого».