Битва за Днепр: жаркие последние дни лета 1941-го

Действительно, бои Красной армии с войсками барона Врангеля в районе Каховки были достаточно заметным эпизодом Гражданской войны в России — тогда, летом-осенью 1920 года, 51-я дивизия В.К. Блюхера в упорных боях удержала свой плацдарм на левом берегу Днепра, окончательно похоронив надежды белых перехватить стратегическую инициативу. Через 20 лет ситуация повторилась с точностью до наоборот: теперь уже Красная армия пыталась сбросить в реку немецкие войска, захватившие плацдарм у Каховки.

К концу августа 1941 года немецкая 11-я армия вышла к нижнему течению Днепра. Дальнейшие планы предусматривали наступление в Северной Таврии и вторжение в Крым, но для этого надо было преодолеть мощную водную преграду — одну из крупнейших рек в Европе. К описываемому времени армия состояла из трёх корпусов: XXX и LIV армейских, входивших в её состав с начала войны, и недавно переданного XLIX горного. Кроме того, в состав объединения передавалась бригада СС «Лейбштандарт Адольф Гитлер». Оперативно 11-й армии подчинялась также 3-я румынская армия в составе двух корпусов. Постепенно все дивизии армии приняли участие в боях на Каховском направлении. Только 50-я пехотная, охранявшая побережье в районе Очакова, стала исключением.

Немцам противостояли две армии, 9-я и 18-я, левого фланга Южного фронта. В течение 17-21 августа они отошли за Днепр и строили свою оборону, опираясь на реку. В целом дивизии армий, хотя и были потрёпаны, сохранили боеспособность, в отличие от соседей справа, сгоревших в Уманском котле. Ещё одним объединением, действовавшим совместно с войсками ЮФ, была 51-я отдельная армия, оборонявшая Крым и подчинявшаяся непосредственно Ставке. На нижнем течении Днепра действовали корабли Дунайской военной флотилии.

Где будет нанесён удар? Об этом думали в штабах противоборствующих сторон. Советское командование считало опасным весь участок от Берислава до Херсона. Командование 11-й немецкой армии ещё 24 августа планировало переправиться в двух пунктах: у Берислава (XXX армейский корпус) и у Херсона (LIV армейский корпус). Однако переправа у Херсона была сочтена не целесообразной как из-за местности, так и вследствие сильной обороны левого берега. Уже 26 августа командование 11-й армии докладывало в штаб Группы армий «Юг», что единственное место, удобное для переправы — Берислав. XXX армейскому корпусу от соседей были переданы средства усиления: три тяжёлых артиллерийских дивизиона, 190-й дивизион штурмовых орудий, дивизион войсковой зенитной артиллерии, мостовая колонна и 903-ю команда штурмовых лодок. Армия придавала XXX армейскому корпусу ещё четыре мостовые колонны, 46-й сапёрный батальон РГК и штаб 620-го сапёрного полка. LIV армейский корпус должен был демонстрировать подготовку к переправе на своём участке. XLIX горный корпус пока только выдвигался к линии фронта.

Немецкими инженерными службами был сделан расчёт переправочной мощности при использовании различных средств. Пехотная дивизия переправлялась по 8-тонному наплавному мосту за 15 часов, при использовании восьми паромов за 60. Корпус в составе двух дивизий в первом варианте переправлялся за 38, во втором за 155 часов. Если использовались оба варианта одновременно, то переправа корпуса требовала 30 часов. Правда, в документах оговаривалось, что это исключительно теоретический расчёт. Из практики следовало, что переправа корпуса с использованием паромов и моста требует четырёх суток.

Между тем, 25 августа немцы захватили Днепропетровск и по плохо взорванному мосту переправились в посёлок Ломовка, захватив там плацдарм, сыгравший трагическую роль в судьбе ЮФ. Но это произошло позднее и пока на событиях на левом фланге фронта непосредственно не отразилось. Однако, косвенное влияние Ломовский прорыв на ситуацию у Каховки, конечно же, оказывал. Южному фронту приходилось делить резервы между двумя направлениями. Например, 4-я противотанковая бригада так и промаршировала между плацдармами, а её 36 пушек не были использованы.

Начать рассказ о борьбе за Берислав-Каховский плацдарм следует с событий, предшествовавших переправе немцев через Днепр. Эти события непосредственно повлияли на дальнейшее развитие ситуации.

После отхода за Днепр, 9-я армия строила оборону, опираясь на водную преграду. По приказу командующего фронтом от 22 августа была проведена частная операция по захвату Херсона силами 51-й и 150-й сд с привлечением Дунайской флотилии. Как ни странно это звучит, но то, что немцы сорвали переправу, пошло только на пользу — потери, естественно, были, но не катастрофические. Хуже дело обстояло с выполнением другого приказа фронта.

24 августа 9-й армии было приказано выдвинуть часть сил на правый берег Днепра. Переправившись на правый берег, два полка 296-й сд (на тот момент самой полнокровной дивизии армии) занимали предмостный плацдарм у Берислава. В ходе боев, продолжавшихся с 24 по 26 августа, немцы разгромили прикрытие и полностью заняли Берислав. Дивизия понесла в этих боях существенные потери: убито 29, ранено 65 и пропало без вести 2028 человек. Большое число пропавших было связано с тем, что противник прорвался к переправе и отрезал советские подразделения на северном берегу. Согласно итоговому донесению XXX армейского корпуса за 26 августа в Бериславе было уничтожено пять стрелковых батальонов, убито около 500 и взято в плен 1500 человек. Немцы отмечали упорный характер сопротивления красноармейцев, доходивший до рукопашных схваток.

После бериславской неудачи рубеж обороны 9-й армии выглядел следующим образом. На самом правом фланге, примыкая к 18-й армии, оборонялась 30-я сд. Дальше, как чуть позже выяснилось, на самом опасном месте, занимала позиции 296-я сд. Левее её шли участки обороны 74-й, 150-й и 51-й сд. А ещё левее на Кинбурнском полуострове находились части Тендровского боевого участка, усиленные подразделениями 51-й дивизии.

Армейская артиллерия располагалась в соответствии с предполагаемыми направлениями ударов противника: 266-й кап в районе Червоная Культура, что южнее Каховки, два дивизиона 648-го кап — напротив Херсона. Отличительной чертой большинства дивизий 9-й армии была довоенная организация их артиллерии — два полка, имевшие, к тому же, довольно много тяжёлых 122-мм и 152-мм орудий.

За последнюю декаду августа дивизии 9-й армии получили солидное пополнение личным составом: 30-я сд — 4420, 296-я сд — 1000, 176-я сд — 3525, 74-я сд — 5560, 150-я сд — 5972 и 51-я сд — 3195 человек. Численность соединений выросла, однако поступление необстрелянного пополнения непосредственно перед началом серьёзных боев не могло не сказаться на устойчивости частей — тем более что основная масса пополнений шла в стрелковые полки.

В связи с «организационным расстройством» 962-го и 964-го сп после боев за Берислав 176-я сд получила приказ сменить (силами только 389-го сп) в ночь на 30 августа части 296-й дивизии в связи с её отводом в тыл на восстановление. Смена должна была завершиться к шести утра, но выполнено решение не было. Судя по тому, что комдив 176-й полковник В.Н. Марцинкевич не мог внятно объяснить причины невыполнения приказа, имел факт обыденного разгильдяйства. В это время немцы и высадили первый эшелон десанта. Имеющая хождение версия о том, что немцы ударили в пустоту, когда одни части ушли, а другие не пришли, судя по всему, ошибочна. Скорее всего, в районе Каховки, напротив, оказались части и 296-й, и 176-й дивизий. Весь день шли бои, в которые активно вмешивалась авиация с обеих сторон. Советские командиры, с одной стороны, недооценили скорость накапливания сил противника (считалось, что к вечеру 30 августа на правом берегу Днепра находилось всего два батальона немцев), с другой, чересчур оптимистично оценивали обстановку. В 04:00 31 августа представитель штаба армии полковник Кашанский и командир 176-й сд полковник В.Н. Марцинкевич в переговорах по телефону с начальником штаба 9-й армии генерал-майором П.И. Бодиным уверенно заявляли, что противник прижат к реке, отрезан от переправ и «через 2–3 часа» будет уничтожен.

С немецкой стороны события выглядели следующим образом. В 04:27 два полка 22-й пехотной дивизии начали переправу по обе стороны от Берислава. Левофланговый 16-й пп, пользуясь внезапностью и слабым противодействием, уже через час большей частью был на южном берегу западнее Каховки. В самой Каховке шли упорные уличные бои. Правофланговый 47-й пп, напротив, был встречен прицельным огнём артиллерии и пулемётов. Несмотря на это полк смог захватить плацдарм глубиной 2 км. Советские части почти сразу же контратаковали 47-й пп с юго-запада. Огонь советской артиллерии усиливался, затрудняя курсирование паромов. Обстрел не давал возможности пока приступить к наведению моста. К вечеру немцам удалось удержать оба плацдарма и переправить на южный берег один батальон 65-го пп.

46-я пехотная дивизия производила демонстрацию высадки и частью сил перемещалась к месту фактической переправы. В её полосу передвигалась 73-я пехотная дивизия, а правофланговая дивизия LIV армейского корпуса, 72-я пд, растянула свою оборону.

30 августа ударные машины IV авиационного корпуса Люфтваффе выполнили 90 вылетов. Анализ целей показывает, что собственно по району плацдарма (Каховка — Малая Каховка) было выполнено всего 25 вылетов, ещё 12 бомбардировщиков бомбили огневые позиции артиллерии. Ещё три самолёта должны были бомбить аэродром Чаплинка, но не обнаружили там самолётов и нанесли удар по запасным целям. Семь самолётов бомбили автомобильные колонны, 17 — железнодорожные магистрали. Остальные бомбардировщики наносили удары по целям, не связанным непосредственно с борьбой за плацдармы. Сколько раз стартовали 30 августа истребители 77-й эскадры, точно не известно (с 16:32 до 18:55 — 17 вылетов), но точно установлено, что часть Ме-109 использовалась в качестве истребителей-бомбардировщиков. Они действовали по Малой Каховке.

Хотя численность использованных непосредственно по плацдарму бомбардировщиков не поражает своей численностью, надо помнить, что 19 «Хейнкелей» и шесть «Юнкерсов» нанесли удар с 04:50 до 05:15.

Советская авиация оперативно среагировала на наступление противника. Уже в 07:20, практически сразу после начала переправы, истребители 4-го и 55-го истребительных авиаполков нанесли удар по целям севернее Берислава. До вечера к налётам успели подключиться экипажи ВВС 51-й армии и Черноморского флота. ВВС ЧФ и шесть — авиации 51-й армии.

В 10:00 31 августа штаб немецкого 620-го сапёрного полка докладывал, что за ночь, несмотря на постоянный артиллерийский обстрел и налёты авиации, удалось собрать один 16-тонный паром и подготовить по два причала аналогичной грузоподъёмности на обоих берегах. Самоходные орудия находились у причалов в готовности к переправе. На штурмовых и резиновых лодках на плацдарм 16-го пп переброшен 65-й полк 22-й дивизии без 13-й и 14-й рот. Ряды 47-го пп уплотнили солдаты 97-го пп 46-й пехотной дивизии. Таким образом, за сутки удалось переправить на левый берег четыре пехотных полка. В то же время, по оценке авторов, противнику на тот момент удалось переправить до четырёх батальонов.

В течение 31 августа, не смотря на проводимые советской стороной контратаки, оба плацдарма были объединены и расширены. К вечеру немцам удалось перебросить одну батарею штурмовых орудий и роту ПВО. В Каховке продолжались уличные бои. Немцы отмечали действие 15-18 советских батарей, в том числе крупного калибра. Командование 9-й армии, в свою очередь, перебросило два полка 51-й сд ближе к плацдарму. Один полк 30-й сд был направлен в Любимовку и придан 296-й сд. Ещё один полк 74-й сд был переподчинён 176-й сд. Советское командование сильно ошибалось в оценках численности переброшенных на плацдарм войск, считая, что 176-я и 296-я сд имеют превосходство в пехоте, но уступают в артиллерии. Впрочем, уже к вечеру командир 176-й дивизии полковник В.Н. Марцинкевич заявлял об исчерпании сил дивизии. Такой доклад, вполне объяснимо, вызывал недоумение командующего армией генерал-полковника В.Т. Черевиченко.

На 1 сентября был запланирован контрудар 176-й сд, усиленной полком 74-й сд. Для объединения действующей у плацдарма артиллерии был направлен начальник артиллерии 9-й армии генерал-майор Кузнецов. В три утра 2 сентября в район Каховки выехала опергруппа штаба армии во главе с заместителем командующего генерал-майором Репиным.

День 31 августа интересен минимальным участием в боях на плацдарме ударной авиации IV авиакорпуса люфтваффе. Только пять «Юнкерсов» III группы 51-й эскадры произвели налёт на Малую Каховку. Усилия бомбардировщиков Люфтваффе концентрировались на борьбе с железнодорожными перевозками и советской авиацией на аэродромах. Правда, 77-я истребительная эскадра выполнила 106 вылетов, большую часть в районе Берислав — Каховка. Советская авиация продолжала концентрировать усилия на изоляции плацдарма. По-прежнему активно действовали бомбардировщики 51-й армии и ударная авиация Черноморского флота. Однако массированное применение истребителей 77-й эскадры в районе Каховки принесло свои плоды. Был сорван минимум один вылет группы ДБ-3 51-й армии, когда «Мессершмитты» сбили прямо над Чаплинкой бомбардировщик. 78-я отдельная авиаэскадрилья ЧФ потеряла над Бериславом два СБ.

К пяти утра 1 сентября на плацдарме сосредоточились полностью все три полка и противотанковый дивизион 22-й пд, два полка 46-й пд (97-й и 72-й пп) и 190-й дивизион штурмовых орудий. Пехотные полки переправились с тяжёлым вооружением. Советские командиры считали, что за день на левый берег переправился только один полк немцев. Правда, переправу «танков» обнаружили, так сказать, явочным порядком. Начатое ночью наступление советских войск было остановлено противником, который сам перешёл к активным действиям. К 17 часам плацдарм достиг такого размера, что уже исключался корректируемый огонь советской артиллерии по переправе. Были полностью заняты противником Каховка и Малая Каховка, Червоная Культура. По немецким данным, в плен попало до 3000 красноармейцев. Чтобы предотвратить прорыв противника на юг, в район Коробки был выброшен сводный отряд в составе разведывательных батальонов 74-й и 176-й сд. На 2 сентября был намечен очередной контрудар силами прибывающей ночью 51-й сд, усиленной 648-м кап, и уже имеющихся на периметре плацдарма дивизий.

Действия немецкой авиации были ограничены плохими метеоусловиями. Бомбардировщики 51-й эскадры выполнили всего 16 вылетов, из них только пять наносили удар по артиллерии в районе плацдарма. Надо признать, что и в дальнейшем бомбардировщики IV авиационного корпуса появлялись над Каховкой не часто. Советская авиация, напротив, активности не снижала, вызывая законное возмущение немецких сухопутных командиров слабостью ПВО.

С полудня второго сентября оборону Днепра на правом фланге 11-й армии приняли части 3-й румынской армии. Соответственно, высвободился XLIX горный корпус, который также должен бы перейти в наступление с Каховского плацдарма.

Планировавшееся общее наступление войск Каховского направления в очередной раз не удалось. 296-я сд вообще в наступление до вечера не перешла. Командир дивизии генерал-майор Рыжов объяснял своё решение малой численностью стрелковых полков. Под нажимом работников штаба армии 296-я дивизия все-таки в 19:15 попыталась атаковать противника, но успеха не имела. К ночи дивизия вела бои на подступах к Любимовке. 51-я сд, вместо наступления, втянулась в бои с противником и продвижения также не достигла. Кроме того, в 09:45 КП дивизии попал под удар своих же самолётов, девяти бомбардировщиков и шести истребителей. Был убит один и ранено шесть человек, повреждено одно орудие. Состояние 176-й сд было весьма плачевным. 389-й сп потерял 50-60% личного состава, в том числе командира и комиссара полка, всех комбатов. В таком же положении 591-й сп, о командире полка сведений нет. В 404-м сп два батальона попали в окружение в Каховке и при выходе из него понесли большие потери. Один батальон был разбит ещё 30 августа. 380-й гап, находящийся на огневых позициях в районе Чекуровских хуторов потерял подбитыми пять орудий. У 360-го лап две батареи попали в окружение, и сведений о них не было. Дивизию можно было без натяжки считать разбитой. Остальные соединения продолжали удерживать рубеж по Днепру.

В атаках на плацдарм 2 сентября немцами отмечалось применение советских танков, пять из которых были подбиты. Если немцам не привиделось, то это были танкетки разведывательных батальонов дивизий. Рота танков 11-й танковой дивизии (15 машин) только что была отправлена в 9-ю армию, а ещё два танковых батальона по распоряжению главнокомандующего Юго-Западного направления ещё готовились к отправке.

Учитывая неудачу дневных атак, было запланировано ночное наступление, с 22:00 2 сентября. Не удалось и оно. 296-й, 176-й и 51-я дивизий имели незначительное, до 1 км, продвижение и были остановлены массированным огнём противника. Только 51-я сд потеряла 97 человек убитыми, 112 пропавшими без вести и 394 ранеными. Немцы продолжали расширять плацдарм, который к 4 сентября уже имел глубину 9 км.

Второго сентября штаб 11-й армии отдал приказ о наступлении на Крым. Согласно ему XXX армейский корпус 3 сентября наносил удар на юг, расширяя плацдарм и создавая условия на развёртывания на нем остальных сил армии. Левее наносил удар XLIX горный корпус, ближайшей задачей которого было свёртывание советской обороны по Днепру в восточном направлении. Соответственно, LIV армейский корпус наступал на запад. С 3 сентября корпусу подчинялась бригада СС «Лейбштандарт Адольф Гитлер». Затем корпуса поворачивали на юг, к Перекопу и Сивашу.

С 3 сентября ПВО переправы возглавил штаб 18 зенитно-артиллерийского полка с подчинёнными ему первым дивизионом 14-го полка и 22-м зенитным батальоном. Первый дивизион 64-го зенап и две батареи первого дивизиона 25-го зенап оставались в подчинении XXX армейского корпуса для решения задачи войсковой ПВО. Продолжалось накапливание сил на левом берегу. К 13:00 переправился 399-й полк 170-й пехотной дивизии, входившей в состав XLIX горного корпуса. Переправа всей дивизии, за исключением противотанкового дивизиона, двух самокатных рот и части тылов, завершилась к 5 сентября.

В ночь на 4 сентября части Каховской группы 9-й армии пытались перейти в наступление, но были остановлены огнём противника. С рассветом им все же удалось несколько продвинуться. Но затем в результате контратаки немцы отбросили советские части на исходные позиции и даже сами продвинулись вперёд.

В район Кислый прибыла рота 11-й тд. Для усиления частей, наступающих на плацдарм, выделен один полк 30-й сд, а один полк 150-й сд выведен в резерв. Вступил в бой 78-й сп 74-й дивизии. Прежнюю полосу обороны дивизии остался прикрывать один стрелковый полк. Рота танков, вступившая в бой, за день потеряла девять машин. Немцы докладывали об уничтожении целых 14 танков, причём отмечали наличие среди атакующих сверхтяжёлых, против которых средства ПТО были бессильны. За 4 сентября немцы захватили около 2500 пленных.

5 сентября прибыли на станцию Каланчак из Запорожья два танковых батальона, включённых в состав 9-й армии. В их составе имелось 60 машин типа Т-26, БТ-7 и Т-37.

В тот же день немцы силами трёх дивизий (22-й, 46-й и 170-й пд) продолжили наступление, продвинувшись на 3 км. В 14:00 из Малой Каховки на юг начал движение передовой отряд XXX армейского корпуса. Ранним утром 5 сентября на плацдарм начала переправляться 73-й пд. Надо отметить, что ещё и 6 сентября командование 9-й армии считало, что на плацдарме только две, 22-я и 46-я пехотные, дивизии (наличие 170-й пд было выявлено только 9 сентября). Впрочем, в вечерних переговорах с командующим фронтом Бодин, начальник штаба 9-й армии, оценивал поведение немцев в этот день как «скромное».

Вечером 5 сентября штаб 11-й армии отдал приказ (в дополнение к приказу от 2 сентября) о переходе XXX армейского корпуса с шести утра 6 сентября в наступление в направлении Чаплинки. LIV армейский и XLIX горный корпуса должны были прикрывать наступление XXX армейского корпуса. Около полудня 6 сентября его передовой отряд захватил Чёрную Долину и находился в 8 км северо-западнее Чаплинки, глубоко вклинившись в построение 9-й армии. Соседние корпуса своим наступлением прикрывали ударный клин.

Седьмого сентября противник запланировал общее наступление с плацдарма. Но начались сутки ударом дивизий 9-й армии, которая также намеревалась наступать. В атаку пошли все дивизии армии, кроме 296-й сд и 51-й сд. Ещё в ночь на 6 сентября в бой вступил последний, третий полк 74-й сд, так что она действовала также в полном составе. К исходу 6 сентября полностью сосредоточилась в Большой Маячке 150-я сд. В её полосе действовали два танковых батальона. Они образовывали танковую группу под командованием начальника АБТУ армии полковника Яркина. Кроме того, из 18-й армии перебрасывалась ещё и 130-я сд. На левый фланг из 51-й армии прибыл второй батальон 534-го сп 106-й сд и занял оборону участка Збурьевка — Казачьи Лагери.

И снова — незначительное продвижение, массированный огонь немецкой артиллерии, новое наступление противника. Так как советские части становились всё слабее, прорывы противника становились всё опаснее. Дивизии под угрозой окружения стали отходить. Для противодействия противнику, прорвавшемуся в район Чёрная Долина, был выброшен разведбатальон 156-й сд 51-й армии. У немцев в этот день начала переправу 1-я горнопехотная дивизия. Завершалась переброска на плацдарм 73-й пд. К исходу дня на плацдарме находились полностью 213-й и 186-й пп, два батальона 170-го пп и третий завершал переправу, лёгкий и тяжёлый дивизионы артполка и ряд других подразделений.

К концу дня ситуация в полосе армии оценивалась немцами следующим образом. Атаки русских в первой половине дня были нацелены на правый фланг LIV армейского корпуса, правый фланг 46-й дивизии, против передового отряда XXX армейского корпуса и левого фланга 22-й пд. 22-й дивизии пришлось отступить и выправить положение только благодаря помощи резервного батальона 170-й пд. Начавшееся в 13:00 наступление имело успех в основном на левом фланге, в то время как продвижение в полосе XXX армейского корпуса было незначительно. Это объяснялось падением боеспособности корпуса в прошедших боях. Значительно лучше ситуация складывалась на участке XLIX горного корпуса. Вероятно, решительный прорыв подвижной группы мог бы привести к достижению главной цели — захвату Перекопа. Но при этом протяжённость флангов ударного клина составит не менее 60 км. Наличных сил для их прикрытия не хватит. Следовательно, темп наступления нужно сообразовывать с темпами продвижения фланговых соединений. Ахиллесовой пятой армии является бериславская переправа. Даже сильная ПВО не гарантирует сохранности моста, что показала предыдущая ночь. Вследствие затруднений с переправой на левом берегу ещё отсутствует в достаточных количествах артиллерия и тылы. Дивизии до сих пор не имеют полевых кухонь.

В 19 часов на КП 11-й армии состоялся интересный разговор командующего армией генерал-полковника Шоберта и прибывшего с докладом генерала Кюблера, командира XLIX горного корпуса. Кюблер предложил XXX и XLIX корпусам поменяться ролями. XLIX горный корпус, состоящий из более-менее свежих дивизий, должен был нанести удар на Перекоп, а XXX армейский корпус в составе 170-й и понёсшей большие потери 22-й дивизии, будет прикрывать восточный фланг. И хотя в ходе дальнейших переговоров выяснилось, что командир XXX армейского корпуса, генерал фон Зальмут считает возможным только медленное продвижение, идея генерала Кюблера не нашла поддержки, в том числе и по причинам морально-этического свойства.

Восьмого сентября немцы продолжали расширять плацдарм. В этот день XXX армейский корпус столкнулся с упорной обороной села Черненьки. 170-й полк 73-й пд, двигаясь на запад, подошёл вплотную к Британам, преодолевая упорное сопротивление и огонь тяжёлой артиллерии. 186-й полк дивизии наступал на юг. В районе Черненьки немцы отмечали крупную группировку советской артиллерии численностью до пяти батарей. Советские дивизии постепенно переходили к обороне.

8 сентября в состав 9-й армии прибыл противотанковый дивизион из 51-й армии.

В течение 9 сентября 9-я армия вела бои в районе Каховка, Коробки, Британы, отражая наступление противника в юго-западном и юго-восточном направлении. 296-я сд не выдержала удара и стала отходить. 74-я сд попыталась ночной атакой вернуть село Британы, но под ударами противника тоже стала отступать. Не смогла удержать свои позиции 51-я и 150-я сд. В этот день завершили переправу боевые части 1-й гпд.

Впрочем, советские части не только отступали, но и в ряде случаев отчаянно оборонялись. Так третий батальон 399-го пп 170-й дивизии поздним вечером 9 сентября с трудом взял безымянную деревню. Потери при этом составили свыше ста человек, вышли из строя все ротные командиры и командир батальона. Советские части утром 10 сентября контратаковали и заставили немцев отойти. В это же время соседний, 391-й полк, вынужден был оставить село Антоновка из-за сильного обстрела советской артиллерии. Так, судя по всему, немцы отметили ввод в бой свежей 130-й сд. Занозой для LIV армейского корпуса стал опорный пункт в селе Черненька, который не удавалось взять несколько дней.

Истребительная группа штаба армии совместно с разведывательным батальоном 156-й сд 51-й армии вела бои на южной окраине Чёрной Долины. 5-я рота 534 сп и батальон ДуВФ перебрасывались в район Казачьи Лагери. Продолжалась и переброска сил немцев на Каховский плацдарм. 10 сентября начала переправу 72-я пехотная дивизия, которая до полудня смогла перебросить один пехотный полк и ещё два батальона.

10 сентября противник перешёл в решительное наступление, нанося удар в общем направлении на Чаплинку. Попавшая под удар основных сил 176-я дивизия начала отход, сдерживая противника на промежуточных рубежах. К вечеру 74-я дивизия, попала в полуокружение в районе Малая Маячка, откуда с большими потерями вышла 11 сентября. На правом фланге армии вступила в бой 130-я сд, переданная из состава 18-й армии. Противник окончательно «вскрыл» плацдарм и стал продвигаться в направлении Крыма и Мелитополя.

Бои за Берислав-Каховский плацдарм стоили 9-й армии больших потерь. Ряд дивизий практически утратил боеспособность. Так 74-я сд на 12 сентября насчитывала в стрелковых полках всего 395 бойцов и командиров. Из артиллерии сохранились 38 орудий разного калибра и шесть противотанковых пушек. 296-я сд была практически уничтожена. Сформированный из её остатков отряд численностью 150 штыков и 60 сабель при 4 орудиях вошёл 12 сентября в состав 130-й сд.

Впрочем, не все дивизии пострадали так сильно. На 15 сентября 150-я сд имела численный состав 6353 человека, в ней насчитывалось 27 миномётов, шесть 45-мм и 15 76-мм пушек, 21 122-мм и две 152-мм гаубицы, 11 122-мм пушек. 51-я сд насчитывала 5665 человек, 20 миномётов, 14 45-мм, три 76-мм, четыре 122-мм и четыре зенитных пушки, а также 12 152-мм и семь 122-мм гаубиц. Обращает на себя внимание хорошая сохранность тяжёлой артиллерии.

У немцев серьёзнее всех пострадала 22-я пехотная дивизия, вынесшая основную тяжесть боев в первые дни существования плацдарма.

Каковы же причины того, что немцам все-таки удалось удержать Каховский плацдарм и перейти с него наступление. Причины, надо сказать, характерные для Красной Армии образца 1941 года.

Прежде всего, очень слабо работала разведка. Почти на протяжении всей операции она существенно занижала численность войск противника на плацдарме, что естественным образом влияло на решения командования. В организации разведки были существенные изъяны. Не были целеустремлены усилия на захват пленных, как наиболее надёжный источник информации.

Как следствие промахов разведки, медленно шло сосредоточение сил у Каховки. Все дивизии 9-й армии сосредоточились там только к 7 сентября, когда немцы уже накопили достаточно войск на плацдарме. Не были до конца использованы возможности внутрифронтового манёвра. Вообще, переброска резервов велась рефлексивно: упала боеспособность дивизии, дадим ей полк соседей, дивизия разбита — заменим новой.

Довольно «богатая», по выражению тех времён, артиллерия, тоже не смогла переломить ход событий. Во-первых, немцы стянули к Бериславу почти все, что могло стрелять, в том числе и артиллерию дивизий, ещё не переправившихся на левый берег. Артиллерия 9-й армии, даже после начала операции, перебрасывалась постепенно, уступая в каждый конкретный момент противнику. Во-вторых, на плацдарме работали немецкий 31-й дивизион АИР и отряды ближней воздушной разведки, обеспечивавшие контрбатарейную стрельбу. У советской стороны такого не было. В-третьих, проведённая накануне немецкого броска проверка выявила ряд недостатков как в организации огня, так и в оборудовании позиций артиллерии 9-й армии. Это тоже сыграло отрицательную роль в ходе боев.

Авторы считают, что негативное влияние имело вливание больших масс пополнения как непосредственно перед началом операции, так и в ходе её. Мы не имеем документальных данных о качестве прибывавшего пополнения. Но по тем документам, что относятся к другим соединениям, пополнение было слабо обученным (последний раз призывались на сборы лет 8-10 назад) или не обученным вовсе (примерно 10% резервистов). Кроме того, вновь прибывшие не знали новых систем оружия, в частности самозарядной винтовки. В результате плохо обученные, не сколоченные, не знающие своих командиров (а командиры не знают бойцов) резервисты не проявляли должной устойчивости в бою.

Как положительный момент следует отметить хорошее взаимодействие ЮФ и 51-й армии. «Курортники», как вполне официально именовали соседей в переписке штабные работники Южного фронта, помогали не только авиацией (существенная часть бомбардировочной авиации именно из 51-й армии), но и пытались выдвинуть в кризисные точки войсковые подразделения.

Насколько полно использовались возможности прервать работу переправы и изолировать плацдарм силами авиации? С формальной точки зрения силы были брошены немалые. По переправе и району возле неё работали части 20-й сад, фронтовая авиация ЮФ, ВВС 18-й и 51-й армий, 22-й дивизии ДБА, Черноморского флота, группа авиации Северо-Кавказского фронта. Ориентировочное число вылетов, производимых советскими лётчиками по району Берислав — Каховка до 10 сентября, дня перехода немцев в решительное наступление, составляет, с учётом неполноты наших сведений, в среднем не менее сотни в день. Причём немецкие наблюдатели насчитывали не просто больше, а в разы больше. Так, по их оценке, даже не считая налётов на наступающие части, советская авиация выполнила в районе Каховки 7 сентября — 403, 8 сентября — 437 и до 15:00 9 сентября — 300 самолётовылетов. Из этого числа в ночь на восьмое немцы зафиксировали полёты 85, в точь на девятое сентября 78 машин. Хотя немцы к этому времени стянули на прикрытие плацдарма три зенитных дивизиона, один батальон ПВО и зенитно-пулемётную роту, этих сил командованию 11-й армии казалось недостаточно.

Но каковы были ударные возможности привлекаемых сил

Большая часть вылетов днём выполнялась самолётами-истребителями, имевшими ограниченные возможности по поражению наземных целей. То же можно, как ни странно это звучит, сказать про штурмовики Ил-2. В 1941 году их основным оружием были пушки и реактивные снаряды. Достаточно интенсивно использовались по переправам бомбардировщики ДБ-3 из 21 дбап ВВС 51-й армии. Но, во-первых, их было не так много, во-вторых, днём немецким истребителям удавалось наносить советским бомбардировщикам чувствительные потери. Эффективность тех же ДБ-3 при ночных действиях существенно падала. Дневные действия Пе-2 и СБ также отличались высоким уровнем потерь. Особенно неудачным был день 2 сентября, когда истребителям 77-й эскадры удалось сбить шесть СБ и один Пе-2 авиации ЧФ.

Тем не менее, советским лётчикам в ряде случаев удалось серьёзно затруднить работу переправы. Вот краткая сводка результатов налётов советской авиации, составленная на основе донесений начальника переправы майора Стефануса.

2 сентября движение по мосту после авианалёта было восстановлено через два часа. 3 сентября после прямого попадания в мост в 16:30 (по берлинскому времени) переправа возобновила работу только в 23:30. 7 сентября в 01:30 прямым попаданием бомбы выведены из строя шесть понтонов. Переправа не работала до восьми утра. В ночь на 9 сентября бомбы разрушили подъездные пути к переправе. Движение прервано на два часа. В ночь на десятое число мост повреждён и вышел из строя на два часа. Чтобы представить, что «стоил» час работы переправы, приведём такие цифры: по мосту в час могло проходить до 250 автомашин или 170 единиц гужевого и автомобильного транспорта вперемешку. Авиационные налёты переносились сухопутными войсками очень нервно. Так, 2 сентября XXX армейский корпус доносил в штаб армии, что 77-я эскадра не в состоянии обеспечить надёжное прикрытие.

Интересно, что за исключением 30 августа немецкая бомбардировочная авиация над плацдармом появлялась редко. Её остро не хватало для решения всех задач на южном фланге советско-германского фронта. Показательно, что много сил отнимала как сама Одесса, где буксовало румынское наступление, так и морская коммуникация, связывающая её с Севастополем.

Свой вклад в попытки сорвать переправу внесла и советская артиллерия. В 08:05 31 августа прямым попаданием снаряда уничтожен один из трёх 16-тонных паромов. В 09:30 3 сентября вышел из строя в результате огня советской артиллерии второй. Напомним, что всего 16-тонных паромов, способных перевозить тяжёлую технику, было три. Однако возможности советской артиллерии резко уменьшались с удалением линии фронта от Днепра. В советских докладах отмечалось, что немцам помогает авиация, корректирующая огонь, а у нас самолётов-корректировщиков нет. Судя по частоте встреч советских истребителей с ближними разведчиками Хш-126, они висели над полем боя постоянно. Видимо, целенаправленной борьбы с корректировщиками не велось, но атаковать «костыль» советские авиаторы случая не упускали. Так, только по данным 20-й сад истребители сбили три Хш-126. При этом два эпизода находят своё подтверждение и в немецких документах. 4 сентября подбит советским истребителем один самолёт-разведчик, шестого числа ранен штурман другого. Как показывает анализ немецких документов, случаев не очень серьёзных повреждений, не попавших в отчёты, может быть значительно больше.

Попытка использовать для уничтожения переправы бронекатера Дунайской флотилии успеха не имела: имевшие противопульное бронирование, они легко поражались снарядами немецких зенитных автоматов и противотанковых орудий.

Подведём итоги. Захват и последующее расширение плацдарма у Каховки были произведены 11-й армией в классическом стиле вермахта: один плацдарм в полосе объединения, концентрация сил на решающем направлении, силовое продавливание обороны противника и дальнейшее развитие наступления. Для советских войск ЮФ ситуация осложнилась одновременным возникновением двух кризисных точек: Каховского и Ломовского (Днепропетровского) плацдармов. При этом Ломовский плацдарм в начале сентября вполне оправданно считался более опасным, так как там отметились немецкие подвижные соединения.

Оценивая усилия командования Южного фронта по ликвидации немецкого плацдарма, нужно признать их вполне адекватными той обстановке. Достаточно упорная оборона периметра и последующие бои на отходе советских частей к тыловому рубежу не позволили немцам развить наступление в быстром темпе и разгромить основные силы 9-й армии. Закрепившись на тыловом рубеже, отошедшие части, усиленные резервными соединениями, создали в последней декаде сентября для 11-й армии немало проблем, которая в результате не смогла решить ни одну из поставленных перед ней задач.