Бои на тропе Кокода: момент истины

В конце августа 1942 года японский Отряд Южных Морей начал сухопутное наступление на Порт-Морсби. В непроходимых для техники горах Оуэн-Стэнли посреди неизученных джунглей начались яростные бои, которые и японцы, и австралийцы вели на пределе человеческих возможностей. Страдавшим от голода и тропических болезней фронтовикам приходилось сражаться не только с врагом, но и с могущественными силами природы.

Противники накапливают силы

В боях конца июля-начала августа 1942 года передовой Отряд Ёкояма 17-й японской армии выполнил все поставленные перед ним задачи. Высадившиеся в Папуа-Новой Гвинее морские десантники заняли плацдарм у населённых пунктов Буна и Гона и захватили деревню Кокода, откуда шла одноимённая пешеходная тропа к Порт-Морсби. С 15 по 27 августа на плацдарм из Рабаула морем доставили главные силы Отряда Южных Морей генерал-майора Томитаро Хории: три батальона 144-го полка 55-й пехотной дивизии, два батальона 41-го пехотного полка 5-й пехотной дивизии, 1-й батальон 55-го горно-артиллерийского полка 55-й пехотной дивизии и ряд вспомогательных частей (кавалерийская рота, сапёрная рота, полевой госпиталь и другие).

Ядром Отряда Южных морей выступал 144-й пехотный полк полного состава, имевший до 3000 человек. Неполный 41-й пехотный полк насчитывал не более 2000 человек — третий батальон присоединился к нему только в середине сентября. Всего с учётом артиллеристов, сапёров 15-го отдельного инженерного полка, подразделений 5-го отряда наземных сил флота Сасебо и вспомогательных частей для наступления на Порт-Морсби предназначались около 6000 человек. В распоряжении генерала Хории имелись до 20 орудий калибров 37, 70 и 75 мм. Наличие даже небольшого числа мобильных лёгких пушек (в том числе горных орудий специальной конструкции) изначально давало японцам заметное преимущество в боях.

У Буны и Гоны японские военные инженеры срочно построили полевой аэродром, также японцы располагали аэродромом в захваченной деревне Кокода. Теоретически, это давало Отряду Южных Морей возможность снабжаться по воздуху, но на практике такое преимущество не использовалось. Во всех вопросах воздушной поддержки генерал Хории полностью зависел от 25-й воздушной флотилии ВМС, базировавшейся в Рабауле, а силы моряков сковывал Гуадалканал. Самолётов армейской авиации в распоряжении 17-й армии не имелось. Поэтому снабжать наступавшие на Порт-Морсби войска приходилось гужевым транспортом и силами носильщиков — корейских и тайваньских рабочих, а также мобилизованных туземцев.

С австралийской стороны складывалась следующая ситуация. 11 августа в Порт-Морсби прибыл новый командующий Силами Новой Гвинеи генерал-лейтенант Сидней Роуэлл со своим штабом. На тропе Кокода собралась неполная 30-я пехотная бригада (резервисты-«милиционеры»): 39-й и 53-й пехотные батальоны под командованием бригадира Селвина Портера. 16 августа на тропу отправились 2/14-й и 2/16-й пехотные батальоны только что прибывшей в Порт-Морсби кадровой 21-й пехотной бригады 7-й пехотной дивизии, имевшей боевой опыт (командир — бригадир Арнольд Поттс). Состояние пехотинцев, впервые в жизни оказавшихся в горах посреди джунглей, один из офицеров описывал такими словами:

«Люди падали с ног от измождения — они просто не могли идти. Ты мог подойти к группе солдат и сказать — «Подъём! Надо идти». Но они физически не могли двигаться. Многие лежали с болезнями».

23 августа войска на тропе Кокода возглавил бригадир Поттс. К тому моменту на передовых позициях у деревни Исурава (12 км к югу от Кокоды) находился 39-й батальон, за ним у деревни Алола размещался 53-й батальон. Ещё южнее, у деревни Миола, находились 2/14-й и 2/16-й батальоны. Всего имелось около 2300 человек разного боевого опыта и уровня подготовки. У Миолы была оборудована площадка для сброса грузов с военно-транспортных самолётов, однако пять имевшихся в Порт-Морсби «дугласов» выбыли из строя после японского авианалёта 17 августа. Снабжение войск осуществлялось силами туземных носильщиков, подчинявшихся военно-гражданской администрации АНГАУ. Артиллерия оставалась в Порт-Морсби из-за невозможности её транспортировки в горах. Известно, что на четыре батальона у австралийцев имелся лишь один трёхдюймовый миномёт.

Бой за деревню Исурава

23-24 августа Отряд Южных Морей сконцентрировался в деревне Кокода для наступления на юг. Генерал Хории и его офицеры имели карты местности, подготовленные по данным воздушной разведки, однако узкая пешая тропа в горах посреди джунглей оставалась практически неизученной японцами. Единственную имевшуюся радиостанцию дальнего действия для связи с Рабаулом пришлось оставить в Кокоде. Как бы то ни было, вечером 24 августа наступление началось. Японские солдаты имели с собой провизии на 16 дней. Находившийся в их рядах корреспондент газеты «Asahi» Сейзо Окада писал:

«Войска решительно наступали день и ночь. Каждый солдат нёс 18 литров риса в рюкзаке, винтовку, снаряжение, ручные гранаты, топор и т.д. — всего примерно 49 килограммов груза. Каждый пулемётчик нёс примерно 56 килограммов. Рюкзаки со всем их содержимым возвышались над головами солдат на 30 сантиметров. Люди шли колонной, каждый сжимал в руке посох, дававший дополнительную опору».

На рассвете 26 августа 1-й и 2-й батальоны 144-го полка (командир — полковник Масао Кусунозе) атаковали австралийцев в деревне Исурава. Утром следующего дня к ним присоединился 3-й батальон. По японским данным, 144-й полк имел 18 пулемётов и 7 пушек, также его поддерживали орудия 55-го горно-артиллерийского полка. В сочетании с боевым опытом солдат и офицеров это давало значительное преимущество в бою, однако быстрой победы добиться не удалось. Австралийцы оказывали упорное сопротивление, впечатлившее даже их врагов. Полковник Кусунозе в приказе от 26 августа отмечал: «Противник на этом фронте обладает высоким боевым духом и оказывает яростное сопротивление».

Командир 39-го пехотного батальона опытный фронтовик Ральф Хоннер умело организовал круговую оборону Исуравы. На помощь ему вечером 26 августа по приказу бригадира Поттса прибыл 2/14-й батальон, командир которого подполковник Артур Кей формально возглавил оборону. 53-й и 2/16-й батальоны оставались южнее у деревни Алола, защищая тыл от вражеских обходных манёвров. В Исураве бой шёл за каждую туземную хижину, дело неоднократно доходило до рукопашных схваток. Временами австралийцы успешно контратаковали, не давая японцам закрепиться на занятых позициях; известны случаи, когда в бой шли даже ходячие раненые. 29 августа рядовой 2/14-го батальона Брюс Кингсбери совершил подвиг, за которой позднее посмертно был удостоен Креста Виктории — высшей награды Британской империи. В представлении к награде говорилось:

«Устремился вперёд через сильный пулемётный огонь с ручным пулемётом Bren у бедра и успешно проложил путь через ряды противника. Продолжая держать позиции врага под огнём и нанеся ему высокие потери, рядовой Кингсбери упал на землю, сражённый пулей снайпера, скрывавшегося в лесу».

Оборона Исуравы довольно правдоподобно показана в австралийском художественном фильме «Кокода» 2006 года

К вечеру 29 августа японцы оттеснили австралийцев на южную окраину Исуравы, где оборонявшиеся попали под сильный огонь артиллерии. Днём 30 августа генерал Хории бросил в бой свежий 2-й батальон 41-го пехотного полка (командир — майор Мицуо Коиваи), который утром следующего дня обходным путём через джунгли вышел к Исураве с юга. Впрочем, реальная эффективность этого манёвра оказалась невысокой. Даже без него 144-й полк усилил натиск, и к вечеру 30 сентября австралийская оборона развалилась. Командир 53-го батальона подполковник Кеннет Вард погиб, подполковник Кей пропал без вести (считается, что он попал в плен и, предположительно, был убит японцами). Принявший командование Хоннер с одобрения бригадира Поттса приказал отступать на юг, пока поражение не превратилось в катастрофу.

Бой за Исураву занял важное место в австралийской военной истории, став ключевым элементом легенды про «Австралийские Фермопилы». В коллективной памяти закрепился образ противостояния горстки резервистов из 39-го батальона всему Отряду Южных Морей. В действительности, как мы знаем, в той или иной степени участие в бою приняли четыре австралийских батальона. Помимо численного превосходства, решающую роль сыграло подавляющее превосходство японцев в артиллерии, а также гораздо более высокое общее качество подготовки войск. Можно отметить, что действия 53-го батальона, допустившего выход японцев в тыл, жестоко критиковались австралийским командованием, и уже в октябре его расформировали. При этом «милиционеры» 39-го батальона показали себя очень хорошо, а их командир подполковник Хоннер оправдал репутацию героя войны.

В австралийской картине событий существовал образ огромных потерь, понесённых противником при штурме деревни, но это едва ли соответствует истине. Сейчас считается, что в Исураве австралийцы потеряли около 100 человек убитыми и столько же ранеными, японцы — до 150 убитыми и более 200 ранеными. Впрочем, даже некоторая мифологизированность реальных событий не позволяет отрицать, что австралийские солдаты проявили массовый героизм и стойкость, дрались с сильным врагом практически на равных и едва ли не впервые с начала войны на Тихом океане продемонстрировали подлинный «дух АНЗАК». Отряд Южных Морей в наступлении на деревню потерял без малого неделю ценного времени, что оказало большое влияние на дальнейшие события.

Тяжёлое отступление

В первых числах сентября на Новой Гвинее сложилась весьма запутанная ситуация. Формально инициативой владели японцы, но быстрого и очевидного результата это не дало. Помимо наступления на тропе Кокода, в ночь с 25 на 26 августа 17-я армия высадила морской десант в стратегически важном заливе Милн — десантники увязли в позиционных боях и 5-6 сентября были эвакуированы. Штурм Исуравы, как было сказано выше, затянулся и оказался неожиданно сложным. Только 1 сентября 41-й полк по приказу генерала Хории начал преследование отступающего противника. Потрёпанный в боях 144-й полк оставался в резерве.

Для австралийцев ситуация на тропе Кокода поначалу выглядела очередным поражением, близким к катастрофе. В Исураве остались значительные запасы боеприпасов и продовольствия. По итогам боёв множество солдат и офицеров рассеялись в джунглях — например, 2/14-й батальон насчитал «пропавшими» 172 человека. Некоторым из этих людей после тяжёлых лишений удалось выйти к своим (самостоятельно либо с помощью дружественных туземцев), кто-то погиб, а кто-то попал в руки японцев, где с высокой долей вероятности был убит. Выжившие ещё долго добирались до союзных позиций, иногда этот путь занимал недели.

Сохранившие боеспособность части 21-й и 30-й бригад ужались до небольших боевых групп — например, в 39-м батальоне осталось 150 штыков, а в 53-м — 213. Австралийцы медленно отступали по тропе Кокода на юг, страдая от суровой природы, нехватки продовольствия и медикаментов. Продвижение замедляли множество раненых и больных тропическими болезнями, которых эвакуировали, спасая от жестокого врага. Неоценимую помощь войскам оказывали туземные носильщики и санитары, прославившиеся под прозвищем «ангелы фуззи-вуззи». Стойкость и терпение солдат, верность папуасов, впечатляющие примеры фронтовой дружбы и взаимовыручки — всё это вошло в историю Австралии как ярчайший образец «духа АНЗАК». Журналист мельбурнской газеты «Sun» Осмар Уайт описал первое впечатление от встречи с отступавшими войсками в деревне Эора такими словами:

«Сотни человек стояли в грязи по голень. Вся деревня выглядела так, будто утонула в море грязи. В ней же тонули разбросанные ящики от пайков. Люди были грязные с ног до головы, небритые неделями, их покрытая грязью кожа казалась бескровной.

Колонны измождённых носильщиков сидели на корточках и ели грязный рис из грязных банановых листьев, их кучерявые волосы слиплись от дождя и грязи. Закатившиеся глаза были пустыми от изнурения, некоторые всё ещё задыхались».

При этом отступление от Исуравы не стало паническим бегством. Бригадир Поттс довольно успешно вёл арьергардные бои, не позволяя преследователям захватить инициативу. 4 сентября в районе деревни Миола ряды австралийцев пополнил свежий 2/27-й пехотный батальон 21-й бригады, что позволило направить остатки 39-го и 53-го батальонов в Порт-Морсби. Поттс отказался от планов удерживать Миолу, несмотря на имевшийся приказ оборонять площадку для сброса грузов с воздуха, и попытался остановить противника южнее, у деревни Эфоги (20 км от Исуравы). У него имелось не более 1500 человек (в том числе 600 — в свежем 2/27-м батальоне) и три трёхдюймовых миномёта. С японской стороны к 41-у полку присоединился отдохнувший 144-й полк.

Утром 7 сентября наступавшие японцы попали под удар восьми американских бомбардировщиков В-26, потеряв 100 человек убитыми и ранеными. Хории был вынужден сообщить в Рабаул: «Отсутствие поддержки японских истребителей означает, что противник может полностью захватить господство в воздухе». Впрочем, Отряд Южных Морей использовал своё преимущество в артиллерии, безнаказанно обстреливая австралийские позиции у Эфоги. Пользуясь этим, 8 сентября японцы успешно атаковали, вынудив противника в беспорядке отступить к деревне Науро, а затем и далее на юг. Поражение австралийцев было тяжёлым, в строю оставалось не более 500 человек. 2/27-й батальон, потерявший 41 человека убитыми и 45 ранеными, оказался отрезан в джунглях и вышел к новым австралийским позициям только через две недели.

6 сентября генерал Макартур обратился к начальнику штаба армии США генералу Джорджу Маршаллу с получившими позднее скандальную известность словами: «Австралийцы показали себя неспособными воевать в джунглях, им не хватает агрессивного руководства». На следующий день заместитель начальника генерального штаба австралийской армии генерал-майор Алан Вэйси обратился к командующему Силами Новой Гвинеи генерал-лейтенанту Роуэлу:

«Передаю вам серьёзные опасения генерала Макартура, что складывающаяся ситуация может принудить нас отказаться от использования аэродромов Порт-Морсби. Он чувствует, что в настоящее время события развиваются неправильно, и я знаю, что против ваших инструкций. Он требует большого наступления на япошек, чьи трудности сейчас значительны».

На подступах к Порт-Морсби

10 августа Поттса отозвали в Порт-Морсби, его сменил командир 30-й бригады бригадир Селвин Портер, закрепившийся в деревне Иорибаива (40 км к северу от Порт-Морсби). На новых позициях Портер получил подкрепление: 3-й пехотный батальон 14-й пехотной бригады, 2/1-й сапёрный батальон и 2/6-ю отдельную роту коммандос. 14 сентября прибыли свежие части 25-й пехотной бригады 7-й пехотной дивизии — 2/25-й, 2/31-й и 2/33-й пехотные батальоны. Бригадир Кен Итер принял на себя командование войсками, хотя фактически на тропе сложилось своего рода двоевластие. В Порт-Морсби также находились два начальника — командующего Силами Новой Гвинеи дополнял командир 7-й пехотной дивизии генерал-майор Артур Аллен.

Отряд Южных морей 14 сентября усилился всего лишь 1-м батальоном 41-го полка, наконец-то догнавшим свою часть. Хории решительно атаковал австралийские позиции у Иорибаивы, к утру 16 сентября части 144-го полка пробили брешь в обороне и начали её расширять. Страх перед повторением предыдущих поражений оказался силён, Итер сообщил в Порт-Морсби, что «враг атакует с фронта и флангов. Не уверен, смогу ли я его удержать». Вечером того же дня с разрешения командования австралийцы оставили Иорибаиву и отошли на юг к горному хребту Имита. Отступление прошло удачно и завершилось утром 17 сентября — окружённых и потерявшихся в джунглях на сей раз не имелось.

Впервые с начала кампании у австралийцев появилось какое-то подобие прочной оборонительной позиции. Природные условия на хребте Имита содействовали обороне, 2500 свежих солдат не были измотаны отступлением в джунглях. В горы наконец-то удалось доставить артиллерию — две 25-фунтовых гаубицы 14-го полевого артиллерийского полка. Относительная близость Порт-Морсби существенно облегчала снабжение и медицинскую помощь. Для защиты флангов использовались коммандос 2/6-й роты и две сводные боевые группы из солдат гарнизона Порт-Морсби. В резерве находилась недавно прибывшая свежая 16-я пехотная бригада, имевшая опыт действий в Северной Африке и Греции.

После боёв за Иорибаиву на тропе Кокода наступило относительное затишье. Отряд Южных Морей с начала наступления потерял 1000 человек убитыми, ранеными и заболевшими (по японским данным), линия коммуникаций сильно растянулась, имелись заметные проблемы со снабжением и медицинской помощью. Официальная японская история сообщает, что даже тяжелораненых не эвакуировали, надеясь, что они смогут получить помощь в захваченном Порт-Морсби. Связь со штабом 17-й армии поддерживалась только через радиостанцию в Кокоде, из-за чего сеанс связи с Рабаулом занимал три дня. Оперативная поддержка с воздуха отсутствовала. Тем не менее, японские военные гордились своими успехами и надеялись на близкую победу.

Упоминавшийся выше журналист газеты «Asahi» Сейзо Окада, сопровождавший войска, писал:

«Мы смотрели на залив Папуа с вершины последнего хребта, захваченного нами. «Я вижу океан! Море у Порт-Морсби!» — кричали офицеры и солдаты, указывая руками. Горные хребты больше не закрывали нам обзор, перед нами лежал океан зеленого леса. Но в просветах между деревьями, укрытыми горным туманом, что-то сверкало. Несомненно, это было море, залив Папуа… Позже тем вечером мы стояли на вершине и видели огни Порт-Морсби. Мы видели, как горят прожектора над аэродромом Седьмая миля к северу от города».

Продолжение следует: Бои на тропе Кокода: горький вкус победы