Как русский полководец Паскевич стал Эриванским, а Армения — Российской

Как пришла пора:
Крикнули по-нашему
Русское «ура!»
Крикнули, ударили,
Понеслись на брань —
И в секунду с четвертью
Взяли Эривань.
Граф же Иван Федорыч —
Наша голова —
Тотчас в ней отпраздновал
Праздник Покрова.

Солдатская песня, сложенная на взятие Эривани

Эриванское ханство — ключ к Закавказью

После удачной для русских кампании 1826 года в Закавказье, в ходе которой удалось перехватить инициативу в войне, командованием Кавказского корпуса планировалось удержать инициативу в своих руках и занять ряд территорий, подконтрольных Ирану. Планам из столицы, предусматривавших решительное наступление на персидском направлении и занятие Тебриза — столицы иранского Азербайджана, — главнокомандующий на Кавказе генерал Ермолов противопоставил свой: главные силы отправить на Эривань — столицу вассального Ирану ханства, а на тебризском направлении ограничиться действиями вспомогательных отрядов. В действующей армии собрался весь цвет русского офицерства — ветераны-кавказцы и герои Отечественной войны. Помимо командующих Паскевича и Ермолова, Константин Бенкендорф — брат будущего шефа жандармов, партизан Денис Давыдов, генерал-адъютант Дибич — начальник главного штаба, будущий фельдмаршал и герой войны с Турцией.

Такое обилие выдающихся военных деятелей сыграло злую шутку с Ермоловым: придворные интриги и неприязнь императора сделали своё дело и заслуженный генерал, герой Отечественной и Кавказской войн был снят с поста командующего на Кавказе и фактически отправлен в ссылку в своё имение. Ермолова сменил Паскевич, окончательно взявший в свои руки все нити управления армией. На помощь новому командующему были отправлены 20-я пехотная и 2-я уланская дивизии, которые должны были помочь Паскевичу одержать верх в грядущей кампании.

В Тегеране хорошо понимали, что сосредоточенный удар русской армии не оставит шансов персам, потому прибегли к типичной уловке — предложили переговоры о мире, не соглашаясь при этом ни на какие уступки. Продолжение войны стало неизбежным.

Несмотря на снятие с поста командующего Ермолова, его план кампании был принят. 27 апреля авангардом Бенкендорфа началась блокада Эривани — важной крепости и политического центра в регионе. Русские уже дважды приступали к городу — в 1804 и 1808 годах, — но успеха не имели. Пришла пора третьей осады.

Территории ханства издревле были предметом спора между Оттоманской Портой и Сефевидским Ираном, однако даже в 19 веке для незначительного русского отряда взятие города было сопряжено с определёнными трудностями из-за характера местности и малочисленности осадного корпуса. Прибытие нового командующего с подкреплениями положения дел не изменило — сил всё ещё недоставало. Тогда Паскевич решил, не снимая осады, приступить к покорению края, оставив для блокады Эривани небольшой отряд.

В течение июня и июля Паскевич планомерно покоряет Эриванское и Нахичеваньское ханства: 27 июня сдалась Нахичевань, 7 июля после победы над главными силами персов под Джеван-Булаке был взят Аббас-Абад. Впрочем, скоро русским войскам пришлось снять осаду Эривани и на какое-то время отказаться от активных действий. Причиной тому были не победы неприятеля, а особенности климата — страшная жара порождала множество болезней, так что пришлось срочно принимать меры и отводить войска в более подходящие места. Передышкой русских решил воспользоваться Аббас-Мирза.

Персидский наследник понимал, что в полевом сражении с главными силами русских у него мало шансов одержать верх, но отказываться от наступательных действий было не в его правилах. Вместо фронтальной атаки он решил атаковать Эчмиадзин — монастырь к северо-западу от Эривани, который русские использовали в качестве базы, после чего разбить прикрывавший монастырь отряд и двинуться на Тифлис, перехватив сообщения русской армии. По его замыслу, это должно было отвлечь русских от вторжения в Иран и захвата Тебриза.

Генерал Красовский: мужество и отвага

В этих условиях судьба кампании зависела от стойкости отряда генерала Красовского, прикрывавшего частями своей 20-й дивизии русские тылы. Красовский понимал, что захват Эчмиадзина развяжет руки Аббас-Мирзе и даст ему серьёзное стратегическое преимущество. С другой стороны, имея только 3 тысячи человек, было рискованно вступать в сражение с главными силами персов (около 30 000 человек с многочисленной артиллерией), однако выбора не оставалось. Противники встретились у местечка Аштарак, где персидская армия ожидала русских, которые спешили на помощь своим больным и раненым, запертым в монастыре. Сражение стало самым кровопролитным в войне и замечательно многочисленными подвигами русских войск, вынужденных сражаться в крайне невыгодных условиях (русские были зажаты в теснине и медленно шли под картечью, защищая обоз) и при решительном превосходстве противника. Под Красовским было убито две лошади, ему раздробило ключицу, но он, превозмогая боль, появлялся на самых горячих участках боя, где его присутствие было особенно необходимо.

Несмотря на губительный огонь неприятеля и многочисленные приступы конницы, русским удалось пробиться к монастырю, но тут-то силы оставили многих солдат — изнурённые многочасовым боем, изнывающие от жажды, в постоянной опасности оказаться окружёнными и отрезанными на равнине, солдаты начали поддаваться панике, сбиваться в кучки, а после и вовсе побежали к стенам монастыря. Только ценой неимоверных усилий удалось навести порядок и отразить очередную атаку персидской конницы — помощь оказал гарнизон монастыря, ударивший по неприятелю.

И хотя русский отряд в десять раз уступал числом неприятелю, Красовскому удалось добиться своей цели и спасти русскую базу в Эчмиадзине. Однако победа досталась дорогой ценой. В русском отряде был ранен или убит каждый третий — потери составили 1150 солдат и офицеров. Досталось и иранцам, недосчитавшимся 3 000 человек. Но главным последствием было, конечно, моральное значение победы как для русских, так и для персов. Аббас-Мирза был вынужден отвести свою деморализованную армию за Аракс, не помышляя не только о захвате Грузии, но даже о помощи гарнизонам Эривани и окрестных крепостей.

Паскевич, узнав о масштабе и упорстве произошедшего сражения, спешно отвёл войска от персидской границы, отказался от идеи атаковать Тебриз главными силами и вернулся под стены Эривани. Покорение ханства было тем более приоритетной задачей, что международная обстановка менялась не в пользу России — появилась реальная угроза новой войны с Турцией, для чего было бы удобно овладеть Эриванью и рядом западных крепостей, откуда можно было блокировать Карс и Баязет.

Первой было решено взять крепость Сардарь-Абад ввиду её удобного расположения у турецкой границы. Руководителем осады был назначен герой Аштаракского сражения генерал Красовский, который овладел ею 30 сентября 1827 года всего через несколько дней после начала осадных работ. Следующей целью была Эривань. Русские войска вновь приступили к городу в начале октября, на этот раз серьёзно настроившись захватить этот важный политический центр и военный узел в регионе.

С главными силами Паскевич осадил город, намереваясь в кратчайшие сроки взять Эривань. Гарнизон города был малочислен, однако возглавлял оборону талантливый Гассан-Хан — неутомимый в изобретении всякого рода хитростей и фанатично упрямый, готовый сражаться до последнего солдата. Именно Гассан-Хан стал душой обороны крепости, хотя львиную долю её жителей составляли сочувствовавшие русским армяне, те из них, кто не был насильно выселен заранее.

Не рискуя живой силой, Паскевич решил взять город киркой и лопатой. 6 октября русские открыли первую батарею из шести осадных орудий, к 12 октября их число было доведено до 40 стволов. Артиллерия причиняла городу страшный ущерб, а русские, не теряя времени, подводили параллели к самим стенам. Дело шло споро, и силы защитников таяли с каждым днём. В осаде принял участие Сводный гвардейский полк — особое подразделение, которое состояло из провинившихся и разжалованных гвардейцев, призванных собственной кровью искупить участие в декабристских организациях и тайных обществах.

Меч Тамерлана — трофей русского царя

Видя ту методичность, с которой русские вели осаду и совершенное неравенство сил, Гассан-Хан попытался с небольшим отрядом всадников выйти из крепости и пробиться к своим, но был перехвачен и отброшен с большим уроном. Наконец, в ночь на 13 октября русским удалось подвести траншеи к самому гласису крепости, так что штурм стал неизбежен. Войска Красовского захватили одну из башен крепости и заняли отдельные секции стены, так что горожане сами открыли русским ворота, а гарнизон сдался на милость победителя. И только Гассан-Хан с отрядом лично преданных ему людей заперся в городской мечети, намереваясь защищаться до конца. После долгих уговоров комендант сложил оружие, сохранив жизнь своим воинам.

Среди трофеев, доставшихся победителям, был меч Гассан-Хана, который он некогда получил в награду от самого шаха. Будучи ещё молодым человеком, Гассан-Хан так лихо и отважно действовал против турок, что персидский владыка предложил ему любую награду, что бы он ни пожелал. Тогда Гассан-Хан попросил почетный титул Сер-Арслана и меч самого Тамерлана. Шах удовлетворил обе просьбы, а меч в итоге достался генералу Красовскому — победителю Гассан-Хана. Оружие великого «железного хромца» было отправлено в Петербург в дар императору Николаю I. Где ныне находится меч, неизвестно. По всей видимости, он был утрачен во время революции или гражданской войны, возможно, выкраден и вывезен из Гатчинского дворца.

Туркманчайский мир: Тегеран капитулирует

Падение Эривани, а после и Тебриза окончательно подорвало веру персидского правительства в свои силы. Даже Аббас-Мирза, человек смелый и воинственный, больше не думал о продолжении войны, хотя силы русских для развития наступления в Азербайджане были сильно ограничены. Инициатива безраздельно перешла к русским, а попытки Тегерана затянуть переговоры ни к чему не привели. Собрав силы, Паскевич двинулся на столицу, и мир был заключён.

По условиям мира, за Россией подтверждались права на Закавказье, и в ее состав включались Эриванское и Нахичеваньское ханства. Кроме того, шах обещался выплатить 20 млн рублей серебром и больше не претендовать на отторгнутые территории. Заключение договора вызвало бурю негодования в иранской столице, с чем связан разгром русской дипмисси в Тегеране после её переезда из Тебриза в 1829 году.

Присоединение ханств открыло дорогу к созданию Армянской области в составе Российской империи. Столетиями гонимые, неверные для завоевателей армяне получили возможность селиться на новых землях, сохраняя свою религию и быт. Всего за несколько лет армяне стали преобладать в структуре населения территорий.

Паскевич же заслужил титул графа Эриванского, земли и фельдмаршальский жезл.

Русско-персидские войны. Уроки

Войны с Персией не относятся к числу тех, что пользуются популярностью у современных исследователей, однако из них можно извлечь богатый опыт ведения войны ограниченными силами на протяжённом театре военных действий и со впечатляющими результатами. Цвет русского офицерства сражался на Кавказе за интересы империи, а противник был не менее искушён и хитёр, чем герои войны 1812 года.

События кампании 1827 года демонстрируют высочайший уровень подготовки русских офицеров и солдат, их способность достигать успеха даже в самых безвыходных ситуациях. Особенность местности и её обширность требовали от командного состава личной инициативы, глазомера и неустрашимости перед превосходящим числом противником. Подвиги русских воинов во время войны с персами заслуженно составляют славу русского оружия. Ну, а генерал Паскевич стал настоящим героем этой войны.