Лейбштандарт СС Гитлера штурмует Крым

На фотографиях командующего 6-й танковой армией СС оберстгруппенфюрера СС Зеппа Дитриха на левом рукаве его мундира можно заметить редкую для войск СС награду – «Крымский щит». Однако когда речь заходит о боевом пути элитной 1-й моторизованной (позже – танковой) дивизии СС «Лейбштандарт СС Адольф Гитлер», которой Дитрих командовал в 1941–1943 годах, о её участии в сражениях за Крым обычно не упоминается. Действительно, участие «Лейбштандарта» в прорыве советской обороны на Перекопском перешейке является малоизвестной страницей истории войск СС. В упорных и кровопролитных боях сентября 1941 года войска вермахта и СС добились немалых успехов, но изменение общей обстановки на фронте тогда помешало им прорваться в Крым.

К началу сентября 1941 года войска немецкой группы армий «Юг» вплотную приблизились к Крымскому полуострову. Непосредственно на Крым наступала 11-я армия генерал-оберста Эриха фон Манштейна, который должен был решить две важные задачи: наступая на правом фланге группы армий «Юг», продолжать преследование отходящих советских войск и захватить Крым. При этом сил 11-й армии не хватало для одновременного достижения обеих целей. Так как руководство Третьего Рейха рассчитывало, что взятие Крыма окажет благоприятное воздействие на позицию нейтральной Турции и позволит обезопасить от советских авианалётов важный для Германии румынский нефтяной район, Манштейн отдал предпочтение взятию Крыма.

Задача пробить дорогу в Крым была возложена на 54-й армейский корпус в составе 46-й и 73-й пехотных дивизий (командир – генерал кавалерии Эрих Хансен). Наступать корпус мог только через Перекопский перешеек шириной от 7 до 9 км. Наступление здесь могло вестись исключительно фронтально, и это с учетом необходимости прорыва советской обороны и при отсутствии естественных укрытий. Немецкий историк Вернер Хаупт писал об этом: «Абсолютно открытая местность была сильно укреплена русскими. Так называемый Турецкий вал, построенный ещё в XVIII веке, от моря до моря пересекал перешеек, перед ним был прорыт ров». Таким образом, прорыв через перешеек представлялся непростой задачей, разрешить которую нужно было как можно быстрее.

В связи с этим 54-му корпусу придали все имевшиеся в распоряжении армии силы артиллерии РГК, зенитной артиллерии и сапёров. В частности, на усиление сюда были направлены артиллерийские части 30-го армейского корпуса (110-е артиллерийское командование (Arko 110) под командованием генерал-майора Курта Ангера, штаб и 2-я батарея 190-го дивизиона штурмовых орудий (приданы корпусу 22 сентября). Кроме немецкой, подключили и артиллерию из состава 3-й румынской армии – в частности, 52-й и 54-й тяжелые артиллерийские дивизионы, первый из которых был придан 73-й пехотной дивизии. Фактически 54-й корпус получил практически всю артиллерию, которую ему могла выделить армия.

Сосредоточение перед Перекопом и расстановка сил

По предварительному плану предполагалось, что пехотные части 54-го корпуса прорвутся в Крым через Перекопский перешеек, далее планировалось стремительным броском моторизованных войск с ходу захватить военно-морскую базу Севастополь. Для этой цели позади наступавшего 54-го корпуса сосредоточивалась 1-я моторизованная дивизия СС «Лейбштандарт СС Адольф Гитлер», выведенная для этого из состава 30-го армейского корпуса и являвшаяся единственным подвижным резервом 11-й армии. При этом часть была дивизией только на бумаге, а по численности равнялась скорее бригаде, что, впрочем, не мешало ей играть одну из первых скрипок в атакующих действиях группы амий «Юг». Прежде всего, это объяснялось высоким боевым духом эсэсовцев, что помогало им достигать немалых успехов.

На подступах к Крыму «Лейбштандарт» появился 12 сентября 1941 года. Действуя вместе с передовым отрядом 73-й пехотной дивизии, разведывательный батальон «Лейбштандарта» под командованием штурмбаннфюрера СС Курта Майера вышел к совхозу Преображенка (ныне – Червоный чабан). Столкнувшись с сопротивлением оборонявшихся здесь частей советской 156-й стрелковой дивизии, немецкое командование отвело подвижные ударные части в тыл, выставив вместо них боевое охранение из состава 73-й пехотной дивизии.

Операция по прорыву в Крым через Перекопский перешеек была спланирована в считанные дни, и «Лейбштандарту» в ней отводилось важное место. Дивизию планировали бросить в бой для развития успеха после того, как армейские пехотные части прорвут советскую оборону на перешейке. Именно об этом Курт Майер писал в мемуарах:

«…мы должны были быстро пересечь перешеек и вклиниться в отступающие порядки противника. Батальон стоял наготове для проведения операции <…> в четырёх километрах к северо-западу от Перекопского залива».

Несмотря на то, что «Лейбштандарту» предписывалось вступить в бой уже после прорыва 54-го корпуса в Крым, из его состава были выведены специальные подразделения – артиллерийский полк и саперный батальон, предназначенные для усиления ударных группировок прорыва. Речь идет, прежде всего, о 73-й пехотной дивизии генерал-лейтенанта Бруно Билера, которая должна была сыграть одну из ключевых ролей во взломе советской обороны. Подчинение артиллерийского полка «Лейбштандарта» 73-й пехотной дивизии выглядит закономерным, так как все имевшиеся артиллерийские части 11-й армии были сосредоточены в полосе наступления 54-го корпуса. Что же касается сапёров, то они всегда шли в первых рядах наступавших немецких дивизий, помогая проламывать вражескую оборону и открывая дорогу пехоте.

20 сентября 1941 года в 20:00 был отдан приказ придать сапёрный батальон «Лейбштандарта» 73-й пехотной дивизии для участия в атаке на перешеек. Однако вовремя сосредоточить подразделения батальона в боевых порядках дивизии не удалось, и наступление перенесли на 23 сентября, а затем отсрочили еще на день. 22 сентября командир батальона штурмбаннфюрер СС Кристиан Хансен доложил о том, что все его подразделения вошли в подчинение 186-го пехотного полка 73-й пехотной дивизии, за исключением одной роты, оставшейся в распоряжении штаба этой же дивизии. Основной задачей эсэсовских сапёров было создание проходов в минных полях, обезвреживание мин-ловушек и, самое главное – непосредственная поддержка атакующих армейских пехотных батальонов и рот путем штурма опорных пунктов с использованием взрывчатки и огнемётов.

Штаб артиллерийского полка «Лейбштандарта» получил приказ на выдвижение к Перекопу 22 сентября, батареи прибыли на позиции 23 сентября 1941 года. Остальные подразделения дивизии были сосредоточены во втором эшелоне, где ожидали пробития бреши в советской обороне.

Артиллерийский полк дивизии СС «Лейбштандарт» состоял из штаба и двух дивизионов. 1-й дивизион включал в себя три батареи 105-мм лёгких полевых гаубиц. 2-й дивизион состоял из пяти батарей, две из которых были вооружены 150-мм тяжелыми полевыми гаубицами, две – 88-мм зенитными орудиями и одна – 100-мм орудиями. Командиром полка был штандартенфюрер СС Вальтер Штаудингер, 1-го дивизиона – штурмбаннфюрер СС Александр Зуккау, 2-го – штурмбаннфюрер СС Густав Мертш. По данным штаба 73-й пехотной дивизии, 1-й дивизион вошёл в её состав без одной батареи.

Общее руководство артиллерией было возложено на 20-е артиллерийское командование (Arko 20) из состава 54-го армейского корпуса. Изначально оно состояло из 29-го наблюдательного дивизиона, 737-го артиллерийского дивизиона и дивизиона береговой артиллерии. При этом 1-й дивизион «Лейбштандарта» под командованием штурмбаннфюрера СС Александра Зуккау был подчинен Arko 110.

С советской стороны оборону на Перекопском перешейке занимала 156-я стрелковая дивизия генерал-майора П. В. Черняева. Всего на Перекопе было сосредоточено 7000 красноармейцев, усиленных двумя артиллерийскими полками – с учётом узости перешейка этого было вполне достаточно для обороны. Советские позиции были плотно прикрыты минными полями: как вспоминал один из ветеранов эсэсовского сапёрного батальона, «русские закопали там всё, что могло взорваться». Немецких солдат ожидали противопехотные и противотанковые мины, артиллерийские снаряды и даже морские мины. Последние использовались на суше в качестве фугасов большой мощности по предложению командующего Черноморским флотом вице-адмирала Ф. С. Октябрьского, их разминирование было в новинку для немецких сапёров. Общее руководство войсками, оборонявшими перешеек, осуществлял заместитель командующего 51-й отдельной армией генерал-лейтенант П. И. Батов.

Немцы провели тщательную разведку советских позиций, что позволило штабу 73-й пехотной дивизии детально спланировать атаку, подготовить тыловое обеспечение и запасы боеприпасов. 23 сентября на участке фронта под Перекопом стояло затишье. Пехотные батальоны и роты завершали последние приготовления к атаке, назначенной на следующий день. Активно готовились к боям и артиллеристы из «Лейбштандарта» – офицеры изучали местность, карты и планы операции, планировали сектора для стрельбы. Судя по отчету 73-й пехотной дивизии, единственной активностью немцев в этот день был налёт пикирующих бомбардировщиков Ju 87 (из 2-й группы 77-го штурмового гешвадера) на село Преображенка, которое позже должен был атаковать 186-й пехотный полк при поддержке сапёрного батальона «Лейбштандарта».

С советской стороны относительно немецкого наступления особой тревоги не выказывалось. В разведывательной сводке, переданной штабом 51-й армии в ночь с 22 на 23 сентября, говорилось, что «противник, продолжая прикрываться на крымском направлении, проявляет главные усилия на мелитопольском направлении». А через шесть часов война пришла в Крым.

54-й корпус идёт на штурм

Сражение началось ранним утром 24 сентября: в 4:00 после тридцатиминутной артиллерийской подготовки 46-я и 73-я пехотные дивизии пошли на прорыв советских позиций. 73-я пехотная дивизия атаковала в следующем порядке: на острие атаки двигались сапёры – две роты сапёрного батальона «Лейбштандарта» и две роты 173-го сапёрного батальона дивизии. Сапёров прикрывали штурмовые орудия 190-го дивизиона штурмовых орудий, за ними шла пехота. 2-й батальон 170-го полка наступал по берегу Перекопского залива, восточнее двигались два батальона 213-го полка, а 186-й полк (усиленный сапёрами из «Лейбштандарта») штурмовал совхоз Преображенка, превращённый в мощный опорный пункт.

Атака проходила в тяжёлых условиях. Как писал Манштейн, «войскам, наступавшим по выжженной солнцем, безводной, совершенно лишённой укрытий солончаковой степи, приходилось очень трудно». 156-я стрелковая дивизия успела подготовиться к обороне и стояла насмерть.

1-я саперная рота оберштурмфюрера СС Герда Штайнерта принимала непосредственное участие в атаке на Преображенку, поддерживая 186-й пехотный полк. В документах 73-й пехотной дивизии сказано, что где-то к половине шестого утра сапёрные штурмовые группы гранатами и огнемётами зачистили советский передовой опорный пункт. Далее перед атакующими немцами появился бункер, оснащённый вкопанной танковой башней – он был уничтожен подошедшими штурмовыми орудиями. Накал боёв был столь велик, что уже к утру с передовой линии пошли жалобы командиров рот на нехватку ручных гранат – запасы, сделанные немцами к наступлению, быстро исчерпались.

К 6 часам утра 2-й батальон 186-го пехотного полка завязал бои прямо в Преображенке, где каждый дом был превращён в маленькую крепость, а каждую траншею приходилось захватывать в рукопашном бою. Неслучайно Батов назвал бой за Преображенку «самым ожесточённым из всех схваток, разыгравшихся на Перекопских позициях 24 сентября» (примерно то же самое немцы писали в своих отчётах). До обеда только одной роте 2-го батальона 186-го полка удалось закрепиться на западных окраинах совхоза. Немцы активно задействовали артиллерию, в том числе, 88-мм зенитки (видимо, из 2-го дивизиона «Лейбштандарта») но толку от этого было мало, а красноармейцы продолжали оказывать упорное сопротивление. Историк Вернер Хаупт приводит воспоминания одного из ветеранов сапёрного батальона «Лейбштандарта» об этих боях:

«Наша задача заключалась в том, чтобы приблизиться к заграждениям и проделать в них проходы для пехоты и штурмовых орудий. Это мы сделали, несмотря на сильный огонь противника, но затем нам пришлось залечь на два часа под огнём стрелкового оружия из дотов, находившихся слева и справа от нас, пока, наконец, не была поставлена дымовая завеса. Лишь после этого нам удалось приблизиться к дотам и взорвать их. Мы подрывали их трижды, и каждый раз после подрыва из них снова открывали огонь, пока мы не заметили, что русские перед подрывом уходят из дотов в тыл, в систему окопов. После этого с ними расправились ручными гранатами <…> Заранее не было известно, что поселки Перекоп и Преображенка были оборудованы великолепной системой подземных ходов сообщения, связывавшей все здания».

После обеда в Преображенку был брошен 3-й батальон 186-го пехотного полка. Прибытие подкреплений позволило немцам сломить сопротивление защитников совхоза. Среди наиболее отличившихся был командир взвода 1-й сапёрной роты «Лейбштандарта» унтерштурмфюрер СС Йоханнес Тауберт, чьё подразделение на протяжении трёх дней находилось на передовой линии, поддерживая действия пехотных частей.

Первый день наступления был трудным и для немецких артиллеристов. В боевом рапорте 2-й батареи артиллерийского полка «Лейбштандарта» о боях 24 сентября 1941 года указано следующее:

«С 4:00 до 4:30 1-й дивизион, с несколькими армейскими подразделениями <…> открыл артиллерийский огонь по Преображенке.

В 4:45 пришел приказ открыть огонь по пункту 627; выполнен в 5:10.

В 9:00 батарея сменила позицию <…> и осуществила два артиллерийских обстрела по выявленным целям».

В условиях прорыва хорошо укреплённой советской обороны руководство артиллерийским огнём осуществлялось непосредственно с линии атаки. Так, передовые наблюдатели 1-й и 2-й батарей находились вместе со 2-м батальоном 186-го пехотного полка (73-я пехотная дивизия), а командир 2-й батареи был в боевых порядках 3-го батальона этого же полка. Это позволяло немцам не только более точно наводить огонь артиллерии, но, что куда важнее, быстро концентрировать его на конкретных целях, а затем, после их уничтожения, столь же быстро переносить огонь на следующие цели. В ходе боя 24 сентября 2-я батарея дважды меняла свою позицию, выдвигаясь вперёд за пехотными частями. Потери батареи за этот день составили два человека убитыми (унтершарфюрер СС Фридрих и штурмманн СС Киршнер) и один тяжело раненым (штурмманн Охст). Все трое погибли от советского артиллерийского огня.

Целый день 24 сентября оба дивизиона артиллерийского полка вели огонь, поддерживая наступление и снарядом за снарядом расшатывая оборону 156-й стрелковой дивизии на Перекопе. Мощь немецкого огня произвела впечатление на советскую сторону. П. И. Батов вспоминал:

«Ударила артиллерия противника. Каждой нашей пушке приходилось соревноваться с вражеской батареей. Немцы вели огонь не только с фронта, но и с фланга и отчасти с тыла – их орудия находились на западном берегу Перекопского залива, и снаряды ложились вдоль наших траншей. Мы надеялись, что боевые корабли поддержат нас огнём со стороны Каркинитского залива. Но мелководье мешало кораблям подойти. И береговая батарея черноморцев, установленная на восточном берегу залива, всю тяжесть борьбы приняла на себя. Моряки действовали самоотверженно. Но силы были неравны».

В конце дня во 2-ю батарею пришёл приказ с рассветом 25 сентября оказать поддержку 1-му батальону 186-го пехотного полка во время его атаки на советские позиции у противотанкового рва.

В первый день, при мощной артиллерийской поддержке и непрестанных налетах штурмовиков и бомбардировщиков Люфтваффе, частям 54-го корпуса удалось продвинуться вперёд на 5 км и выйти к основным позициям 156-й стрелковой дивизии. Начальник Генерального штаба Вермахта Франц Гальдер назвал это «незначительным продвижением», хотя вряд ли он представлял, через что пришлось пройти немецким солдатам. С наступлением темноты Преображенка была оставлена советскими войсками; в журнале боевых действий 11-й армии зафиксировали, что отход происходил в северо-западном и южном направлениях. Немцы захватили около 150 пленных.

Второй день наступления

С утра 25 сентября артиллеристы 1-го дивизиона поддерживали атаку 3-го батальона 170-го полка 73-й пехотной дивизии, штурмовавшего советские укрепления севернее железной дороги. Слаженный артиллерийский огонь сокрушил оборонительные рубежи противника, благодаря чему пехотинцы сумели овладеть советскими позициями. Однако до окончания боёв было еще далеко. Участник боёв из сапёрного батальона «Лейбштандарта» вспоминал:

«Когда мы залегли на пашне, русские по всей длине перешейка одним взрывом открыли перед нами противотанковый ров около 3 метров шириной и 2 метров глубиной. От взрыва у нас полопались барабанные перепонки, но, окажись мы метрах в 300 южнее, нам бы пришёл конец».

После мощного взрыва атакующим немцам пришлось штурмовать противотанковый ров.

В боях 25 сентября основным заданием 1-го артиллерийского дивизиона была поддержка атаки 186-го пехотного полка на позиции советского 361-го стрелкового полка у противотанкового рва. При поддержке артиллерии в упорном бою немцы сумели прорваться за противотанковый ров. Пытаясь остановить противника, генерал Черняев бросил в бой свой резерв – разведывательный батальон капитана В. И. Шевченко, имевший в своём составе 14 легких танков Т-37 (или Т-38), вооружённых пулеметами. Эта атака успеха не принесла. Немцы обрушили на танки авиацию и огонь артиллерии – по данным Батова, все 14 машин были подбиты с воздуха. В то же время, в немецких документах содержится несколько иная информация. В журнале боевых действий 73-й пехотной дивизии упомянуто об атаке сорока советских танков 25 сентября в 16:00 и подбитии десяти из них. В боевом рапорте 2-й батареи «Лейбштандарта» указано, что 25 сентября батареи 1-го артиллерийского дивизиона приняли участие в отражении советской танковой атаки, в ходе которой было подбито девять танков. Таким образом, получается, что в отражении этой атаки артиллеристы приняли активное участие наравне с Люфтваффе.

Советская 156-я стрелковая дивизия имела в своем составе два артиллерийских полка (498-й гаубичный и 434-й легкий артиллерийский), которые яростно противодействовали немецкой артиллерии и били по атакующим пехотным ротам. Советская авиация также не отсиживалась на аэродромах, периодически нанося бомбово-штурмовые удары по немецким батареям. Весь день 26 сентября позиции 2-й батареи подвергались атакам советских бомбардировщиков и истребителей И-16, хотя данные о потерях батареи убитыми и ранеными в этот день отсутствуют.

Наиболее опасной была должность передового наблюдателя, так как их посты находились под постоянным вражеским огнем, что вело к потерям: 25 сентября прямым попаданием в наблюдательный пост 3-й батареи был убит передовой наблюдатель Фритц Гроссе и ранен унтерштурмфюрер СС Готтфрид Граесслер. Наблюдатель 1-й батареи унтерштурмфюрер СС Карл Ват был тяжело ранен осколком снаряда (отметим, что это был уже третий наблюдатель, потерянный батареей за последние недели). Другой наблюдатель 1-й батареи, унтершарфюрер СС Зепп Айххольцер, был смертельно ранен. Всего в этот день «Лейбштандарт» потерял пять человек убитыми, пять ранеными (из них два офицера) и одного пропавшим без вести.

Отбив ряд советских контратак, немецкие пехотные дивизии продвинулись дальше, и до поздней ночи с 25 на 26 сентября бой шёл между противотанковым рвом и Турецким валом. 156-я стрелковая дивизия сражалась ожесточённо, и каждый метр территории немцам приходилось брать с боем. Неудивительно, что успех был оплачен высокими потерями: к концу дня в пехотных частях выбыли из строя многие офицеры, а некоторые роты оказались под началом унтер-офицеров (общие потери 73-й пехотной дивизии за 24–26 сентября 1941 года составили 42 офицера, 256 унтер-офицеров и 1287 солдат). Потери «Лейбштандарта» за 26 сентября составили 3 человека убитыми и 40 ранеными.

Советская оборона даёт трещину

26 сентября части 46-й пехотной дивизии захватили Перекоп, в то время как 73-я пехотная дивизия вела жестокие бои за хорошо укреплённый населённый пункт Армянск. В 5:45 73-я пехотная дивизия после короткой, но мощной артподготовки силами 213-го и 170-го полков захватила часть Турецкого вала, создав плацдарм глубиной в 700 м. К 7:20 3-й батальон 213-го полка продвинулся на полтора километра южнее вала, захватив советскую тяжёлую батарею. Здесь командир 73-й пехотной дивизии усилил атаку 186-м полком, который должен был прорваться на юг через поселок Кула, находившийся на подступах к Армянску. Правда, пехотные части дивизии были сильно измотаны, поэтому наступление замедлилось. В 10 часов утра 213-й полк вместе с приданными ему частями начал наступление на Кулу, потеснив советские войска по всем направлениям – оборона 156-й стрелковой дивизии была фактически прорвана. Уже в 11 часов утра на Перекопском валу были развернуты передовые наблюдательные посты артиллеристов «Лейбштандарта», а батареи 2-го артиллерийского дивизиона подавили последние очаги сопротивления противника в Куле (в 12:15 поселок был занят немцами). В течение дня артиллеристы несколько раз меняли диспозицию своих батарей, чтобы быть ближе к месту предполагаемых событий.

К 16:15 части 46-й и 73-й пехотных дивизий ворвались в Армянск. Согласно документам 73-й пехотной дивизии, во второй половине дня советская сторона нанесла контрудар танками (включая средние Т-34) при поддержке авиации, «совместными действиями «Штук» и противотанковых частей были подбиты 30 танков». В документах артиллерийского полка «Лейбштандарта» указано, что в 16:30 передовой наблюдатель 2-й батареи Ульрих навёл огонь артиллерии на три атакующих советских танка и вынудил их отступить. Однако имеющиеся в нашем распоряжении советские источники не подтверждают нанесение танковых ударов 26 сентября (такие данные есть на 27 сентября), поэтому сложно сказать, о каких танках идет речь. Возможно, они принадлежали 5-му танковому полку 172-й стрелковой дивизии (хотя у нас нет данных о вводе в бой этого полка 26 сентября). Также есть вероятность, что за танки немцы приняли советские бронеавтомобили – именно 26 сентября вступившие в бой части 172-й стрелковой дивизии задействовали несколько броневиков (в одном из них в результате прямого попадания погиб начальник штаба дивизии майор И. А. Жуковин).

Упорные бои шли до самой ночи. Гальдер отметил в дневнике, что «73-я и 46-я дивизии прорвались через наиболее узкую часть Перекопского перешейка». Части РККА отступили к Ишуньскому перешейку и закрепились там. Предстоял очередной штурм, но немцы остановились и дальше не пошли. К вечеру того же дня артиллерийский полк «Лейбштандарта» был неожиданно отозван с крымского направления.

Советская контратака

Тем не менее, сразу покинуть передовую линию артиллеристам не удалось. В ночь с 26 на 27 сентября советские войска на Перекопском перешейке нанесли неожиданный контрудар. Батов бросил в бой 172-ю стрелковую дивизию, части 271-й стрелковой дивизии и 42-ю кавалерийскую дивизию, среди прочего задействовав 5-й танковый полк 172-й стрелковой дивизии, имевший на вооружении десять танков Т-34 и более тридцати легких танков. Этот контрудар создал немало трудностей измотанным 73-й и 46-й пехотным дивизиям. Служивший в сапёрном батальоне эсэсовец вспоминал:

«Едва мы переправились через ров, как нас со стороны Армянска атаковали тяжёлые танки. Один из моих роттенфюреров к всеобщему веселью открыл огонь из противотанкового ружья – «пехотного дверного молоточка» [видимо, имеется в виду 37-мм противотанковое орудие, прозванное «колотушкой» – прим. автора]. Нас спасла румынская батарея тяжёлых гаубиц, снаряды которой вырыли огромные воронки, и сталинским танкам пришлось ретироваться».

В эти воспоминания вкралась ошибка, так как батарея была не румынская, а эсэсовская, тем более что сам ветеран вспоминал, что рядом с ним находился унтерштурмфюрер СС Вильгельм Херрманн, «передовой наблюдатель нашего артиллерийского полка» (как упоминалось выше, 73-й пехотной дивизии был придан румынский 54-й тяжелый артиллерийский дивизион, однако 27 сентября его вывели из подчинения дивизии).

Документы свидетельствуют о том, что важную роль в парировании советской танковой атаки сыграл как раз 2-й артиллерийский дивизион «Лейбштандарта» под командованием штурмбаннфюрера СС Густава Мертша. В одном из немецких отчётов говорится о том, что на участке дивизиона противник бросил в контратаку семь танков (из которых два – «53-тонных»), и все они были подбиты слаженным огнём батарей дивизиона, которые тем самым выручили пехоту, не имевшую противотанкового вооружения. Хотя в документе данный эпизод не датирован, однако упоминание о тяжёлых танках (очевидно, что в этом случае речь идет именно о Т-34) позволяет нам утверждать, что здесь прямо говорится об отражении контрудара перекопской группировки советских войск 27 сентября 1941 года. К концу дня немцы прочно закрепились на Турецком валу, после этого эсэсовский артиллерийский полк начали отводить с поля боя у Перекопа.

Сапёрный батальон находился в подчинении 73-й пехотной дивизии с 24 по 28 сентября. Действуя под вражеским огнём, эсэсовские сапёрные роты сыграли важную роль в продвижении армейских пехотных частей. Ориентировочно 27 сентября сапёров отвели за Турецкий вал. В общей сложности за этот период эсэсовские сапёры, действуя в зоне 46-й и 73-й пехотных дивизий, обезвредили 3400 мин, 104 морские мины (установленные на суше) и две авиабомбы (также установленные как фугасные бомбы) и продвинулись вплоть до Турецкого вала. Для сравнения, по документам 54-го армейского корпуса, всего в полосе двух атакующих дивизий было обезврежено 5808 мин, 118 морских мин, 120 авиабомб и большое количество взрывчатки. Вместе с артиллерийским полком батальон был отведён назад и присоединился к основным частям дивизии.

Отвод частей дивизии «Лейбштандарт» с фронта был связан с тем, что в ночь с 25 на 26 сентября противник атаковал части 3-й румынской армии и прорвал ее оборону. Гальдер сухо записал в дневнике: «В районе севернее Мелитополя румыны потерпели неудачу». Однако ситуация сложилась серьёзная, так как в немецком фронте возникла брешь шириной 15 км, в результате чего положение 11-й армии оказалось под угрозой. Это заставило и Манштейна, и немецкое Главное командование пересмотреть свои планы и забрать у 54-го корпуса часть сил – в том числе, артиллерию и штурмовые орудия. Немалую роль сыграло и упорство советских войск на Перекопском перешейке – оборону 156-й стрелковой дивизии немцам всё так же приходилось «прогрызать», а теперь эта дивизия получила усиление. Неслучайно штурмбаннфюрер СС Курт Майер, наблюдавший за ходом сражения в бинокль, грустно отмечал в своих мемуарах:

«…не было условий для использования моторизованных подразделений <…> Поскольку никакой возможности для ведения боевых действий в оперативном районе 46-й пехотной дивизии не было, в 11:00 [28 сентября – прим. автора] батальон вернулся в ведение «Лейбштандарта».

В этих условиях было решено, что «Лейбштандарт» будет включён в состав 1-й танковой армии, чтобы принять участие в планируемом прорыве на Ростов. На этом его участие в боях за Крым окончилось. В прорыве 11-й армии на Крымский полуостров, последовавшем в конце октября через Ишуньский перешеек, дивизия участия уже не принимала, сражаясь на побережье Азовского моря, захватывая Мариуполь, Таганрог и Ростов.

Итоги

7 июля 1942 года в Германии была учреждена специальная награда – «Крымский щит». Одним из критериев награждения было участие военнослужащего хотя бы в одном большом сражении на территории Крыма. Осенью 1943 года за участие в прорыве советской обороны на Перекопском перешейке чины артиллерийского полка и сапёрного батальона «Лейбштандарта» были награждены «Крымским щитом», став едва ли не единственными кавалерами этой награды в войсках СС. Кроме них «Крымский щит» получил командир «Лейбштандарта» Зепп Дитрих, а вот Курт Майер, чей батальон всё сражение простоял в резерве, этой наградой отмечен не был.

Артиллерийский полк и сапёрный батальон дивизии «Лейбштандарт» стали единственными частями войск СС, которые вели боевые действия в Крыму в ходе Второй мировой войны. Их участие в боях ограничилось всего четырьмя днями, но свой вклад в итоговый успех немцев они внесли, сыграв важную роль в прорыве 11-й армии на Перекопском перешейке и показав высокую боеспособность. Анализируя четырёхдневное участие артиллерийского полка «Лейбштандарта» в боевых действиях на Перекопе, стоит подчеркнуть некоторые моменты, заслуживающие внимания:

• переподчинение артиллерийского полка из состава эсэсовской дивизии в армейский корпус показало мобильность и оперативность немецкого командования, а также наглядно продемонстрировало, что немцы могут быстро наращивать артиллерийскую мощь на важных участках фронта;
• артиллеристы действовали в тесном контакте с атакующей пехотой. Передовые наблюдатели находились в боевых порядках пехотинцев, что позволяло точно направлять артиллерийский огонь и выполнять поставленные задачи. С другой стороны, такой метод ведения боевых действий был чреват высоким уровнем потерь среди артиллерийских наблюдателей;
• артиллерийские батареи показали высокую мобильность, поскольку несколько раз за день меняли позиции, поспевая за атакующими войсками.

В конце войны многие бойцы «Лейбштандарта», сражавшиеся на Перекопе, оказались в других частях и продолжали носить свои «Крымские щиты» как напоминание о начальном этапе противостояния на Восточном фронте. Несмотря на недолгое участие в боях за Крым, эту награду эсэсовцы заслужили по праву.