Сальвадор Дали и Гала: история любви в картинах

«Сон Галы. Мечты о рае»

Неудивительно, что Гала поразила Дали с первого взгляда. Она была необыкновенной женщиной: при весьма скромных внешних данных ей удавалось обращать на себя внимание всех, кто оказывался в ее поле зрения.

По некоторым сведениям, Елена Дьяконова (настоящее имя Галы) родилась в Казани в 1894 году. Согласно другим данным, она была на два года старше. Девушка получила хорошее образование в Московской женской гимназии, а в 1912 году семья отправила ее на лечение от туберкулеза в Швейцарию. В санатории она познакомилась со своим первым мужем — поэтом Полем Элюаром. К слову, это она дала ему такое имя: до встречи с Еленой его звали Эжен Эмиль Поль Грендель. А ему, в свою очередь, она обязана своим прозвищем Gala («праздник» по-французски).

Это и правда была женщина-праздник: с ней никогда не было скучно — спонтанная, амбициозная, тщеславная, своенравная и неукротимая, она не давала расслабляться мужчине рядом с собой. «Я никогда не буду просто домохозяйкой. Я буду много читать и делать все, что захочу, но при этом сохранять привлекательность женщины, которая себя не перетруждает. Я буду, как кокотка, сиять, пахнуть духами и всегда иметь ухоженные руки с маникюром», — таковы были планы Галы на жизнь, которые она впоследствии успешно воплотила.

А вот муж на ее фоне был недостаточно ярким, и вскоре она завела роман с художником Максом Эрнстом, не скрывая отношения от законного супруга — более того, некоторое время вся троица проживала вместе. Но Элюар никогда не воспринимал соперника как угрозу, не веря, что он сможет разрушить их брак. Не видел он опасности и тогда, когда познакомил жену с молодым художником Сальвадором Дали. Даже после того, как Гала оставила его и дочь Сесиль ради испанца, Элюар ждал ее возвращения и писал письма до самой своей смерти.

«Галатея в момент творения»

В 1929 году Сальвадор Дали находится на пороге взлета своей карьеры. Вышел «Андалузский пес» — сюрреалистический фильм, совместное детище с Луисом Бунюэлем. С ним художник подружился во время учебы в Академии изящных искусств Мадрида. Дали молод, красив и харизматичен: одевается как настоящий пижон, тщательно укладывает волосы и ухаживает за щегольской растительностью на лице. Только с личной жизнью не клеится: ходят слухи, что в свои 25 он все еще никогда не бывал с женщиной, и лишь регулярно отбивается от настойчивых ухаживаний поэта Федерико Гарсиа Лорки.

Дали приглашает погостить к себе в Кадакес Поля Элюара с женой и 11-летней дочерью, которые прибывают в составе настоящего богемного десанта вместе с Рене Магриттом и Луисом Бунюэлем. Художник познакомился с поэтом в одном из ночных заведений Парижа и тогда не предполагал, что визит нового знакомого перевернет всю его жизнь раз и навсегда. Он вспоминает, что произвел неоднозначное первое впечатление на 35-летнюю гостью: «Она призналась, что приняла меня за противного и невыносимого типа из-за моих лакированных волос, которые придавали мне вид профессионального танцора аргентинского танго… У себя в комнате я всегда ходил нагишом, но, если надо было отправиться в селение, целый час приводил себя в порядок. Я носил безукоризненно белые брюки, фантастические сандалеты, шелковые рубашки, колье из фальшивого жемчуга и браслет на запястье».

Но все решил один немаловажный фактор: Гала имела безупречное чутье, позволившее определить в этом странном «типе» потенциал, который мог бы осуществить все её амбиции: «Я сразу поняла, что он — гений», — вспоминала она. «Она стала рассматривать меня как гения, — вторит ей Дали. — Полусумасшедшего, но обладающего большой духовной силой. И чего-то ждала — воплощения ее собственных мифов. Считала, что я, может быть, смогу стать этим воплощением».

С тех пор они больше не расставались. Прогуливались вместе по окрестностям Кадакеса, все больше проникаясь друг другом. Гала вмиг приняла решение отречься и от мужа, и от дочери, а Дали не придумал ничего лучше, как написать портрет Поля Элюара в качестве возмещения морального ущерба: «Я чувствовал, что на меня возложена обязанность запечатлеть лик поэта, с Олимпа которого я похитил одну из муз».

«Мадонна Порт-Льигата»

Начало совместной жизни было настоящим испытанием для пары. Дали еще не был высокооплачиваемым художником, своих доходов у Галы не было. Ко всему прочему прибавился скандал с одной из картин, где Дали оставил надпись о том, что «иногда он с наслаждением плюет на портрет моей матери», после чего его отец на полтора десятка лет разорвал все контакты с сыном и лишил его содержания.

Гнев родителя зашел настолько далеко, что тот объявил об отречении от своего сына во всеуслышание и призвал всех жителей Кадакеса и Фигераса также бойкотировать Дали. Многие действительно последовали призыву уважаемого в округе нотариуса и отказывали Сальвадору в крове и аренде жилья. Нашлась лишь одна вдова рыбака, некая Лидия Сабана де Коста, которая знала его с самого детства и всегда верила в его талант. Она за бесценок продала паре лачугу на отшибе недалеко от Кадакеса, в Порт-Льигате, где хранились рыболовные снасти. Там Сальвадор и Гала обустроили свой рай в шалаше.

Комната площадью 16 квадратных метров была одновременно гостиной, спальней и студией. Обедом им иногда служил один фрукт на двоих. Это время, проведенное с Дали почти в нищете, не вписывается в образ Галы как алчной и корыстной женщины, ведь ее прежний быт в хороших парижских апартаментах с Полем Элюаром был куда более благоустроенным. Но те, кто хочет видеть в ней только холодный расчет, все равно спишут этот эпизод на дар предвидения скорого богатства с многообещающим художником.

Чтобы продать несколько картин и выручить немного денег на ремонт ветхого жилища, они отправляются в Париж, где Элюар предоставляет им одну из своих квартир. Дали продолжает писать, а Гала с утра до вечера обивает пороги всех столичных галерей с папкой рисунков, предлагая приобрести его работы. Возвращаясь домой, она ведет домашнее хозяйство, полностью взяв на себя все заботы.

По воспоминаниям одного из их посетителей, образ жизни этой пары тогда не отличался особой эксцентричностью — на тот момент они просто не могли себе этого позволить: «Гала считала каждый сантим и всегда разыскивала самые дешевые продукты. Супружеская чета умела ладить со всеми на свете. У Дали были обворожительные манеры, он был прекрасно воспитан, Гала тоже. Без нее он, может быть, и позволял бы себе какие-нибудь выходки, но она понимала значимость встреч, цену человеческих отношений и всячески их поддерживала. За взаимоотношения с внешним миром отвечала Гала».

Главным успехом того времени стал договор о персональной выставке, которая состоится в июне 1931 года в галерее Пьера Коля. 24 работы, представленные публике, наконец принесли Дали первый успех у критиков и покупателей. Ключевым экспонатом мероприятия стала картина «Постоянство памяти». Художник отдает дань возлюбленной, сделавшей все возможное для этого успеха: теперь он подписывает холсты именем Гала-Дали.

«Галарина»

Постепенно финансовое положение пары налаживается. В 1934 году они предпринимают путешествие, которое окончательно закрепит и упрочит его — в США. Но перед этим они официально оформляют свои отношения. Гала пойдет на это лишь после того, как ее первый муж женится во второй раз, хотя Элюар сам неоднократно призывает ее к заключению брака с Дали. Ее бывший возлюбленный переживал, что в противном случае Гала останется ни с чем, если вдруг отношениям с художником придет конец либо же с ним случится несчастье.

Во время первой поездки в Америку семейному тандему удалось привлечь немало внимания публики, которое очень хорошо конвертировалось в доллары. Правда, перед отъездом домой произошел скандал — случайно или преднамеренно — который навсегда присвоил Гале репутацию жестокой и циничной женщины.

На организованный супругами с большой помпой прощальный «Бал галлюцинаций» она явилась в наряде, который венчала кукла в виде мертвого ребенка на шляпке. Пресса углядела в этом намек на недавнее преступление: похищение и убийство сына Линдберга — первого авиатора, пересекшего Атлантику. Несмотря на все заверения Дали о том, что маскарадный костюм Галы имел отношение не к трагедии, а к психоаналитическим теориям его кумира Фрейда, публику, уверенную в злом намерении и жестокости его супруги, разубедить не удалось.

Тем временем привязанность или, вернее сказать, одержимость Дали Галой только росла. Он считал ее причиной всего хорошего, что только с ним происходило, и не стеснялся в эпитетах: «Я сразу ощутил покой, равновесие, ощутил, что моя жизнь течет плавно и размеренно. Я могу сказать, что моей жене достаточно было одного взгляда, чтобы моя параноико-критическая активность упорядочилась… Все разрозненные, выпирающие, доминирующие элементы моей жизни обретали архитектурную форму».

«Портрет Галы против света»

Но ничто не вечно: в то время как слава художника и его финансовое состояние растут в геометрической прогрессии, отношения с Галой постепенно начинают портиться. Причиной этому становится физический износ его супруги — она стареет, и неспособность смириться с неумолимым ходом времени влияет на ее и без того сложный характер не лучшим образом.

В попытке ухватить ускользающую молодость за хвост Гала начинает лихорадочно менять молодых любовников, делать пластические операции, и на все эти недешевые удовольствия ей требуется все больше денег. Ходят слухи, что в приступах алчности она чуть ли не запирает Дали на замок, чтобы тот работал безвылазно. Но все было не так просто, ведь Дали тоже оценил вкус денег и зарабатывал их всеми доступными методами, включая не самые честные. Такие, как согласие ставить подпись на десятках тысяч пустых листов для изготовления литографий, которые уходили к жуликам по 40 долларов за экземпляр.

Но и в этом случае Дали и Гала все еще блестяще дополняли друг друга, судя по отзывам окружающих: «В коммерческих отношениях Дали был дьявольски хитрой бестией и вдобавок очень жесток, — писал Джон Ричардсон, директор нью-йоркской галереи Кнедлер. — Гала умела манипулировать им, а он в свою очередь манипулировал ею. В артистическом мире существует непреложная аксиома: творец представляется свободной личностью, человеком не от мира сего, зато жена у него практична донельзя, настоящий черт в юбке. Но Гала в самом деле была чертовкой. Она могла вас поколотить, если не получала того, чего хотела. А хотела она, как мне кажется, власти, денег и роскоши».

В 1969 году Дали решает выполнить давнишнее обещание и подарить жене целый замок. Так Гала становится обитательницей настоящего средневекового замка Пуболь, куда Дали имеет право приезжать только по предварительному письменному уведомлению. Но его нисколько не расстраивает этот факт. Напротив, он находит в нем некоторое мазохистское удовольствие — добиваться аудиенции своей королевы.

В то время, как за художником присматривает юная французская модель Аманда Лир (Дали обожает смотреть, как она принимает ванну, но на этом их физический контакт заканчивается), Гала находит себе зазнобу за океаном. Ее новой долгоиграющей пассией становится подходящий по возрасту во внуки американец Джеф Фенхольдт — звезда бродвейского мюзикла «Иисус Христос — суперзвезда». Она приглашает его погостить в свой замок, и златокудрый юноша принимает предложение.

«Галатея сфер»

В начале 1980-х состояние здоровья обоих супругов стремительно ухудшается. Дали начинает страдать от депрессии и, по иронии судьбы, от приступов паранойи, которую он ранее ставил во главу своего «параноико-критического метода». Восьмидесятипятилетняя Гала все еще бредит воссоединением с покинувшим ее Фенхольтом и вымещает агрессию на художнике. Их ссоры доходят даже до драк с серьезными увечьями.

В 1982 году Гала получает перелом шейки бедра при падении и вскоре умирает от остановки сердца.

Дали все еще не готов расстаться с возлюбленной и поначалу отрицает ее уход. «Если Галы не будет, никто не сможет мне заменить ее, — утверждал он. — Она незаменима. Я останусь одиноким».

Составляя год спустя введение к каталогу ретроспективной выставки, Дали называет его «Божественная Гала» и по-прежнему превозносит усопшую супругу: «Любовь к ней пламенела во мне еще до рождения. В миг высочайшего напряжения этой любви произошла мутация, породившая своеобразие. Благодаря ей возник мой знаменитый параноико-критический метод, и критический разум стал с максимальной точностью отслеживать бредовые видения».

Последние годы жизни художник скоротает в башне Галатея в Фигерасе. Изначально это был исторический памятник 13 века, который после реставрации стал частью театра-музея Дали. Он переименовал башню в честь Галы, и при ее жизни лишь она могла дать согласие на посещение достопримечательности.

Художник предсказывал, что в день смерти «близнецов Дали и Галы» огромная статуя, символизирующая сумасбродную пару в их доме в Порт-Льигате, заплачет. В день, когда почил Дали, местные рыбаки следили за скульптурой. Но слез они так и не увидели.