Тайясаль: последний оплот древних майя

Озерная столица

Первым о затерянном в джунглях Петена городе написал завоеватель ацтеков Эрнандо Кортес.

В октябре 1524 г. он отправился в поход на Гондурас — наказать Кристобаля де Олида, своего бывшего сподвижника, вздумавшего пренебречь его инструкциями и основать независимую колонию. Олид приплыл в Гондурас на кораблях. Кортес решил добираться по суше — разведать ресурсы страны.

 Сначала поход напоминал увеселительную прогулку. Покорителя Мексики сопровождала свита, достойная королей и знатнейших вельмож: майордом, дворецкие, кондитер, виночерпий, камердинер, два врача и несколько пажей, а также конюхи, сокольники, акробаты и музыканты. В обозе везли серебряный сервиз, а за отрядом гнали стадо свиней для его прокорма. Военные силы представляли около сотни всадников, полсотни пехотинцев и три тысячи ацтеков — недавних врагов, теперь — ненадежных союзников. На побережье Мексиканского залива к Кортесу присоединились многие сподвижники, получившие поместья в этой области. Там же генерал обзавелся картой неизведанных земель, которые предстояло пройти его людям: с обозначенными на ней реками, горами, крупными селениями. То, что многие участки пути совершенно безлюдны, ни карта, ни проводники не сообщали…

 Армия, состоящая теперь, по словам участника похода Берналя Диаса, из «130 конных и 120 аркебузиров и арбалетчиков, не считая множества солдат-новобранцев», бесстрашно углубилась в лесные дебри. Путь пролегал по низменной, болотистой равнине, пересеченной множеством рек и ручейков. Мелкие переходили вброд, через те, что покрупней, наводили мосты. Их приходилось сооружать довольно часто: за сто миль, по словам участников похода, было сооружено 50 переправ!

 Страшнее трудностей пути был голод. Припасы кончились, стадо свиней отстало и разбежалось по джунглям, где досталось хищникам (или заказчикам погонщика, как не без оснований считали солдаты), а жители немногих деревушек убегали, унося с собой припасы, при первом известии о белых. Люди питались кореньями, съедобными плодами, а немногочисленный запас маиса шел на корм коням. Путники стали болеть и умирать. Больше всего страдали индейцы-союзники, а также… придворные Кортеса. Пейзаж не менялся неделями: тропический лес, где огромные кроны закрывают лучи солнца, зловонная болотистая жижа под ногами, переплетение лиан, москиты, змеи… Испанцы проходили совсем близко от руин Паленке — древнего центра классических майя, однако… не заметили его.

В густонаселенной области Акалан, на границе современных Мексики и Гватемалы, войско немного отдохнуло и набралось сил. Посещение Акалана также знаменито трагическим событием. Именно там, на подходе к столице области Ицамканаку, Кортес расправился со своими давними врагами: плененными владыками трех главных городов поверженной империи — Теночтитлана, Тлакопана и Тескоко. Он взял их в поход в качестве заложников, а казнил поспешно, по навету — опасаясь их возможного союза с майя.

Преступление не осталось безнаказанным – трудности испанцев после Акалана не уменьшились, а возросли. Все селения на их пути внезапно обезлюдели, а пропитание приходилось добывать с боями. Весть о расправе над ацтекскими вождями дошла до самых глухих деревень…

Испанцы углубились в джунгли Петена, когда-то одной из самых процветающих областей классической цивилизации майя. Теперь же отряд встречал лишь топи, леса, плоскогорья, иногда — покинутые деревушки. Так прошли земли воинственных лакандонов и кехаче. Вдруг…

 Джунгли неожиданно расступились. Показались обработанные поля, а за ними — огромное озеро, похожее, по словам Кортеса, «на морской пролив». На расстоянии двух лиг от берега можно было различить блестевшие на солнце здания — дворцы и храмы островной столицы.

Кортес, что необычно для него, не вздумал завоевывать озерный город. Наоборот — послал туда парламентеров: проводника из области кехаче и случайно захваченного местного жителя. Пока шли переговоры, спешно обустраивал военный лагерь, ибо, как писал он потом королю, «там есть много людей, весьма искусных в военном деле, так что все соседние провинции их очень боятся». Проводник вернулся ночью, вместе с двумя знатными жителями города, который, как оказалось, назывался Тайясаль, или же Та-Ица. Он был столицей майя-ицев, расположенной на озере Петен-Ица. Кортес радушно принял посланцев, одарил их безделушками и попросил устроить ему встречу с правителем. В доказательство мирных намерений он отдал в заложники испанского солдата, а также, по другим свидетельствам, двух военачальников ацтеков, уцелевших после неправого суда.

 На следующий день, на пяти или шести лодках, прибыл правитель Тайясаля Канек со свитой из 30 приближенных. Наступил час мессы, и Кортес велел провести ее как можно более торжественно, однако христианское богослужение не произвело впечатления на царя индейцев. Проповедникам и самому генералу пришлось прочитать длинную лекцию о вреде язычества и преимуществах истинной веры, прежде чем Канек, замороченный их речью, согласился уничтожить идолов и признать себя вассалом испанской короны. На самом деле он, конечно же, хотел лишь поскорей отделаться от не в меру назойливых пришельцев.

 Тем не менее расстались Кортес с Канеком друзьями. Правитель майя снабдил испанцев продовольствием, дал им проводника до Гондураса. Пока войско шло маршем вокруг озера, генерал согласился посетить столицу. Об этом визите, рискованном, по мнению его соратников, Кортес написал только несколько строк: «Я провел в его [Канека] городе вместе с ним весь этот день, отдыхая… А с наступлением ночи я попрощался с ним и отплыл на лодках к берегу, где нашел уже многих своих людей, успевших обойти озеро по суше». Хронист Иштлильшочитль позднее добавлял, что Канек при Кортесе «сжег идолов», что маловероятно, так как индейский вождь, скорей всего, не принял свои «обязательства» всерьез. Описаний Тайясаля ни у конкистадоров, ни у ранних хронистов не найти. Современных исследователей это поражает: как же так, встретить живой и нетронутый город еще тех, самых-самых древних майя — и не написать об этом ни строки! Они забывают, что в то время индейский город, пусть даже и в джунглях, не был такой уж диковинкой. А какие именно майя в нем жили — древние или не очень — конкистадоры не могли определить.

Участники похода больше писали о другом, казалось бы, незначительном событии. Перед отбытием из Тайясаля Кортес попросил Канека позаботиться об его вороном коне Морсильо, который поранил ногу об острый сук. Об оставленном коне упоминает и Берналь Диас. Правда, конкистадоры позабыли объяснить индейцам, чем кормить животное. «Правитель обещал мне позаботиться о коне, но я не знаю, что он с ним будет делать», — писал Кортес немного погодя, видимо, поняв свою ошибку. Судьбу, уготовленную несчастному Морсильо, он не мог бы представить и в смелых фантазиях…

Лошадиный бог

Кортес не возвратился в Тайясаль, не до индейцев было и другим конкистадорам. О затерянном в джунглях городе на озере забыли почти на 100 лет. К началу XVII в. испанские владения поглотили почти все области майя. Государства Юкатана и Горной Гватемалы были ликвидированы, а потомки владык превратились в мелких колониальных чиновников. Незавоеванной осталась только небольшая область в центре гватемальского Петена, «сельва лакандонов» в северных горах, территория современного Белиза и часть мексиканских штатов Кампече и Табаско. В самом центре непокоренного района, окруженные воинственными племенами лакандонов и кехаче, располагались владения ицев и их неприступная столица — Тайясаль.

В эти края испанцы долго не совались: выгоды почти что никакой, а риск — немалый. Первыми после Кортеса в Тайясаль попали не солдаты, а миссионеры.

 В 1618 г. из Мериды, столицы испанских владений на Юкатане, на поиски Тайясаля отправились два монаха-францисканца: люди «весьма образованные» и хорошо знающие язык майя — Бартоломе де Фуэнсалида и Хуан де Орбита. Через некоторое время францисканцам удалось добраться до владений ицев. Правитель Тайясаля Канек — дальний потомок того Канека, что принимал Кортеса, — радушно встретил пришельцев и позволил им прочитать первую проповедь прямо у стен своего дворца. Послушать монахов собрались чуть ли не все жители города. Увидев, как почтительно внимают им индейцы, святые отцы посчитали, что дело обращения язычников не за горами.

После проповеди францисканцы пожелали осмотреть «многочисленные храмы и святилища зловредных и ложных богов». Один из «богопротивных» истуканов изумил святых отцов: на почетном месте стояла… каменная статуя коня в натуральную величину. Возмущенный отец Орбита схватил камень, и, как утверждают хронисты, разбил на куски богомерзкого идола. Возмущенные святотатством индейцы едва не растерзали проповедников. Коллеге несдержанного монаха с трудом удалось успокоить толпу.

Укрывшись во дворце правителя, миссионеры узнали от него историю «лошадиного бога» индейцев. Им оказался… злополучный конь Кортеса.

Индейцы отнеслись с почтением к диковинному зверю, оставленному «странствующим царем»: поселили в храме, угощали вкусными мясными блюдами, украшали гирляндами цветов. От такой «заботы» конь зачах и вскоре сдох. Майя, расстроенные тем, что не выполнили поручение, изваяли каменную копию коня. Новый бог получил имя Циминчак, «Громовой Тапир», так как, по мнению индейцев, тапир немного походил на лошадь, а гром выстрелов испанских пушек и мушкетов вызван конским ржанием.

После инцидента с «лошадиным богом» об успехе миссии можно было уже не мечтать. Францисканцы, правда, попытались намекнуть Канеку, что его предок обещал Кортесу уничтожить идолов и принять христианскую веру. Вождь ицев отшутился: жрецы, мол, говорят, что время менять веру еще не пришло.

Монахи вынуждены были оставить Тайясаль, однако через некоторое время возвратились. Они прожили в городе около 18 дней, пытались проповедовать и даже успели записать некоторые местные легенды, но обратить туземцев в истинную веру не смогли. Жрецы вскоре почувствовали в них конкурентов и натравили на святых отцов толпу, на сей раз — без всякого повода. Однажды на рассвете францисканцев зашвырнули в лодку и отправили в плавание — прочь от Тайясаля. Вдогонку монахам неслись возгласы: «Не приходите больше! Нам не нужен ваш бородатый бог! Здесь вас ждет только смерть!» И это были не просто угрозы…

Продолжение: Тайясаль: как пал последний город древних майя