«Третья волна», «Маленький Альберт» и другие жестокие психологические эксперименты в истории

Этика психологических экспериментов всегда находилась — и находится — под определённым сомнением. Да, безусловно, сегодня в них принимают участие только добровольцы, причём за хорошую плату. Да, конечно, в случае любой опасности процесс прерывают. Да, несомненно, все подопытные находятся под неустанным врачебным наблюдением. Но всё-таки… что-то тут не так.

Психологических экспериментов сомнительной корректности история знала немало. Собственно, сколько существует психология как наука — столько и ставятся эксперименты. И если одни кажутся нам забавными и игровыми, то другие вызывают дрожь в коленках. В одном только двадцатом веке таких было множество. Поэтому ограничимся только ими.

Эксперимент с маленьким Альбертом (1920)

В 1920 году знаменитый американский психолог-бихевиорист Джон Бродес Уотсон провёл занимательный, но не слишком корректный эксперимент над годовалым ребёнком по имени Альберт. Ввиду того, что во главу угла Уотсон ставил именно поведение, а не сознание, эксперимент чем-то напоминал знаменитые опыты Павлова по изучению условных рефлексов.

Наблюдая за детьми, Уотсон заметил, что громкие и неожиданные звуки вызывают у них страх, и предположил, что эта реакция является врождённой. Тут колёсики закрутились, и Уотсон решил проверить, можно ли априорное чувство перенести на предмет, по отношению к которому оно изначально не возникает. Проще говоря, можно ли, используя звук, заставить ребёнка бояться совершенно нестрашных вещей вроде мягкой игрушки или Санта-Клауса.

В качестве подопытного был избран сын одной из медсестёр клиники Фиппса в Балтиморе — того самого учреждения, где и проходил эксперимент. Сперва учёные проверили базовые реакции маленького Альберта: ему позволили поиграть с кроликом, с домашней крысой, с собакой, перед ним жгли газеты, катали нитяные клубки — ребёнок на всё реагировал с мирным интересом. Особенно мальчику понравилась белая крыса — она и стала основным объектом. Альберт с удовольствием играл с ней, но, начиная с определённого момента, как только он прикасался к крысе, позади него раздавался резкий металлический звук — это экспериментатор бил молотком по железной балке. А когда стучать прекратили, мальчик уже боялся крысы, плакал и пытался от неё уползти, поскольку она стала ассоциироваться со страшным звуком.

Таким же образом мальчика «научили» бояться кролика и даже Санта-Клауса (его костюм надевал сам Уотсон). В возрасте 1 года и 21 дня Альберта забрала мать. Эксперимент закончился, а Уотсон по его итогам написал ряд статей.

Но тёмные стороны эксперимента начали вскрываться позже. Прежде всего, оказалось, что ребёнка взяли у матери без её согласия. Она была простой кормилицей, жившей в отделении для нянечек, в то время как Уотсон был знаменитым учёным. Никто и не подумал спросить у неё разрешения. С ребёнком просто работали днём, пока мать была занята, а эксперимент прервался лишь потому, что она собралась и уехала — вместе с сыном.

Второй же важный момент выяснился гораздо позже — в 2009 году, через полвека после смерти знаменитого психолога. Ребёнок, которого на самом деле звали Дуглас Меррит, страдал врождённой гидроцефалией, то есть фактически был олигофреном, что поставило под вопрос все результаты исследований. Дуглас скончался в 1925 году в возрасте шести лет, так и не научившись ни разговаривать, ни понимать окружающий мир.

Играя в бога

Обложка первого издания книги Милтона Рокича «Три Христа Ипсиланти»

В 1964 году американский психолог Милтон Рокич в больнице Ипсиланти (Сэлин, штат Мичиган) придумал эксперимент, который был бы смешным, если бы не был таким страшным. Врач собрал трёх разных сумасшедших, вообразивших себя Иисусами Христами, и поселил их в одной палате. Целью эксперимента была деэскалация ложной веры пациентов. Рокич надеялся, что они убедят друг друга в том, что они — не Иисусы.

Но, находясь рядом, пациенты лишь постоянно спорили, кто из них «более Христос », и споры часто доходили до физических конфликтов. В беседах же с врачом каждый «Иисус» объяснял, что двое остальных — сумасшедшие, и ему, настоящему Иисусу, с ними весьма непросто.

По итогам исследований Рокич опубликовал книгу «Три Христа Ипсиланти», где, в частности, писал, что ему стоило в первую очередь понять: он сам не является Богом и не имеет никакого права ставить подобный эксперимент. Только это понимание пришло к нему значительно позже.

Эксперимент подчинения (1963)

Один из самых спорных и жестоких психологических экспериментов в истории провёл в 1963 году американский профессор Стэнли Милгрэм. Милгрэм хотел выяснить, насколько обычный человек готов подчиниться мнению авторитета, даже если это мнение идёт вразрез с его собственными представлениями о правильном поведении. В принципе, подобный эксперимент можно было провести различными способами, но Милгрэм выбрал максимально жёсткий вариант. Изначальный толчок к этим исследованиям дала нацистская Германия: учёный хотел понять и объяснить, каким образом обычные немецкие граждане становились надсмотрщиками в концлагерях, извлекая из глубин своего сознания потаённую, нечеловеческую жестокость, когда того требовала политическая и социальная обстановка.

В каждом эксперименте принимали участие два человека, выполняющие роли «учителя» и «ученика». По мнению «учителя», роли распределялись случайно, но на самом деле «ученик» был подсадной уткой. «Учителю» объясняли, что это эксперимент по изучению влияния боли на память и способности к обучению. Первым делом «учитель» зачитывал «ученику» длинный список из пар слов, а затем по очереди называл слова. «Ученик», сидящий в соседней комнате, должен был назвать соответствующую каждому слову пару. Если он ошибался, «учитель» нажимал на кнопку, подсоединённую к электрошокеру, — и «ученик» получал 15-вольтовый разряд. С каждой новой ошибкой напряжение возрастало ещё на 15 вольт.

Однако на самом деле подсадной «ученик» никаких разрядов не получал, а боль и недовольство имитировал. Количество неправильных ответов по отношению к правильным было прописано заранее и составляло три к одному. А вот «учитель» искренне верил, что действительно бьёт человека током в экспериментальных целях.

Первые сомнения в правильности происходящего («ученик» начинал стучать в стенку и давать ответы медленнее) у «учителей» возникали в районе 105-вольтового удара. Но экспериментатор-наблюдатель просил продолжать, и все продолжали. Без вопросов обычно доходили до показателя в 300 вольт — шкала прибора показывала «серьёзный шок», и порядка 12% испытуемых отказались продолжать работу, несмотря на увещевания экспериментатора. Последний произносил ряд типовых фраз, призванных убедить «учителя» в правильности происходящего, например, «не беспокойтесь, разряды не приведут к повреждениям тканей» или «вы обязаны продолжать эксперимент».

После 300-315 вольт актёр был проинструктирован «отключиться», то есть прекратить бить в стенку и отвечать на вопросы. В этот момент экспериментатор предлагал «учителю» трактовать молчание как неверный ответ и продолжать работу. Две трети испытуемых довели напряжение до 450 вольт, продолжая бить невидимого человека током, причём удерживали рычажок разрядника, чтобы воздействие тока было длительным. Это был тот самый эффект, которого добивался Милгрэм: в людях проявлялась их скрытая жестокость, а процесс воспринимался как работа, направленная на результат — получение верного ответа.

Милгрэм повторял эксперимент несколько раз в течение следующих двух лет. В одной вариации «ученик», прежде чем быть привязанным к электрическому стулу, успевал завопить, что у него больное сердце и он умрёт от удара током. В другом случаях испытуемыми были исключительно женщины. В третьем эксперимент проходил в другом университете другого штата. Результаты не изменились ни в одном из случаев. От 48 до 65% испытуемых доводили напряжение до конца шкалы.

Зло, конечно, внутри нас. Хотя тот же Милгрэм доказал, что оно не проявляется самостоятельно. Например, в одной из вариаций указания экспериментатор давал не лично, а по телефону, — и процент дошедших до конца сразу снизился до 20 (а иные вообще врали, что продолжают, хотя переставали бить «ученика» током). В другом испытуемым позволяли самостоятельно выбирать напряжение удара — никто не превысил 195 вольт. Таким образом было доказано, что послушание должностным обязанностям превозмогает изначальное отсутствие садистских наклонностей. И надсмотрщики немецких концлагерей, вполне вероятно, были хорошими людьми, просто попавшими под дурное влияние.

Передозировка

21 сестра из 22 испытуемых нарушила правила, дав пациенту заведомо опасное лекарство в чрезмерной дозировке

Вариацию эксперимента Милгрэма провёл в 1966 году психолог Чарльз Хофлинг. В различных госпиталях были отобраны 22 профессиональные медсестры, незнакомые друг с другом. Каждой в определённый момент позвонил человек, представившийся доктором Смитом (Хофлинг проверил, чтобы врача с такой фамилией в больницах не было) и отдал распоряжение ввести определённому пациенту дозу 20 мг астротена, а бумаги на лекарство обещал оформить позже.

На самом деле никакого астротена в природе не существует. В хранилища медикаментов каждой больницы были заранее подложены бутылочки с этикетками «Астротен» и указанной на них максимально допустимой дозой — 10 мг. То есть, вводя «лекарство» больному, сестра трижды нарушала кодекс поведения. Во-первых, она слушалась не известного ей врача, причём без всяких документальных подтверждений. Во-вторых, использовала неодобренное Министерством здравоохранения лекарство. А в-третьих, заведомо превышала максимальную дозу в два раза.

К удивлению Хофлинга, 21 медсестра из 22 испытуемых ввела астротен пациенту — лишь одна опытная дама отказалась сделать это, не найдя астротен в списках утверждённых лекарств.

Эксперимент позволил подтвердить правильность теории Милгрэма о «подчинении авторитету» и, между прочим, вызвал серьёзные дискуссии относительно обучения медсестёр и работы с персоналом в больницах США. Как отреагировали неправильно поступившие сёстры на известие о том, что всё это был «розыгрыш», неизвестно.

Эксперимент «Третья волна» (1967)

Кадр из экранизации истории «Третьей волны», немецкого фильма Die Welle (2008)

В отличие от остальных экспериментаторов, упомянутых в статье, автор «Волны» Рон Джонс не был психологом. Он был обычным школьным учителем и попросту не имел права проводить подобные опыты над своими учениками. Но он провёл — и благодаря этому стал знаменитым.

В одном из классов Джонсу задали вопрос: как же простые немцы могли игнорировать существование в их стране концлагерей? Как же они могли смотреть на то, что их соседей по дому забирают и уничтожают? Джонсу пришло в голову не читать лекцию, а показать наглядный пример. Он объявил, что все его ученики становятся участниками движения под названием «Третья волна» — со стороны это выглядело как игра. Девиз движения звучал: «Сила через дисциплину, сила через общность, сила через действие, сила через гордость».

Первый день Джонс объявил днём дисциплины: он требовал абсолютной бесшумности и слаженности во время прихода в класс, строгой посадки, чётких ответов на вопросы не более чем одним предложением. Поскольку это была игра, дети в неё включились и беспрекословно подчинялись.

Второй день стал днём общности. В качестве приветствия друг друга и учителя Джонс ввёл жест, очень напоминающий нацистское приветствие — отличие было только в изгибе руки. Причём здороваться таким образом участники «игры» должны были и за пределами школы.

Третий день был днём действия. Дети распространяли учение «Третьей волны» среди других учеников (впрочем, заинтересовавшиеся ребята из параллельных классов присоединялись к эксперименту и без пропаганды, сугубо из интереса). Нескольким ученикам поручили доносить Джонсу о нарушениях правил, но в итоге доносчиков оказалось немало, причём дети шли на это добровольно. Школьникам начали выдавать членские билеты — и к концу дня в «Третьей волне» принимало участие уже 200 человек! Более того, вскоре и директор школы при встрече поприветствовал Джонса салютом «Третьей волны».

На четвёртый день Джонс принялся за гордость. Он объяснил ученикам, что они участвуют во всеамериканской программе «Третья волна», направленной на становление новой нации; он придумал историю о сотнях отделений организации, об образовании ячеек по всей стране.

Безусловно, эксперименту сопротивлялись — но вяло. Отец одного из учеников воевал в Европе и видел «нацистскую эстетику» собственными глазами. Он попытался силой воздействовать на Джонса, но тот сумел доказать разгневанному родителю, что просто моделирует ситуацию, которой впредь нужно избегать.

На пятый день Джонс наглядно продемонстрировал и объяснил более чем двум сотням учеников, насколько их поведение схоже с поведением обычных немцев на волне арийского патриотизма 1930-х годов, тем самым дав ответ на давно уже забытый вопрос. Многие дети, а также руководство школы категорически настаивали на том, чтобы скрыть результаты «эксперимента манипуляции». Джонс согласился и опубликовал их лишь спустя десять с лишним лет. В отличие от официальных психологических экспериментов, опыт Джонса не стал предпосылкой для серьёзных научных работ, зато он ещё раз подтвердил, что человек — существо, легко поддающееся любым манипуляциям.

Оклахомский эксперимент со звуковыми ударами

В самом массовом психологическом эксперименте в истории принимал участие… целый город. С 3 февраля по 29 июля 1964 года близ города Оклахома-сити (на тот момент — 340 000 жителей, в агломерации — полмиллиона) было сымитировано 1253 звуковых удара — будто самолёты регулярно преодолевали звуковой барьер в непосредственной близости от жилья.

Впервые скорость звука на самолёте Bell X-1 преодолел пилот Чак Йегер ещё в 1947 году, но бурное развитие сверхзвуковой авиации пришлось на 1960-е, и правительство вознамерилось выяснить, каким образом повлияет на обычных граждан регулярное прохождение самолётами звукового барьера неподалёку от их домов. Это был четвёртый эксперимент в серии, но в первых трёх исследовалась только физика (количество лопнувших окон, медицинские показатели подопытных и так далее). А в Оклахоме решили оценить и психосоциальный фактор.

В опыте использовались четыре самолёта — Lockheed F-104 Starfighter, Convair B-58 Hustler, McDonnell F-101 Voodoo и Convair F-106 Delta Dart. Ежедневно с 7 утра до полудня раздавались регулярные «хлопки»; в итоге за первые 14 недель два самых высоких небоскрёба города потеряли суммарно 147 окон, не считая повреждений в других домах. Местные власти устроили скандал, и военные были вынуждены прекратить эксперимент.

Социологические опросы показали следующий результат. 72% опрошенных жителей города сказали, что им совершенно не мешали хлопки. Ещё 25% сказали, что жить так невозможно, но они терпели, полагая, что это скоро закончится. А оставшиеся 3% активно писали жалобы. Всего было подано 15 452 жалобы и 4901 претензия (в американском праве это разные формы бюрократического протеста), 93% которых были отклонены, а по остальным выплачено суммарно 123 тысячи долларов компенсаций. Закончилась же эта история групповым иском к правительству США, который привёл к закрытию проекта Boeing 2707 — единственной попытке США построить сверхзвуковой пассажирский самолёт.

Стэнфордский тюремный эксперимент (1971)

Один из «охранников» Стэнфордского тюремного эксперимента. Тёмные очки скрывают взгляд

Стэнфордский тюремный эксперимент, организованный доктором Филиппом Зимбардо, широко известен во многом благодаря экранизации его истории — фильм «Эксперимент» с Морицом Бляйбтроем в главной роли стал одним из главных кинематографических событий 2001 года. Но в реальности эксперимент выглядел совершенно иначе — отчасти страшнее, отчасти мягче, нежели на экране.

Зимбардо не сам придумал эксперимент — по сути, это был заказ от ВМФ США. В армии и на флоте участились случаи «дедовщины», особенно в отношении солдат, попавших на гауптвахту. Кроме того, солдаты-надзиратели в военных тюрьмах, поработав некоторое время, начинали чрезмерно жестоко относиться к заключённым, что тоже вызывало беспокойство в армейских кругах.

Доктор разработал простую, но эффективную методику. В подвале факультета психологии Стэнфордского университета была смоделирована тюрьма, «директором» которой стал сам Зимбардо, а управляющим — его аспирант. Остальные же 24 молодых человека (все — мужчины) были набраны случайным образом. Они были поделены на две группы — заключённых и надзирателей. И тем, и другим были разъяснены их права и обязанности, а дальше Зимбардо пустил систему на самотёк, ограничившись лишь сторонним наблюдением.

Собственно, прав и обязанностей было немного. Охранники получили униформу, солнечные очки и дубинки; они должны были работать посменно, осуществлять обход «тюрьмы» и контролировать порядок. Заключённых обрядили в неудобные халаты с номерами и шлёпанцы, а на лодыжках они носили цепочки как знак ограничения свободы. Но главное — в ходе инструктажа Зимбардо многократно повторил, что охранники имеют стопроцентную власть, а заключённые — совершенно бессильны.

Интересно, что «заключённые» ждали начала эксперимента дома и никакого инструктажа не проходили. Просто их внезапно забрали, провели через полную процедуру осмотра и отправили «за решётку» — это делалось ради реалистичности модели.

Изначально эксперимент был рассчитан на две недели, но Зимбардо был вынужден прервать его через шесть дней, поскольку ситуация полностью вышла из-под контроля. Охранники в первый же день вошли во вкус власти и на второй день начали активно издеваться над заключёнными — бить их во время расчёта по номерам, заставлять отжиматься и делать другие физические упражнения, в результате чего тут же вспыхнул микробунт, жестоко подавленный в течение нескольких минут. На третий день охранники отказывали заключённым в праве помыться, лишали неугодных им «зэков» матрасов, заставляли чистить сортиры голыми руками и тому подобное. Одного из заключённых, объявившего голодовку, заперли в «карцере» (чулане), откуда его лично выпустил Зимбардо, потому что это никак не входило в план эксперимента.

Садистские наклонности у обычных людей проявились в течение столь короткого времени, что Зимбардо просто не успевал реагировать на спонтанные изменения ситуации. При этом заключённые, в свою очередь, тоже менялись в психологическом плане. Они постоянно находились в подавленном, угнетённом состоянии, стремление к мятежу прошло уже на четвёртый день, а иные готовы были выйти из эксперимента до его окончания, отказавшись от оплаты.

Данные, полученные в результате эксперимента Зимбардо, впоследствии использовались при изучении психологии заключённых и надсмотрщиков — как в армии, так и в обычных тюрьмах. Благодаря эксперименту были наглядно продемонстрированы слабые стороны американской пенитенциарной системы, а некоторые её элементы были видоизменены в соответствии с рекомендациями психологов.

К слову, схожий эксперимент провели в 2006 году психологи Алекс Хэслем и Стив Райчер — на этот раз по заказу телекомпании BBC. Результаты эксперимента отличались от Зимбардо в «более мягкую» сторону — в первую очередь из-за изменённых условий. Эксперимент был частью телешоу и не принёс серьёзной пользы развитию психологии как науки.

* * *

Как уже упоминалось ранее, количество психологических экспериментов сомнительной корректности исчисляется десятками и сотнями. В принципе, провести любой подобный эксперимент, не нарушая никаких этических норм, почти невозможно, — но это нарушение во благо, поскольку результаты опытов способны помочь множеству людей и улучшить общество. Тем более что в большинстве случаев подопытные участвуют в экспериментах добровольно, а их работа хорошо оплачивается. Лишь бы это благо не обернулось трагедией для его участников.