Военные уловки и хитрости от античности до современности

«Умная» победа Разина

В июне 1669 года предводитель голытьбы Степан Разин благодаря своей природной смекалке и таланту полководца смог одержать саму крупную для России морскую победу в XVII веке. С 1668 года его «воровские» казаки господствовали в Каспийском море и совершали нападения на иранские владения. Персы были оскорблены тем, что их подданные страдают от налётов каких-то взбунтовавшихся крестьян, поэтому когда в 1669 году Разин со своими казаками обосновался на Свином острове, для его уничтожения было направленно от 50 до 70 судов, которые предварительно соединили цепями, чтобы поймать небольшие казачьи судна, как рыбу в сети. Разин, в распоряжении которого было всего 15 морских и восемь речных стругов, в открытом бою вряд ли имел хоть какие-то шансы. Поэтому когда казаки завидели приближение персидского флота, они начали отступать в море, где было больше пространства для маневра.

При этом разбойники так плохо управляли судами, что предводитель персов Мамед-хан, уверовав в свою лёгкую победу, начал преследование. Когда Разин завлёк противника в открытое море, его флот развернулся и открыл огонь по иранскому флагману. Снаряды, начинённые нефтью и хлопком, подожгли богато украшенный корабль, и тот пошёл ко дну, увлекая за собой все соседние суда. На персидских кораблях началась паника. В этот момент казаки проявили всё своё умение и сноровку в управлении стругами. Они лавировали между кораблями противника, обстреливая их со всех сторон. Одно за другим иранские суда шли на дно. Из всей персидской флотилии уцелело лишь три корабля, на одном из которых скрылся сам Мамед-хан. В этом бою Степан Разин потерял всего 50 человек ранеными, но захватил 33 пушки, а также двух детей персидского наместника.

Как Хмельницкий двух гетманов пленил

15 мая 1648 года в район Корсуня вышло войско Богдана Хмельницкого, насчитывавшее 18 000 человек. В самом Корсуне в этот момент находились войска Речи Посполитой (более 20 000 человек) под предводительством коронных гетманов Миколая Потоцкого и Мартына Калиновского. Они только получили сведения о сокрушительном поражении шляхты под Жёлтыми Водами и ещё не решили, как им действовать дальше. Хмельницкий выслал вперёд нескольких своих разведчиков, которые намеренно сдались в плен врагу. Изображая перебежчиков, они начали распускать слухи о том, что Хмельницкий ведёт за собой огромное войско, намного больше, чем у поляков в Корсуне. Сам же Хмельницкий построил свои войска полумесяцем на возвышенности перед польским лагерем и стал изображать подготовку к атаке крупными силами.

Поляки, поверив перебежчикам, на вечернем военном совете решили отступать на рассвете по Богуславской дороге. Они не знали, что накануне один из полков Хмельницкого под командованием Максима Кривоноса и часть крымчаков ушли в тыл полякам и приготовили западню. Как только войска поляков покинули свой лагерь и подошли к холмам, они наткнулись на перекоп и завалы, попыткам обойти которые мешала грязь и пологие склоны холмов. Когда польские отряды потеряли порядок, спереди и с флангов по ним ударили казаки Кривоноса. Залпы казачьей артиллерии посеяли панику в польском лагере, а ударившие в тыл основные силы Хмельницкого захлопнули ловушку. За четыре часа враг был полностью разгромлен: в руках у казаков оказались 41 пушка, два коронных гетмана, 80 вельмож, 127 офицеров, а также большое количество оружия, боеприпасов и провизии. Из всего польского войска смерти и плена избежали лишь 1500 человек.

Уловка Зопира

Порой, чтобы обмануть противника, приходится идти на жертвы. Это было известно и персидскому военачальнику Зопиру, который жил в V веке до нашей эры. Он служил царю Дарию I, который никак не мог покорить восставший Вавилон. Два года жители города под руководством Навуходоносора III успешно держали осаду персов и даже не помышляли о капитуляции. Не видя другого выхода, Зопир решил разрушить оборону города изнутри. Он приказал отрезать ему уши и нос. В таком виде он пришёл к вавилонянам и убедил их в том, что его искалечили якобы по приказу Дария в наказание за то, что он предложил царю примириться с жителями Вавилона. Вавилоняне дали обезображенному полководцу приют, и вскоре тот окончательно втёрся к ним в доверие – его сделали главным военачальником.

Радости вавилонян не было предела: каждый раз, когда Зопир со своей армией выходил против персов, те в страхе бежали прочь. Никто из обороняющихся не подозревал, что все эти отступления были заранее спланированы и осуществлялись по личному приказу Дария. Вскоре у Навуходоносора не осталось сомнений, что изувеченный персидским царём военачальник – друг и защитник Вавилона, чем, собственно, Зопир и воспользовался, когда подвернулась удачная возможность. В назначенный час он открыл ворота и впустил в город персидскую армию. Вавилон пал, а Зопир стал для персов народным благодетелем и героем. Правда, когда Вавилон вновь взбунтовался, уже при царе Ксерксе I, повстанцы в первую очередь поспешили убить Зопира, поквитавшись тем самым за предательство.

Кровавый спорт

Лакросс в наших широтах не пользуется большой популярностью, но даже в тех странах, где игра, придуманная индейским племенем оджибве, является популярным спортивным развлечением, не все знают, что в её истории есть момент, связанный с коварством и кровью. Из-за засухи 1762 года индейцы оджибве страдали от голода. Помимо этого, их союзники-французы в 1763 году проиграли британцам войну и лишились всех своих колоний, а новые порядки, установленные британским колониальным правительством, пришлись индейцам не по нраву. На фоне всего этого среди индейцев появился пророк по имени Неолин, который призывал все племена коренных американцев объединиться и вернуться к старым порядкам. Вождь Понтиак понял этот призыв по-своему – для него возвращение к старым порядкам означало возвращение французов. Поэтому он собрал тайное общество из вождей разных племён и начал готовить восстание. Свой первый удар заговорщики нанесли в мае 1763 года, в результате чего британцы лишились восьми фортов на западе от Аппалачей. Следующей целью стал форт Макинак.

Так как новости распространялись очень медленно, в форте даже спустя месяц никто не знал о восстании. Поэтому когда в начале июня индейцы оджибве разбили свой лагерь прямо под стенами Макинака, этому не придали значения. 4 июня, в день рождения короля, индейцы в знак уважения пригласили начальника форта майора Джорджа Этерингтона и его людей в качестве зрителей на Baaga'adowe (оригинальное название лакросса). Защитники с удовольствием приняли приглашение и покинули форт. При этом они не додумались закрыть за собой ворота или хотя бы взять оружие. На это и рассчитывали индейцы: во время игры мяч «случайно» залетел в ворота форта, и несколько женщин оджибве побежали за ним. Солдаты не придали этому значения и ждали продолжения игры. Оказавшись внутри форта, женщины убили часовых и завладели их оружием, а затем подали сигнал соплеменникам. Индейцы убили коменданта форта и всех, кто пришёл с ним на игру, после чего был перебит весь гарнизон и часть населения, пытавшаяся оказать сопротивление.

Канжальская бойня

В 1708 году кабардинцы, отказавшись платить дань крымскому хану и османскому султану, навлекли на себя их гнев. Для «вразумления» черкесов в Кабарду было отправлено войско во главе с ханом Каплан-Гераем. По разным данным, численность османо-татарского войска составляла от 20 до 40 тысяч человек. В открытом бою кабардинцы были бы полностью уничтожены, поэтому они выслали в лагерь Герая своих переговорщиков, которые убедили хана, что им не нужна война, и можно всё решить мирным путём. Этим же вечером в лагерь врага пришла группа черкесов-перебежчиков. Усыпив бдительность врага, основные силы кабардинцев под покровом ночи выдвинулись к османскому лагерю. Они незаметно перекрыли все пути отхода, а часть воинов забрались на вершину горы, у основания которой стояли палатки врага. Другие вывели на передовую линию три сотни ослов, к спинам которых были привязаны охапки сена, пропитанные смолой.

По сигналу сено подожгли, а животных уколами кинжалов направили в сторону противника. Обезумевшие животные ворвались в лагерь, поджигая всё на своём пути и давя спящих солдат. Когда начался пожар, кабардинцы, сидевшие на вершине горы, начали сталкивать на палатки валуны. Лошади татар, испугавшись огня и криков, начали метаться по лагерю. Перебежчики и послы оказались засланными убийцами, которые перерезали всех вражеских командиров. Полностью дезорганизованные войска Герая не смогли ничего предпринять, когда в охваченный паникой лагерь ворвались 7000 кабардинских всадников под предводительством князя Кургоко Атажукина. Те, кого не изрубили черкесы, погибли под валунами или упали в пропасть. В разных источниках утверждается, что в эту ночь было убито от 10 до 30 тысяч татар и османов. Для кабардинцев победа в Канжальской битве по сей день считается национальным праздником.

Змеиные бомбы

Наверняка всем хорошо известно, кто такой Ганнибал, однако славу величайшего военного стратега древности этот полководец получил не только за свой карфагенский «блицкриг». Примерно в 186 году до н.э., скрываясь от римского правосудия, он нашёл убежище при дворе царя Вифинии Прусия I. В это время он как раз вёл войну с пергамским царём Эвменом II, который был союзником Рима. Следуя принципу «враг моего врага – мой друг», Ганнибал предложил Прусию свою помощь. С Эвменом они встретились в морском сражении. Две противоборствующие эскадры выстроились в боевые порядки, но до того как отдать сигнал к началу сражения, Ганнибал отправил к противнику своего посла. Когда посол подошёл к пергамскому флоту, он заявил, что у него есть послание для Эвмена II. Его доставили на корабль, где находился царь, так как считали, что в письме изложено предложение о перемирии. Однако, к разочарованию пергамского правителя, в письме были только оскорбления.

Взбешённый Эвмен отдал приказ начать сражение. Он и не подозревал, что, приняв посла, выдал расположение своего корабля. По приказу Ганнибала вифинский флот сосредоточил свои атаки на пергамском флагмане, и тот, не выдержав натиска, отступил к ближайшей гавани. Тем не менее, пергамские корабли начали брать верх над флотом Прусия, но вдруг на их палубы полетели глиняные горшки. По словам римского историка Корнелия Непота, поначалу пергамские моряки смеялись, так как считали это жестом отчаяния, но потом поняли, что в горшках были змеи, которые быстро расползлись по палубам. Некоторые моряки бросались в море, другие повели свои корабли в родную гавань. Однако Прусий отблагодарил Ганнибала весьма своеобразным образом: желая выслужиться перед Римом, он выдал сенату местонахождение ненавистного римлянам полководца, а затем его войска окружили убежище Ганнибала. Не желая сдаваться римлянам, полководец принял яд, который хранил в перстне, даже своей смертью перехитрив Рим.

Последнее вторжение

22 февраля 1797 года неподалёку от Фишгарда, что в Уэльсе, высадился франко-ирландский десант. «Чёрный легион» под командованием ирландца Уильяма Тейта насчитывал примерно полторы тысячи бойцов. Противостояли им войска лорда Коудера, собранные им из британских солдат, моряков и местного ополчения, общей численностью в 700 человек. Британцы, хотя и сумели оказать гостям «тёплый» приём, без поддержки артиллерии о победе над Тейтом могли только мечтать. К счастью, у того тоже не всё шло гладко: солдаты по какой-то причине невзлюбили ирландского полковника и подняли бунт. К тому же, французам не очень нравилось воевать рядом с ирландцами, из-за чего частенько начинались драки. Тейт понимал, что ещё немного, и он не сможет скрыть от противника, что его войска полностью деморализованы. Поэтому он организовал встречу с Коудером, на которой предложил ему капитулировать и избежать излишнего кровопролития, но британский лорд был не из робкого десятка, да ещё и смекалистый.

Он сообразил, что превосходящей армии, да ещё и под командованием ирландца, незачем беспокоиться о жизнях британцев, поэтому вместо капитуляции решил блефовать. Коудер разразился пламенной тирадой о том, как много у него солдат, и что с каждым часом их становится всё больше. В заключение своей речи он сам потребовал от полковника Тейта сложить оружие и сдаться. Командир «Чёрного легиона» решил не проверять на своей шкуре достоверность слов лорда и принял условия сдачи – так без малого семь сотен британцев смогли взять в плен почти полторы тысячи солдат франко-ирландской коалиции, а также захватить один фрегат и один корвет. Французский фрегат вошёл в состав Королевского военно-морского флота Великобритании под названием HMS Fishguard, а события под Фишгардом вошли в английскую историю как «Последний десант», так как после этого ни одна иностранная держава больше не предпринимала попыток высадиться на берега Туманного Альбиона.

Фальсификация Бисмарка

Порой хитрость нужна не только для того, чтобы выиграть войну, но также и чтобы её начать в нужное время и не выглядеть при этом агрессором в глазах мирового сообщества. Это прекрасно понимал Отто фон Бисмарк. После победы Германии в австро-прусско-итальянской войне до полного объединения не хватало лишь земель южной Германии, которые находились во власти французов. Французы к тому времени успели насолить всем державам понемногу, но если бы Германия развязала войну с Францией, то она стала бы агрессором. В перспективе, это могло бы испортить отношения с другими странами, и у французов могли бы появиться союзники. Спор за испанский престол стал для Бисмарка отличной возможностью начать войну и не ввязывать в неё другие государства. После свержения королевы Изабеллы II в 1868 году Германия выдвинула в качестве кандидата на трон родственника Вильгельма I Леопольда Гогенцоллерна. Это вызвало недовольство Наполеона III, у которого имелась своя кандидатура. 8 июля 1870 года через посла он передал прусскому королю требование отговорить своего родственника от претензий на испанский трон, и Вильгельм, опасаясь войны, согласился. Бисмарк, узнав об этом, пришёл в ярость. Однако высокомерие французского правительства сыграло с французами злую шутку: 13 ноября Франция потребовала от Вильгельма I официально запретить Леопольду принимать испанский трон, даже если его об этом когда-нибудь попросят.

Это предложение нарушало все нормы дипломатического этикета, поэтому Вильгельм ответил, что не имеет права так поступать и давать каких-либо обещаний по этому поводу. Тогда в Париже сформулировали новое требование, по которому Вильгельм I обещал бы никогда не покушаться на достоинство Франции. Однако король не смог предоставить послу аудиенцию и выслушал требования французской стороны на вокзале, после чего пообещал продолжить разговор в Берлине. Уезжая, Вильгельм, распорядился известить обо всём Бисмарка. «Железный канцлер», получив депешу, слегка её отредактировал, и в конечном варианте документа Вильгельм якобы не просто отказал французскому послу в аудиенции, а заявил, что им нечего больше обсуждать. В таком виде это послание опубликовали во всех газетах, Париж просто взорвался от негодования, Франция объявила войну Германии и стала выглядеть в глазах общественности как агрессор.

Уменьшающаяся армия

Количеству интриг, которые творились при дворе китайских правителей в эпоху Враждующих царств, могли позавидовать любые королевские дома Европы. В результате одной из таких военный советник Сунь Бинь, потомок китайского философа и стратега Сунь-Цзы, был обвинён своим давним соперником Пан Цзюанем в государственной измене. В наказание Сунь Биню нанесли на лицо татуировки, рассказывающие о его преступлении, вырезали коленные чашечки (по другой версии, отрезали ступни) и изгнали за пределы царства Вэй. Однако человек с таким блестящим умом пригодится при дворе любого правителя, и поэтому его с радостью приняли в царстве Ци, над армией которого солдаты Вэй неоднократно одерживали победу благодаря советам Биня. Когда эти два царства вновь развязали войну, Сунь Бинь, оправившись от ран, встал во главе армии Ци, в то время как виновник всех его злоключений Пан Цзюань возглавил армию царства Вэй. Армия Ци имела дурную репутацию: по всему Китаю их солдат считали трусами, а командиров бездарями. На этом и решил сыграть потомок Сунь-Цзы.

Каждый раз, когда войска Цзюаня подходили вплотную к армии Биня, последний отдавал приказ к отступлению, а каждую ночь, когда армия вставала лагерем, он приказывал разжигать всё меньше и меньше костров. Так в первую ночь лазутчики Цзюаня увидели примерно 100 000 костров, на следующую ночь их уже было вдвое меньше, затем всего 20 000, и так далее. Пан Цзюань ликовал: он считал, что солдаты Ци, как всегда, бегут по домам, даже не вступив в бой. Поэтому после очередной вылазки он решил добить остатки вражеской армии, той же ночью собрал лучших воинов и двинулся с ними в путь. По легенде, когда Пан Цзюань подъезжал к лагерю войск Ци, он увидел дерево с ободранной корой, на котором была надпись. Чтобы её разглядеть, полководец армии Вэй зажёг факел и прочёл: «Пан Цзюань умрёт под этим деревом». Едва он закончил читать, как 10 000 лучников Ци одновременно открыли огонь. Всадники Цзюаня под градом стрел падали один за другим. Сам же военачальник царства Вэй, осознав, что проиграл калеке, не выдержал позора и перерезал себе горло.

Коварный Чжан Сюнь

Лучшим доказательством того, что даже перед лицом превосходящих сил противника можно победить, если выбрать правильную стратегию и прибегнуть к ряду уловок, служит история генерала Чжан Сюня. В 755 году в Китае вспыхнуло восстание, названное впоследствии мятежом Ань Лушань. Генерал Сюнь был сторонником правящей династии Тан. В 756 году он со своим двухтысячным войском оказался в городе Йонгцю, который очень быстро был окружён сорокатысячной армией мятежников. Город был отлично укреплён, но генерал понимал, что одолеть врага, так сильно превосходящего его в силах – задача непростая, и без уловок с ней не справиться. Первый раз на хитрость он пошёл, когда у его солдат стали заканчиваться стрелы. По приказу генерала его бойцы вместе с местными жителями изготовили сотню манекенов из соломы, которых нарядили как солдат. Ночью, когда враги спали, они спустили соломенных вояк на верёвках с городских стен.

После этого защитники начали дуть в трубы и бить в барабаны. Враг решил, что началась атака. В темноте соломенные человечки в одежде выглядели как настоящие солдаты, поэтому противник осыпал нападающих стрелами. Через какое-то время фигуры затащили обратно, а стрелы вытащили и раздали лучникам. Так повторялось несколько раз, пока противник не перестал стрелять. Тогда Чжан Сюнь в одну из ночей вместо манекенов спустил со стен своих лучших воинов, которые напали на лагерь мятежников. Враг не был готов к атаке, поэтому очень быстро обратился в бегство. Осада была снята, а генерал Чжан Сюнь стал народным героем.