Ярослав Мудрый: западные походы

Возвращение Болеслава Храброго в Польшу позволило Ярославу Мудрому решить проблему наследования киевского престола. Его брат Святополк, лишившись поддержки поляков, попытался опереться на печенегов, но в битве на реке Альте в 1019 году потерпел сокрушительное поражение, бежал на запад и вскоре умер. Ярослав снова занял Киев. Укрепив своё положение, он принялся отвоёвывать всё то, что Русь утратила во время междоусобиц. Новый военный конфликт с Польшей был неизбежен.

Неудачное начало

Первый поход на запад Ярослав предпринял в 1022 году. Целью киевского князя стало Берестье (современный Брест). Берестейщину, по-видимому, вместе с «Червенскими городами» Болеслав Храбрый захватил во время похода на Киев. Не исключено, что Берестье, куда бежал Святополк после разгрома от Ярослава, стало после смерти князя оплотом его бывших сторонников, признавших над собою власть поляков.

Время для похода Ярослав выбрал вполне удачно: Болеслава как раз преследовали неудачи в войнах с соседями. В 1021 году чехи изгнали поляков из Моравии, причём множество попавших в плен противников они не без выгоды для себя продали венграм. В самой Польше начались религиозные распри, приведшие к массовой резне христиан. Возможно, именно поэтому Ярослав и решил попытать военного счастья.

Подробностей этой кампании летописи не сохранили. Неизвестен даже её результат. По всей видимости, ход военных действий оказался неудачным для Ярослава, и поляки сохранили за собой захваченные ранее территории.

Не исключено, что киевский князь планировал повторить поход в ближайшее время, но на Руси возобновилась кровавая междоусобица. В 1023 году княживший в Тмутаракани Мстислав Владимирович потребовал у Ярослава свою часть отцовского наследства. Переговоры ни к чему не привели, и в следующем году Мстислав отправился на Русь, без сопротивления захватил Чернигов и наголову разгромил войско Ярослава в Лиственской битве. В конце концов братья поделили русские земли по линии Днепра: Ярослав остался править в Киеве, а Мстислав сел в Чернигове.

Польские беды

Тем временем своя междоусобица началась и в Польше. В 1025 году умер Болеслав Храбрый. Королю наследовал его средний сын Мешко II. Его старший брат Безприм находился в Италии, куда его отправил отец, рассчитывавший сделать сына монахом. Однако Безприм решил, что трон должен принадлежать ему, и вернулся в Польшу, откуда был изгнан вместе с младшим братом Оттоном. Братья нашли убежище в Киеве, где Безприм развернул бурную деятельность по созданию коалиции, направленной против Мешко. Ярослав не чувствовал себя достаточно сильным, чтобы помочь братьям. Однако помощь пришла с другой стороны.

Проблема Польского королевства заключалась в том, что созданная Болеславом военная монархия для успешного функционирования нуждалась в постоянных победоносных войнах, позволяющих захватить добычу — в противном случае содержание войска неподъёмным грузом ложилось на плечи населения. Мирное существование никак не устраивало Мешко, и он решил воспользоваться внутренними затруднениями своего западного соседа — императора Конрада II, который в это время находился в Италии, где решал проблемы коронации и сохранения своего влияния среди итальянцев. В 1028 году польская армия вторглась в Саксонию. Разорение было настолько масштабным, что, по словам хрониста, «после ухода войск Мешко трава перестала расти». Так Мешко сам нашёл союзника для своих изгнанных братьев.

«Первый раздел Польши»

Обращение Безприма и Оттона к императору Конраду II должно было произойти на рубеже 1028 и 1029 годов. Вероятно, Ярослав Мудрый пообещал изгнанникам вооружённую помощь, но поставил условие: установить военное сотрудничество с Конрадом II. Оттон, младший из братьев, который мог воспользоваться помощью своих немецких родственников (его сестра Регелинда была женой маркграфа Мейсена Германа), выступил в качестве посланника Ярослава Мудрого и Безприма. Во всяком случае, в немецких источниках не упоминается присутствие русских послов, отправленных Ярославом к императору, а летописи не говорят о каком-либо сотрудничестве с императором во время вторжения в Польшу. Випо Бургундский, придворный капеллан Конрада II, в своей хронике прямо сообщает, что нападение на Польшу задумывалось одновременно с двух сторон: с запада и с востока.

Как долго длились переговоры, неизвестно. По всей вероятности, в 1029 году они находились ещё на начальной стадии, поскольку Конрад, предпринимая ответное вторжение в Польшу, не рассчитывал на помощь Руси или польских сторонников изгнанных братьев. К немцам накануне вторжения обещали присоединиться лютичи, но своего слова не сдержали.

Саксонские хроники рассказывают о трудностях похода. Некоторое время войско Конрада II блуждало по пустынной местности. Отдельные исследователи связывают это с преднамеренными действиями проводников-славян, сбивавших немецкую армию с пути. К этому добавились и плохие погодные условия. Всё, чего смог добиться Конрад — это осадить Будишин (Бауцен). Правда, вскоре он был вынужден прекратить осаду и бесславно повернуть назад. Впрочем, немцы разграбили окрестности, что стало своеобразной компенсацией за разорённую Саксонию.

Мешко, собрав войско, не вступил в бой, а ограничился обороной на восточном берегу Одера. Он заключил союз с королём Венгрии Иштваном I, и угроза венгерского вторжения не в последнюю очередь поспособствовала немецкому отступлению. Однако бескровная победа, не принесшая добычи, не укрепила авторитет Мешко, а, напротив, привела к его падению, что впоследствии сыграло на руку его противникам.

Б. Сливинский считает, что к началу 1030 года переговоры между Конрадом и Ярославом уже закончились, и весной союзники вторглись в Польшу. Однако угроза со стороны венгров вынудила Конрада изменить планы и начать войну на юго-востоке. Соответственно, Ярослав вступил в войну в одиночку. Однако, по мнению большинства исследователей, союз ещё не был окончательно оформлен, и Ярослав начал действия самостоятельно, посчитав, что ситуация ему благоприятствует.

Весной 1030 года Ярослав выступил в поход, целью которого стал Белз. Внимание Мешко в это время было приковано к западным рубежам, и отправить на восток какие-либо значительные силы он не мог. Ярослав захватил Белз, что, похоже, стоило ему немалых усилий, так как никаких других успехов летописец не отметил. На следующий год Ярослав решил привлечь к походу брата Мстислава, посчитав, что в одиночку не сможет добиться весомой победы.

Кампания 1031 года была, прежде всего, идеально подготовлена со стороны международной дипломатии. Конрад и Ярослав заключили соглашение о совместных действиях против Мешко. На этот раз Польша подвергалась одновременному нападению с двух сторон. Вдобавок Конрад нейтрализовал венгров, заключив летом мир с Иштваном I, что позволило ему сосредоточить главные силы на польском направлении.

В середине сентября Конрад прибыл в городок Бельгерн на Эльбе, где собралась немецкая армия. Войска Мешко также сосредотачивались на территории Саксонии. Подробности начавшегося 20 сентября немецкого наступления неизвестны. С уверенностью можно лишь сказать, что длились военные действия недолго, и уже в октябре Мешко оказался в Чехии, где пытался найти убежище.

Одновременно с Конрадом в Польшу вторгся и Ярослав Мудрый. «Повесть временных лет» не называет дату начала кампании, но многие исследователи считают, что это произошло также в сентябре. На этот раз Ярослав подготовился более основательно. Посчитав, что прошлогодних сил будет недостаточно, киевский князь привлёк к походу своего соправителя, княжившего в Чернигове родного брата Мстислава, а также значительные силы варягов, среди которых (возможно, даже в качестве командира) находился Харальд, сын конунга Сигурда Свиньи, ставший впоследствии королём Норвегии и зятем Ярослава.

Источники не упоминают о сражениях между русскими и поляками. По-видимому, у Мешко не было достаточных сил, чтобы распределить их на двух границах. Сосредоточив все имевшиеся войска против Конрада, он оставил восточную границу без прикрытия. Ярослав без особого труда установил контроль над всеми «Червенскими городами», вернув, таким образом, земли, утраченные в ходе междоусобиц. Власть в Польше перешла к Безприму, а Оттон получил в правление какой-то удел.

Впрочем, теория о русско-германском союзе и совместных действиях против поляков, утвердившаяся в историографии во второй половине ХХ века, в наше время ставится под сомнение. Действительно, единственный источник, который сообщает об одновременном нападении на Польшу с двух сторон — это «Деяния императора Конрада II» пресвитера Випо Бургундского, написанные через полтора десятилетия после этих событий. В источнике не указаны ни Безприм, ни Ярослав Мудрый — упоминается лишь нашедший убежище на Руси Оттон, который возглавил вторгшееся в Польшу с востока войско.

Косвенные данные из других источников с определёнными натяжками позволили историкам создать представленную выше реконструкцию событий, но нельзя быть до конца уверенными в её достоверности. Это не мешает многим польским авторам популярной исторической литературы и публицистики именовать замыслы Конрада и Ярослава «первым разделом Польши» между Германией и Россией или даже «первым пактом Молотова-Риббентропа». В реальности же Конраду и Ярославу, не имея общих границ, было очень сложно поддерживать постоянную связь друг с другом и планировать одновременное вторжение. К тому же путь посланцев проходил через территории, принадлежавшие врагам. Поэтому весьма вероятно, что Ярослав просто воспользовался политическими и военными затруднениями Мешко, вызванными борьбой с немецким императором.

Польские беды-2

Следующие несколько лет между Польшей и Русью царил мир. Причина его крылась не в крепких добрососедских отношениях, а в занятости правителей другими проблемами. Главной задачей Ярослава Мудрого стало отражение печенежской угрозы, и он эту проблему благополучно разрешил в 1036 году, окончательно разгромив кочевников под Киевом. Польша же тем временем погрузилась в пучину междоусобиц.

Жестокость Безприма по отношению к бывшим сподвижникам Мешко II обозлила многих подданных и создала предпосылки для возвращения бывшего правителя. Мешко в это время пребывал в Чехии, вероятно, в качестве пленника — по крайней мере, источники сообщают, что по приказу чешского князя Ольдржиха его кастрировали. Не исключено, что это была запоздалая месть за ослепление Болеславом Храбрым Болеслава Рыжего, отца Ольдржиха. Чешский князь решил поймать рыбу в мутной воде и предложил польскому беглецу содействие в возвращении престола — при условии, что Мешко откажется от Моравии, которую ранее захватили чехи. По другим источникам, таким условием стала передача моравских земель, контролируемых на то время поляками. Мешко выбирать не приходилось, и он начал плести интриги, пытаясь найти поддержку в окружении Безприма. Уже в следующем, 1032, году Безприм погиб от рук заговорщиков, и польский трон вновь занял Мешко. Моравия же с тех пор навсегда осталась в составе Чехии. Оттон сумел сохранить свой удел, но после его смерти в 1033 году эта земля отошла к Мешко.

Возвращение Мешко II на престол было кратковременным. Пережитые злоключения подорвали здоровье правителя, и в 1034 году он умер. В литературе иногда встречается ошибочная версия о том, что его убили заговорщики. Почти одновременно с этим подняли голову язычники, недовольные усилением христианства и налогами, собираемыми церковниками. Восстания язычников охватили несколько регионов, причём во многих случаях социально-экономические причины волнений вышли на первое место. Поморье и Мазовия в этой ситуации попытались отделиться от Польши, создав собственные династии. Сын Мешко, 16-летний Казимир, был вынужден покинуть страну и бежать сперва в Венгрию, а затем в Саксонию, где укрылся у матери Рыксы Лотарингской, которая жила там со времён мятежа Безприма. Бедой соседа не замедлили воспользоваться чехи. В 1038 году король Бржетислав I вторгся в Польшу, разграбил Познань, Краков и Гнезно, а Силезию вместе с Вроцлавом присоединил к Чехии.

Бедствия Польского королевства красочно описывает Галл Аноним:

«Короли и князья, каждый со своей стороны, притесняли Польшу, или подчиняя своей власти её города и пограничные крепости, или, побеждая, сравнивали их с земли. И хотя Польша терпела от соседей столь огромные обиды и несчастья, однако ещё худшими и более жестокими были бедствия, причинявшиеся ей её же обитателями. Именно: рабы поднялись против своих господ, вольноотпущенники — против знатных, возвысив себя до положения господ; одних они, в свою очередь, превратили в рабов, других убили, вероломно взяли себе их жён, преступно захватили их должности. Кроме того, отрёкшись от католической веры, о чём мы не можем даже говорить без дрожи в голосе, подняли мятеж против епископов и служителей Бога; из них некоторых убили более достойным способом — мечом, а других, как бы заслуживающих более презренную смерть, побили камнями. В конце концов Польша была доведена до такого разорения как своими людьми, так и чужестранцами, что почти совсем лишилась всех своих богатств и людей. В то время чехи разорили Гнезно и Познань и похитили тело св. Адальберта. Те же, кто спасся от врагов и избежал мятежа своих слуг, бежали за Вислу в Мазовию, и вышеназванные города оставались безлюдными так долго, что в церкви святого мученика Адальберта и святого апостола Петра дикие звери устроили себе логово».

Дружба, сменившая вражду

Рост языческого влияния в Польше и усиление Чехии — всё это не способствовало миру на восточных границах Германии, и её новый правитель Генрих III решил помочь Казимиру восстановить власть. В 1039 году Казимир при его финансовой помощи и поддержке 500 немецких тяжеловооружённых всадников возвратился в Великую Польшу, откуда начал процесс восстановления государства. Наибольшее сопротивление он встретил со стороны правителя Мазовии Моислава. По наиболее распространённой версии, он был чашником у Мешко II и во время распада королевства сумел закрепиться в Мазовии. Возможно, Моислав подавил там восстание язычников, после чего, опираясь на вооружённую силу, начал самостоятельное правление. Стремление как можно быстрее подавить сопротивление в Мазовии вынудило Казимира активизировать дипломатические отношения с правителем Руси.

Сближение Казимира и Ярослава началось, по-видимому, ещё во время пребывания польского князя в Саксонии. Ярослав, ликвидировав печенежскую угрозу, освободил себе руки для активных действий на западе. В 1038 году он предпринял поход на ятвяжские племена, жившие восточнее Мазовии. Поход не принёс особых результатов, и наличие союзника на западе могло способствовать дальнейшим успехам. Неизвестно, кто первым обратился с предложением о союзе, однако он был не только принят, но и скреплён династическим браком: сестра Ярослава Мария-Добронега вышла замуж за Казимира. Хотя в «Повести временных лет» это событие датируется 1043 годом, исследователи по ряду косвенных данных относят его к 1038 году, ещё до возвращения Казимира в Польшу. В качестве свадебного дара польский князь отпустил 800 русских пленных, захваченных его дедом Болеславом Храбрым. Кем они были и почему так долго удерживались в Польше, можно только гадать.

Мазовские походы союзников

Союз Руси и Польши положил конец независимости Мазовии. Первоначально походы туда осуществлял один Ярослав, пока Казимир был занят возвращением под свой контроль захваченных чехами земель. Отвлечённый русской угрозой Моислав развязал руки Казимиру, и когда тот временно уладил разногласия с чешским князем, Мазовии пришлось вести войну одновременно на два фронта.

Хронология походов киевского князя на Мазовию весьма запутана. Чаще всего выделяют три похода: в 1041, 1043 и 1047 году. Первый проходил по водному пути. На ладьях русское войско поднялось по Бугу и принялось разорять окрестные земли. Подробности похода неизвестны. Русские летописи скупо сообщают о победе Ярослава, в то время как более поздний Ян Длугош красочно расписывает процесс грабежа и указывает на огромную добычу. Вероятно, именно после этого похода Ярослав основал на Буге город Дорогичин как базу для дальнейших походов против Моислава.

Второй поход (иногда его относят к 1044 году, а иногда и вообще опускают) также был связан с разорением и грабежом. В это же время польско-русский союз скрепился новым браком: сын Ярослава Мудрого Изяслав женился на Гертруде, сестре Казимира.

Основные события произошли в 1047 году, когда Мазовия подверглась нападению и Ярослава, и Казимира. Написанные приблизительно в одно время «Повесть временных лет» и «Хроника» Галла Анонима отдают честь победы над Моиславом исключительно собственным правителям, полностью игнорируя действия союзников. Русский летописец традиционно скромно сообщает о победе Ярослава, а вот польский описывает события более подробно. Согласно ему, Казимир выступил в поход с небольшим войском, уступавшим мазовшанам в десять раз. В последовавшей битве Моислав, войско которого, по словам позднего хрониста Винцентия Кадлубека, было усилено ятвягами и пруссами, потерпел разгромное поражение:

«Сам Казимир, разя врагов мечом, очень утомился, руки его, вся грудь и лицо были обагрены кровью, и он один так далеко преследовал бегущих врагов, что должен был бы умереть, не получая помощи от своих; но некто, не из знатного рода, а из простых воинов, оказал помощь обречённому на гибель Казимиру, как подобает благородному. Казимир хорошо вознаградил его впоследствии, пожаловав ему грод и возвысив его достоинством до уровня наиболее знатных».

Моислав после разгрома бежал к ятвягам, где и был убит: бывшие союзники обвинили его в поражении и поквитались за гибель соотечественников.

После этих событий каждый из правителей занялся собственными проблемами. Казимир начал войну на Поморье, а затем продолжил выяснять отношения с чехами из-за силезских земель. Ярослав Мудрый, устав от многочисленных войн, вплотную занялся внутренними проблемами государства. Но очень скоро утихшему пламени вражды предстояло разгореться вновь.

Продолжение следует: