Даниэль Дефо и Джонатан Свифт: гении эпохи Просвещения

Свифт и Дефо — лидеры мнений

Нам Джонатан Свифт и Даниэль Дефо известны как авторы романов «Путешествия Гулливера» и «Робинзон Крузо». Но современники знали их больше в качестве публицистов. В теории оба писателя-просветителя обличали часто одно и то же. Во внутренней политике Англии оба ненавидели злоупотребления, коррупцию, несправедливость, несовершенство законов и порочность политиков. В вопросах внешней политики позиции Свифта и Дефо были во многом похожи. Например, оба делили войны на «справедливые» и «несправедливые». Справедливо военным путём восстановить равновесие сил, незаконно отнятое, обороняться. Несправедливо же — когда политики втягивают страну в авантюры с одной лишь жаждой наживы.

 Свифт, потомок старинного аристократического рода, был консерватором, сторонником тори. В противовес ему сын скромного лондонского бакалейщика Дефо был преданным вигом. Тори являлись консервативной силой земельной аристократии. Виги же олицетворяли буржуазию, набиравшую силу после Славной революции 1688 года.

Разные политические воззрения вылились в различную оценку конкретных событий. Например, Дефо и Свифт по-разному относились к действиям Аугсбургской лиги. Хотя оба и считали захватнические войны несправедливыми, Дефо боевые действия одобрял. Как истинный виг, он считал, что только приобретая новые земли и отвоёвывая колонии Англия могла упрочить своё положение в мире, получить наиболее выгодные для себя торговые условия. Свифт же полагал, что единственной целью участия Англии в кампании Лиги было упрочение на троне короля Вильгельма Оранского. Самой же стране война принесла только долги, а людям — смерть. Война за испанское наследство, по Свифту, также была развязана только лишь исходя из эгоистичных мотивов правительства вигов и короля. Так было во всём: Дефо поддерживал вигов, Свифт являлся их ярым критиком.

Даниэль Дефо верил в человека и считал, что даже если он попадёт в среду без цивилизации и общества, то не опустится до скотского состояния. Примером этих идей стал Робинзон Крузо, проведший 28 лет на острове и создавший себе там прекрасные условия для существования. По замечанию писателя уже 20-го века Джеймса Джойса, Крузо — идеал британского колониста: «Весь англо-саксонский дух в Крузо: мужественная независимость, бессознательная жестокость, упорство, медленный, но эффективный интеллект». Во взаимоотношениях Робинзона и Пятницы раскрывается поведение британского колониста, подчинившего себе туземца. Последний невежественен. Единственный выход для него — принять культуру колониста.

В полемику с Дефо через несколько лет после публикации «Робинзона Крузо» вступает Джонатан Свифт с романом «Путешествия Гулливера». Так, в последней части тетралогии Свифт показывает людей еху. Изначально на остров, на котором встретил дикарей Гулливер, попали двое англичан. Их род ширился, но из-за отсутствия цивилизации и нормального общества дичал. Вскоре все их потомки превратились в аморальных и отвратительных еху. Они жадные, корыстные и агрессивные. И это лишь немногие их пороки.

Джонатана Свифта часто обвиняли в мизантропии. Сам же он себя таковым не считал: по Свифту, мизантропы получаются из людей, которые считали других лучше, чем они есть, а затем поняли, что обманулись. Он же не питал ненависти к человечеству, так как никогда не имел иллюзий на его счёт. Надо сказать, что особую роль в поддержании общественной морали Свифт отводил англиканской церкви. Он считал, что религиозный разброд подрывает общественную мораль и человеческое братство. Никакие богословские разногласия, по мнению Свифта, не являются серьёзной причиной для церковных расколов, а тем более — для конфликтов.

Свифт не разделял либеральной идеи о высшей ценности прав отдельного человека; он считал, что, предоставленный самому себе, человек неизбежно скатится к скотскому аморализму еху. Напротив, Дефо в человека и его силу верил. Их романы — прямое продолжение политических и философских воззрений. В их персонажах мы видим не просто две разные позиции, но две разные эпохи. У Свифта — Средневековье и его слабый, не способный к свершениям человек. В Робинзоне же виден человек деятельного, капиталистического времени. Характер, новый для 18-го века и очень привычный в век 19-й, через столетие после описания в литературе.