Другая жизнь Фиделя Кастро: кого кубинский лидер любил, кто был несчастен рядом с ним

Все знали, что женщины просто обожают Фиделя, и на Кубе была такая поговорка: «Хочешь познакомиться с красоткой – иди на митинг Кастро». С другой стороны, может, не так уж и обожали? В 2008 году  «New York Times» выпустил интервью с его бывшим соратником, который говорил, что диктатору просто привозили любую женщину, которая ему приглянулась, как Берии в СССР: «Он спал, по меньшей мере, с двумя разными женщинами в день более 40 лет подряд. С одной – за ланчем, с другой – за ужином, а иногда «заказывал» женщину на завтрак». Но для многих кубинских мужчин Кастро все равно оставался кумиром и ролевой моделью, его с большим уважением называли «эль кабальо», «жеребец».  А в официальной биографии Фиделя один законный брак, и он вообще никогда не говорил о тех, кого любил. Да и мог ли он вообще кого-то любить?

Мама, кухарка папы

Фидель родился в семье небольшого, но землевладельца, и, как он сам писал в воспоминаниях, «мы принадлежали к числу семей с относительно высокими экономическими доходами. Наша семья была владелицей земель и пользовалась всеми преимуществами и привилегиями, присущими землевладельцам в нашей стране». Но – предприимчивым землевладельцем был его отец, а мать так всю жизнь и оставалась бедной крестьянкой, она всю жизнь проработала кухаркой в имении своего мужа. Ну, как мужа? Когда она родила от него пятерых детей, он на ней женился. И Фидель на всю жизнь усвоил такое отношение к женщине: как к прислуге или как к симпатичному домашнему питомцу. Ни Гаванским университетом, ни политическим опытом вытравить это отношение не получилось. Хотя ему нравились и независимые, гордые девушки, которые не соглашались быть с ним на невыгодных им условиях. На одной такой он и женился.

Мирта, дочь врага

С Миртой Диас-Баларт Фидель учился в Гаванском университете. Университет был – как мешок Санта-Клауса, из которого судьба могла достать любое чудо. Дети крупных чиновников учились вместе с такими, как Фидель, разночинцами, и между ними было всякое: дружбы, романы, вражда. Мирта была, пожалуй, самой привилегированной студенткой, дочерью министра в правительстве диктатора Батисты. А Кастро был из простой семьи, но, тем не менее, сумел стать ослепительной университетской звездой. Его печоринский характер выковался еще в колледже – он ходил с пистолетом, постоянно дрался, а когда не дрался, читал работы Ленина, Муссолини, Троцкого, Сталина. И отлично учился. В те годы проявилось его главное качество, тщеславие: он готов был в лепешку разбиться, лишь бы быть первым и лучшим, причем – в буквальном смысле разбиться. Есть известная история, как он поспорил с приятелем, что на большой скорости въедет в бетонную стену на велосипеде, и въехал. Потом лежал в больнице, но ни разу о своем безумном подвиге не пожалел.

И вот он, весь такой лидер и красавец, и она – принцесса. Горячее кубинское солнце, страсти кипят. Родители Мирты ничего не могли поделать: подавай ей Фиделя, никто больше не нужен. После университета Фидель занимался адвокатской практикой, дела бедняков вел бесплатно. Мирту это впечатляло. Он с головой ушел в политику, был одним из самых радикальных и непримиримых борцов с режимом Батисты, и это он представил в Гаванский суд иск об уголовном преследовании диктатора за отмену Конституции и предлагал судьям уйти в отставку, если он струсят и не выполнят свой долг. Митра, дочь члена правительства Батисты, чувствовала  себя Джульеттой; и даже не так, Ромео был нерешительным мямлей по сравнению с Фиделем, который никогда не сомневался, ни в чем. И в том, что Мирта – его женщина, а он ее мужчина не сомневался тоже. В 1948 году они поженились, через год у них родился сын. Еще через пять лет Мирта развелась с Фиделем.

Она знала, что он ей изменяет, но все время находила для себя какие-то оправдания этому: «он просто такой», «все мужчины изменяют своим женам», «одно дело – обычный мужичок, другое – мой Фидель», «для него это ничего не значит».

Когда Фидель попал в тюрьму, Мирта вела себя, как классическая жена декабриста, подружка революционера: оставалась безупречно верной ему, старалась поддерживать. А потом, как в плохом кино – почта перепутала письма, и жена получила письмо, адресованное любовнице по имени Нати Ревуэльта.

 «Милая Нати! Шлю тебе нежный привет из своей тюрьмы. Я постоянно помню и люблю тебя... хотя давно уже ничего о тебе не знаю. Знай, что я с радостью отдам жизнь за твою честь и твоё счастье...».

Нати была пламенной революционеркой, происходила из семьи аристократов, и она была замужем. Скандал с письмом больно задел ее, она была уверена, что на почте ничего не перепутали, подменили нарочно. А для Мирты это письмо стало последней каплей, соломинкой, сломавшей верблюжий горб. Она могла смириться с мыслью о каких-то там женщинах, имени которых ее муж на утро и не вспомнит, но это «помню и люблю» ее добило. Мирта подала на развод. Еще через несколько лет она вышла замуж за злейшего врага Фиделя, парня из лагеря Батисты и прожила с ним долгую, очень счастливую жизнь. Но официально отношения с ним не оформляла, Фидель остался единственным если не в ее сердце, то в ее паспорте.

Фидель не оставил Мирте сына, он выкрал мальчика, когда узнал, что бывшая жена хочет жить в Америке. Мальчик воспитывался на Кубе, когда вырос, учился в университете в СССР, потом вернулся домой. Фидель следил, чтобы к его сыну относились так, как ко всем, никаких преференций, никаких преимуществ.

Нати и ее депрессия

Нати развелась с мужем, известным на Кубе врачом-кардиолгом. Ее муж и сын эмигрировали из страны – Нати, казалось, не особенно это заметила. Она отреклась от своих аристократических привычек, стала одеваться по‑пролетарски, продала все фамильные драгоценности и отдала их Фиделю – на революцию. Когда Фиделя искала полиция,  Нэти прятала его у себя дома. У нее родилась дочь Алина, которая долго не знала, кто ее отец. Алина вспоминала: однажды настало такое время, когда телевизор вдруг перестал показывать мультики, а стал показывать только бородатых мужчин. Однажды эти бородатые мужчины из телевизора  пришли к ним домой. Мама взяла Алину и поставила ее перед самым огромным и бородатым прямо в облако табачного дыма. Мужчина засмеялся, сел перед ней на корточки, назвал ягненочком и подарил куклу. Кукла изображала его: в сапогах, в форме, с бородой. Когда Алина выросла, она сбежала из страны, от материи, которая годами не могла выйти из депрессии от тоски по Фиделю, от отца, которому была не нужна. Нэти еще много лет убеждала себя, что занималась революцией не чтобы угодить Фиделю, а из-за своих убеждений и очень страдала.

Все, кто его любил

Фидель иногда писал Нэти и не забывал ее, но параллельно у него было несколько других романов. На одной соратнице он хотел жениться, но она разорвала помолвку и уехала в Мексику. «У меня теперь одна невеста – революция», — сказал тогда Кастро. С другой женщиной его связывало что-то даже большее, чем любовь: Селия Санчос была на пять лет старше и гораздо умнее Фиделя. Она могла сказать: «Что за дерьмо ты придумал? Не делай этого», и Кастро не делал. Селия единственная пыталась добиться от Фиделя верности и не боялась закатывать ему сцены ревности, и он старался скрывать от нее свои связи, но только пока не пришел к власти сам. Потом Селии пришлось делать вид, что она «выше всего этого». Но она не была «выше», и одна из версий ее смерти в 1980 году – самоубийство. Были и другие женщины, которые соглашались оставаться в его жизни на эпизодических ролях. Ни одна из них не была счастливой, для всех связь с «эль кабальо» оборачивалась каким-то ужасом. Когда он, восьмидесятилетний, лежал в больнице, Марита прилетела его навестить. Тогда все подумали: они прощаются, но Фидель прожил еще 10 лет. О чем тогда думала Марита? Вспоминала их юношескую любовь, когда ее пламенный Фидель был лучше любого Ромео? Или благодарила судьбу, что сумела уйти от мужа, что уважала себя больше, чем любила его? Кто теперь знает. Жизнь прожита, любовь прошла; и у великих революционеров, и у обычных людей счастье измеряется близостью. А как раз ее в жизни Фиделя и не было.