Фантастические украшения Мие Мацукаты: как внучка японского премьера искала дух викингов и стала одним из лучших ювелиров Америки

Христианская наука и дух викингов

Украшения Мие Мацукаты.

Мие Мацуката родилась в Токио в 1922 году, в творческой, образованной и далеко не бедной семье. Ее родители довольно долго прожили в США и впитали в себя западную культуру тех лет с ее зарождавшимся свободомыслием и либерализмом. Дед Мие по отцовской линии, Масаёси Мацуката, дважды занимал пост премьер-министра Японии. Не отставали и другие родственники, например, один ее дядя, Кодзиро Мацуката, занимался коллекционированием предметов европейского и американского искусства и был едва ли не первым, кто познакомил японцев с западным авангардом. Другой дядя тоже покорял вершины – в буквальном смысле, поскольку был профессиональным альпинистом. И неудивительно, что и сестры Мие в консервативной Японии тех лет вовсе не желали мириться с участью образцовых домохозяек, жен каких-нибудь чиновников или директоров фабрики – Хару выбрала для себя писательскую карьеру и жизнь на Западе, а Тане, получившая образование в США, стала основательницей Международной школы Нисимати. Школа Нисимати, надо сказать, произвела маленькую революцию в японской педагогике – иностранный язык вместе с родным, гуманистическая система преподавания, ориентация на открытость миру… И все это – когда страна только еще поднималась из руин после поражения в войне.

Разумеется, Мие, чья любовь к искусству с детских лет была очевидно (спасибо дяде), тоже училась за границей – в США. На выбор места для обучения повлиял и ее дед – большой сторонник и проповедник секты христианской науки в Японии. Мие училась в школе, пропагандировавшей это вероучение. В те годы отношение к японцам в США было достаточно предвзятым, многие оказались в лагерях для интернированных, однако Мие удалось избежать этой участи – но не оскорблений и насмешек.
Она окончила Школу Музея изящных искусств в Бостоне в 1944 году, поступила в аспирантуру и получила стипендию на «творческое развитие». Молодые художники и дизайнеры в такой ситуации обычно отправлялись в Италию или Францию, но именно в это время большая часть Европы, как и ее родная Япония, преодолевала катастрофические для модной индустрии последствия Второй мировой войны. И Мие отправилась в путешествие по Скандинавии. К тому же ее не привлекал ни парижский шик, ни итальянская дерзость - она мечтала «ощутить дух викингов». Во многом на творчество Мацукаты повлиял скандинавский модернизм, сочетавший в себе строгость и при этом уважение к особенностям материала.

Пятнадцать лет тревоги

Работы для Atelier Janiye.

Вернувшись в Бостон, Мие скооперировалась с двумя своими однокурсницами Наоми Кац Харрис и Дженис Уиппл Уильямс, незадолго до этого основавшими небольшую ювелирную мастерскую под названием Atelier Janiye. Их сотрудничество продлилось до конца пятидесятых годов. Впоследствии Мацуката говорила, что пятнадцать лет не отходила от своего рабочего стола. Этот период был плодотворным – и очень сложным.
За это время, работая преимущественно со стерлинговым серебром, она выполнила множество мелких заказов - брелок с фасадом Массачусетской больницы, значки для участников предвыборной кампании, обручальные кольца…

Мие страшно не хватало пространства для творчества, людей, которые понимали и принимали бы ее идеи. Несмотря на обилие «поточной» работы, с каждым годом раздражавшей ее все сильнее, тогда она пыталась найти время и для настоящего искусства, с трудом выкраивая средства на авторские работы. Она не пропускала ни одной выставки ювелирных изделий, тратила редкие выходные на участие в ярмарках, обивала пороги бутиков и галерей…

Мие Мацуката вспоминала впоследствии, что эти полтора десятилетия жила в постоянной тревоге. Тратя деньги на материалы для выставочных работ, приносивших ей награды и славу, но не клиентуру, она – по собственным ощущениям – едва сводила концы с концами. Однако никогда не бедствовала в прямом смысле – ей хватало на аренду и на повседневные расходы, она долгое время обходилась без долгов и кредитов. И за это благодарила суровое воспитание в христианской школе, где ее научили и строгой самодисциплине, и умению тщательно вести бюджет. Но, наконец, пришла пора рисковать: Мие взяла ссуду в банке и ушла из Atelier Janiye в свободное плавание.

Свобода и бивень мамонта

Украшения с 24-каратным золотом.

Несмотря на непрестанные переживания о доходах, Мацуката никогда не занималась исследованием рынка, никогда не рассматривала свои работы как что-то «на продажу». Она считала, что рано или поздно каждая ее работа найдет отклик в чьем-то сердце, а ее главная цель – творить. Однако ранние ее работы выполнены вполне по моде тех лет. А вот творчество после Atelier Janiye отличается большей смелостью. Она начала использовать в своих изделиях необычные материалы: бивень мамонта и окаменевшую китовую кость, эмаль и фаянс, перешла с серебра на ламинированное 24-каратное золото. Она обожала камни – не драгоценные, а поделочные, с их сложными текстурами, необычными оттенками и естественными формами.

Критики отмечали, что в ее брошах и браслетах нет и намека на популярную в те годы «шаманскую» этнику, однако видно влияние многих древних культур – как западных, так и восточных. К тому же в этот период Мацуката активно изучала искусство Древней Греции, что нашло отражение в ее творчестве. В 1968 году художница представила работы на суд публики в своей родной стране на выставке американских дизайнеров. Впрочем, в Японии она не получила такой известности и влияния, как в США, где в зрелые годы активно занималась преподавательской деятельностью по всей стране.

Однако на пике своей карьеры, в возрасте пятидесяти девяти лет, Мие Мацуката скончалась – внезапно, предположительно, от менингита. Ее работы сегодня хранятся в частных коллекциях, а эскизы, письма, фотографии можно найти в Архиве американского искусства Смитсоновского института.

Однако самым известным японским ювелиром остается Кокити Микимото, много лет искавший способ создать жемчужину идеальной формы.