Мадам де Сталь: борец за женские права и кошмар Наполеона

У Наполеона с женщинами постоянно случались проблемы. Дело в том, что он полагал, будто единственное нормальное поведение для женщины — плакать и просить милости. В этом случае он даже готов был просить милости. Женщина должны была быть хрупким цветком, созданным для того, чтобы ему — или другому мужчине — было приятно в постели и приятно предвкушать постель, глядя в её лицо.

Но дамы вокруг Наполеона постоянно вели себя не так, как в его голове. Мир буквально кишел неправильными женщинами, и самой раздражающей из них была Анна-Луиза Жермена де Сталь — дворянка, писательница, властительница дум и сама мыслительница. Кстати, очень некрасивая — и никак не пытающаяся понравиться своему императору. Она предпочитала мужчин поинтереснее на внешность, благо, они отвечали ей взаимностью.

Один раз Бонапарт, посреди обсуждения острейших политических проблем, чуть не подпрыгнул и разом оставил разговор, когда принесли на подпись указ о ссылке мадам де Сталь — так не терпелось немедленно его подписать. Выглядел он при этом так, что эпизод запомнился свидетелям как особенный.

Всю жизнь он ждал, что она, наконец, дурно закончит. А она, оказавшись выслана из страны, немедленно проехалась туром по ряду государств, где её, антимонархистку, встречали с раскрытыми объятьями махровейшие роялисты, охотно ссуживали деньгами, на вечерах, где она читала свои сочинения и отвечала на вопросы, яблоку в толпе было негде упасть — в общем, тот случай, когда человека послали в пешее эротическое путешествие, а тот вернулся отдохнувший и с магнитиками. Обиднее всего сравнивать смерть Бонапарта и де Сталь. Он умер в тоске и одиночестве. Её хватил удар от того, что она очень уж торопливо бежала вверх по лестнице на очередную вечеринку очередного французского короля. В общем, грешно и весело умерла.

«И откуда она взялась на мою голову такая», наверняка, не раз задавался вопросом Наполеон, стоило ему снова вспомнить о назойливой, вечно кусающей его своими текстами и речами даме. Хотя ему, как правителю, при котором появилась тайная полиция, уж было точно известно откуда. Да Анна-Луиза никогда и не скрывала. Во‑первых, она очень удачно родилась — так, что могла щеголять перед этим выскочкой и его завидущими глазами титулом своей семьи.

Девочка с золотой ложкой во рту

Анной-Луизой Жерменой назвали девочку, родившуюся в семье королевского министра финансов, господина Неккера, представителя дрейней знатной фамилии. Госпожа Неккер, давшая Анне-Луизе жизнь, была хозяйкой литературного салона — одного из тех мест, где зажигали новые имена писателей и поэтов и давали блистать уже вспыхнувшим. У Анны было счастливое, сытое детство с доступом к обширной библиотеке, возможностью послушать сложные и увлекательные разговоры видных людей своего времени и, конечно, замечательными учителями.

Своей первый текст как мыслительница она представила уже в пятнадцать. Это были комментарии к Монтескьё. В то время интернета не было, и комментарии были отдельным жанром эссеистики.

В двадцать лет барышня Неккер вышла за подходящего жениха, шведского посла, барона де Сталя. Брак оказался несчастливым, к мужу она быстро охладела, зато от него ей досталась звучная фамилия. А потом баронесса влюбилась в революцию, и любовь к свободе, равенству, братству пронесла сквозь всю жизнь, через кровавый террор постоянно сменяющих друг друга правителей, через восстановление монархии, депортацию, ссылку и прочие повороты судьбы. Она вообще была очень тверда характером, эта мадам де Сталь, и умела не только отстаивать убеждения, но и, что гораздо труднее, сохранять их.

А с её убеждениями, благодаря достижениям книгопечатания и к большой досаде Наполеона, был знаком весь просвещённый мир. Она осуждала монархию так, что припекало монархистам, и защищала Марию-Антуанетту так, что припекло у революционеров. Она везде и всюду говорила и писала о женских правах, о том, как они попираются и о равенстве, которое мечтала увидеть ещё при жизни. Оказавшись сначала в Германии, потом в России, она вернулась с двумя этнографическими книгами об этих странах (магнитиков тогда ещё не было).

Мужчины мадам де Сталь

Чуть ли не настолько же скандальны, как сочинения и выступления де Сталь, особенно обидные Наполеону тем, как увеличивалось её влияние с каждой новой публикацией, были её отношения с мужчинами. Анну-Луизу описывали словами «дурна, как чёрт, умна, как ангел». Скрываясь от гильотины, положенной ей, как дворянке, в Англии, де Сталь закрутила роман с де Нарбонном, бывшим военным министром, видной фигурой французской эмиграции, и даже чуть не стала из-за него моралисткой и приверженкой только жертвенной и чистой любви — но де Нарбонн изменил ей, и как рукой сняло. Позже, кстати, Нарбонн станет адъютантом Наполеона, изменив не только де Сталь, но и своей оппозиции к революционерам.

Потом, уже в Швейцарии, был Бенжамен Констан, знаменитый тогда и влиятельный писатель. Де Сталь была верна своей страсти ему десять лет. Она даже родила ему ребёнка — вдобавок к тем трём, что были у неё от первого мужа, и вернулась с ним в Париж.

В Париже де Сталь, как приличная, завела свой литературный салон, и вокруг неё закружились ещё более знаменитые имена. Но главное, чем прославился салон — он стал центром оппозиции Наполеону, и центром очень влиятельным. Тогда-то Наполеон и выслал де Сталь из страны. Его сторонники говорят — был очень раздражён, её — испугался не на шутку. Потом была Германия, очередная измена очередного мужчины — Констана, очередная любовь — к одному поэту, и новая книга. Наполеон велел её сжечь. Книгу. Сжечь де Сталь означало бы признать, что какая-то женщина может быть ему равной политической противницей.

В сорок четыре года де Сталь вышла замуж за молодого офицера, не сумевшего устоять перед её умом, и уехала с ним в Россию — так удачно, или нет, что оказалась там сразу после начала войны с Наполеоном. Как ярая антибонапартистка, она везде имела успех. И везде, где Анна-Луиза бывала, она общалась с таким количеством знаменитых мужчин, что молва начинала сочетать её с ними во всяких романтических позициях. Пусть это останется на совести сплетиков.

А ей самой интереснее другое. Она пишет огромную книгу, в которой клеймит восстановление монархии, провозглашает права наций на самоопределение и предсказывает, что Россия и США ещё станут великими державами по две стороны Земли, на которые будут оглядываться все прочие державы. Не Франция с её захватническими амбициями, нет. Ну, а после книги она, как и всегда, продолжала посещать вечеринки и веселиться там. И однажды так торопилась повеселиться, что пережила инсульт. После него она некоторое время поболела — казалось, будто для того, чтобы умереть точно в годовщину своей любимой Революции. И, кстати, в годовщину умерла. Мадам де Сталь удивительным образом оставалась стильной даже в болезни, несчастьи и смерти.