Масштабная партизанская диверсия получила название "Операция Рельсовая война". Провести ее было решено перед важнейшим стратегическим сражением на Курской дуге. Накануне этой битвы соотношение сил противников было приблизительно равным. Исход же сражения в большой степени зависел от того, насколько успешно будет проведен маневр войсками, использованы резервы и, самое главное, обеспечены условия для снабжения армии всем необходимым.
"Рельсовая война" – это было подготовленное мероприятие. В центрах подготовки и партизанских школах увеличилось количество обучаемых специалистов-подрывников и инструкторов.
Для выведения из строя всей железнодорожной инфраструктуры врага в том масштабе, в котором было запланировано, требовалось огромное количество взрывателей и самой взрывчатки, которой не было у партизан. Снабжение отрядов осуществлялось при помощи сил дальней авиации.
"Рельсовая война" планировалась к осуществлению на фронте, протяженность которого составляла тысячу километров с севера на юг и семьсот пятьдесят километров с запада на восток вглубь. Провести диверсию предполагалось в три этапа, каждый из которых должен был длиться пятнадцать-тридцать суток.
"Рельсовая война" началась в 1943-м году, 3-го августа. По коммуникациям противника одновременно нанесли удар семьдесят четыре тысячи партизан.
Пономаренко, воспользовавшись идеями Старинова, впоследствии разработал свой собственный план проведения подрывных мероприятий. Пономаренко считал, что рискованные удары по эшелонам противника нецелесообразны. По его мнению, достаточно было наносить точечные удары по самой железной дороге, подрывая рельсы при помощи небольших зарядов. Таким образом, планировалось создать дефицит железнодорожного полотна у немцев и коллапс транспортной системы перед Курским сражением.
Старинов же, в свою очередь, отстаивал свою точку зрения, утверждая, что именно эшелоны врага имеют стратегическое назначение. Притом, что разрушенные рельсы достаточно просто восстановить в сравнении с восполнением ущерба от крушения железнодорожного состава. Это привело бы к гораздо более масштабным разрушениям и перерывам в движении.
В результате, Старинов был отправлен в украинский штаб, а Пономаренко продолжал воплощать в жизнь свой план.
Не обошлось без традиционного советского формализма. Пономаренко установил для партизанских отрядов определенный план по числу подорванных рельс. Необходимо отметить, что такой подход принес больше вреда. В приказе упоминалось о подрыве не только основных, но и запасных, а также плохо или вовсе не охраняемых путей. В результате многие командиры предпочли взрывать малозначительные пути, неэксплуатируемые ветки.
При этом немцы достаточно быстро научились восстанавливать "точечные повреждения", которые, надо сказать, были обычно не более 30-35 сантиметров. Они изобрели "рельсовый мостик", который накладывался на разрушенный участок. Нехватку полотна гитлеровцы компенсировали с использовавшихся редко бельгийских, голландских веток.
Таким образом, "Рельсовая война" на первом этапе нанесла по разным оценкам больше ущерба самой Красной армии, нежели немцам.
При проведении второго и третьего этапа руководство партизанского движения учло ошибки. В этот раз осуществляли не одиночные "точечные" подрывы, а взрывали рельсы на больших участках, разрушали шпалы. В декабре 1943-го года завершился третий этап.
Несмотря на совершенные ошибки, "Рельсовая война" позволила сократить основной грузопоток, который шел с Европы на Восток, более чем на 30%.
