Семейство Гнесиных: как три сестры-провинциалки создали главное музыкальное училище России

Девочки, выросшие за пианино

В шестидесятые, попав в Гнесинку и услышав фамилию одной из преподавательниц, учащиеся острили – уж не в честь ли университета назвали даму? Вообще-то, университет в честь неё, отвечали старожилы. Точнее, в честь неё тоже. И её сестёр. И новичок другими глазами смотрел на старую, очень старую пианистку, всегда очень опрятную, собранную и, как теперь было ясно, с дореволюционными манерами.

В пятидесятые же у студентов вообще вопросов фамилия Елены Фабиановны не вызывала. Тогда она ещё руководила институтом, и это слияние человека и учебного заведения выглядело так естественно, что какая разница – институт ли носит её имя или она зовёт себя по институту… На самом деле, первое было верно только отчасти. Ведь заведение было названо в честь трёх сестёр-основательниц. Как в сказке.

В семье сестёр было ещё больше: Гнесин-старший был раввином, а такие отцы обычно многодетны. Ещё молодым он женился на прекрасной певице Бейле Флетзингер, и она родила от него, одного за другим, двенадцать детей. Выжило девять – пять девочек, четыре мальчика. Семи из них предстояло остаться в истории. Во многом благодаря тому, что Бейла не забросила музыку. Муж купил ей фортепиано, и дети росли под игру матери, а потом и сами учились бегать пальцами по клавишам.

Бейла Гнесина очень быстро поняла, что музыкальное дарование передала большинству из своих детей по наследству, и убедила мужа оплачивать им уроки приходящих педагогов. Но под присмотром репетиторов дети быстро достигли потолка домашних занятий. И тогда… родители отпустили четырнадцатилетнюю дочь Евгению из Ростова-на-Дону, где они жили, в Москву одну. Поступать в Московскую консерваторию. А что такого? Когда-то их отец пешком пришёл из посёлка под Минском учиться в Вильнюс.

На приём евреев в учебные заведения была маленькая квота. Евгения прошла. А через пару лет точно так же, одна, приехала поступать младшая сестра Елена – и прошла тоже. Надо ли говорить, что вскоре стены консерватории увидели и третью сестру, Марию, и четвёртую, Елизавету? И только пятая, Ольга, своё блестящее музыкальное образование получила не там.

Сначала придёт тридцать человек, потом – сто

Когда раввина Гнесина не стало, дочери были ещё слишком молоды. Евгении – двадцать один год, Елене – семнадцать, Марии – пятнадцать, Елизавете – двенадцать. Самой младшей из девочек, Оленьке, только десять, и шансов, что она без отцовской поддержки не просто поступит в ту же консерваторию, что и старшие сёстры, но и сможет там учиться (без стипендии, без общежитий, с оплатой обучения) не было. А ведь одарена она была не меньше старших…

В положении девушки были бедственном. По счастью, в консерватории очень ценили их талант. Преподаватели совместными усилиями смогли пристроить старших. Елене нашли место учительницы музыки в гимназии. Евгения перебивалась поначалу частными уроками, но и ей нашли место в музыкальном училище. Все четыре сестры жили очень скромно, экономя на всём, зато младшие могли продолжать учёбу. Но что их ждёт в будущем? Такое же мыкание по съёмным углам, по частным урокам?

Елена каждый день наблюдала за тем, как устроены уроки в гимназии. Вырабатывала собственную методику для того, чтобы донести до детей музыкальную грамоту, чтобы обучить их всему, что знает сама. В отличие от консерватории, куда брали сразу талантливых учеников, Елене пришлось думать, как развивать детей самых обычных. Всё это натолкнуло её на мысль. Почему бы не открыть собственную музыкальную школу?

Старшая сестра сочла идею почти безумной, но на сторону Елены встали преподаватели консерватории. Да, говорили они, конкуренция большая – частных репетиторов немало, частных школ хватает. Но такого таланта девушек, как вы – поискать. Педагогические наработки уже есть, педагогический состав, считай, тоже – три сестры не одна, а там и младшая подтянется. «Смело беритесь за дело и открывайте школу! Вначале у вас будет тридцать учеников, потом шестьдесят, а затем сто!» И девушки решились.

От комнаты с пианино до государственного университета

Сначала школа фактически состояла из маленькой гостиной на съёмной квартире сестёр. Там стояло ровно одно пианино, и преподавало ровно три педагога: Евгения, Елена и Мария. Елена разработала собственную «Фортепианную азбуку», по которой учатся в музыкальных школах до сих пор. Почти все заработанные деньги откладывались – на расширение. Оно ожидалось после выпуска Елизаветы, которая должна была вести класс скрипка. Она единственная из сестёр была не пианисткой.

Когда состоялось, наконец, открытие училища сестёр Гнесиных (которое пока что было не «имени», а просто – их), старшей, Евгении, было уже двадцать пять. Младшей, Елизавете – шестнадцать. Некоторые ученики были Елизавете Фабиановне, преподавательнице училища, ровесниками! Ведь курс училища был необычный – сюда брали не только детей, начинавших с нуля. Пользуясь репутацией сильных музыкантов и, главное, рекомендациями своих профессоров из Московской консерватории, сёстры готовили к поступлению в свою альма-матер подростков, которые прежде занимались на дому.

Младшая из сестёр, Ольга, училась и закончила именно это училище – училище собственных сестёр. И немедленно влилась в ряды педсостава. Заведение ещё было тянуть и тянуть. Впрочем, финансовую самостоятельность и возможность поддерживать мать и младших братьев оно уже давало.

Судьбы сестёр Гнесиных сложились по-разному, хотя неизменно были переплетены с судьбой из детища. Евгения в тридцать один год вышла замуж за профессора Московского университета Савина, тремя годами её младше. Она организовала первый в музыкальных школах Москвы детский хор и поставила вопрос отдельного детского репертуара, став одной из родоначальниц жанра детской песни в России. В двадцатых годах для Наркомпроса (тогдашнего аналога Министерства образования) разработала единую программу обучения для детских музыкальных школ РСФСР. Она умерла за год до начала войны, в возрасте семидесяти лет.

Елена Гнесина не только преподавала, но и много концертировала. В 1919 году она дошла до Луначарского с требованием… национализировать её училище. Этот шаг однозначно спас заведение – через несколько лет содержание частной школы было бы уже невозможно. Она не только становится заведующей в теперь уже государственном училище, но и активно сотрудничает со всеми возможными организациями, связанными с образованием; берёт шефство над провинциальными музыкальными школами, ездит преподавать в детские трудовые колонии, участвует в создании новых учебных программ и пособий. Её самым известным учеником, кстати, становится Арам Хачатурян. Она благополучно доживает до девяноста трёх лет.

От Марии Гнесиной изначально особых успехов не ждали – как пианистка она была слабее сестёр и, вероятно, легко поступила в Московскую консерваторию благодаря тому, что преподаватели уже благожелательно относились к Гнесиным вообще. Зато у неё был огромный педагогический талант, а для школы это важнее. Она приятно пела, писала стихи, художественно рукодельничала, но главное, за что любили её дети – была очень добра, артистична и остроумна. Увы, она умерла осенью 1918 года, тяжело заболев. Ей было всего сорок четыре года.

Елизавета Гнесина дважды выходила замуж. В двадцать два года – за скрипача Вивьена и в тридцать – за скрипичного мастера Витачека. Оба её мужа были очень талантливыми людьми, под стать самой Елизавете. Она пережила материнскую трагедию – на её руках умер восьмилетний сын от первого брака. Но сын от второго брака прожил долгую жизнь и проявил себя как типичный представитель Гнесиных – музыкально одарённым.

После войны во время «борьбы с космополитизмом» в Институте имени Гнесиных вдруг вспомнят, что Елизавета – еврейка, и организуют настоящую травлю одной из основательниц института. Если Елена смогла пережить этот период без особых потерь, то Елизавета уходит из института, заболевает от стресса и умирает – в возрасте семидесяти трёх лет.

Ольга Гнесина любила живопись и театр, писала маслом и принимала участие в театральных выступлениях, но жизнь посвятила всё же обучению детей музыке. Она вышла замуж за учёного-химика Александрова, воспитала вместе с ним приёмную дочку Лизу, тоже ставшую музыкальным педагогом. Дожила до шестидесятых. А училище, которое они некогда поднимали с сёстрами, теперь превратилось в Академию имени Гнесиных.

Иногда кажется, что есть люди, для которых не бывает невозможного или слишком трудного: Как люди обживали самый маленький в мире остров.