Тутовый шелкопряд: тысячи жизней на одно платье

Человек пользуется услугами шелкопрядов более 5000 лет

По легенде, шелководство и первые приспособления для изготовления шелковых тканей изобрела Лэй Цзу, легендарная супруга легендарного же Желтого императора Китая, Хуан-ди, в XXVII в до н. э. Рассказывают, что к ней в горячий чай упал кокон шелкопряда, нить стала отделяться от кокона и так понравилась Лэй Цзу, что она убедила мужа отдать ей рощу тутовника, стала разводить шелкопряда, затем изобрела катушку, объединяющую отдельные тонкие нити в одну, а после и ткацкий станок. Выше показан фрагмент китайской росписи по шелку XII века китайского императора, художника и музыканта Хуэй-цзуна «Придворные женщины, изготавливающие шелк» (копия не сохранившегося рисунка художника Чжан Сюаня, жившего в VIII в. н. э.), изображающий все стадии создания шелкового полотна вручную.

Об этом говорят археологические находки, в частности обнаруженный учеными в Китае кокон тутового шелкопряда, разрезанный острым ножом. Самые древние обнаруженные изделия из шелка относятся примерно к тому же времени — речь о лоскуте ткани, в которую был завернут ребенок, умерший в китайской провинции Хэнань примерно в 3630 г. до н. э. И все это время шелковые нити для человека создавали гусеницы тутового шелкопряда. Причем интересно, что этот самый тутовый шелкопряд (Bombyx mori) — специально выведенный человеком вид, который сильно отличается по производительности и другим параметрам от диких сородичей (дикого тутового шелкопряда Bombyx mandarina). Так, он производит примерно вдесятеро больше нити, откладывает больше яиц, имеет более крепкое здоровье. Bombyx mori — один из самых ранних видов (уступает только растению маису), выведенных человеком для собственного употребления, причем безо всяких знаний о генетике, заметьте. Правда, особи этого одомашненного вида разучились летать, поэтому самцы не могут самостоятельно найти самку для спаривания и пользуются для этого услугами человека. А еще они не боятся хищников и поэтому потеряли маскировочную окраску, зато они крупнее диких сородичей на всех стадиях и быстрее растут, лучше переносят скученность, а значит, более пригодны к коммерческому использованию. А еще Bombyx mori, выйдя из кокона до (весьма скорого) конца своих дней ничего не едят, потребляя запасы питательных веществ, накопленные на стадии гусеницы.

Шелк делают не только тутовые шелкопряды, но у них выходит лучше всего

Самое примечательное, что насекомые не единственные производители нити, подходящей для изготовления тканей. Одна из самых тонких и самых дорогих тканей, виссон, делается из нити, вырабатываемой морским моллюском под названием благородная пинна (Pinna nobilis; на фото показана удобно устроившейся на дне Средиземного моря в водорослевом саду), чтобы закрепить створки своей раковины на камнях и прочих предметах под водой. Виссон неоднократно упоминается в Библии как символ роскоши, а древние египтяне заворачивали в изготовленную из него ткань мумии при бальзамировании. При этом нить пинны, обработанная лимонным соком, навсегда приобретает не выцветающий с годами золотистый оттенок. Виссон крепок, прекрасно сохраняет тепло и настолько тонок, что, по легенде, перчатки из него можно сложить в скорлупу грецкого ореха, а чулки — в табакерку. Впрочем, это лишь легенда.

Как следует из предыдущего раздела, помимо одомашненного тутового шелкопряда есть еще и дикий, тоже способный создавать нить, из которой при большом желании можно сделать шелк. Правда, производительность у дикого сородича нашего героя гораздо меньше, а качество нити ниже. Вообще, настоящих шелкопрядов (так называется семейство) — около 200 видов, но нить нужного качества производят лишь некоторые. Зато это неплохо удается многим другим видам насекомых (а также паукообразных), и все они хорошо знакомы человеку: тот получает от них так называемый дикий шелк. Так называют любой шелк, который производится не одомашненными тутовыми шелкопрядами. Например, древние греки и римляне пользовались услугами мотыльков Pachypasa otus для изготовления косской одежды (от названия центра производства — греческого острова Кос), из нее шили яркие полупрозрачные ткани, которые особенно пришлись по душе древнеримским дамам с пониженной социальной ответственностью, из-за чего косская одежда стала символом разврата. В I в. н. э. косскую ткань вытеснил импортируемый из Китая шелк от тутового шелкопряда. Из нитей шелкопряда муга (Antheraea assamensis, относится, вопреки русскому названию, к семейству павлиноглазок, а не настоящих шелкопрядов) родом из Ассама, штата на северо-востоке Индии, получается уникальный золотистый шелк муга, который не только не изнашивается от времени и после стирки, но и, наоборот, становится только лучше, а пятна на нем не образуются, что на него ни пролей. Бабочку под названием китайская дубовая павлиноглазка, или китайский дубовый шелкопряд (Antheraea pernyi), питающуюся, как можно понять из названия, дубовыми листьями, разводили даже в нашей стране ради изготовления чесучи, особого вида шелка. А вообще, человек на разных этапах истории обращался за нитью к разным насекомым не только в Евразии, но и в Африке, и в обеих Америках.

Личинка тутового шелкопряда питается листьями одного дерева и увеличивается в 10 000 раз

Крепкая внутренняя связь гусеницы шелкопряда с листьями тутовника не означает, что такая гусеница не может есть больше ничего, — в крайнем случае она выживет на листьях латука и свеклы, но качественный шелк получится только на основе листьев тутовника. Почему? Самый короткий ответ: так исторически сложилось. Растения миллионы лет защищались от поедания, помимо прочего, изменяя свой состав, а растениеядным живым существам нужна была еда, поэтому они изменяли свою физиологию, постепенно приспосабливаясь к тем или иным растениям и получая максимум от имеющихся ресурсов.

Но вернемся к тутовому шелкопряду. Он не просто так стал нашим героем, а благодаря тому, что, как было сказано выше, отличается от прочих видов наибольшей производительностью. Причем, как опять-таки следует из названия, питается он листьями тутовника, или шелкови́цы, лиственного дерева, произрастающего в теплом умеренном и субтропическом поясах Евразии, Африки и Северной Америки. Вообще-то, человек культивирует тутовник больше 2000 лет и использует его плоды для изготовления начинки для пирогов, вина, водки и иных напитков. Но у шелкопряда с деревом особенная связь: дело в том, что листья шелковицы — особенно белой, за что они особо любимы шелкопрядами, и в меньшей степени черной — выделяют, хотя и в очень небольших количествах, особое химические вещество, цис-жасмон (именно им пахнет жасмин). У гусеницы шелкопряда — шелковичного червя — в усиках имеется специальный обонятельный рецептор, который активируется только цис-жасмоном и заставляет гусеницу двигаться к источнику запаха. Вылупившись из яйца (одного из 500–700 отложенных самкой), гусеница шелкопряда начинает есть. Ест она практически непрерывно (в стадии гусеницы шелкопряд проводит примерно месяц), прерываясь на четыре линьки, и постепенно увеличивается в массе и размерах в 10 000 раз: примерно до 6–7 см к моменту окукливания. Причем ближе к концу этой стадии до четверти массы ее тела приходится на железы, которые вскоре начнут вырабатывать нить.

Плетя кокон, каждая гусеница производит километры нити

Чтобы получился килограмм шелка-сырца, нужны коконы (на фото) от одной до трех тысяч гусениц, а тем, в свою очередь, понадобится от 60 до 100 с лишним килограммов листьев тутового дерева, которые они будут азартно поедать на протяжении примерно полутора месяцев. Таким образом, наличие необходимого количества листьев — узкое место шелководства; вот если бы ученым удалось генетически модифицировать тутового шелкопряда, чтобы он мог есть что-нибудь более распространенное, например пластиковый мусор, и давать качественную нить! Всего в мире ежегодно производится порядка 200 тыс. тонн шелка-сырца; около 90% всего мирового производства шелка приходится на Китай.

Наконец мы подошли к ключевому моменту в жизни шелкопряда (ну это он для человека ключевой, а у шелкопряда на этот счет может быть иное мнение, но его никто не спрашивает). Гусеница понимает, что расти дальше некуда, пора в кокон, и начинает оный кокон себе усиленно плести. Зачем? Чтобы спокойно пережить в нем стадию куколки, во время которой насекомое остается неподвижным и претерпевает радикальные физические изменения, в частности отращивает крылья. В животном мире, если ты маленькое, неподвижное и беспомощное, но очень питательное существо, тебя, скорее всего, съедят. Кокон же дает хоть какую-то защиту. Строится он из крепкой нити толщиной 10–30 микрон, состоящей из белков фиброина (на три четверти) и серицина (составляет внешнюю оболочку нити), треугольной в сечении, благодаря чему она, как призма, преломляет свет и придает шелковым тканям характерный блеск. Нити на кокон уходит много — до 3000 метров (длина гусеницы, напомним, порядка 6–7 см), из которой, впрочем, человеку достается примерно треть, то есть 300–900 метров в зависимости от породы гусеницы и условий, в которых она жила и набиралась сил. Гусеница плетет свой кокон с твердым намерение через 2–2,5 недели, выделив особые энзимы, разрушающие нить, выйти наружу, обратившись взрослой крылатой мохнатой бабочкой. В абсолютном большинстве этим планам оказывается не суждено реализоваться.

Шелкопряда умерщвляют, бросая коконы в кипяток: шелк вылавливают, а куколок едят

Традиционный способ изготовления шелка, впрочем, тоже по-своему экологичен, ведь при нем в дело идут не только нить из кокона, но и куколки: их едят, причем блюдо считается питательным и вкусным (а почему нет — почти чистый белок). В странах Юго-Восточной Азии куколок жарят, варят, маринуют и продают как на вес в уличных ресторанах и на рынках, так и фасованными в пакетиках фабричного изготовления. На фото вверху, сделанном в Таиланде, приготовленные куколки шелкопряда изображены в центре, а вокруг (по часовой стрелке, начиная с левого верхнего угла) — муравьи, кузнечики, муравьиные яйца, белые сверчки, гигантские водяные клопы, бамбуковые черви (тоже гусеницы — бамбукового мотылька). Кое-что из этого в сушеном виде можно заказать в интернете с доставкой в Россию.

Отчего же большинство особей тутового шелкопряда вместо новой, лучшей жизни с крыльями за спиной ждет жестокое разочарование и погибель? Потому что человеку совершенно невыгодно, чтобы те разрушали свои коконы, собираясь из них выйти. Поэтому через десять дней после создания коконы бросают в кипяток, чтобы куколка погибла, а нить стала распускаться. Сколько куколок должно погибнуть, чтобы получилось одно шелковое, скажем, кимоно? Около 5000 штук.

Идея, что уничтожать живых существ миллионами ради красивой ткани — это как-то негуманно, не могла не прийти в голову человека на определенном этапе его развития. В первую очередь это касается тех, кто исповедует религии, осуждающие насилие над живыми существами, например индуистов. Так, против традиционных практик изготовления шелка выступал Махатма Ганди и призывал к отказу от шелка в пользу хлопковых тканей. Уже в XXI веке в Индии последователь Ганди и принципа ненасилия, или ахимса, Кусума Раджалах запатентовал метод изготовления шелка, не предполагающий умерщвления куколок. Такой шелк так и называется — Ахимса. В рамках технологии куколкам дают превратиться в бабочку и выйти из кокона и только потом используют последний. Правда, в этом случае из кокона можно получить только 1/6 объема нити, который удалось бы собрать при использовании традиционного метода, а технологический процесс увеличивается на 10 дней, и стоимость килограмма такого шелка оказывается вдвое выше (на индийском рынке).