Белтейн: история праздника

Кельтские сумерки… Жгучее пламя Белтайна,
Юность бурлящая, праздник пьянящей любви,
Яблонь кипенье и лент на ветру трепетанье,
Жаркие вздохи, ожог от простого касанья,
Хмель полнолунья, бродящий в горячей крови…

Иннельда «Кельтские сумерки»

Музыка для настроения: Loreena McKennit - Beltane Fire Dance

Время перемен

Маска, которую надевают, изображая «Зелёного Джека», когда-то, возможно, должна была изображать Беленоса

Название «Белтейн» указывает на древнее происхождение праздника. По одной из версий, оно означает «огонь Бела (Беленоса)», одного из кельтских богов солнца. Его культ был настолько распространён, что дошёл даже до римлян, которые отождествляли Беленоса с Аполлоном. Поскольку Белтейн отмечал начало светлой половины года, такое предположение не лишено смысла. Латинский автор Диодор Сициллийский, современник Юлия Цезаря, писал, что раз в девятнадцать лет, во время праздника весеннего равноденствия (то есть как раз Белтейна), Аполлон являлся своим почитателям на целый день и оставался с ними до первой звезды.

Другая версия перевода указывает на слово beltu (смерть), которое в современном гэльском языке не сохранилось, — осталась только его форма at-bai l (умирает). Дело в том, что год у кельтов делился на две основные части — тёмную и светлую, зиму и лето. Белтейн был началом светлой части года, днём рождения «большого солнца», и одновременно обозначал смерть «малого солнца» — тёмной части года, что, возможно, и объясняет название. Немаловажно и то, что Беленос отвечал не только за солнце — во многих легендах он также упоминается как бог смерти.

Белтейн был переломной точкой года. В этот день, как и на Самайн, граница между миром мёртвых и миром живых истончается. Двойственность этого праздника ярко отражена в мифологии: очень часто на Белтейн происходят великие события. Например, именно в этот день на землю Ирландии прибывали новые народы: род Партолона (первого жителя Ирландии), род Немеда, род Фир Болг, племена богини Дану, сыны Миля Эспейна. Они приносили с собой новую кровь, обычаи и знания, вытесняли предыдущих хозяев этих земель. Белтейн вовсе не обеспечивал безусловной победы нового над старым: так, племена Партолона в канун одного из Майских дней вымерли от чумы, поразившей весь род.

Если чему-то ужасному суждено случиться, оно тоже сбудется именно в день празднования Белтейна. «В ночь под первое мая» погибла Рианнон, кельтская богиня плодородия. В эпоху правления короля Ллудда «вечером на первое мая» два дракона вступили в отчаянную схватку друг с другом. Томас Мэлори в «Смерти Артура» пишет, что именно в этот день сэр Мелигранс похитил супругу Артура, королеву Гвиневру, гулявшую в лесу неподалеку от Вестминстера. Да и турнир лучников, на котором шериф Ноттингемский схватил Робина Гуда, проходил, как гласят баллады, как раз в Майский день.

По заветам друидов

Празднование Белтейна в Шотландии в 2012 году

Накануне праздника в каждом кельтском доме гасили огонь, а на самой высокой точке в селении раскладывали костёр. Деревья для костра можно было брать только определённого вида — обычно это были дубы. С восходом солнца друиды или, позже, старейшины селения добывали огонь трением и разжигали священный костёр. Не допускалось использовать железо или какие-либо инструменты для добывания огня. При этом возносились молитвы солнцу и силам природы с просьбой защитить людей и животных от всех болезней и несчастий, которые могли их подстерегать: засухи, града, наводнения.

Люди трижды обходили костёр сами и прогоняли вокруг него свой скот, зажигали от костра факелы и обносили дома, чтобы очистить их от всего дурного. Должникам, не выплатившим долг, преступникам и другим людям, как-либо запятнавшим себя, нельзя было разжигать огонь от священного костра — этот запрет был своего рода отлучением.

В противоположность щедрому Самайну на Белтейн, напротив, не полагалось делиться ничем: ни водой из дома, ни мукой, ни углём, ни молоком. Считалось, что вместе с даром из дома дающего уйдут удача и достаток.

Религия кельтов сохранила человеческие жертвоприношения — отголосок ещё более древних, первобытных верований. Об этом свидетельствуют записи Цезаря и многочисленные средневековые манускрипты, где описаны различные гэльские и ирландские легенды. Христианские переписчики не решились вносить искажение в древние тексты и ограничились лишь осуждением ужасных языческих обрядов на страницах рукописей.

Однако непосредственно на Белтейн человеческие жертвы приносились в основном добровольные: неизлечимые больные или калеки клялись отдать самих себя в жертву, а друиды помогали исполнить эту клятву. Со временем человеческие жертвы сменились сначала принесением в жертву животных, а ещё позже — символическим сожжением фигур или угощений.

Обычаи кельтов успели пострадать ещё до пришествия христианства. Хранителей этих обычаев, друидов, римляне уничтожали. Терпимые к чужим богам, они тем не менее видели в друидах ту силу, которая вдохновляла кельтов на сопротивление захватчикам. С исчезновением друидов многие обряды стали просто традицией, значения которой никто не понимал.

Кельтский календарь

Древние календари были основаны на солнечном или лунном циклах, тесно связанных с сельским хозяйством. День между весенним равноденствием и летним солнцестоянием означал очень важную для крестьянина дату — начало лета. Поэтому у каждого народа Европы был свой праздник, отмечаемый примерно в это время. Древние римляне праздновали фестиваль Флоры, кельты — Белтейн, валлийцы — Галан-Май, германцы и скандинавы — Вальпургиеву ночь, славяне — Живин день. Да и христианская Пасха изначально была иудейским праздником весны и обновления, связанным с легендарным исходом из Египта.

В кельтском календаре было восемь важнейших праздников. Четыре главных — Имболк, Белтейн, Лугнасад, Самайн, каждый из которых отмечал начало одного из времён года. Ещё четыре были связаны с крайними положениями солнца: весеннее равноденствие, летнее солнцестояние, осеннее равноденствие, зимнее солнцестояние. Самыми важными праздниками были Самайн и Белтейн.

И ещё немного музыки 'Beltane' ~ Jethro Tull

Непокорённое язычество

В христианские времена церковь вытеснила Белтейн другими праздниками, близкими по дате, такими как Пасха, день Святой Вальпургии и праздник Святого Креста. Однако окончательно Белтейн не исчез. В Ирландии и Шотландии, где влияние церкви было слабее, он даже сохранил прежнее название, в других местах стал просто «Майским днём». Языческое наследие уходило медленно, и даже после запрета праздника многие продолжали собираться тайно. Отсюда и появились легенды о Вальпургиевой ночи с 30 апреля на 1 мая как о ночи ведьм.

В средневековой Ирландии главный огонь Белтейна зажигали в Уснехе, одном из религиозных центров страны. На костре обычно пекли «первомайские лепёшки», которые после выпекания нужно было класть только на ладонь, — если положить лепёшку на стол или землю, она становилась «обычной». Лепёшку делили на множество кусков, подкрашивали один углём, а затем, не глядя, тянули. Тот, кому достался кусок чёрного цвета, должен был трижды прыгнуть через костер, чтобы очиститься. Иногда к неудачнику целый день или даже год после праздника относились настороженно, как к нечистому или умершему. Впоследствии это сменилось присваиванием обидной клички на длительный срок.

В Шотландии, Ирландии и Уэльсе, где Белтейн был в основном связан с животноводством, он часто превращался в праздник пастухов — в этот день они ходили по дворам, собирая подношения для посиделок, пекли особые пироги, кусочками которых задабривали диких животных, чтобы те не трогали стада. У англосаксов праздник был в большей степени связан с растениями, цветами и зеленью. Сохраняя некоторые основные черты, такие как майские костры, Белтейн в Англии приобрёл свои особенности. В этот день выбирались Майские Король и Королева (обычно самые красивые юноша и девушка), живые воплощения бога и богини плодородия, которые на этот день становились парой и руководили праздником.

Будучи днём пробуждения природы, пиком силы плодородия, Белтейн считался идеальным временем для заключения браков. Перед праздником и после него пары уходили в лес «собирать май», а к утру возвращались, держа в руках цветы и ветки деревьев. Пуританин Филипп Стейбс, описывая в XVI веке этот обычай, возмущался, что едва ли треть девушек после таких гуляний возвращается домой, не потеряв невинности.

Сегодня Майский день утратил своё сакральное значение, но его продолжают активно отмечать по всей Европе. В этот день проводят народные гулянья; к майским празднованиям приурочивают весенние ярмарки. В Дублине Майский день сопровождается парадом волынщиков, уличным шествием, флагами, выставками, фейерверками и, конечно же, элем. А в современном неоязычестве Белтейн играет почти такую же роль, как у древних кельтов: это священный праздник, один из важнейших в году.

Майский шест

Традиция сооружать «майское древо», или «майский шест» — германского происхождения, на Британские острова её завезли англосаксы. Шест символизировал бога, оплодотворяющего землю. К верхушке шеста подвешивали большой венок, который, как и само древо, украшался цветами и лентами. Шест становился центром майских гуляний: вокруг него водили хороводы, устраивали игры. Каждая деревня бдительно стерегла свое майское древо, одновременно стараясь выкрасть древо соседей. Если это удавалось, проигравшая сторона выкупала своё древо за эль, пиво или сласти.

Вдохновлённые Белтейном

Тёмные силы испортили Ранду праздник в первой же главе. Он будет мстить им одиннадцать томов

Как и многие другие языческие праздники, Белтейн отлично прижился в мирах фантастики. Хотя Майский день и уступает по популярности Самайну-Хэллоуину, зато, в отличие от него, Белтейн в фэнтези практически не отличается от реального прототипа. Лишь название его иногда варьируется, но всегда выглядит узнаваемо. Сохранил он и мистическую природу, оставаясь днём великих перемен и эпохальных событий.

Бэл Тайн герои «Колеса Времени» Роберта Джордана праздновали с размахом: разожгли костёр, поставили празднично украшенный шест и устроили гуляния. Но в этот же день троллоки напали на деревню главного героя, Ранда. Это событие навсегда изменило не только его собственную жизнь, но и судьбу мира. Подобную роль праздник играет и в «Ордене манускрипта» Тэда Уильямса: именно в канун майской ночи король Элиас продал душу за магический меч. А наутро его подданные весело плясали вокруг майского шеста, не подозревая о произошедшем.

У Анджея Сапковского на Беллетэйн в разные годы родились сразу две важных героини цикла «Ведьмак»: колдунья Йеннифэр и Цири, дитя-неожиданность. А ещё одной майской ночью, описанной в рассказе «Нечто большее», Йеннифэр и Геральт снова встретились после долгой разлуки.

Белтейн продолжает жить не только в вымышленных мирах. Многие авторы описывают таинственные события, напрямую связанные с Белтейном, которые происходят в нашем мире и в наше время. Нередко майская ночь становится ареной для хоррора. Так, убийца-язычник из романа Мэри Стюарт «Костёр в ночи» совершал человеческие жертвоприношения в день Белтейна по юлианскому календарю — 13 мая. Он перерезал жертвам горло и бросал их в костёр. Ещё более жуткую историю рассказывают фильм «Плетёный человек» (1973) и его римейк 2006 года: крестьяне-язычники, пострадавшие от неурожая, вернулись к самым древним культам и на Майский день приносили людей в жертву богам.

Большую популярность обрели сюжеты, в которых именно на Белтейн зарождаются чувства между героями (очень часто — тайными колдунами или неоязычниками). Такие истории рассказываются в книгах Эрин О’Риордан «Белтейн», Жаклин Пэйдж «От магии Белтейна» и Селены Сильвервинд «Однажды накануне Белтейна». В романе «Изабель» Гая Гэвриела Кея юноша по имени Нэд участвует в событиях тысячелетней давности и встречает девушку своей мечты. И всё благодаря Белтайну, дню, когда встречаются прошлое и настоящее.

***

Кельтская цивилизация давно ушла в прошлое, а её потомки растворились и смешались с потомками других народов. Но их наследие пережило своих создателей и продолжает жить в традициях и праздниках, музыке и фольклоре, становится щедрым источником для человеческой фантазии. Кельты оставили нам легенду, миф, заставляющий сердце биться чаще и мечтать об Острове яблок, который вот-вот покажется в тумане.

Поприветствуем же: «Helo, Bealltainn!»