Битва под Лянцкороной: единственное поражение непобедимого Суворова

История помнит совсем не много военачальников, которые не проиграли ни одного сражения. Все эти имена навсегда вписаны в летопись побед, и каждая страна заслуженно гордится своими генералами, не знавшими поражений.

В России славу непобедимого полководца имеет Александр Суворов. Пожалуй, самый осыпанный наградами командующий русской армии получил титул князя Италийского, звание генералиссимуса, фельдмаршальский чин нескольких европейских армий, множество русских и иностранных орденов и иных наград. Однако в боевой карьере Суворова всё же было одно досадное поражение. Хотя оно оказалось лишь незначительным эпизодом и не сыграло особой роли в ходе войны, ради сохранения исторической правды и справедливости о нём не стоит забывать.

Наш рассказ — о единственной неудаче полководца: событиях под польским городком Ланцкороной, случившихся в феврале 1771 года.

Начало войны с Барской конфедерацией

В 1767 году на земли Речи Посполитой вошёл русский военный корпус. Его появление объяснялось защитой интересов шляхты (её православной части, чьи права в католической Польше традиционно ущемлялись), недовольной радикальными реформами короля и «диссидентов».

Речь Посполитая была обращена в протекторат Российской империи. Это вызвало возмущение знати, и на следующий год в подольском городе Бар собрались делегаты 66 шляхетских конфедераций — собраний дворянства. Паны недолго обсуждали насущные дела — главная задача была очевидна: воспользоваться старинным правом на рокош — «законный мятеж».

Четвёртого марта 1768 года делегаты поклялись не опускать оружие до победы, заявив, что «лучше умереть, чем видеть поругание католической веры и уничтожение отечества». Уже 23 марта сенат, заседавший в Варшаве, просил Екатерину II прислать побольше русских солдат для защиты короля.

Впрочем, даже самым безбашенным полякам было ясно: воевать с Российской империей собственными силами равносильно самоубийству. Поэтому главной целью конфедератов стало вовлечение в войну Турции. Послы отправились в Константинополь и, обещая территориальные уступки, убедили султана объявить войну русским. Россия оказалась меж двух огней — на юге вторглись многочисленные османские войска, а на западе тлело пламя шляхетского восстания в Польше.

Хотя конфедераты не смогли сформировать значительные военные силы, они были опасны действиями мелких партизанских отрядов, рассыпавшихся по всей Польше. Некоторые области даже перешли под контроль мятежников. Из Франции восставшим поступали оружие, деньги и военные инструкторы

Суворов против Дюмурье

В 1770 году Суворов, уже получивший первый генеральский чин и командовавший собственным отрядом, метался по Речи Посполитой, отлавливая и громя мятежников. Поляки терпели поражение за поражением, но упорно восставали снова.

В отчаянной попытке сплотить конфедератов и вдохновить их на решительные действия из Франции прибыл полковник Шарль Дюмурье, имевший репутацию деятельного и способного военачальника. С помощью уговоров и запугиваний он остановил разброд среди лидеров восстания, заставил признать главой принца Карла Саксонского и закупил большую партию оружия и боеприпасов. Авантюрный склад характера Дюмурье, кажется, заставил его самого поверить в победу.

Он рапортовал в Париж, что уже в 1771 году у конфедератов будет отлично вооружённая и подготовленная 60-тысячная армия, которая уж точно разобьёт русских.

Но для сбора войск требовались базы, а мятежники удерживали не так много городов и крепостей. Поэтому в начале 1771 года Дюмурье приказал укрепить Ланцкорону — замок, расположенный неподалёку от Кракова. Эти земли считались опорой конфедератов, а от замка до границы было совсем недалеко, так что Ланцкорона должна была превратиться в важный транспортный пункт, через который мятежникам могли поступать пополнения и вооружения.

Суворов у Ланцкороны

В Ланцкорону были отправлены три французских офицера, которым поручили заниматься фортификационными работами. Гарнизоном командовал Юзеф Миньчинский. Но едва началось строительство, случилась неприятность: 20 февраля к стенам средневекового замка со своим отрядом неожиданно подошёл Суворов.

Уже тогда он был знаменит своими быстрыми переходами, приводившими врагов в изумление.

В 13:00 прозвучал сигнал к атаке, и русские части выдвинулись вперёд. Несмотря на холод и снег, они расчистили поле перед замком, выбили из городка небольшой отряд конфедератской кавалерии и подступили к старинным крепостным стенам. Пехотинцы из любимого Суворовым Суздальского полка, которым он сам недавно командовал, взобрались на обледеневшую гору и захватили две неприятельские пушки. Казалось, сейчас замок падёт — но тут самоуверенность подвела великого полководца.

Штурм

Предоставим слово генерал-лейтенанту Александру Петрушевскому — единственному историку, добросовестно описавшему этот неприятный эпизод:

«Шедший в голове колонны прапорщик Подладчиков пробил ворота и бросился на последнюю неприятельскую пушку, стоявшую внутри замка, но был тяжко ранен; в то же время ранены командовавший колонною капитан Дитмарн и подпоручик Арцыбашев. Колонна отступила; надвинулась вторая, но командир её поручик Сахаров и другой офицер поручик Суворов тяжело ранены. Взбежала часть резерва, и командир её поручик Мордвинов также ранен. Сам Суворов оцарапан, под ним лошадь ранена; офицеров почти в строю не оставалось. Суворов привёл людей в порядок и тихо отступил».

Поражение Суворова под Ланцкороной оказалось чёрным пятном на его славе, и об этих событиях вскоре попытались забыть. Из множества биографий генералиссимуса, написанных в XIX и XX веках, лишь Петрушевский решился описать этот бой. Большая история войны с Барской конфедерацией авторства полковника Генерального штаба А.Петрова, вышедшая в 1866–1874 годах, также избегает скользкой темы. В советской историографии о единственном поражении Суворова писать было не принято.

Впрочем, поляки не забывают о ланцкоронской победе и вполне законно гордятся столь редким успешным боевым эпизодом в переполненной поражениями истории Барской конфедерации.

Поляки утверждают, что перебили аж 400 русских, но это число выглядит крайне завышенным.

Горечь поражения

Суворов был настолько раздражён своей первой неудачей, что попытался свалить вину за поражение на верных суздальцев.

В отчёте командующему русскими войсками в Польше генерал-поручику фон Веймарну Суворов написал такие строки: «Ланцкоронское происшествие зависело от Суздальцев, кои ныне совсем не те, как при мне были. Сих героев можно ныне уподобить стаду овец. Как можно, надлежит мне приблизиться к сандомирской стороне и выучить их по-прежнему, ежели предуспею… Не упрекайте меня, милостивый государь: я думал с Суздальцами победить весь свет».

Однако с момента сдачи полка прошёл всего год — утратить боеспособность за столь малое время проверенные в боях и отлично обученные солдаты никак не могли. Так что ответственность за поражение полностью ложится на плечи Суворова, проявившего в этом бою свою склонность к авантюрам. Привыкший действовать быстро полководец обычно добивался успеха. Не зря и друзья, и враги называли его Генерал Вперёд! (такого же прозвища в следующем столетии удостоился прусский фельдмаршал Блюхер). Но осады крепостей — это совсем не то, что полевые сражения. Здесь недостаточно лихости и напора.

И это 20 февраля 1771-го успешно продемонстрировали Суворову три французских офицера.