Бомбардировка Акрополя: как европейцы разрушили Парфенон

Полуразрушенный Парфенон, который почти всегда находится на реконструкции, воспринимается сегодня как символ былого, давно угасшего величия. Сотни тысяч туристов, поднимающихся на Акрополь, представляют, что храм Афины пал от рук варваров, для которых древнегреческая цивилизация не значила практически ничего. На самом же деле Парфенон выстоял во время многочисленных нашествий, разграблений и пожаров. Римляне основали в нём христианский храм, готы никак не навредили величественной постройке, крестоносцы — ограбили, но ломать не стали. Под властью османов Парфенон тоже существовал спокойно, но уже в качестве мечети.

Храм Афины превратился в руины только в конце 17 века. И разрушили его не те, кто не чтил древнегреческую культуру, а те, кто ей искренне восторгался.

«Священная лига»

 Европейские государства объединились под эгидой «Священной лиги» для того, чтобы дать отпор постепенно ослабевающей Османской империи. Кампания шла вполне успешно: в 1683 году турки потерпели тяжелое поражение от армии польского короля Яна Собеского и вынуждены были сдать Вену. После этого путь на Балканы для европейцев был открыт. В противостояние включились венецианцы, у которых, естественно, были свои интересы в Средиземном море. 

Армаду «Священной лиги», из-за который пришлось практически опустошить казну Святого престола, возглавил как раз прославленный венецианец — старый воин Франческо Морозини. Флотом, ходившим под флагом венецианского крылатого льва, он командовал с 32 лет, всю жизнь «последний великий полководец Венеции» сражался против турок и успел за это время их неистово возненавидеть.

В июне 1684 года после торжественного богослужения в соборе Сан-Марко венецианский флот под предводительством 66-летнего Морозини выдвинулся на восток. Сухопутную армию возглавил швед Отто-Вильгельм Кёнигсмарк, который получил очень качественное немецкое образование в Йенском и Лейпцигском университетах. Своё выпускное сочинение он зачитывал на латыни, посвятив его несчастьям, которые вынуждены были пережить Афины, попавшие под власть варваров-турков.

Венеция теснит османов

 Венеция ликовала. Патрас, Навплион, Аргос и Коринф один за другим пали под ударами венецианской армии, южная Греция, включая весь Пелопоннес, оказалась в руках христиан. Тогда на Коринфском перешейке, который отделяет южную Грецию от центральной, собрали военный совет для обсуждения дальнейших планов. Предлагалось даже прорыть через перешеек канал, чтобы облегчить передвижение Венецианскому флоту. Тогда это сочли слишком масштабной затеей, которая требовала огромного труда и времени, поэтому Коринфский канал появился только спустя два столетия. 

 В итоге Кёнигсмарк отбросил разумные планы — остаться, например, на Пелопоннесе и дать немного отдохнуть своей армии — и выбрал самый авантюрный: сделать решительный рывок до Афин и выгнать османскую армию из прославленного города. Главный аргумент честолюбивого шведского полководца состоял даже не в стратегической важности Афин, а в том, что вся Европа будет рукоплескать армии, которая отобьет родину Сократа, Платона и Аристотеля. Полководцы, в том числе и опытный Морозини, уступили красноречию Кёнигсмарка. Бессмысленный с военной точки зрения и фатальный для Парфенона поход стартовал.

Военная хитрость

Жители Афин, до которых добрались слухи о готовящемся походе на их город, послали к венецианцам делегацию. Представители горожан попробовали договориться о том, чтобы афиняне платили венецианцам дань, если те откажутся от «освобождения» города. Тем не менее Кёнигсмарк был непреклонен: жители города в итоге не получили вразумительного ответа на своё предложение, но пообещали помочь венецианцам в случае осады.

В преддверии экспедиции Морозини пошел на военную хитрость: он сделал вид, что венецианский флот отправляется к острову Эвбея, где у османов были крепкие позиции. На самом же деле европейская армада появилась у Пирея — главного порта Афин, который от Акрополя отделяют считанные километры. «Турки благодаря ложным слухам вообразили, что наша армия пройдет перед Афинами и повернет на Негропонт, вот почему они за несколько дней до нашего появления начали вновь спускать свои орудия с цитадели в Нижний город, но когда они поняли, что ошиблись, вот была паника», — писала «придворная дама» графини Кёнигсмарк Анна Акерхельм.

После того, как турки узнали о высадке венецианцев в Пирее, они поднялись на Акрополь, который стал главным османским бастионом в городе. Греки, которые жили в городе, по приказу паши стали носильщиками: они должны были затаскивать в крепость всё самое ценное — амуницию, пушки и порох. Последний решили складировать главным образом в Парфеноне: во-первых, он казался надежным укрытием для венецианской артиллерии, а во-вторых, турки наивно полагали, что европейцы не будут стрелять по памятнику архитектуры, который в своё время использовался как христианский храм.

Бомбардировка Акрополя

Венецианская армия под руководством Кёнгсмарка не могла долго осаждать Афины: турки ждали подкрепления, а европейцы знали, что оно может подоспеть совсем скоро. Шведский полководец без колебаний решил бомбить Акрополь: только в сам Парфенон попало не меньше 700 пушечных ядер, на нём просвещенный Кёнгсмарк решил сосредоточить огонь мортир. Турки не думали сдаваться до тех пор, пока один роковой выстрел не угодил прямо в склад с порохом: снаряд, пробив перекрытия Парфенона, взорвался уже внутри. После этого раздался другой, уже более серьезный взрыв — все запасы пороха, хранившиеся на Парфеноне, сдетонировали.

По свидетельствам очевидцев, куски мрамора разлетелись на сотни метров. Немецкие и итальянские солдаты ликовали, выкрикивая победные лозунги. После этого взрыва прославленный храм едва ли не перестаёт существовать: крыша Парфенона обрушилась, как и часть монументальных колонн, от стен зданий, располагавшегося внутри, осталась лишь одна. Несмотря на такие катастрофические последствия, турки, лишившись около трёхсот солдат, все равно решают продолжать оборону крепости. Впрочем, так и не дождавшись подмоги от нерешительного сераскира, как турки называли главнокомандующих, гарнизон вывесил белый флаг над Пропилеями — парадным проходом в Акрополь.

Европейская пресса отреагировала на разрушение Парфенона довольно равнодушно: газеты сообщали в первую очередь о взятии Афин и лишь мельком — об уничтожении храма Минервы. Морозини попробовал было вывезти уцелевшие в Парфеноне скульптуры, однако леса, возведенные итальянцами, рухнули, а величайшие произведения искусства разрушились, упав на землю. Некоторые осколки удалось эвакуировать, и всё-таки Парфенон из величественного храма превратился в сущие руины.

Между тем, взятие Афин европейцами не имело больших политических последствий. Снискав себе славу военачальников, покоривших один из главных городов Эллады, Кёнгсмарк и Морозини покинули Грецию. Венецианцы от власти над Афинами решили отказаться, поскольку у них не хватало сил для того, чтобы защитить город. Вскоре на руинах Парфенона вновь появилась мечеть, построенная вернувшимися в город турками.