Что, если бы Север проиграл Югу?

Могло ли такое быть?

Нет, с вероятностью 99%. Для победы Конфедерации требовались бы какие-то чрезвычайные обстоятельства. Например, вмешательство в войну европейской сверхдержавы, причём именно на стороне Юга. Например, если бы Великобритании зачем-нибудь это понадобилось.

Такое развитие событий было маловероятным. Во-первых, у Европы были более важные дела. Во-вторых, никто не стал бы открыто поддерживать тех, кто воюет за сохранение рабства. Европа решительно осудила его ещё на Венском конгрессе в 1814-м.

Север обладал слишком большими преимуществами. Экономический перевес, более развитая в техническом плане армия, международная поддержка (исключительно словесные одобрения) и даже численное превосходство (23 млн жителей против 9 млн). Не говоря уже о том, что после выхода рабовладельческих штатов из Конгресса в руках «янки» остались все органы власти и полная свобода в вопросах принятия новых законов. В том числе и таких, которые осложняли жизнь Юга. А десятки тысяч рабов на плантациях Конфедерации являлись своеобразной миной замедленного действия в тылах армии Юга.

Сценарий первый. Возможный

Юг не мог бы победить в войне, но мог бы, наверное, не проиграть её при определённых обстоятельствах. Например, известно, что четыре рабовладельческих штата (Делавэр, Кентукки, Миссури и Мэриленд) остались в составе США и не вошли в Конфедерацию. Это довольно важное обстоятельство. Расклад 13 штатов против 23 в пользу «янки» изменился бы на 17 против 19. При таком положении дел рабовладельческим штатам, возможно, не пришлось бы даже покидать Конгресс. Это важно, ведь выход южных штатов из состава государства дал Северу почти идеальный повод для начала войны: «Выход штата из Союза противоречит Конституции». Не говоря уже о том, что линия фронта сдвинулась бы сильно на Север, а Вашингтон оказался бы со всех сторон окружён территориями Конфедерации. То есть, в крайнем случае, можно было бы применить к Конгрессу грубую силу.

 Плюс, конечно, не забудем о Западной Виргинии, которая отделилась от штата, решив остаться в составе Союза. Просто стратегически наличие этой территории в составе Конфедерации дало бы армии Юга возможность начать молниеносное вторжение в Пенсильванию. Есть вероятность, что при таких стартовых позициях генералы, верные президенту Линкольну, убедили бы его, что война может закончиться плачевно.

При этом сценарии Югу с Севером пришлось бы искать какие-то компромиссы и возможности для диалога. Для начала это привело бы к тому, что новым штатам решительно и навсегда запретили бы самостоятельно принимать решение о рабстве на своей территории. До 1854-го в США действовал закон, согласно которому новые штаты принимались в состав государства попарно. Один свободный, один рабовладельческий. Скорее всего, это правило сохранило бы силу. Второй момент, не менее важный: уход рабовладельческих штатов из Конгресса развязал Северу руки в вопросах законодательства. Линкольн воспользовался этой ситуацией, чтобы провести через Конгресс ряд важных для развития экономики и общества законов. Например, «Закон о гомстедах», давший большим слоям населения США возможность получить собственную землю. Или «Закон о банках», позволивший Соединённым Штатам создать собственную банковскую систему. Или «Акт Морилла», заложивший основы профессионального образования в стране.

Всех этих законов не было бы, сохрани рабовладельцы свои позиции в Конгрессе. Проще говоря, экономический рост страны замедлился бы, а приток мигрантов из Европы пошёл бы на убыль. Большие слои населения не имели бы возможности для саморазвития и улучшения жизненных условий. Итог — вероятный экономический кризис и депрессия.

Наконец, модель мирного существования Юга и Севера мешала созданию внутреннего рынка. Все продукты, производимые Югом, не были ориентированы на внутреннюю торговлю. Хлопок с плантаций отправлялся в основном в Европу. Из Европы же Луизиана, Флорида и другие рабовладельческие штаты получали всё необходимое для своего существования. По сути, это делало будущих конфедератов лоббистами свободной торговли и противниками высоких пошлин на ввоз товаров. Что же касается Севера, то промышленный рост давал ему меньше, чем мог бы, потому что рынок сбыта ограничивался только свободными штатами. Если бы такая ситуация сохранилась и после 1865-го, то промышленный подъём сменился бы спадом.

Второй сценарий. Утопический

Полная победа Юга в войне. Совсем маловероятно, но рассмотрим и этот вариант. Тут дело не ограничилось бы тем, что описано в предыдущей части. Полная победа Юга означала бы отставку Линкольна и, скорее всего, полный распад Республиканской партии. Распространение рабства на всю территорию США. Какие изменения это вызвало бы?

Во-первых, колоссальный всплеск работорговли. Теперь невольники требовались бы не только для плантаций на Юге, но для заводов и фабрик на Севере. Для прокладки новых железных дорог, для горнодобывающих компаний, для городского строительства и многого другого. Количество несвободных жителей США довольно быстро превысило бы число плантаторов и людей свободных. Рано или поздно возникла бы прослойка темнокожих, не находящихся в рабстве, этаких полукрепостных.

А вот мигрантов не стало бы совсем. Зачем ехать в США, если там нет работы? Европейцы уезжали бы в поисках счастья в Южную Америку, также остро нуждавшуюся в рабочей силе. Кстати, рабство там начали отменять раньше, чем в Соединённых Штатах. Бразилия избавилась от него ещё в 1809-м. Туда же, скорее всего, стремились бы попасть любым способом и беглые рабы из США. Туда же переместились бы уцелевшие аболиционисты.

Возможный итог — экономический упадок США в обмен на бурный экономический рост Бразилии. Как знать, быть может сейчас ведущим государством мира была бы именно страна карнавалов, Амазонки и Пеле с Роналдо.

Туманное будущее

К началу 20-го века США с победившим рабством было бы экономически отсталым аграрным государством, неспособным обеспечить себя всем необходимым. При падении цен на хлопок страну разодрал бы кризис. При сохранении высоких цен США стали бы идеальным рынком сбыта. Сюда ввозилась бы продукция со всей Европы. Великобритания и Германией обогатились бы сильно. Аляска, скорее всего, осталась бы в составе Российской империи, которая едва ли нашла бы для неё покупателя. Как знать, возможно, будь у Европы такой рынок сбыта, то не было бы и Первой мировой.

С другой стороны, если бы она всё-таки случилась, то никакие США в 1917 году в неё бы не вступили. Или вступили бы только формально, отправив в Европу два-три полка солдат. Как результат, Франция не получила бы колоссальной поддержки на западном фронте. Ни миллиона солдат из Америки, ни экономической помощи. Могла бы ведь и не выдержать давления Германской империи. А прорви Германия западный фронт так, как она того хотела, то Первая мировая закончилась бы совсем по-другому.