«Донна Соль»: из жизни Александры Смирновой (Россет), друга и собеседника Пушкина, в которую влюблялись все без исключения

Удивительно не только то, что Александра Осиповна сама, без денег и протекции, создала себя как явление. Невероятно успешная в свете, окруженная поклонниками и почитателями, друзьями и подругами, она не была ни богатой, ни счастливой в любви, ни близкой собственным детям, словно цель и смысл ее жизни сводились к тому, чтобы быть северной мадам Рекамье.

«Из бедной деревушки на самом юге России – в палаты царей русских»

Александра Россет родилась в 1809 году в Одессе – в семье француза, перешедшего на службу в Россию и принявшего имя Осип Иванович, и Надежды Ивановны Лорер, чья мать была родом из Грузии.

Я.П. Полонский, поэт и литератор, ставший позже воспитателей сына Александры Осиповны, писал:

«От Россетов она унаследовала французскую живость, восприимчивость ко всему и остроумие, от Лореров – изящные привычки, любовь к порядку и вкус к музыке; от грузинских своих предков – лень, пламенное воображение, глубокое религиозное чувство, восточную красоту и непринужденность в обращении».

В этом описании, пожалуй, собраны все характеристики Александры Осиповны, которые любили давать ей современники.

Девочке было всего пять лет, когда умер ее отец, и мать спустя некоторое время вторично вышла замуж, оставив Александру и ее братьев на попечение бабушки, Екатерины Евсеевны Лорер. Дети жили вдали от шумных городов, в имении под Николаевом. Александра позже вспоминала:

«Я никогда не любила сад, а любила поле, не любила салон, а любила приютную комнатку, где незатейливо говорят то, что думают, то есть что попало».

Россет отправилась на учебу в Екатерининский институт благородных девиц в Петербург. Среди ее учителей был П.А. Плетнев, преподававший русскую словесность, - ученый, профессор и друг Пушкина.

«Смеялась над толпою вздорной, судила здраво и свежо»

К 17 годам, окончив институт и потеряв к этому времени и мать, и бабушку, Россет была определена во фрейлины вдовствующей императрицы Марии Федоровны, а позже служила у Александры Федоровны, пользуясь ее особым расположением.

Впрочем, по некоторым слухам, куда любезнее с молодой фрейлиной был император Николай Павлович, который в числе многих других подпал под обаяние Александры. Живой ум, скорость суждений, умение блестяще и точно давать характеристики людям и явлениям в сочетании с необычайной миловидностью собрали вокруг Россет кружок поклонников и друзей, в который входили и Пушкин, и Вяземский, и Жуковский, и Одоевский.

В Александре воспевали ее выразительные темные глаза, острый язычок, одесское чувство юмора и гостеприимство – а в личной жизни счастья у нее, в сущности, никогда не было. Россет признавалась Пушкину:

«Сердце хочет любить, а любить совершенно некого».

В 1832 году она вышла за Николая Михайловича Смирнова, состоятельного и весьма перспективного чиновника, «продала себя за шесть тысяч душ для братьев». С учетом материального положения Александры Осиповны, которую мать обделила наследством, это был выгодный брак, правда, заключенный без какого-либо чувства.

Первая беременность Смирновой-Россет закончилась рождением мертвого ребенка. В автобиографии о своих чувствах она упоминает вскользь, дополняя описание диалога с одним из поклонников словами:

«У меня тогда была убийственная тоска после родов».

Александра, как и Смирнов, активно вовлечены в светскую жизнь Петербурга, причем предмет их интересов – события, происходящие в судьбах других людей, в том числе, Пушкина, о котором оба оставили ценные для литературоведов воспоминания.

О смерти поэта на дуэли Россет написала скупо – «Я молчу с теми, которые меня не понимают», из соображений осторожности не доверив бумаге личные переживания.

«Неба чужого огни»

Последующие годы Александра Осиповна и ее муж провели в Европе, она – занимаясь своим здоровьем, он – состоя на службе в русском посольстве во Франции.

В 1834 году Смирнова родила двух девочек-близнецов, одна из которых, Александра, прожила всего три года. Вторая же, Ольга, во многом пошла в мать – так же любила чтение и учебу, была воспитана в крайне религиозной атмосфере, но встречам и визитам предпочитала уединение и домашнее времяпрепровождение. Мать в жизни Ольги занимала совсем немного места – она могла отсутствовать месяцами, путешествуя по Европе, не скрывая своей неспособности заниматься детьми, которых через некоторое время было уже четверо.

В 1838 году Смирновы вновь оказались в Петербурге, и Александра Осиповна познакомилась с Лермонтовым, который быстро получил статус близкого друга дома. Михаил Юрьевич не избежал чар «черноокой Россети», посвятив ей стихотворение «А.О. Смирновой» и сделав прототипом Минской в своей неоконченной повести «Штосс».

Смирнова была особенно дружна с Гоголем, с которым познакомилась в Париже, оказывала ему протекцию перед императором. Оба – Николай Васильевич и Александра Осиповна – считали себя родственными душами, и в тяжелые моменты жизненного пути писателя именно Смирнова и ее муж поддерживали Гоголя, которому в любое время были открыты двери усадьбы Спасское на берегу Москвы-реки.

Александра Смирнова-Россет умерла в Париже в 1882 году, похоронена в Москве. Среди ее наследия особое место занимают «Записки А.О. Смирновой», подготовленные к печати Ольгой Николаевной, дочерью Россет. В 1893 году они впервые увидели свет в журнале «Северный Вестник». Записки содержат подробные монологи друзей Смирновой, длинные записи бесед, выдержки из дневников.

Тем не менее, эти материалы, по всей видимости, написаны на основе воспоминаний о матери самой Ольгой, таким образом реализовавшей свое стремление к писательству. Ольга Николаевна Смирнова так и не вышла замуж, говоря о себе «Я родилась вдовой».