Экстравагантная архитектура мистика Виктора Мазырина

Любовь к мистике помогала творить

Виктор Мазырин Родился в 1859 году в Симбирской губернии. Родители рано умерли и его воспитывала тетка. Даже не столько воспитывала, сколько навещала, потому что с девяти лет Виктор жил и учился в Нижегородской гимназии для мальчиков. Рос он большим фантазером и любителем тайн.

В 1976-м Виктор Мазырин без труда поступил в Московское училище живописи, ваяния и зодчества, где познакомился и подружился с многими художниками, получившими в дальнейшем большую известность.

Еще со школьных лет будущий архитектор увлекался мистикой, а в более зрелом возрасте, в процессе его посещения дальних стран – например, Японии и Египта, этот интерес только усилился. Мазырин не раз принимал участие в модных в те времена в Москве спиритических сеансах и, то ли в шутку, то ли всерьез, говорил, что в своей прошлой жизни был строителем Египетских пирамид.

Впрочем, молодой архитектор вынес из своих путешествий не только впечатления мистического рода, но и много профессиональных знаний. Осматривая величайшие творения зарубежных зодчих, он постоянно делал зарисовки и фотографировал, чтобы потом использовать наиболее интересные архитектурные элементы в своей работе.

Большой талант и широта творческих идей позволили Мазырину творить в самых разных направлениях и заполучить немало заказчиков. Модный у продвинутой богатой молодежи архитектор проектировал купеческие доходные дома, усадьбы, особняки, павильоны выставок. Друг Мазырина, певец Федор Шаляпин доверил ему возведение своей дачи в Переславском уезде.

Проектировал архитектор-мистик и православные храмы. Например, он стал автором новой церкви в Кунцеве (1905) и деревянного храма Троицы в Лосинке (1916 год). Увы оба этих храма не сохранились.

Дом на Воздвиженке

С Арсением Морозовым, двоюродным племянником знаменитого купца Саввы Морозова, архитектор познакомился в Антверпене, куда оба приехали на выставку. Молодой миллионер, как и Виктор Мазырин, был человеком неординарным и даже бесшабашным, поэтому они сразу нашли общий язык. Узнав, что Арсений собирается строить на Воздвиженке новый дом (участок подарила ему мать), зодчий предложил свои услуги, пообещав, что здание будет очень необычным. Возведение особняка должно было быть приурочено к 25-летию Морозова.

Посоветовавшись, заказчик и архитектор решили взять за основу знаменитый Дворец Пена в Португалии и на этом «эскизе» вылепить что-то свое.

В итоге получилась мавританско-испанская смесь модерна и эклектики такого причудливого вида, что после постройки о доме заговорила вся Москва. Поступок архитектора посчитали очень дерзким и эпатажным, ведь столь странное, пусть и красивое, здание сильно выделялась на фоне архитектуры Москвы тех лет. По слухам, мать молодого миллионера, властная и прямолинейная Варвара Алексеевна Морозова, увидев новый дом сына, резюмировала: «Раньше я одна знала, что ты дурак, а теперь об этом узнает весь город».

Дом часто критиковали в прессе, и даже Лев Толстой в «Воскресении» не воздержался от язвительного упоминания об этом здании, которое, мол, такое же глупое и ненужное, как и его владелец.

А вот новому хозяину светлое здание с витыми колоннами и вытесанными ракушками на стенах очень понравилось.

Вскоре молодой владелец умер. Говорили, причиной трагедии стала его беспечная выходка: однажды, будучи в подпитии, Арсений Морозов решил продемонстрировать приятелям свою силу воли и прострелил себе ногу. Впоследствии это привело к гангрене, справиться с которой организм не смог.

После революции этот уникальный особняк, как и все остальные купеческие дома, был национализирован. В разные годы тут заседали анархисты, играли актеры, размещались посольства Индии, Японии, Великобритании.

А 12 лет назад здание стало официальным Домом приёмов Правительства РФ. Благодаря столь высокому статусу сейчас особняк находится в очень хорошем состоянии – его отреставрировали, причем восстановили не только наружный облик, но и внутренние интерьеры.

Современные ценители архитектуры, в отличие от москвичей конца позапрошлого века, считают этот дом вовсе не вульгарным и не глупым, а, напротив, очень даже красивым.

Дом на Бауманке

На Бауманской улице, где стоит это здание, раньше была Немецкая слобода. С XVIII века она считалась в Москве местом обособленным – здесь жили иностранцы-лютеране, а также богатые купцы-старообрядцы, которых в те времена считали иноверцами-раскольниками и поэтому не признавали в обществе.

В связи с обилием европейцев, в Немецкой слободе было много зданий, выстроенных в готическом стиле, почти все из которых, увы, на данный момент утрачены. Поэтому доходный дом богатого купца, выходца из крестьян Антона Фролова представляет собой большой интерес как память о дореволюционной Немецкой слободе.

Виктор Мазырин и раньше проектировал здания «под готику», но этот дом стал особенно запоминающимся, поскольку выделялся из ряда более скромных своими масштабами. Как и дом Морозова, это здание тоже критиковали современники за его «нескромность».

Особняк был построен в 1914 году. Владелец пользовался им недолго, поскольку случилась революция. Здание ненадолго отдали различным организациям, после чего в нем обустроили коммунальные квартиры для советских граждан. В конце прошлого века, как это произошло со многими квартирами в центре Москвы, коммуналки расселили и их выкупили новые владельцы. В здании четыре этажа и сейчас на каждом из них отдельная квартира (на первом какое-то время было кафе).

Хотя частично этот дом требует ремонта, в целом его облик очень красив и живописен. Часто московские студенты-художники приходят его рисовать. Иногда любопытствующим удается проникнуть и в подъезд, ведь там есть на что посмотреть: шикарные витражи сохранились еще с дореволюционных времен.