Франц Лефорт и Патрик Гордон: как воспитать великого правителя

Россия конца XVII века и отношение к иноземцам

Петр стал царем в десятилетнем возрасте, но никакого участия в управлении государством долгое время не принимал

Если окунуться в атмосферу той поры, времени, когда правили потомки царя Алексея Михайловича, то становится более-менее ясной причина, по которой Петр позже будет ориентировать развитие России на запад. Во всяком случае, тогда нужна была определенность. С приходом к власти Романовых и в течение всего XVII века иностранцы оказывали довольно существенное влияние на русскую действительность. В Кремле же либо противились такому влиянию, либо поддерживали идею об обмене опытом и культурой с выходцами из Европы. Когда умер царь Федор Алексеевич, а на трон взошли его братья – Иоанн V и Петр I, при регентстве сестры Софьи, иноземцы были скорее на плохом счету.

Как обычно водится, чужаков винили во внутригосударственных проблемах, причем ксенофобия процветала на самом высоком уровне: яростным противником всего иностранного был патриарх Иоаким, который, помимо прочего, призывал уничтожить все не православные храмы в стране и всячески противился приближению кого-либо из европейцев ко двору и к наследникам престола, а потом царям.

Начиная с 1682 года, власть формально исходила от малолетнего Петра (в ту пору ему исполнилось десять) и его старшего брата, который отличался слабым здоровьем, фактически же правила Софья и ее окружение, в первую очередь фаворит царевны Василий Голицын, который, в отличие от патриарха, живо интересовался европейским опытом и европейской культурой.

Петр не участвовал в решении каких-либо государственных вопросов, зато культуру и быт выходцев из европейских стран он познавал с малых лет. Немецкая слобода, территория, выделенная для иностранцев, располагалась вблизи так знакомого Петру села Преображенского. Каждый раз, проезжая мимо, царь вглядывался в эту диковинную для него реальность: другие дома, люди, отличавшиеся и платьем, и манерами, и поведением, и чем-то еще неуловимым, но притягательным.

Понятно, что мальчику, которому были не особенно рады при дворе, приходилось выдумывать себе развлечения, и Петр по мере сил организовывал игры по возрасту – не без помощи жителей Немецкой слободы. «Потешные войска» стали прообразом российской гвардии, а юный царь показал себя не просто статистом за спиной у сильной правительницы, а человеком, который может достойно распоряжаться властью.

Тем временем к 1689 году конфликт между царем и регентшей накалился до предела и требовал решительных мер; в сентябре 1689 года Петр укрылся в Троице-Сергиевой Лавре и отправил в Немецкую слободу грамоту с требованием всем иноземным генералам и офицерам явиться в Лавру для защиты царской жизни и царской власти. В числе прочих приказу царя тогда подчинились Франц Лефорт и Патрик Гордон. С ними он вступил в Москву, и началось его единоличное правление.

Франц Лефорт и Патрик Гордон

К тому времени оба уже довольно продолжительное время состояли на службе Российскому государству. Франц Лефорт, Франц Яковлевич, как будут его называть в России, родился в 1655 году в Женеве – на тот момент она была вольным городом, не входившим еще в состав Швейцарии. Тем не менее Лефорта всю жизнь будут звать швейцарцем. Дело своего отца – торговлю – он продолжить не захотел и в возрасте девятнадцати лет отправился в Голландию, попробовал сделать военную карьеру при курляндском герцоге, а потом решил попытать счастья в России, привлеченный соблазнительными возможностями, которые она открывала предприимчивым иностранцам.

Лефорт поселился, разумеется, в Немецкой слободе, но, состоя в армии, участвовал в разных походах, в том числе и крымских. В России Лефорт чувствовал себя великолепно, правда, он везде мог устроиться с максимальным для себя комфортом. Умный и предприимчивый, а вместе с тем веселый и общительный, швейцарец быстро заводил друзей, и одним из них стал государь Петр I. В течение 1689 года и после отношения между царем и Лефортом становились все прочнее, швейцарец стал другом и советником молодого Петра, и дальнейшая жизнь правителя, а вместе с ней и российская политика, будут находиться под влиянием Лефорта.

Вторым, кто оказался рядом с государем после свержения Софьи, стал шотландец Патрик Гордон, или, на русский лад, Петр Иванович Гордон. Он родился в 1635 году, был, в отличие от Лефорта, значительно старше Петра и вообще отличался от веселого швейцарца, и по происхождению, и по натуре. Правда, сходства в их биографиях прослеживаются постоянно, в том числе и самые удивительные.

Гордон, потомок старинного и знатного шотландского рода, тоже уехал из родных краев, чтобы посвятить себя военной службе. Поначалу он воевал за шведов, потом несколько раз «менял флаги» - для наемного воина это было делом обычным. Наконец в 1661 году русский посол в Варшаве уговорил его вступить в царскую армию.

Гордон участвовал во многих походах, проявил себя как талантливый и умный стратег и военачальник, дослужился до полного генерала. Петр заметил Гордона во время смотра, который устраивал Бутырскому полку в 1687 году. И когда от царя пришла грамота, что требовала определиться с тем, чью сторону отныне поддерживать – генерал Гордон подчинился именно приказу молодого Петра.
С той поры всеми военными занятиями царя начал руководить именно он.

Игра, разговоры, веселье, личный пример – главные составляющие воспитания великого царя

Главные реформы и победы Петра произойдут уже позже, когда и Лефорта, и Гордона не останется в живых

Было бы преувеличением считать, что своих советников царь Петр выбирал лишь исходя из их профессиональных способностей. Скорее он тянулся к людям увлекающимся, тем, кто горел своим делом, как Гордон, – либо просто был верен себе во всем, как Лефорт. И сам царь был таким, равнодушный к скучным государственным обязанностям, он горел тем, что занимало его мысли – потешными боями, строительством флота, новыми умениями, новыми знакомствами. Все это он находил в обществе главных своих наставников – Лефорта и Гордона. Первый, постоянный собутыльник Петра, научивший того пить не пьянея, весельчак, мастер устраивать банкеты и ужины, умеющий разговорить и свести гостей, при этом искренний и обаятельный. Вечера у Лефорта притягивали Петра как магнит: в России так веселиться не умели, не говоря уж о том, насколько более гладко и интересно складывалось общение с дамами – по контрасту с русскими барышнями, воспитанными в светлицах и совершенно не владеющими ни искусством легкой беседы, ни искусством флирта.

Именно в доме Лефорта Петр познакомился с Анной Монс, «кукуйской царицей», получившей такое прозвище по названию ручья, протекавшего через Немецкую слободу. И именно благодаря Лефорту царь научился устраивать его знаменитые кутежи, получившие название Всешутейший и Всепьянейший Собор, который включал до двухсот самых разных приближенных царя. Считается, что после этих многочасовых гулянок, порой, кстати, уносивших жизни членов Собора, Петр поднимался в кабинет и строил планы относительно государственного управления, чувствуя себя вполне отдохнувшим. Вместе с Лефортом были придуманы и строительство русского флота, и Великое Посольство, и Азовские походы, а стратегией и организацией кампаний занимались те, у кого это хорошо получалось, в том числе Патрик Гордон.

Он отличался большими познаниями в военном деле, накопил огромный практический опыт, при этом оставался скромным; был осторожен и предусмотрителен, много занимался самообразованием, изучал разные отрасли военной науки. Во время взятия Азова Гордон был назначен инженером-генералом и отвечал за осадные работы.

Гордона уважали – и он пользовался огромным уважением царя. Немалую роль в этой дружбе ученика и наставника сыграло и то, что генерал не преследовал корыстных целей – ему было интересно лишь дело, которым он занимается, да держава, которой он служит. То же, впрочем, можно сказать и о Лефорте – тот не умел копить и пускать в оборот деньги, зато отлично умел кутить и спускать заработанное на веселых пирушках.

Мало-помалу царь Петр, когда-то равнодушный к государственным делам, стал настоящим правителем, а спустя время и вовсе заслужил титул «Великий». Влияние двух его друзей-иностранцев не переоценить: они, желая того или нет, поддерживали увлечения царя и направляли их на масштабные и весомые свершения, напоминавшие мальчишеские игры, просто с большим размахом и куда более сложными правилами.

И Франц Лефорт, и Патрик Гордон умерли в 1699 году. Благодаря ходатайству Гордона в Москве был построен первый католический храм, а для Франца Лефорта на деньги из царской казны возвели дворец, получивший название Лефортовский, как и район столицы, в котором он расположен.

Об Анне Монс, возлюбленной Петра: здесь.