Как автор «Шерлока Холмса» охотился на китов: Арктические приключения Конан Дойла

Предложение, от которого невозможно отказаться

В феврале 1880 года Конан Дойл отправился в Арктику. В экспедицию 20-летний медик, обучавшийся в Эдинбургском университете, попал едва ли не случайно. Всё началось с визита такого же студента, которого уже почти взяли судовым врачом на китобойное судно. Но затем что-то пошло не так, и теперь юный медик искал себе замену.

Предложение было двояким. С одной стороны, для путешествия требовалось отложить учёбу. С другой, экспедиция сулила хорошие деньги. Артур в них нуждался, поэтому, недолго думая, сказал «да».

Судно и команда

Конан Дойлу предстояло идти в плавание на китобойном судне «Надежда». Парусник принадлежал Греям — старой династии питерхедских китобоев, и имел укреплённый корпус, дублирующую паровую машину, опытного капитана Джона Грея и команду из 56 человек. Словом, было всё, что нужно для похода в суровые арктические края.

Дойлу удалось завоевать уважение бывалых моряков. Отчасти за боксёрские навыки, а отчасти за то, что он не отсиживался на борту, а принимал активнейшее участие в охоте на китов, тюленей, медведей и арктических птиц.

Будущему автору «Шерлока Холмса» даже удалось поучаствовать в кабацкой драке на Шетландских островах, где «Надежда» набирала людей.

Мало того, на следующий день капитан отправил в тот же трактир нечто вроде штурмовой группы — боксёра Конан Дойла с самыми крепкими матросами, чтобы проверить, не найдётся ли ещё желающих помахать кулаками.

Химическое оружие

Зато арктическая охота представляла целое поле для научных экспериментов. Больше всего, конечно, были интересны попытки изобрести что-то, упрощающие процесс самой охоты.

Капитан, например, рассказывал Дойлу, как попытался использовать яд в китобойном деле. Он лично выстрелил по киту гарпуном с привязанной склянкой синильной кислоты. Но попадание яда только вывело жителя северных морей из себя — истерика чуть было не стоила жизни Джону Грею и всем, кто с ним находился. В итоге кит оборвал трос и уплыл с огромной для себя скоростью, после чего, вероятно, отдал концы где-то далеко.

Сам Артур, впрочем, не отставал — он пропитывал хлеб разными ядами и кормил им буревестников, чтобы посмотреть, какой сдохнет быстрее. К его разочарованию, ни один так и не помер — видимо, Дойл что-то делал не так.

Промысел

Основными статьями дохода китобоев были тюлени и, конечно же, киты.

С первыми всё было сравнительно просто. Требовалось найти стойбище побольше, дождаться заветного 3 апреля — дня, с которого их можно было добывать, — и бить ластоногих. Взрослым особям полагалась пуля, неопасным детёнышам — дубинка. Главную трудность составляло дотащить тяжеленную добычу (освежёванную шкуру с налипшим жиром) до корабля.

Особенно опасно было перепрыгивать с льдины на льдину. В плохую погоду лёд активно двигался туда-сюда, и свалившийся в море промысловик мог легко быть разрезан или раздавлен — в зависимости от размера ледяных глыбин.

Но, даже успешно выбравшись из воды, следовало немедленно бежать на корабль. Мокрая одежда в арктических условиях скоро намертво примерзала к телу, а её обладателя ждали унылые дни постельного режима. Если вообще не серьёзная болезнь и похороны тут же, в северных морях.

Что до охоты на китов, здесь требовалась командная работа. Обнаружить кита, быстро спустить готовые к бою ботики, попасть гарпуном, дождаться, пока нырнёт, и подловить на выныривании, добив морского гиганта верным выстрелом. Всё это было сложнее, чем кажется. Поэтому у замеченного китобоями млекопитающего были весьма неплохие шансы уйти живым — где-то 20 к одному.

Оно того стоило

«Надежда» вернулась в Питерхед 11 августа 1880-го. Добыча была так себе — два кита, 3600 тюленей, пять белых медведей, два нарвала, ну и так, по мелочи. В следующем году улов будет гораздо солиднее — одних только китов возьмут девять штук. А ведь каждый будет стоить в среднем по 1500-3000 фунтов — огромные деньги.

Конан Дойлу, впрочем, хватило денег и при «посредственном» результате. «Оклад» корабельного врача составлял лишь два фунта 10 шиллингов. Зато вместе с «премиальной» частью, завязанной на процент от добытого, кошелёк Дойла потолстел аж на 50 фунтов стерлингов — очень солидно.

Его рвение и отсутствие страха перед суровой работой промысловика не прошли даром. Капитан предложил ему контракт на следующий сезон, уже за двойную плату — в качестве не только врача, но и гарпунщика. Но Дойл всё же решил окончить учёбу — хотя в итоге задвинул медицину в дальний угол и занялся литераторством. А время от времени он нет-нет да и пускался в какое-нибудь приключение.