Как доктор Спок научил родителей всего мира воспитывать детей

14 июля 1946 года в продаже появилась книга Бенджамина Спока «Уход за ребёнком в духе здравого смысла». Издание взбудоражило весь мир, а в США, заняв по популярности второе место после Библии, стало настольным для молодых родителей. За 55 лет книга выдержала шесть переизданий, была переведена на 42 языка, включая урду (Иран и часть Афганистана), тайский и тамильский (Шри-Ланка), а общий тираж уже превысил 50 млн экземпляров.

Доктор родился в 1903 году в Нью-Хейвене (штат Коннектикут, США) в семье преуспевающего юриста. Спок, переиначенное голландское Спаак, — это родовое имя семьи переселенцев, обосновавшихся в долине реки Гудзон. Мать Бенджамина Милдред-Луиз, женщина строгая и властная, привыкшая скрывать свои чувства, была воплощением пуританства. Одним из главных авторитетов по «детским вопросам» в США считался тогда доктор Джон Уотсон. «Никогда, ни за что не целуйте своего ребёнка», — строго наказывал он молодым родителям в книге «Психологическое воспитание младенца и ребёнка». Похоже, Милдред-Луиз была прилежной ученицей Уотсона.

К тому же педагогический арсенал тогдашних родителей, по выражению газеты «Бостон Глоб», состоял из «закоснелых пособий, суждений, унаследованных от викторианской эры, поучений бабок и доброжелательных, но не всегда грамотных советов соседок, свекровей и тёщ». В знак несогласия с методами воспитания, практиковавшимися, в частности, и в его семье, Бенджамин Спок и написал свою книгу.

 Для большинства американских родителей новое «пособие» словно распахнуло окно из душной комнаты в мир запахов и красок. Даже Милдред-Луиз, прочтя сочинение сына, сказала: «Что ж, Бенни, на мой взгляд, весьма недурно». А молодые мамы читали «Ребёнка» запоем. «У меня такое чувство, — признавалась в письме автору одна из читательниц, — будто вы разговариваете со мной, а главное — считаете меня разумным существом».

Старшему из шести детей в семье, Бенджамину пришлось во всей полноте узнать, что такое заботы няньки. «Сколько же пелёнок я сменил, сколько бутылочек с сосками поднёс!» — рассказывал он о собственном детстве. Спок сочувствовал матерям. А оказавшись на фронте в качестве психиатра, он был потрясён тем, как цинично война сводит все родительские усилия на нет.

В 1943 году он начал книгу об уходе за детьми «в духе здравого смысла». «Некоторые молодые родители считают, что они должны отказаться от всех удовольствий просто из принципа, а не из практических соображений. Но слишком большое самопожертвование не принесёт пользы ни вам, ни ребёнку. Если родители слишком заняты только своим ребёнком, постоянно беспокоятся только о нём, они становятся неинтересны для окружающих и даже друг для друга», — советовал доктор.

Именно здравый смысл должен стать основой детского воспитания, утверждал Спок. «Если дитя плачет, утешьте или накормите его, пусть даже будет нарушен график кормления. Но не надо бросаться к младенцу стремглав, едва он захнычет, — рекомендовал доктор. — Если же ребёнок не может или не хочет чего-то делать, не заставляйте его».

Почитатели Бенджамина Спока утверждают, что книга «Ребёнок и уход за ним», написанная в эпоху президентства Франклина Рузвельта, отразила дух рузвельтовского «нового курса», который помог США не только преодолеть тяготы 20-го века, но и стать сильнейшей державой в мире. Противники же воспитания «по-споковски» считали, что он поколебал христианские устои. «Библия учит, что человек изначально порочен. Все несут на себе проклятие первородного греха. Спок отказался от христианской парадигмы. Методы воспитания, предложенные доктором, основывались на разрешении ребёнку как можно большего», — оппонировали доктору консерваторы.

 Сам Бенджамин Спок говорил, что постарался воплотить в жизнь идеи двух крупных мыслителей начала 20-го столетия — основателя психоанализа Зигмунда Фрейда и американского философа и просветителя Джона Дьюи. Оба полагали, что «не обязательно загонять детей во взрослую жизнь с помощью дисциплинарных методов — они вполне могут стать взрослыми по собственной воле». Дети, воспитанные в соответствии с советами доктора Спока, продемонстрировали характер уже в 1960-х, выйдя на акции протеста против войны во Вьетнаме. В демонстрациях участвовал и сам доктор, что грозило серьёзными неприятностями. «Нет смысла растить детей, чтобы потом позволить им заживо сгорать», — говорил Спок. В 1968 году доктора признали виновным в преступном пособничестве молодым людям, уклоняющимся от призыва в вооружённые силы Соединённых Штатов. Доктору грозил тюремный срок, однако апелляционный суд отменил приговор.

В целом материнское воспитание сказалось на «взрослой жизни» доктора Спока. «Я никогда не целовал своих сыновей», — говорил он. И дети, видимо, очень страдали. Младший, Джон, признавался, что чувствовал себя брошенным. Старший, Майкл, тоже был не в восторге от отцовской педагогики. «Наш Бен всегда мыслил крайними категориями. У него всё было или только плохим, или только хорошим… И уж если я делал что-нибудь не так, то всегда мог в полной мере почувствовать, насколько неодобрительно относится отец к моему поступку», — вспоминал Майкл.

Не сложились отношения у доктора и с матерью его детей — Джейн. По свидетельству людей, близких семейству, она была его первой помощницей в подготовке книги, но чувствовала себя недооценённой. Душевный дискомфорт Джейн преодолевала с помощью алкоголя, что разрушило брак окончательно. В 1975 году супруги развелись, и вскоре спутницей Спока стала Мэри Морган — женщина на 40 лет моложе его.

В 1983 году в возрасте 22 лет покончил с собой внук Спока Питер. Всем членам семьи казалось, будто доктор винит их в том, что они упустили депрессию, толкнувшую юношу на суицид. О том, как Бенджамин Спок переживал случившееся, можно судить по его словам: «Работу, карьеру нам нужно отодвинуть на второй план, чтобы дела не были для нас превыше всего, чтобы не отнимали столько времени, лишая возможности общаться с семьёй».

Умер Бенджамин Спок в своём доме в Сан-Диего, перенеся незадолго до смерти сердечный приступ. Ему предлагали госпитализацию, но Мэри, зная, что муж вне дома не проживёт и двух недель, на это не согласилась. Счета за медицинский уход на дому достигали 16 тыс. долларов в месяц. С учетом того, что годовой бюджет семьи составлял около 100 тыс. долларов, оплачивать такие счета не было возможности. Поэтому Мэри Морган обратилась за помощью к друзьям и знакомым. Когда об этом сообщила пресса, на имя Бенджамина Спока пошли письма и денежные переводы.

«Я всей душой ненавижу атмосферу казённых похорон, — писал доктор в своих мемуарах «Спок о Споке». — Ненавижу затемнённую комнату, людей с вытянутыми лицами, молчащих, перешёптывающихся или шмыгающих носом, помощников распорядителя, безуспешно пытающихся изобразить скорбь… Мой идеал — негритянские похороны в духе Нового Орлеана, когда друзья идут, пританцовывая, змейкой под звуки джаз-банда».