Как погибала Испанская республика

Перед последним рывком

Мятежники надеялись победить с Испании в считанные дни. Но их восстание превратилось в затяжную гражданскую войну. В этом кровавом перетягивании каната победитель становился все очевиднее. После Мюнхенского соглашения немцы убедились, что Англия и Франция идут на уступки и не готовы вмешаться в конфликт, поэтому Германия оказала националистам в Испании серьёзную военную помощь. И у тех открылось «второе дыхание».

Франкисты перебросили свои ударные войска на восток. Они заняли линию фронта от Пиренеев до устья Эбро. Помимо испанских войск, возглавляемых такими известными генералами, как Ягуэ и Сольчага, там действали и четыре итальянские дивизии Гамбары.

Впрочем, чисто итальянской там оставалась лишь «Литторио». Дивизия «Зелёные стрелы» была смешанного состава — состоящая из испанцев и итальянцев под командованием итальянских офицеров, а в «Чёрных» и «Синих стрелах» служили испанцы, гордые римляне были представлены лишь в офицерском составе.

Всего против Каталонии было стянуто 23 дивизии (по различным оценкам, 250 -300 тысяч бойцов).

Республиканскими войсками Каталонии командовал Эрнандес Сарабиа. Под его началом были армии Востока и Эбро. После окончания осенних сражений за плацдармы армию Эбро пополнили 15 тысяч новобранцев и тыловиков. Было получено восемь тысяч винтовок и несколько сотен пулемётов. Ещё пять тысяч человек были призваны в армию Востока. Но этого было недостаточно.

После выхода в 1938 году войск франкистов к Средиземному морю территория Республики была рассечена на две части, что осложняло переброску сил и различных материалов. Из-за этого обещанные подкрепления из Центральной зоны в Каталонию не прибыли вовремя.

В армиях республики не хватало оружия и боеприпасов — в Каталонии не было даже винтовок, чтобы вооружить всех бойцов. В то же время много советского оружия лежало на складах во Франции.

Белые начинают и выигрывают

Гражданская война не обошла Барселону. В 1936 году мятеж там удалось подавить, но в марте 1938 город интенсивно бомбили итальянцы. Жертвами авианалётов стали около 1300 человек, ещё порядка двух тысяч горожан получили ранения. Приказы о бомбёжках отдавал дуче, что вызвало ярость Франко. Никакого военного эффекта эти авиаудары не возымели.

И вот война вновь постучалась в город.

Наступление началось 23 декабря. Испано-итальянским войскам сопутствовал успех — они смогли прорвать оборону «красных». 5-й корпус Листера, ударный кулак Республики, был переброшен, чтобы остановить наваррцев и итальянцев — но ему удалось лишь немного задержать их.

Генерал Гамбара успешно продемонтрировал, как надо вести «быструю войну». Четвёртого января, после захвата города Борхас-Бланкас, фронт республиканских войск развалился. Позже Листер признал: «С этого момента всякая попытка укрепить линию фронта была бы бесполезной — у нас не хватило бы на это ни сил, ни средств».

По мнению итальянцев, их наступление могла остановить лишь Франция, отправив свои войска в Испанию. Но, сдав Чехословакию, та явно показала, что не собирается начинать большую войну.

15 января пала Таррагона. 25 января франкисты вышли к Барселоне, на берег реки Льобрегат. Из-за всеобщей деморализации оборону города так и не организовали. На улицах даже не построили баррикады. Тольятти вспоминал, что женщины вырывали из рук добровольцев кирки и лопаты, не давая возводить укрепления.

Карабинеры покинули свои позиции в городе. 26 января туда ворвались националисты и заняли его после недолгих уличных боёв. Республиканцы не успели вывезти из Барселоны большие запасы снаряжения. И что самое главное — горючего.

К середине января общие потери республиканских сил в Каталонии превысили 70 тысяч. Материальные потери также были очень велики. Так, войска лишились около трети имевшегося стрелкового оружия.

Пока бойцы здесь истекали кровью в боях с франкистами и итальянцами, республиканцы в Центральной зоне не оказали им никакой серьёзной помощи — если не считать попытки наступления в Эстремадуре 5–7 января. Хотя ещё на декабрь были намечены три локальные операции. Которые почему-то так и не начались.

Франция вновь открыла границы для военных поставок в Каталонию. За 30 января — 4 февраля туда было отправлено свыше 30 тысяч винтовок, 4 тысяч пулемётов, а также много боеприпасов.

Дорога ложка к обеду.

Было уже поздно. В начале февраля стало ясно, что республиканские войска не могут и не хотят сдерживать натиск франкистов. Северный фронт Республики в 1937 году сражался намного упорнее в куда худших условиях.

Около 400 вагонов с военным снаряжением было возвращено во Францию.

После некоторых колебаний Франция согласилась принять отступавших солдат на условиях разоружения. Всего границу с 28 января до 10 февраля пересекли свыше четырёхсот тысяч гражданских и военных.

Около пятидесяти тысяч из них вскоре вернулись в Испанию. Остальные были размещены в лагерях на юге Франции. Пока не были построены бараки, они жили под открытым небом. Немало беженцев, оказавшись в таких условиях, умерли.

В дальнейшем около 150 тысяч испанцев переправились в Латинскую Америку и примерно столько же рассеялось по Франции.

Обескровленный во время боёв на Эбро летом-осенью 1938 года, 5-й корпус Листера к началу зимнего наступления франкистов насчитывал 22 тысячи бойцов. Когда он пересёк испано-французскую границу, в строю оставалось лишь восемь тысяч. Ещё около трёх тысяч раненых бойцов этого корпуса эвакуировали чуть раньше.

Военная авиация республиканцев перебазировалась в начале февраля из Каталонии в Тулузу.

Эшелоны с оружием и снаряжением в приграничных станциях горели и взрывались три дня.

Капитулировала Менорка, гарнизон острова доставили в Марсель. И это стало восприниматься как некий сценарий мирного урегулирования. Приемлемый.

Сложный выбор

Оказавшись во Франции, премьер-министр Республики Хуан Негрин вскоре перебрался в Центральную зону Испанской республики. Прибыл туда и Энрике Листер. А президент Республики Мануэль Асанья бросил тонущий корабль — и отправился в изгнание.

Потеря Каталонии стала тяжёлым ударом. Какие были перспективы продолжения борьбы? Республика всё ещё занимала треть территории Испании, где проживало около 9 млн человек. Под её контролем оставался ряд крупных городов.

Но в войсках — вечная проблема республики! — остро не хватало оружия. Много оружия и снаряжения находилось во Франции, но доставить его в Центральную зону было очень тяжело. Итальянские самолёты топили транспорты на море. Плохо сказалась и потеря запасов горючего в Барселоне.

Гражданское население голодало, армия испытывала дефицит обуви и верхней одежды. Все устали от войны. До последнего патрона готовы были драться лишь немногие.

Энтуазизм против военных аксиом логистики?

Франция и Англия признали правительство Франко. Историк Александр Шубин отмечает, что Испанскую республику в это время перестали учитывать как фактор европейской игры.

Собрав 16 февраля совещание, премьер-министр Хуан Негрин рассказал высшему командованию, как идут переговоры с представителями Франко. А шли они плохо — каудильо не готов был к компромиссам. Командование республиканской армии решило, что оно сможет договориться лучше, чем этот гражданский. Ведь всё же они — не коммунисты, а кадровые офицеры, которые просто оказались по другую сторону линию фронта.

Душой заговора стал полковник Сигизмундо Касадо (он отказался от генеральского звания). Офицер командовал Центральным фронтом, а 2 марта его назначили начальником Генштаба.

Хаос

Четвёртого марта вспыхнул мятеж в Картахене, на военно-морской базе Республики. Офицеры арестовали майора Франсиско Галана — нового командира базы, который туда прибыл. Внезапно к ним присоединились националисты, которые захватили радиостанцию — и попросили помощи у Франко. Флот формально остался нейтральным.

События в Картахене стали толчком для мятежа Касадо — и было объявлено о создании Национального совета обороны. Эта хунта выпустила манифест, в котором объявила правительство доктора Негрина незаконным.

Касадо формально выступал лишь против коммунистов и Негрина. И его поддержал командующий 4-м корпусом анархо-синдикалист Сиприано Мера. Несколько воинских частей, которыми командовали коммунисты, начали движение к Мадриду. Хаос накрыл армию.

Тем временем в Картахене навели порядок. Спешно собранный десант франкистов, который отправился в этот порт на помощь мятежникам, был разбит. Но военно-морская эскадра, насчитывавшая три крейсера, тринадцать эсминцев, семь подводных лодок и ряд небольших военных кораблей, ушла из Картахены в Африку. Все они попали в руки франкистам.

Кадровые офицеры флота, которых не могли заменить революционеры, оказались предателями.

Мятеж Касадо и уход флота изменили ситуацию. Решив, что всё пропало, правительство покинуло Республику. Судя по всему, оно на деле не было готово вести борьбу — ни с франкистами, ни с кассадистами. Руководство компартии также осознало, что война внезапно походит к концу.

Тем временем в Мадриде шли бои между коммунистами и войсками Хунты. Коммунисты поставили под контроль центр города, Касадо удерживал лишь юго-восток Мадрида. У «красных» был шанс победить, но бегство Негрина лишало их легитимности, а бездействие вождей — инициативы. 12 марта контрмятеж подавили верные хунте войска — и главную роль в этом сыграл 4-й корпус. Касадо назначил во всех армейских корпусах своих людей.

Начались переговоры с представителями Франко. Каудильо требовал только безоговорочной капитуляции. Надежда, что удастся договориться, исчезла. Но полковник тянул время. Возможно, чтобы дать время спастись тем, кто хотел это сделать.

В этот момент франкисты напомнили о себе. Ягуэ начал наступление в Эстремадуре. В течение дня была занята значительная территория. Республиканцы тысячами сдавались в плен. Затем Франко сообщил по радио о своих «уступках» в условиях капитуляции. После этого фронт рассыпался — началась стихийная демобилизация республиканской армии. Никакие разъяснения офицеров об этих «уступках» не помогали.

27 марта франкисты начали новое наступление. Прорвав фронт на Гвадалахаре, они соединились с силами, наступавшими от Толедо. Мадрид был окружён и взят. Планы двух зимних операций 1937 года были наконец выполнены.

Остававшиеся в Испании лидеры коммунистов вылетели из Картахены в Оран. Касадо отплыл на английском корабле в Марсель. В дальнейшем этот «могильщик республики» поселился в Великобритании.

Организованое сопротивление прекратилось 1 апреля. 4 апреля итальянцы заняли Аликанте, где скопилась масса беженцев, не сумевших подняться на корабли.

После проведённого в Мадриде парада победы, где триумфально промаршировали и итальянские солдаты, союзные войска в мае стали покидать Испанию.

Меж тем на полуострове развернулись массовые расправы над сдавшимся противником.

Многие тысячи (иногда утверждается, что до ста тысяч) республиканцев были казнены. Сотни тысяч оказались в тюрьмах… А новому правительству пришлось управлять лежащей в руинах страной.

Упущенные шансы

Энрике Листер считал, что возможности Центральной зоны для сопротивления сохранялись. По его оценкам, Республика могла сражаться ещё в течение шести-восьми месяцев. На мой взгляд, это излишне оптимистично. Но многие республиканские солдаты сложили оружие, так как надеялись, что удастся договориться с Франко о приемлемых условиях капитуляции.

«Главным аргументом восставших касадистов (…) было якобы стремление добиться почётного мира и избежать напрасных жертв для республиканских сил. Результаты известны всему миру: сотни тысяч расстрелянных», — писал Листер.

По его мнению, начало Второй мировой увязано с падением республики — и если бы это не случилось, Гитлер мог бы повременить.

Кстати, ситуация в Европе действительно начала стремительно меняться именно в марте. Тогда немецкие войска вошли в Прагу, а Векобритания предоставила гарантии Польше. Неужели мятеж Касадо действительно подрубил Республику, которая ещё могла сражаться?

Но после наступления франкистов в Каталонии внезапно сработал «принцип домино». Всё стало рушиться и сыпаться. И даже запоздавшие действия, вроде открытия французской границы, не могли исправить ситуацию.

Чиня препятствия доставке военной помощи республике, Франция усердно пилила дерево, на котором сидела сама.

Зато стала очевидна ошибка каудильо. Летом-осенью 1938 года он уперся в плацдармы на Эбро. Если бы его армии тогда нанесли удар, отсекающий лучшие войска республиканцев в районе этой реки (как ему предлагали генералы), то Каталония пала бы еще в 38-м — причём даже быстрее, чем в 39-м.

Альтернативных сценариев у этой войны немало — и упущенные возможности были у обеих сторон конфликта.