Семья бунтовщиков
У польского дворянства была особенность. Шляхта не считала необходимым иметь отдельный герб для каждой семьи. Польские дворяне использовали определённый набор гербов, каждый из которых принадлежал нескольким десяткам семей. Семейство Пулавских относилось к гербу Слеповрон и жило в городе Варка на востоке Польши.
Отцом Казимира был сам варецкий староста, видный деятель политики в восточной Польше, Юзеф Пулавский. В то неспокойное время Польша в очередной раз восстала против российской власти, которую представлял король Станислав Понятовский. Конфедераты требовали отменить закон, который ставил православных наравне с католиками: считали, что это католиков оскорбляет. Требования эти вылились в борьбу против России вообще, и в ней-то отметился пан Пулавский-старший.
В 1768 году город, который он защищал, был взят русскими войсками. Часть соратников Юзефа Пулавского обвинили его во всех неудачах и выдали в город Хотин османам. В турецкой тюрьме Пулавский и умер. После его смерти старостой в Варке стал двадцатичетырёхлетний Казимир. На военной службе он состоял к тому времени уже пять лет.
И Казимир, и его братья разделяли идеи отца и отличались той же непримиримостью. Они продолжили борьбу с Понятовским и императрицей Екатериной. Казимиру довелось столкнуться с отрядом самого Александра Суворова, и в сражении с ним он выжил чудом: его закрыл от пули старший брат, Франциск. Сердце Пулавского гибель брата ожесточила ещё больше. Воспитание дочери, оставшейся от брата, он взял на себя.
Из столкновения с отрядом Суворова Казимир так ловко вывел своих кавалеристов, что восхитил русского военачальника. Герой Российской Империи велел передать герою Польши свою любимую драгоценную табакерку. О молодом поляке Суворов вспоминал после с неизменным уважением.
Во время обороны от русских войск Ченстоховы молодой бунтарь возглавлял войска и сопротивлялся так отчаянно — а руководил так талантливо — что прославился на всю Европу. Но самому Казимиру было ясно, что долго сопротивляться Польша не сможет, и нужно принять какие-то решительные меры, которые резко повернут ход событий. В двадцать семь лет Пулавский попытался организовать похищение Понятовского. Помогло бы это конфедератам, если бы дело выгорело? Кто знает. Похищение провалилось, конфедераты были разбиты, и Казимир бежал из страны.
Новая родина, новый бунт
Из Польши в Турцию, из Турции во Францию. В Париже прибытие Пулавского наделало шума. Несмотря на молодость, полководец-бунтарь был живой легендой. Его манёвры и приказы обсуждали со всех сторон те, кто разбирался в военном деле, а те, кто не разбирался, просто восхищались стойкостью и отвагой — а женщины и своеобразной диковатой красотой — гордого поляка. А история о брате, отдавшем жизнь за брата, трогала каждое сердце.
С Пулавским немедленно завели знакомство два американца: Сайлас Дин и Бенджамен Франклин. Они уговорила его участвовать в войне за независимость Америки — ведь один мятежник поймёт другого. Фактически, они завербовали поляка. Дин ссудил его деньгами, Франклин дал сопроводительное письмо, и в 1777 году Казимир ступил на палубу корабля, пересекающего океан. В тот момент ему едва исполнилось тридцать два года. С ним поехала на новую родину и племянница.
В Америке знали и верховую езду, и порох, но кавалерии как рода войск не существовало: не было знатоков тактики боя верхом. Офицеры Вашингтона встретили Пулавского с восторгом. Его опыт был как нельзя кстати. Война за независимость шла полным ходом. Вашингтон назначил Пулавского бригадным генералом, а подчинённую поляку конницу скоро все звали «Легионом Пулавского».
Однако вскоре восторги поустыли. Герой польских повстанцев оказался высокомерным, непризнающим авторитетов и чинов. Он прилюдно, при подчинённых, спорил с другими генералами на ломаном английском и повиновался беспрекословно одному только Вашингтону. Невозможность как следует объяснить задачу из-за плохого знания языка раз за разом снижала эффективность каждого манёвра и каждой атаки, и недовольство Пулавским всё возрастало.
Не зная, куда направить энергичного, нужного для обучения грядущих полководцев кавалерийских войн, но такого строптивого и антихаризматичного генерала, Конгресс кидал его с одного участка фронта на другой. В какой-то момент ему поручили даже оскорбительную для его уровня компетенции задачу — защищать долину реки Делавэр от индейцев. «Воюю с одними медведями», жаловался Пулавский в письме Конгрессу. Он то грозился отказаться от должности, то вовсе вернуться в Европу.
9 октября 1779 года Пулавский принял решение атаковать британцев под городом Саванной. Атаку многие расценили как безрассудную, но поляк ясно видел, что она уменьшит натиск британцев на французов, которые воевали в союзе с американскими колонистами, и даст им возможность перейти в наступление. Фактически, Пулавский со своим легионом возглавил это наступление вместо только что застреленного французского генерала. Увы, но именно в этом бою Пулавский оказался смертельно ранен. Он умер после двух дней мучений.
Встретивший такое неприятие среди американских офицеров, после своей смерти Пулавский стал героем зарождающейся нации как отец американской кавалерии и офицер, всегда верный делу борьбы за независимость. В стране стоят семь памятников заносчивому поляку. Множество улиц и мостов названы его именем. 11 октября, в день его смерти, кавалеристы страны традиционно отмечали его память. А в 2009 году США посмертно назначили Пулавского почётным гражданином страны.