«Композиция VI» Кандинского в деталях

К беспредметной живописи Василия Кандинского, как он сам рассказывал, привел случай. Однажды вечером в Мюнхене, вернувшись с пленэра в мастерскую, художник увидел там незнакомую «неописуемо прекрасную, пропитанную внутренним горением картину». «Сначала я поразился, но сейчас же скорым шагом приблизился к этой загадочной картине, совершенно непонятной по внешнему содержанию и состоявшей исключительно из красочных пятен. И ключ к загадке был найден: это была моя собственная картина, прислоненная к стене и стоявшая на боку…»

Беспредметная, однако, не значит безыдейная. В тревожной атмосфере накануне Первой мировой войны художник обращался к библейским сюжетам о конце мира. Замысел «Композиции VI» появился, когда он написал на стекле картину на тему Всемирного потопа — звери, люди, пальмы, ковчег и буйство водной стихии. То, что получилось, Кандинский решил доработать и превратить в большое полотно маслом. В «Композиции VI» не только изображения стали абстрактными, но и идея — более общей: обновление мира через разрушение. Кандинский пояснял: «Грандиозная, объективно совершающаяся катастрофа есть в то же время абсолютная и обладающая самостоятельным звучанием горячая хвалебная песнь, подобная гимну нового творения, которое следует за гибелью мира».

1. Волны. Извилистые линии, в которые превратились воды, затапливающие мир, создают ощущение хаоса, разгула стихии.

2. Розовое пятно. Это, как писал сам Кандинский, один из трех центров композиции — «нежный», «со слабыми, неопределенными линиями». На исходной картине на этом месте находился холм с женщиной и животным, пытающимися спастись. Розовый в понимании Кандинского — цвет телесности.

3. Сине-красное пятно. Хаос на картине мнимый: продумывая композицию, художник уравновешивал основные элементы. Рядом с аморфным розовым — второй центр, по словам Кандинского, «грубый», «с резкими, отчасти недобрыми, сильными, очень точными линиями» и диссонансом холодного и теплого цветов.

4. Бело-розовое пятно — центральный элемент картины. Живописец пояснял, что клубящиеся мазки должны создавать ощущение пространственной неопределенности. «Положением главного центра — „где-то“ — определяется внутреннее звучание всей картины», — писал художник.

5. «Лодка». Образ лодки с похожими очертаниями неоднократно встречается на картинах Кандинского. Исследователь творчества художника Хайо Дюхтинг полагал, что это символ стремления вперед.

6. Параллельные линии. В них превратились струи дождя с исходной картины. Художник использовал противостояние горизонтальных и вертикальных линий, чтобы придать композиции драматичность.

7. Розовые пятна. «Чтобы… скрыть слишком назойливо звучащий драматический элемент (надеть ему намордник), я позволил разыграться в картине целой фуге розовых пятен различных оттенков», — отмечал Кандинский.

8. Коричневый. Как выразился художник, «глубокие коричневые формы… вносят уплотненную и абстрактно звучащую ноту, которая напоминает об элементе безнадежности». В трактате «О духовном в искусстве» он характеризовал коричневый цвет как «тупой, жесткий, мало склонный к движению», но при этом способный удачно сдерживать динамику остальных красок.

9. Желтые и зеленые пятна, согласно комментарию к картине самого Кандинского, «оживляют это душевное состояние, придавая ему недостающую активность». Рассуждая о цветах, Кандинский описывал желтый как «типично земной» цвет и при этом самый яркий.

Василий Васильевич Кандинский

1866 — родился в Москве в семье коммерсанта.
1892–1911 — был женат на двоюродной сестре, Анне Чемякиной.
1893 — окончил юридический факультет Московского университета.
1895 — увидев на выставке картину Клода Моне «Стога сена», решил бросить карьеру юриста и стать художником.
1896 — уехал в Мюнхен, чтобы учиться живописи в частной школе Антона Ажбе.
1910–1939 — написал десять «Композиций» (эту разновидность абстрактных картин Кандинский наиболее тщательно продумывал).
1914 — вернулся в Россию.
1917 — женился на дочери генерала Нине Андреевской. У пары родился сын Всеволод, три года спустя мальчик умер.
1922 — стал преподавателем в новой школе искусств Баухаус в Германии по приглашению ее основателя.
1933 — переселился во Францию, опасаясь нацистских преследований «дегенеративного искусства».
1944 — умер в предместье Парижа Нёйи-сюр-Сен от сердечного приступа. Похоронен на Новом кладбище Нёйи.