И сегодня разработанные Макаренко воспитательные методики в деле с трудными подростками берутся на вооружение зарубежными школами. Результаты его работы, вернувшие к нормальной жизни сотни малолетних преступников и беспризорников, часто вызывают споры. При этом своих детей у Антона Семеновича не было, а законную семью он создал уже незадолго до смерти.
В авангарде педагогики
Справедливости ради стоит вспомнить, что Антон Макаренко - не герой-одиночка отечественной педагогики. Он шел в ногу с научной эпохой, но ни первым, ни единственным советским адептом воспитательной системы подростковых коммун не являлся. В самом начале 20 века детское самоуправление в дуэте с общим трудом практиковали в подмосковной колонии «Бодрая жизнь». В 1918-м в Петербурге открылась колония им. Достоевского, знаменитая Республика ШКИД. В 1922-м в СССР увидела свет книга Я. Корчака «Как любить детей», в которой пропагандировались принципы демократического самоуправления. Сотни воспитательных заведений функционировали с целью взращивания нового человека, реализуя всевозможные методики. Макаренко лишь оказался в числе первых последователей новаторских подходов и сумел опытным путем создать педагогическую систему.
Детские сложности
В детстве Антон был болезненным — регулярно простужался, страдал воспалениями, был слаб физически и неуклюж. С малых лет ребенок жил чтением, не имея рвения участвовать в дворовых забавах. Страдающий близорукостью, он постоянно становился мишенью для розыгрышей и издевательств. По этой причине Антон переживал и замыкался в себе. В 1904-м, когда Макаренко исполнилось 16, он поступил на педагогические курсы, получив право преподавания в начальной школе. Работая с первыми учениками, Макаренко понял, что для качественного преподавания его знаний недостаточно, и продолжил учиться в Полтавском учительском институте. Тогда-то Макаренко и отличился дипломной работой о кризисе педагогической науки. Возможность раскрыть потенциал и отработать свои теории на практике Макаренко реализовал в должности заведующего Куряжской колонией под Харьковом.
В 20-30-е годы прошлого века молодая советская страна столкнулась с миллионами беспризорников – детьми белогвардейцев и красноармейцев, оставшимися без родителей, потерявшимися во время эвакуации или же просто выброшенными из-за нищеты на улицу ребятишками. Остро стоял вопрос о создании воспитательных колоний, куда свозили пойманных беспризорников. Эти дети, порой умевшие воровать и лгать лучше, чем читать, считались проблемными и дефективными. Мало кто знал, что с ними делать, но у Макаренко получилось.
Тяжелый опыт воспитания малолетних бандитов
Концепция Макаренко отличалась простотой. Главное нерушимое правило - не вспоминать о мрачном прошлом колонистов. Педагог говорил, что ребят нужно не пытаться исправлять, а учить жить по-другому. И главным инструментом он видел совместный честный труд, не оставлявший времени на лишнее. Внутри колонии Макаренко внедрил самоуправляемую демократию, опиравшуюся на собственное производство. По его методике трудные подростки были разделены на группы, самостоятельно обустраивающие быт и зарабатывающие на жизнь.
Прошло совсем немного времени, и еще вчера неконтролируемые опасные подростки производили фотоаппараты. Вторым трудовым крылом стал сельхозкомбинат внутри колонии. Коллектив совместными усилиями растил пшеницу, овощи, разводил коров, свиней, лошадей. Ребята трудились в теплицах, кузнице, на молотилке и мельнице. На территории учреждения появился усаженный цветами парк, чистый пруд. На досуге воспитанники занимались в драмкружке, устраивая театральные постановки. В то время как за пределами колонии правили разруха и голод, беспризорники ели сытно и спали в тепле. Конечно, в компании потенциальных бандитов не обходилось без провалов. Имели место грабежи, воровство, азартные игры и даже поножовщина. Но Макаренко находил силы не сдаваться и грамотно выводить подопечных из сложных ситуаций.
Позиция супруги Ленина и гонения
Несмотря на видимые успехи Антона Макаренко, у него были настойчивые оппоненты. Основательница советской школы Крупская, супруга Ленина по совместительству, считала педагогическую систему «несоветской». Макаренко обвинялся в привязке к дореволюционной педагогике, жестокости, авторитаризме и возможном рукоприкладстве. В поисках компромата в колонию часто приезжали инспекторы, и Макаренко замаячил арест. На очередном съезде комсомола Надежда Константиновна уличила его в отступлении от постановлений партии и внедрении «идеологически вредной» системы. Макаренко тогда спас его единомышленник Максим Горький, и арест сменили на перевод в другую колонию под Харьковом.
Вскоре и это место стало процветать, что не давало покоя влиятельным партийным деятелям. В придачу ко всему на дружеском вечере в родной колонии Макаренко произнес двусмысленную фразу в адрес Иосифа Сталина, что недруги преподнесли как покушение на советский строй. Макаренко обозвали «контрреволюционером», стали писали очередные доносы. В 1939-м педагога вызвали в Москву. По некоторым сведениям, на этот раз арест был неминуем. Взволнованный Макаренко почувствовал себя плохо, едва войдя в поезд. Он решил прилечь на лавку и больше не встал. Как позже установили врачи, смерть наступила от разрыва сердца.
На похороны заслуженного педагога явились толпы народу. Проводить наставника в последний путь пожелали бывшие воспитанники, которые только благодаря ему нашли себя в жизни. Множество беспризорников, попавших в руки Макаренко, стали успешными инженерами, учителями, врачами. Некоторые поколениями продолжали нести его педагогический опыт в жизнь.
Уголовники, к слову, иногда имели патриотические чувства, и шли защищать свою страну. Так сделал и Пётр Клыпа, самый младший защитник Брестской крепости.