«Отец-благодетель русского флота»: почему адмирал Нахимов, рискуя жизнью носил золотые эполеты, и за что его уважали даже враги

В последние месяцы перед гибелью Нахимов единственным из офицерского состава продолжал носить золотые эполеты, служащие для противника мишенью. Когда Нахимова хоронили, не прозвучал ни один выстрел, а флаги были приспущены даже на вражеских судах.

Синопская победа и приход превосходящих сил

Нахимов на палубе корабля «Императрица Мария» в ходе Синопского сражения

В 1850-е обострился Восточный вопрос. Осенью 1853 года османский султан объявил Российской империи войну, что повлекло за собой героическую крымскую эпопею с неудачным для русских исходом. 18 ноября опытный и успевший многократно отличиться в сражениях вице-адмирал Нахимов уничтожил в Синопской бухте флот неприятеля. В той блестящей для русской эскадры битве погибли свыше 3 тысяч турок, турецкий адмирал был пленен. При этом потери среди русских ограничились 37 убитыми, ни один корабль не был затоплен. Синопская победа, по словам Николая I, подписавшего указ о приставлении Нахимова к награде, навсегда осталась в истории легендарным морским достижением.

Но этот славный эпизод привел к тому, что война России была объявлена уже османскими союзниками - Великобританией и Францией. Запад испугался, что русские реализуют екатерининский план захвата Константинополя с проливом. Победа России открывала широчайшие геополитические перспективы на Ближнем Востоке, Балканах и в Средиземноморье. Помешать России превратиться в сверхдержаву и позиционно спасти Турцию от полного разгрома взялись Англия с Францией. Классика жанра, отрабатываемая веками: цивилизованная Европа противостоит русской агрессии. В сентябре 1854-го союзные силы высадились у Евпатории и под Балаклавой, нанеся поражение армии Меншикова и взяв в осаду Севастополь. Так началась тяжелая оборона города, продолжавшаяся 339 дней.

Душа горожан и матросов

Соратники: Лазарев, Нахимов и Путятин.

После того, как в первую бомбардировку Севастополя погиб вице-адмирал Корнилов, оборону города, а вместе с этим и административное руководство взял на себя Нахимов. Павел Степанович пользовался в кругах солдат и матросов величайшим уважением. Не были исключением и мирные горожане, прозвавшие адмирала «отцом-благодетелем». Нахимов презирал опасности, ежедневно лично обходя оборонительную линию. Своим бесстрашным присутствием в самых горячих точках он укреплял дух как в моряках, так и в рядах сухопутных войск.

Всегда заботившийся прежде всего о сохранении жизней подчиненных, не щадил адмирал только себя. В тот период инженерными работами в Севастополе руководил соратник и боевой товарищ Нахимова генерал-адъютант Тотлебен. В своих воспоминаниях он писал, что в ходе всей осады один только Нахимов не снимал сияющих эполет, служащих приманкой для охотившихся на командный состав вражеских стрелков. Делал это Нахимов для того, чтоб передать стойкое настроение своим подчиненным.

Неизбежность падения города и неслучайная пуля

Ранение Нахимова.

Несмотря на готовность защитников Севастополя стоять до конца, всем становилось понятно, что город будет сдан. Нахимов, не собиравшийся пережить падение Севастополя, будто специально появлялся в наиболее опасных местах. Адмирала то и дело видели неспешно наблюдающим за противником на бастионных вышках, да и передвигался он не по траншеям, а по насквозь простреливаемым площадкам. Как рассказывал сподвижник Нахимова князь Васильчиков, Павел Степанович, оставшись последним из соратников «прежних доблестей флота», сознательно привлекал внимание английских и французских стрелков. При этом Нахимов продолжал не покладая рук без сна и отдыха нести свою ношу главнокомандующего.

Современники тех событий слышали лично от адмирала, что он готов умереть и просит похоронить его возле Лазарева, где на тот момент уже покоились павшие смертью храбрых Корнилов и Истомин. Нахимов не раз повторял, что даже когда Севастополь сдадут, он при поддержке своих матросов продержится на Малаховом кургане не меньше месяца, пока не погибнет в честном бою.

Ранним утром 28 июня 1855-го Нахимов в сопровождении адъютанта Колтовского верхом отправился на обстреливаемый бастион на Малаховом кургане. Отказавшись от участия в церковной службе по случаю чествования апостолов Петра и Павла (именины адмирала), адмирал поднялся на самый верх. Позаимствовав у сигнальщика подзорную трубу, он обратил свой взгляд на французов. Нахимова стали уговаривать хотя бы пригнуться, а лучше зайти за укрытия. Адмирал стоял на своем, являясь неподвижной мишенью в своем черном сюртуке с золотыми эполетами. Первая пуля угодила в земляной мешок у ног адмирала. Но и этот факт не сдвинул Нахимова с места. Вторая пуля настигла цель, и адмирал повалился на землю. Попытки спасти пораженного в голову Павла Степановича не увенчались успехом.

Прощание с легендарным военачальником

Торжества в Севастополе по поводу годовщины Синопской битвы.

На прощание с адмиралом вышел весь Севастополь. В этот день с вражеской стороны не прозвучал ни один залп. Похороны Нахимова детально описал крымский историк Дюличев. От адмиральского дома до собора Св. Владимира в несколько рядов стояли державшие оборону города защитники, взяв ружья в караул. Невиданная толпа шла за прахом героя. Никто и не задумался прятаться от вражеской картечи или остерегаться привычных артобстрелов. Да и молчали орудия французов с англичанами, знавших по доносам лазутчиков о происходящем в городе.

В те времена отвагу и благородство умели ценить даже в противнике. Напряженную тишину взорвал военный оркестр, за ним загромыхали в прощальном салюте пушки, и опустились флаги на кораблях. Не укрылось от взглядов севастопольцев и то, как медленно поползли вниз флаги на вражеских судах. А в подзорную трубу можно было рассмотреть, как английские офицеры, сбившись на палубе, сняли фуражки.

И был один матрос, с которым не чурался отобедать сам Нахимов. Легендарный крестьянин Кошка, с которым хотели познакомиться даже дворяне.