Откуда взялись анекдоты про Чапаева: «американский след»

Смех над дурачиной — и не без причины

«Василий Иванович, ты на рояле сыграть сможешь?» — «Смогу». — «А на гитаре?» — «Тоже». — «А на трубе?» — «Нет, Петька, карты будут соскальзывать».

А вот ещё: «Вот кончится война, Петька, мы здесь консерваторию построим, а там ещё одну, и вон там будет консерватория!» — «Василий Иванович, зачем так много консерваторий?!» — «Знаешь, Петька, какие консервы вкусные бывают!»

И это самые невинные. В других Чапаев планирует сражения при помощи картошки, ловит в Африке крокодила на живца (несчастного чернокожего), угрожает Анке изнасилованием, виртуозно матерится, отказывается соблюдать простейшие нормы гигиены и беспощадно глупит. Он — пьяница, болван, пошляк, картёжник, матершинник, грязнуля и лихой квасной патриот. И ему под стать — дурак Петька, Анка лёгкого поведения и сквернослов комиссар Фурманов. Всё это не очень подходящие качества для героев Гражданской войны. Почему же народ потешался над личностью командира РККА, комдива, павшего на полях сражений против белых? Да так, что реальный Чапаев оказался совершенно заслонён своим анекдотическим образом.

Всё дело в том, в какое время Чапаев вновь стал знаменитым. Фильм Сергея и Георгия Васильевых «Чапаев» 1934 года в своё время вызвал восхищение публики, но в 1960-е гг., когда его отреставрировали и продемонстрировали снова, получилось иначе. Зрители под влиянием кинематографа и литературы середины 20 века романтизировали героев Гражданской войны и хотели бы отождествлять себя с ними, а здесь перед ними оказались простоватые и даже неотёсанные персонажи. В 1970−80-е годы, когда советская идеология вместе с культовыми героями фильмов вызывали в обществе большой скепсис, расцвёл и политический анекдот. Вот тогда-то анекдоты о Василии Ивановиче и Петьке пошли лавиной, один за другим, заимствуя сюжеты прошлого. Конкурировать с ними могли только Штирлиц, Вовочка и поручик Ржевский.

Политический анекдот и борьба с ним

Разумеется, далеко не все могли принять потеху над легендарным комдивом. Историки А. Архипова и А. Кирзюк, которые изучили историю «чапаевских» анекдотов, приводят в своём труде «Опасные советские вещи» характерный случай. В 1987 году один советский пятиклассник рассказал анекдот о Чапаеве учительнице. По сюжету комдив планирует захватить Пентагон, используя секретную «карту», которая на деле оказывается чугунком и картофелинами. Педагог пришла в ярость: «Вот не была бы я учительница, а ты школьник… так дала бы тебе по морде».

Однако не только ревнителям доброй памяти о красноармейских героях не по нраву пришлись анекдоты. Правительство в 1970−80-е гг. развернуло борьбу с политическим юмором. Действовали, конечно, без мордобоя, и не как в сталинское время, когда за анекдот можно было угодить на стул напротив следователя. Более тонко — контрпропагандой. Тех, кто любил похохмить, идеологи называли «полезными идиотами», глупыми марионетками спецслужб капстран. Мол, антисоветские слухи и шутки сочиняют в ЦРУ или Моссаде, затем иностранные агенты распространяют их среди советских граждан, а те — неразумные — начинают сами их друг другу передавать. Так как анекдоты о Чапаеве и Петьке стали очень популярными у детей, особое внимание борьбе с осквернением памяти Красной армии уделяли в школе. Ученикам также внушали, будто западные спецслужбы и некие особые институты сотнями выдумывают подобные шутки, чтобы подорвать доверие советского народа к правительству, лишить его веры в коммунизм и развалить СССР.

Архипова и Кирзюк указывают на интересный результат борьбы против анекдотов. «Теория заговора» ЦРУ отозвалась в народе собственным мифотворчеством. Неизвестно, откуда, но распространился слух, будто бы всё наоборот — это КГБ сочиняет анекдоты: то ли чтобы посеять подозрение к иностранцам, то ли чтобы выявить недовольных, то ли чтобы дать людям «выпустить пар» через смех и отвлечь внимание от бытовых трудностей, вызванных товарным дефицитом. О «чапаевских» анекдотах говорили также, что они якобы должны вытеснить из юмористического оборота анекдоты о Ленине, более губительные для советской идеологии. Версия об анекдотическом творчестве КГБ имела хождение среди диссидентов («Сегодня мы сочинили анекдот, а завтра за него пять лет давать будем»). Вот так павший в 1919 году командир Красной армии стал героем и фильма, и анекдотов, и городских легенд.