Падди Мэйн: самый безбашенный ирландец ХХ века

Народ бунтарей и выпивох

Ирландцы с древних времён отличаются буйным непокорным нравом, склонностью к мордобою по любому поводу и без, а также страстной любовью к крепким напиткам. Потому некогда благочестивый день святого Патрика, единственный день в году, когда ирландцы не пили, стал днём, в который весь мир пьёт как они. Национальный менталитет, наверное, единственное, что не в силах пропить даже ирландец.

Бешеное свободолюбие и склонность презирать любые власти привели многих ирландцев в ряды Ирландской республиканской армии и прочих борцов за независимость от «чёртовых сассанахов». Так они прозвали англичан, переделав слово «саксы» на кельтский манер. А русскому уху здесь слышится не только название древнего германского племени, захватившего когда-то земли бриттов, но и направление, куда по убеждению всякого доброго ирландского католика должны стройными рядами направиться все англичане.

Впрочем, часть ирландцев на северо-восточных землях, прозванных Ольстером, приняла англиканство и стала всё с той же исконной ирландской яростью верой и правдой служить британской короне. Ольстерские ирландцы-протестанты сражались под Юнион Джеком от самых дальних пределов империи, над которой никогда не заходило солнце, до собственных улиц, с которых их в качестве всё тех же «чёртовых сассанахов» жаждали скинуть в воды Ирландского моря католические соплеменники.

Одним из таких бешеных ольстерцев и был Роберт Блейр Мэйн, родившийся в почтенной семье потомственных протестантов и масонов из города Ньютаунардс в графстве Даун.

Юные годы: регби, угар и мордобой

Почему мы знаем Роберта Блейра как «Падди»? Ответ прост. Он был настолько стереотипным ирландцем и внешне, и по сути, что отразить это могло только прозвище «Падди». Такое же стереотипное имя ирландца, как «Иван» для русского или «Фриц» для немца. Фактически же в его генах текла адская смесь крови ирландцев, шотландцев и англичан. Очень часто разбавленная солидными количествами виски и «Гиннесса».

Падди Мэйн (будем называть героя именем, под которым он остался в истории) уже в юности выглядел воплощением кого-то из древнеирландских героев — Кухулина или Финна МакКула. Огромного роста и силы, широкоплечий Падди уже в 13 лет лихим ударом отправлял мяч для гольфа гораздо дальше, чем любой взрослый игрок. В университете наш герой осваивал не столько юриспруденцию, сколько регби, бокс, стрельбу и алкоголь. Вскоре он стал одним из лучших игроков в регби среди британских университетов.

Выезды на игры он благополучно совмещал с эпическими попойками в пабах, погромами гостиничных номеров и мордобоем с суровыми докерами.

Уже тогда проявилась характерная черта Падди. Он вёл себя более чем сдержанно и ответственно, будучи трезвым. Но стоило в его ирландскую кровь попасть хотя бы капле спирта — прячься всё живое. Позже про Мэйна напишут, что в британской армии он поставил рекорд, нарушив все до одной статьи устава. Минимум по одному разу…

Во время боевых действий Падди был трезв как стёклышко, но как только выдавалось время отдыха, Мэйн уходил в запой эпического масштаба и масштабных последствий. В Белфасте и его родном Ньютаунардсе до сих пор пугают посетителей пабов историями о разгромах с мордобоем, которые в юные годы учинял свирепый Мэйн.

Из коммандос в САС через нокаут

Эта эпическая история отрицается некоторыми исследователями, но она слишком прекрасна, чтобы обойти её стороной.

Когда началась Вторая мировая война, Падди угодил младшим лейтенантом в доблестные ряды шотландских коммандос. С ними он высадился на побережье Ливана, когда командование Его Величества решило, что негоже оставлять в тылу 35 000 верных прогерманскому правительству Виши французов. Особенно когда из Ливии на Египет двигается Африканский корпус Роммеля. При высадке Падди с однополчанами угодили в натуральную мясорубку, потому что из-за бардака группа вышла аккурат на французские позиции. Бой закончился победой англичан, во многом благодаря отваге Мэйна.

А после разгрома вишистов — как гласит легенда — он обиделся на своего командира Джеффри Кейса. Причина была простая и уважительная: Кейс отказался включить Падди в состав группы, которая отправлялась охотиться на «Лиса пустыни», Роммеля. Свою обиду не очень трезвый Мэйн обозначил в фирменном ирландском стиле: подошёл к командиру и молча отправил его в нокаут.

В кутузке к лихому Падди пришёл один из создателей будущей САС (британского спецназа), Дэвид Стирлинг, и сделал предложение, от которого не стоило отказываться. Стирлинг применит все связи в командовании, чтобы отмазать Мэйна от трибунала, а в обмен Падди присоединится к отряду для выполнения самых лихих и опасных заданий, какие только можно себе вообразить.

«Да это ж просто праздник какой-то!», — подумал ирландец и немедленно согласился.

А вот рейд на Роммеля провалился. «Лиса пустыни» на месте не оказалось, зато оказалось много охраны, в бою с которой и погиб не взявший с собой Падди Джеффри Кейс.

Ужас пустыни

Как и положено древнему эпическому герою, Падди не знал, что такое честная рыцарская война. Противника он уничтожал при малейшей возможности и любыми способами, без каких-либо проблесков жалости.

К примеру, во время атаки на немецко-итальянский аэродром он невозмутимо зашёл в офицерский клуб, где 30 пилотов предавались выпивке и картам, посредством дискового «Томпсона» сделал из них решето в лучших традициях гангстеров Чикаго и, насвистывая, удалился. Обнаружив в одном из рейдов палатку, где беспечно спали 12 итальянских солдат, Падди не менее невозмутимо приказал расстрелять её со всеми обитателями. Эти методы очень расстраивали офицеров «обычных» частей британской армии, но суровый ирландец был убеждён, что война не место для чистоплюйства.

К тому же Падди, всегда готовый послать куда-нибудь начальство и его ценные идеи, к собственным подчинённым относился крайне бережно и ненавидел потери в рядах сослуживцев. Поэтому он всегда был готов убить пару десятков «лишних» немцев или итальянцев — на всякий случай.

Впрочем, к пленным Падди относился уважительно и без зверства. Если, конечно, не требовалось получить от них срочную и важную информацию.

Ллойд Оуэн, чьи «шевроле» и «форды» из Группы дальней разведки пустыни (Long Range Desert Group) часто доставляли Падди и его бойцов на место операции, характеризовал Мэйна как «обладателя всех качеств и достоинств настоящего пирата».

Не стеснялся применять Падди и свою страшную физическую силу. Когда в очередном рейде на вражеские аэродромы на один из самолётов не хватило взрывчатки, ирландец просто выдрал с корнями приборную доску. Кстати, по подсчётам биографов, Падди лично уничтожил 47 самолётов.

Суровый ирландский алкоюмор

Ветераны говорили, что отправились бы за своим командиром хоть на край света, хоть в ад. Что не мешало всему личному составу не менее искренне бояться пьяного Падди, склонного к весёлым играм в духе «то не досточки, а косточки хрустят». Мэйн мог впечатать в стенку здоровенного двухметрового полевого медика Фила Ганна или в шутку оторвать железные перила балкона и метнуть их куда бог пошлёт.

Когда отряд отдыхал на Кипре, Падди на двое суток попал в кутузку. А всё из-за того, что местный бармен оказался достаточно нахальным и обсчитал пьяных английских спецназовцев, а ещё нахамил выразившему недоумение Падди. Наш герой молча выпустил барабан револьвера в пол у ног охамевшего «халдея».

В Египте свирепый ирландец нокаутировал по очереди 12 военных полицейских, пытавшихся утихомирить буйство молодецкое. И только чудом избежал ареста.

Освобождение Парижа Падди с коллегами и французскими военными отмечал в одном из кафе на Елисейских полях.

Когда вместо спиртного подали кофе и десерт, ирландец заскучал и решил пошутить.

Он достал из кармана гранату, поставил в центр столика и выдернул чеку. Повалил дым от запала. Кто-то бросился бежать или наоборот, нырнул на пол; кто-то остался сидеть с физиономией цвета трёхсотлетнего вампира. Когда запал догорел, Падди невозмутимо убрал гранату в карман и поинтересовался: «А чой-то вы такие озабоченные?»

Падди в Европе: Вархаммер во плоти

Ещё более свирепо Мэйн сражался в Европе. Во время сицилийской операции он не раз возглавлял яростные штыковые атаки, истребляя целые вражеские отряды. Видимо, героя и его бойцов хранили то ли древние ирландские боги, то ли масонские тайны, то ли всё вместе — но потери в этих боях были минимальными. При штурме береговых батарей на Сицилии близ Сиракуз отряд Падди перебил две-три сотни итальянских солдат, пять сотен взял в плен, потеряв убитыми лишь одного САСовца — и это всё при штыковых атаках и штурмах укреплённых позиций в стилистике «обезьяны, хотите жить вечно?».

Комплекция и физическая мощь бешеного ирландца позволяли ему использовать тяжеленные ручные пулемёты на манер автоматической винтовки; он отправлял во врагов одну за другой «фирменные» короткие очереди с обретённой ещё в студенческие годы идеальной меткостью. Особенно часто он использовал этот приём во время боёв в Европе, к восхищению сослуживцев и ужасу врагов.

А магазинов Мэйн мог таскать с собой много…

После Сицилии настала очередь Франции. Падди (уже в чине подполковника) и его коллеги на джипах привычно устраивали в немецких тылах хорошо налаженный хаос и панику. В апреле 1945 года на подступах к Вильгельмсхафену и его базе подлодок полк САС угодил в смертельную передрягу.

Всё началось с того, что разведка сказочно облажалась. По её данным, на пути у САСовцев находились лишь едва обученные фольксштурмисты из «Гитлерюгенда». На деле же наступления союзников ожидали закалённые и отчаянные ветераны 1-й парашютной дивизии, прошедшие бесчисленные сражения от Польши и Крита до ржевской «мясорубки» и Монте-Кассино.

Передовые джипы британцев угодили в засаду и были расстреляны из пулемётов и гранатомётов. Выжившие бойцы, вооружённые лишь пистолетами-пулемётами, залегли под огнём и запросили поддержку. Разъярённый Падди на джипе рванулся вперёд, на помощь своим. Выскочив из машины с пулемётом «Брен» наперевес, он обрушился на засевших в домах у дороги немцев и перебил всех, кто не успел отступить.

Заскочив в другой джип, оборудованный тяжёлым спаренным «Виккерсом», Мэйн с добровольцем по имени Джон Скотт рванули к зарослям, из которых продолжался огонь по части залёгших САСовцев. Из трёх стволов Падди и Джон превратили заросли в красно-зелёный фарш. Выжившие немцы стремительно отступили, а Мэйн первым делом бросился вытаскивать раненых.

Конец храброго ирландца

Несмотря на все подвиги и отвагу, Падди Мэйн так и не получил высшую британскую награду за героизм на поле боя — Крест Виктории. Командование четырежды ограничивалось орденом за выдающиеся заслуги. Увы, Падди Мэйн даже трезвым всегда был готов спорить с самыми высокими чинами и был по-ирландски прям в высказываниях. Он являлся слишком ценным командиром и бойцом, но обиженные ирландским норовом «большие погоны» таким образом «наказали» его за непочтительность.

С окончанием войны САС был временно расформирован. Падди воспринял это как личную трагедию, ибо другой жизни для себя не мыслил. Увы, даже после возрождения британского спецназа дорога туда ему была заказана — и даже не из-за интриг генералов. Ещё в начале войны Мэйн тяжело повредил позвоночник и испытывал всё более сильные боли. Но никому про это не говорил, сражаясь и прыгая с парашютом наравне со всеми. В итоге боль стала невыносимой, и Падди пришлось «сдаться» врачам. Спустя несколько лет ему пришлось удалить позвонок, после чего спина полностью так и не восстановилась.

Падди стал работать юристом в интересах британского правительства в районах Южной Атлантики. Но спина вынудила его вернуться на родину и окончательно остепениться. Чем больше он скучал, тем больше пил. И вот в один печальный октябрьский день, после грандиозной попойки в ложе (ведь Падди был ирландским масоном), наш герой на полной скорости врезался в грузовик, а затем в опору линии электропередач. Смерть от перелома основания черепа наступила мгновенно.

Даже если вы суперкрутые ирландские спецназовцы, не садитесь за руль в нетрезвом виде!

Так, очень по-ирландски, закончилась жизнь легендарного Падди Мэйна, самого отважного бойца САС. В британском спецназе его фигура до сих пор является культовой, как и в среде ольстерского масонства.

Так что почему бы на день святого Патрика не пропустить стакан горького чёрного стаута в память о героическом ирландском бойце, который лично убил сотни вражеских солдат, уничтожил больше эскадрильи самолётов, нанёс фашистам чудовищный ущерб и сделал всё для приближения общей Победы?

«Sláinte!»