Первый бой броненосцев

Сегодня нам уже не очень интересно, что делили между собой в годы Гражданской войны 1861–1865 годов силы Севера и Юга Америки. Зато отдельные события этого давнего противостояния выглядят весьма любопытно. Например, именно тогда произошел первый в мире морской бой между броненосцами. Это были, конечно, не «Потемкины» о многих трубах и орудийных башнях. Но в XIX веке на фоне деревянных парусников дуэлянты были несомненным чудом техники.

Удавка «Анаконды»

Основой экономики южных штатов был хлопок. Именно его выращивали те самые негры-рабы на бескрайних полях, именно на нем плантаторы сколачивали огромные состояния. Но его надо было кому-то продать. Эти «кто-то» — французские и английские покупатели — приплывали через океан на кораблях. Корабли не пропускал военный флот северян. Собственно, несмотря на все красивые слова, причиной мятежа Юга и стало желание дельцов Нью-Йорка посредничать в торговле хлопком, сбывая взамен свои промышленные товары, которые были хуже и дороже европейских.

Блокада янки, красноречиво названная ими «Анаконда», действительно удушала Юг. Ведь, не имея возможности продавать хлопок и закупать оружие в Европе, нереально было продолжать войну. С собственной промышленностью у Конфедерации дела обстояли скверно, да и продовольствия после призыва в армию большинства белых фермеров становилось все меньше. Не хватало железа и пороха. Южане переплавляли металлические ограды садов и даже рельсы, уничтожая собственную транспортную сеть. А для получения необходимой в пороховом производстве селитры была начата кампания по сбору стратегического сырья из ночных горшков горожан. Бытовала шутка: «Выполнил ли ты сегодня утром свой долг перед Конфедерацией?»

Необходимо было прорвать морскую блокаду. Но как? Флот Конфедерации по суммарному тоннажу водоизмещения примерно в тысячу раз уступал флоту федералов…

Секретарь флота Конфедерации Стивен Р. Мэллори давно отстаивал перед конгрессом Юга революционную идею строительства броненосцев. Действительно, броненосные корабли в Европе успешно применялись еще во время Крымской войны с Россией, да и в Америке сами южане успели до описываемых событий построить по крайней мере две бронированные плавучие артиллерийские батареи. Их боевое применение совместно с позицией секретаря флота Мэллори подвигло конгресс Конфедерации выделить средства на строительство одного броненосца — суперкорабля для прорыва блокады.

Воплощению мечты помог случай. Еще в самом начале войны южанам удалось захватить военно-морскую базу Портсмут близ Норфолка. Там на верфи обнаружился остов корабля. Парусно-винтовой фрегат северян «Мерримак» был сожжен экипажем перед отступлением. Все, что было выше ватерлинии, выгорело полностью: не осталось ни надстроек, ни мачт, ни надводного борта. Но днище с паровой машиной не пострадали. Бережливые поневоле мятежники подняли останки, предполагая восстановить из них нечто боевое. И то сказать, двум смертям не бывать, а одну смерть «Мерримак» уже пережил.

Рождение «Вирджинии»

11 июля 1861 года в Норфолке началась стройка. Надводный борт восстанавливать не стали, рассудив, что высокий борт — слишком хорошая мишень, а совершать океанские переходы и выдерживать шторма никто не планировал. В середине 83-мет­рового корпуса корабля установили 50-метровый каземат, покрыв его наклонные дубовые борта в два слоя плитами железной брони из сплющенных рельсов. Плющили их на прокатном стане в Ричмонде, откуда потом месяц доставляли в Норфолк — не было железнодорожных платформ. Зато суммарная толщина брони достигала 20 сантиметров. Для лучшего рикошета вражеских ядер снаружи броня была обильно смазана жиром.

Вооружение корабля, в процессе постройки сменившего имя на «Вирджинию», состояло из десяти пушек. Две 7-дюймовые нарезные пушки Брука на поворотных станках располагались в носовой и кормовой оконечностях и стреляли 100-фунтовыми бомбами либо 120-фунтовыми ядрами. Бортовые орудия — еще две нарезные пушки Брука калибра 6,4 дюйма и шесть 9-дюймовых гладкоствольных пушек Дальгрена. Две из них, стоявшие рядом с топками паровой машины, должны были стрелять раскаленными в огне этих топок продолговатыми ядрами — для поджигания неприятельских деревянных кораблей. Орудийные порты на время заряжания пушек (а все они были дульнозарядными, и для этой операции втягивались расчетами внутрь каземата) прикрывались броневыми крышками. Довершал боевую мощь носовой метровый чугунный таран.

Узкую крышу каземата венчала короткая дымовая труба, довершавшая сходство корабля не то с домом, не то с плавучим сундуком с отломанной ручкой. С сундуком роднили «Вирд­жинию» и мореходные качества: парусов здесь быть уже не могло, а восстановленная маломощная машина «Мерримака» обеспечивала ход в 9 узлов только при движении вниз по реке, в море же броненосец едва разгонялся до 6 узлов. Малая скорость и небольшой руль ухудшали маневрирование, если это слово вообще применимо к кораблю. На разворот, по-морскому — циркуляцию, уходило полчаса. «Вирджиния» заваливалась в любую сторону по воле волн и ветра, так что для управления ею требовалось большое мастерство.

Бой в Чесапикском заливе

Весной 1862 года новый броненосец вошел в состав флота Конфедерации, став самым сильным его кораблем. Экипаж из трех сотен добровольцев во главе с капитаном Фрэнком Бьюкененом рвался в бой. Да и нельзя было медлить: сохранение военной тайны оказалось почти невозможным в стране, где о достоинствах и недостатках «Вирджинии» писали газеты. Так что янки должны были неплохо представлять себе готовящийся для них сюрприз.

В субботу 8 марта 1862 года броненосец в сопровождении пяти вспомогательных судов двинулся на Хэмптонский рейд в Чесапикском заливе, на берегах которого стояли города Норфолк и Ричмонд. Их порты блокировала занявшая рейд эскадра северян: 50-пушечный парусный фрегат «Конгресс», 24-пушечный шлюп «Камберленд», корабли «Святой Лаврентий», «Роанок», «Миннесота» и всякая плавучая воинственная мелочь — всего более двух десятков судов. Северный участок рейда прикрывали береговые батареи янки.

Несмотря на то что о выходе в море «Вирджинии» знал весь Норфолк, янки все еще не подозревали об опасности. В течение целого года Конфедерация не предпринимала попыток прорыва блокады и ничем не омрачала спокойную жизнь экипажей кораблей Союза северных штатов. День был субботний, на фрегатах шла приборка, и вдруг из бухты, нещадно дымя, выползло нечто… В сравнении со стройными фрегатами это нечто выглядело совсем не страшно. Казалось, один залп — и нелепая «крыша от сарая» пойдет на дно.

Тем временем капитан Фрэнк Бьюкенен неспешно присматривал первую жертву. Выбор пал на «Камберленд», к которому и двинулась «Вирджиния». Янки открыли огонь, но ядра их пушек отскакивали от бронированного каземата как горох. Страшно пыхтя, броненосец доплыл до «Камберленда» и с дистанции в сто метров соизволил ответить на пальбу. На таком расстоянии промахов не было, бомбы рвались на палубах фрегата, сея смерть и разрушение. В конце концов в борт обреченного корабля вонзился таран «Вирджинии», оставив в нем гигантскую пробоину, но, увы, и сам отломился, отправившись на дно вместе с вражеским «Камберлендом».

Покончив с первым противником, броненосец двинулся к «Конгрессу», который, видя гибель товарища, быстро пустился наутек, предполагая укрыться от глубоко сидящей в воде «Вирджинии» на отмели. Бьюкенен за ним на мелководье не полез, но со ста пятидесяти метров открыл огонь и за считанные минуты превратил и этот фрегат в горящие руины.

На грохот канонады поспешили фрегат «Святой Лаврентий» в сопровождении корветов «Роанок» и «Миннесота», но фортуна была и к ним неласкова: все три корабля сели на мель. Правда, «Роанок» и «Святой Лаврентий» вскоре сумели выбраться на глубокую воду и отойти под защиту батарей береговой обороны. «Вирджиния» двинулась было уничтожать застрявшую «Миннесоту», но Фрэнк Бьюкенен вовремя сообразил, что пленившая янки мель обширна и небезопасна также и для его корабля, а обстреливать врага с большого расстояния посчитал напрасной тратой ценных снарядов. Кроме того, надвигался вечер, канониры почти ничего не видели в сумерках, к тому же броненосцу требовался ремонт: были повреждены стволы двух орудий, да и потеря тарана, ослабившая нос, давала о себе знать. В общем, «Вирджиния» на ночь ушла под защиту своих батарей. Да и куда было спешить? Ведь оставшиеся вражеские корабли явно не имели шансов сбежать до утра. Фрэнка Бьюкенена с командой Норфолк чествовал, как героев. Да они и были героями, уничтожившими на глазах у жителей города два первоклассных корабля противника в одном бою! Правда, сам 61-летний Фрэнк неважно себя чувствовал из-за полученного в бою легкого ранения, так что на следующий день в бой «Вирджинию» должен был вести его помощник.

Янки наносят ответный удар

Однако утро 9 марта преподнесло южанам неприятный сюрприз: на Хэмптонский рейд прибыл броненосец северян «Монитор», разом покончив с исключительностью «Вирджинии». («Монитор», помимо прочего, переводится и как «ментор», или «наставник». Янки полагали, что их броненосец научит конфедератов уважать флот Линкольна.) О строительстве «Вирджинии» в Вашингтоне знали не только из газет. Известия о ней и даже копии чертежей попали туда вместе с рабами, непрерывно бежавшими с юга. В результате созданный северянами «Совет по броненосцам» принял для реализации сразу три проекта таких кораблей, одним из которых и стал «Монитор».

У янки не было нужды экономить ресурсы. «Монитор» разработали и построили в Нью-Йорке с нуля по проекту шведского эмигранта Джона Эриксона. Перед ним президент Линкольн поставил задачу создать нечто способное противостоять броненосцу мятежников и не опоздать по сравнению с ними по срокам ввода в строй. В остальном конструктора никто и ничем не ограничивал, позволив ему создать не имевший аналогов корабль, имя которого на многие десятилетия стало названием целого класса судов в разных странах мира.

Корпус «Монитора» был целиком из железа. Высота надводного борта не превышала 60 сантиметров — из тех же соображений, что и на «Вирджинии». Северный броненосец был короче противника — 52 метра. В центре абсолютно гладкой палубы возвышалась бронированная поворотная цилиндрическая башня с двумя мощными 11-дюймовыми гладкоствольными пушками Дальгрена, составлявшими его единственное вооружение. Еще на палубе размещались бронированная рубка для командира и рулевого, а ближе к корме — две дымовые трубы, подлежащие демонтажу перед вступлением в бой. По воспоминаниям современников, издалека корабль напоминал плывущую по волнам шляпную коробку. Скорость его не превышала все те же 9 узлов; правда, меньшая осадка облегчала действия на прибрежном мелководье. Для океанских походов «Монитор» предназначен не был, и во время начавшегося 6 марта и длившегося двое суток перехода в Чесапикский залив корабль едва не потонул. Волнение на море составляло всего два-три балла, но вода свободно плескалась на палубе и заливалась внутрь через негерметичные люки. Дымовые трубы снесло, топки котлов едва не погасли, что означало бы потерю хода и неминуемую гибель. Однако судьба на этот раз помиловала янки.

Вторым обстоятельством, едва было не сорвавшим первый в мире бой между броненосцами, стала истерическая реакция Вашингтона на известие о сокрушительном результате боя 8 марта: правительство Союза решило, что уж теперь-то точно «Вирд­жиния» отправится расстреливать Белый дом, и потребовало срочного возвращения «Монитора» для своей защиты. Командовавший кораблем лейтенант Джон Л. Уорден предпочел «не заметить» этот приказ, отлично понимая, что путь против течения реки Потомак его могучему кораблю все равно не выдержать, да и южанам еще есть чем заняться, кроме фантастических попыток уничтожения президента Линкольна. В общем, прибывший к месту событий вечером 8 марта Уорден решил для начала спасти остатки северного флота, а там — победителей не судят.

Сражение броненосцев

Так и случилось, что уверенно направившийся добивать «Миннесоту» утром 9 марта капитан «Вирджинии» Джонс неожиданно заметил по курсу что-то поначалу принятое им за странной формы буй, с неизвестной целью водруженный здесь противником. Не обращая на «буй» внимания, «Вирджиния» занялась «Миннесотой», дав Уордену возможность приблизиться на минимальное расстояние для первого залпа. Дальнейший бой происходил уже между двумя броненосцами, которые осыпали друг друга градом ядер и бомб без видимого результата.

Поняв, с кем имеет дело, Джонс приказал стрелять по башенным амбразурам «Монитора» в тот момент, когда из них выдвигались орудия. Уорден же стал сразу после выстрела быстро отворачивать башню от противника, чтобы иметь возможность спокойно перезарядить свои дульнозарядные пушки. Башня «Монитора» вращалась паровым приводом довольно быстро. Даже слишком быстро: ее не всегда удавалось вовремя остановить, так что иной раз вместо «Вирджинии» пушки янки метили в пустое пространство. Расчеты пушек чувствовали себя внутри башни как на карусели и вскоре потеряли представление о том, где у их корабля нос, а где корма и что вообще происходит вокруг. Вдобавок отказало переговорное устройство, и приказы артиллеристам из боевой рубки пришлось передавать матросам-вестовым, бегавшим по палубе от командира к башне под огнем «Вирджинии».

Видя бессмысленность пушечного огня, Уорден попытался протаранить броненосец южан, хотя и не имел для этого таранного бивня. Он метил в незащищенные винт и руль «Вирджинии». Однако Джонсу удалось уклониться от удара, получив при этом едва ли не с 20-метровой дистанции прямо в борт залп из пушек «Монитора». Выпущенные в упор ядра наконец принесли результат, сбив несколько бронелистов, но так и не пробили деревянную обшивку. Часть прислонившихся к бортам мат­росов получили от удара контузии. Джонс решил быть осторожнее, больше не подпускать «Монитор» так близко.

Обогнав противника, «Вирджиния» снова было попыталась заняться «Миннесотой», но «Монитор» кинулся на выручку, начав нарезать круги вокруг броненосца и обстреливая его из пушек. Два часа продолжались эти танцы неуклюжих бегемотов, в ходе которых «Вирджиния» получила несколько опасных попаданий в уже ослабленное ударами ядер место каземата, а «Монитор» украсили несколько трещин на корпусе, получен­ных от скользнувшего по палубе снаряда «Вирджинии». В итоге «Вирджиния» села на мель, оказавшись в сложном положении. Механики подняли до опасного предела давление пара в котлах, покидав в топки пропитанный маслом хлопок, но сумели на короткое время увеличить мощность машины и освободить корабль из плена. После этого Джонс пошел ва-банк. Видя, что поразить «Монитор» артиллерией не удается, он попробовал таранить его. Как не хватало теперь оставленного в борту «Камберленда» чугунного бивня! С ним исход этого боя мог бы быть иным, а это привело бы к прорыву блокады и дало бы конфедератам шанс. Увы, рассчитывать приходилось лишь на то, что более массивная «Вирджиния» сможет наехать корпусом на низкобортный «Монитор» и затопить его. Однако удар пришелся вскользь, и «Монитор», как поплавок, выскользнул из-под днища броненосца южан.

Экипажи обоих кораблей были измотаны многочасовым боем. Многие матросы были контужены ударами вражеских снарядов по корпусу, отдававшимися внутри жутким грохотом. У некоторых из ушей текла кровь, кто-то был отравлен пороховыми газами. В башне «Монитора» подошел к концу запас снарядов, а новые нужно было поднять из погребов, для чего следовало повернуть башню, совмещая отверстия в ее полу с шахтами элеваторов. На это требовалось время, и Уорден отправился на отмель, где его не могла бы достать «Вирджиния».

Решив, что «Монитор» вышел из боя, Джонс вновь пошел уничтожать «Миннесоту». И опять оживший корабль Уордена помешал ему. На это раз Джонс приказал стрелять не по неуязвимой башне «Монитора», а по его командирской рубке. Удачно пущенная бомба ранила отбитыми взрывом с внутренней поверхности брони рубки осколками лейтенанта Уордена, ослепив его. Под командованием помощника «Монитор» начал отходить к своим береговым батареям.

Однако и «Вирджиния» едва ли могла продолжать бой: сотрясения корпуса, посадка на мель и попытка протаранить «Монитор» привели к многочисленным течам. Две мощные помпы пока справлялись с поступлением воды, но начинался отлив, и осевший корабль мог не суметь вернуться в порт. Джонс принял решение возвращаться в Норфолк.

Первое применение броненосцев

17 октября 1855 года во время Крымской войны русский форт на косе Кинбурн между Одессой и Крымским полуостровом был атакован тремя странными кораблями. Поначалу приближение низкобортных пароходов, которые, отчаянно дымя, медленно ползли по заливу, вызвало недоумение. Флот интервентов опасался входить в зону обстрела береговых батарей, ведь там обычно находились более мощные и дальнобойные пушки, чем можно было разместить на кораблях, поэтому в общем случае дуэль всегда завершалась бы в пользу берега. Однако французские плавучие батареи «Девастасьон», «Лав» и «Тоннант» были защищены железными плитами, а потому спокойно подошли на дальность эффективного огня (батареи встали на якоря на дистанциях от 877 до 1150 метров от форта), не опасаясь обрушившегося на них града русских ядер. Сражение началось в 9.30, а в 15 часов разрушенный форт вынужден был капитулировать, исчерпав возможности для сопротивления. Русские вой­ска потеряли 45 человек убитыми и 130 ранеными, были разбиты 29 орудий из 60.

«Девастасьон» получил 64 попадания ядер, оставивших лишь вмятины на броне и царапины на палубе. Два ядра влетели в пушечные порты, еще одно пробило люк на палубе. В результате на корабле было двое убитых и 13 раненых. «Лав» и «Тоннант» стояли дальше от форта, а потому получили примерно по 60 попаданий, при этом девять раненых было только на «Тоннанте». Все три французских корабля полностью сохранили боеспособность.

Бомбардировка Кинбурна изменила бытовавшие в мире представления о морской вой­не, став началом конца деревянных линейных кораблей.

Продолжение следует

Так завершилось первое в истории флотов противостояние броненосцев. Формально поле боя осталось за южанами, но фактически победили янки. Ведь «Вирджиния» так и не смогла выполнить поставленную задачу и прорвать блокаду, а «Монитор», наоборот, своей цели достиг. В стратегическом плане тоже ничего хорошего для конфедератов не просматривалось: промышленный Север мог быстро починить «Монитор» и построить десятки новых броненосцев, а Юг был в силах ответить лишь считанными единицами боевых кораблей.

Для всего остального мира бой на Хэмптонском рейде ознаменовал конец эры деревянных боевых кораблей. Начиналась эпоха броненосцев.

Между тем из-за полученных повреждений с обеих сторон бой-реванш откладывался. По опубликованным в апреле вашингтонской газетой «Стар» данным, «со дня боя на Хэмптонском рейде Морскому департаменту изобретателями-янки были предложены более 1500 различных проектов, рассчитанных на то, чтобы потопить «Мерримак» (северяне называли корабль его старым именем). Против «Вирджинии» собрали целую эскад­ру, включавшую, конечно, и отремонтированный «Монитор». Его снабдили специальными брандспойтами, с помощью которых предполагалось окатывать водой забравшихся на палубу конфедератов, если они предпримут абордаж.

«Вирджиния» тоже прошла ремонт: на ней был вновь установлен таран, бронирование корпуса расширили, продолжив броню ниже ватерлинии. Боекомплект был пополнен бронебойными снарядами из закаленного железа, на случай абордажа на палубе поставили дополнительно девять 12-фунтовых гаубиц.

Конец истории

11 апреля «Вирджиния» в сопровождении пяти вспомогательных судов предприняла попытку атаковать корабли северян. Предполагалось, что она будет сражаться с «Монитором», а вспомогательные корабли окружат его и постараются высадить десант на палубу врага. Абордажная команда заткнет дымовые трубы мокрыми одеялами, набросит парусину на рулевую рубку и забьет деревянные клинья под башню, чтобы лишить ее возможности вращаться. В довершение всего надлежало облить «Монитор» скипидаром и поджечь… Конфедераты захватили несколько транспортов янки, парой выстрелов обменялись вспомогательные суда, но флот северян так и не вышел навстречу. «Вирджиния» тоже не отошла далеко от своих берегов: капитан узнал от команд захваченных транспортов, что несколько кораблей янки собираются таранить его броненосец, а уклониться от них будет проблематично, поскольку благодаря своей небольшой осадке они могут свободно маневрировать там, где «Вирджиния» неминуемо сядет на мель. В итоге генеральное сражение так и не состоялось.

Ну а дальнейшая судьба наших героев оказалась разной, хотя конец их был одинаково плачевным. Армия федералов вышла к Норфолку, «Вирджинию» хотели увести вверх по Джеймс-Ривер, но не успели. Ее затопил свой же экипаж 11 мая 1862 года. Последним на берег сошел лейтенант Джонс, и вся команда пешком отступила вслед за войсками Конфедерации.

«Монитор» судьба догнала 29 декабря 1862 года, когда он следовал на буксире в Хэмптон-Роудс после ремонта. Волны захлестнули корабль, и он почти мгновенно затонул, унеся с собой 16 членов команды. Но 49 человек успели спастись. Место гибели броненосца было обнаружено в 1973 году и объявлено «национальным морским святилищем». С 1998 по 2002 год со дна были подняты машина, башня и другие части корабля. Сегодня некоторые из них находятся в музее Mariners' Museum в Ньюпорт-Ньюсе, штат Вирджиния. Этот город стоит на берегу залива Хэмптон-Роудс, при впадении в него Джеймс-Ривер, — совсем недалеко от того места, где некогда гремели залпы орудий броненосцев Гражданской войны.

Музей

Поднятые на месте гибели «Монитора» артефакты сегодня можно увидеть в Морском музее города Ньюпорт-Ньюс, штат Вирджиния. Там находятся якорь, гребной винт, паровая машина, орудийная башня и пушки корабля, а также множество мелких вещей — всего 125 предметов. Там же можно прогуляться по палубе макета «Монитора», построенного в 2007 году в масштабе 1:1. Поднять корпус настоящего броненосца не представляется возможным, поскольку он сильно пострадал от долгого пребывания в соленой воде. Поднятую со дна 120-тонную башню несколько лет промывали и вымачивали в консервирующих составах, чтобы предотвратить ее разрушение на воздухе.